Hey, baby, you've got a cute little tail

Фрэнк думает, что лучшее в этой жизни — это обнимать спящего Джерарда с утра. Считать удары его сердца, лежа на его груди. Никуда не торопиться, а просто наслаждаться тишиной и спокойствием. И пусть вчера был не лучший день, пусть Фрэнк опять всё испортил, но сегодняшнее утро — исключительное. Не хотелось даже двигаться или думать о том, что в любой момент отец Джерарда может вернуться домой. Фрэнк скользил длинными пальцами по животу Джерарда, размышляя обо всех вещах, что беспокоили его, и он совершенно не задумывался, что эти прикосновения могут что-то значить. — Фрэнки, — сонным голосом произнес Джерард, — перестань так делать, иначе у нас могут быть кое-какие проблемы. Айеро тут же резко поднялся с груди Джерарда, заметно покраснев. Джерард не смог сдержать широкой улыбки, потому что Фрэнк в тот момент выглядел так по-детски наивно. Он был прекрасен с этим смущенным взглядом, горящими от счастья глазами и растрепанными волосами. — Ты такой красивый, — прошептал Джерард, прикоснувшись ладонью к его щеке. На самом деле Джерард думает о том, что для него Фрэнк не просто красивый. Он идеальный. Джерард много читал об этом странном чувстве, которое люди называют любовью, в книгах, но когда ты испытываешь это на себе, то всё ощущается совершенно по-другому. Становится тяжелее дышать, когда ты видишь его, и свои чувства невозможно передать словами. И Джерард надеется, что Фрэнк чувствует то же самое. — Прости, что разбудил. — Я давно уже не спал, просто, знаешь, мне было так приятно, когда ты прикасался ко мне, — было видно, что Фрэнк растерян и смущен, и единственное, что мог сделать Джерард в тот момент, это рассмеяться и, взяв его за руку, повести на кухню. В таких отношениях есть что-то волшебное: когда ты всё еще смущаешься от каждого прикосновения, и такие проявления чувств не кажутся тебе чем-то обыденным. На часах было двенадцать, когда Фрэнк ел приготовленный Уэем завтрак, а тот курил, приоткрыв форточку. Айеро рассказывал про свое детство, стараясь не упустить ни одной малейшей детали, потому что он видит, как заинтересованно Джерард слушает его. Ему нравится с каждым днем узнавать Фрэнка всё больше. Он уже с точностью может определить, когда тот грустит и нуждается в объятиях; если он долго смотрит на Джерарда, значит, желает, чтобы тот поцеловал его, но боится в этом признаться. Иногда Фрэнк может надолго задуматься о чем-то, тогда его лицо будет серьезным и сосредоточенным. Но больше всего Джерард любит его улыбку, и он не понимает, как жил без нее раньше. — Фрэнки, — позвал его Уэй, выкидывая сигарету в форточку, — поцелуй меня. — Только если ты обещаешь, что перестанешь курить, — у Фрэнка было отличное настроение. Его голос звучал с нотками ехидства. Он допивал свой кофе, собираясь после долго целовать Джерарда. — Я перестал, видишь? Прекрати уже мучить меня, — проговорил он, когда Фрэнки поднялся со стула. Ему нравится вот так вот проводить свое время с Джерардом. Нравится касаться его обнаженной спины (у него потрясающее тело). Дыхание перехватывает так, словно он целует Джерарда впервые. Но ведь это не правда. Фрэнк может поцеловать его в любой момент, и это самое восхитительное, что происходило в его жизни. Он чувствует язык Джерарда у себя во рту. Вчерашний Трусишка Фрэнки практически не дает о себе знать. Его заменил другой Фрэнк — безумно любящий Джерарда. Фрэнк, который хочет Джерарда прямо сейчас. Трусишка Фрэнки говорит «Эй, это же Джерард, ему нужно просто засунуть свой член в тебя. Использовать тебя, как последнюю шлюху, а потом бросить. Ты хочешь этого?». Но Фрэнк продолжает целовать Джи, обнимая того за шею. Джерард продвигается к столу, не разрывая поцелуя. Когда Уэй начинает выцеловывать его шею, он неразборчиво шепчет «Фрэнки», «просто я» и «хочу», усаживая его на стол. Кружка с недопитым кофе падает на пол, когда Айеро задевает её рукой. — Давай не здесь, — говорит Джерард, останавливаясь на минуту. — Здесь повсюду камеры. Ты же не хочешь попасть в объектив одной из них. — Какого черта, Джи? — начал возмущаться Фрэнк, но Уэй громко рассмеялся. — Шучу, глупенький. Вдруг Джерард посмотрел на Фрэнка. Это не был тот взгляд, который словно бы говорит «Фрэнки, детка, ты готов раздвинуть для меня ноги?». Он смотрел на Айеро, и это были слова «Я не хочу причинять тебе вреда, Фрэнки. Я боюсь сделать тебе больно. Мне страшно, что после этого ты уйдешь от меня. Хочу поцеловать тебя». А затем Джерард взял Айеро за руку и повел в свою комнату. Постель после сна всё еще не была убрана, потому, когда он подтолкнул Фрэнка к кровати, тот упал на смятые простыни. Джерард не выглядит растерянным или нерешительным (как Фрэнк вчера). Он прикасается губами к шее Айеро, перед этим стянув с него футболку. Джерард настолько горяч, что это сводит с ума. Это заставляет тихо стонать в губы Уэя, подаваясь бедрами вперед. Фрэнки может ликовать внутри себя, потому что из-за этого движения Джерард и сам протяжно застонал, прикусывая его кожу на шее. — Боже, Фрэнки, — прошептал Джерард, и только от этого шепота, Айеро готов поклясться, он готов кончить. Вокруг стало слишком жарко. — Ты такой восхитительный, — вокруг всё будто бы воспламенилось, когда Джерард расстегнул пуговицу на джинсах Фрэнка. Вдруг они услышали отчетливое «Джерард» где-то на нижнем этаже, и замолчали, прислушиваясь. — Вот, черт, — вырвалось у Джерарда. Он продолжал прислушиваться к голосу, который принадлежал его отцу. — Это, блять, в его стиле — всё портить. Было слышно, как он поднимался по лестнице, и Уэй отчетливо различал смех и обрывки фраз, которые точно не могли принадлежать его отцу. Это был голос очередной шлюхи, которая готова раздвинуть ноги ради денег или чего-нибудь ещё в этом роде. Он поднялся с кровати и, подойдя к двери, закрыл её на замок. Было слышно, как отец и его шлюха вошли в комнату неподалеку, и тогда смех стал еще громче. Фрэнк в это время надевал футболку и застегивал джинсы, боясь, что отец Джерарда зайдет сюда. — Просто, блять, восхитительно, — было видно, что Джерард недоволен тем, как всё складывается. Фрэнк не любил, когда Уэй злится. Это всегда очень пугало. — Прости, Фрэнки, я напугал тебя, — заметил его беспокойство Джи и, подойдя к нему, обнял. — Помнишь, что я говорил тебе о том, что мы сделаем, если мой отец вернется? — Что? — Убежим очень-очень далеко. — Я согласен, лишь бы с тобой. Когда они выходили из комнаты, было слышно, как притворно и отвратительно стонет очередная любовница отца за дверью. Это всё вызывало у Джерарда тошноту и желание быстрее уйти из этого дома. Как Джерард и обещал, они ушли далеко от дома Уэев. Они держались за руки и медленными шагами направлялись куда-то вперед по узкой улочке. Затем дошли до центра Нью-Джерси, но Джерард не отпускал руку Фрэнка. Фрэнк был без ума от Джерарда. Он бы хотел, чтобы этот день не кончался. И пусть они сейчас не в теплой постели Джерарда, а посреди огромной улицы с постоянно спешащим потоком людей, Фрэнк всё равно счастлив. Джерард уже не выглядел злым или подавленным. Может, немного разочарованным (потому что не занялся любовью с Фрэнки? Потому что слышал, как отец трахает свою любовницу?). Но Джерард старается не показывать то, что чувствует в данный момент. Он замедляет шаг и, на секунду останавливая свой взгляд на Айеро, целует его. Люди проходят мимо, а они продолжают наслаждаться друг другом. И даже если сейчас наступил бы конец света, Фрэнк ни за что не отпустил бы руку Джерарда.