der Wolf

      Сынхёна настораживало поведение Джиёна. Он чувствовал, что что-то происходило с его омегой, но тот, вместо того, чтобы рассказать, что его тревожило, начал избегать альфу. И только сообщения Сынни о том, что с Джи все в порядке, и он просто где-то подхватил простуду хоть как-то да успокаивали альфу.       Осознание проблемы пришло абсолютно неожиданно и очень даже не вовремя. Течка. Вот и все объяснение внезапно изменившемуся поведению омеги и тому, что тот начал избегать альфу. И опять же, Квон явно был в своих мыслях, чтобы хоть как-то предупредить о течке, поэтому оба были ею застигнуты врасплох прямо на самом показе. Самоконтроль ни к черту, но нужно держаться, чтобы не наброситься на омегу, будучи со всех сторон окруженными толпой.       Зная, что омеге сейчас намного хуже, чем ему, Сынхён приказал себе собраться. Альфа он или не альфа, в конце-то концов! Нужно закончить хотя бы показ, а дальше разобраться по обстоятельствам. Вот он передал микрофон Джиёну. Его руки дрожали, но он смог придать силы голосу. Да и из далека никто эту дрожь не сможет заметить. Только Ли Сухёк, помимо Сынхёна, догадывался о причине такого состояния омеги и старался его придерживать, незаметно от толпы. Стиснув зубы, Сынхён промолчал, хотя хотелось бы притянуть омегу к себе, подальше от альфы, влюбившегося в Его Джиёна. Но если это поможет Джиёну, то он готов был терпеть.       Последние слова, объявление о начале концерта, занавес. Все прошли за кулисы, где альфу встретил его друг, который радостно щебетал об омегах, что были на сцене, но Сынхён не слушал его. Он смотрел только на Джи, не сводил с него взгляда. — Хён, — обратился Сынхён к Донуку, — сценарий на том столе, окончание оставляю на тебя.       По взгляду омеги было понятно, куда они пойдут. До дома альфы было слишком далеко, а общежитие как раз будет пустовать до глубокой ночи, если не дольше. Добравшись до общежития разными путями, они встретились у входа, где набросились друг на друга в страстном поцелуе. Почти не отрываясь друг от друга, и несколько раз ударяясь о косяки, они все же как-то добрались до комнаты омег. В закрытой комнате смешались запахи яблока и корицы, что вскружило голову обоим.       Чужие губы на теле, опаляющие кожу ласки, громкие стоны, пошлые шлепки. Словно это первый и последний раз. Они все не могли насытиться друг другом. Течка не отпускала их ни на мгновение. Тело Джиёна непрерывно требовало в себе член Сынхёна. Тяжело было даже дух перевезти. Стоны. Стоны. Они будто и не прекращались. Как же не повезло зеваке, который все же рискнул зайти этой ночью в общежитие. Он бежал прочь, скрывая свое возбуждение и алое от смущения лицо, но это вряд ли кто-то заметил.       Ничто не имело значение. Когда они оставались наедине, то существовали вместе. Будто единый организм. Ни Джиён, ни Сынхён не подстраивались друг под друга. Им это и не нужно было, ведь они идеально дополняли друг друга. Они словно угадывали желания друг друга, что делало их связь чуть ли невероятной, нереальной. Не только их тела сплетались, но и души. Омегу распирало от оргазма из-за набухшего узла, который за собой оставлял лишь легкое наслаждение. — Прости, — альфа поцеловал омегу в плечо и попытался хоть что-то разглядеть во взгляде Джиёна. — У меня нет противозачаточных, — лениво ответил Квон, нежась от почти невесомых поцелуев. Сцепка — единственное, что их остановило и дало возможность перевести дыхание. — Ты не злишься? — Нет. Сам дурак. Знал же, что нужно купить, но что-то остановило… — Почему о течке не сказал? — с губ Джиёна сорвался стон, когда альфа начал менять их положение, принимая более удобное. — Не помню. Я просто решил не видеть тебя и не думать о тебе, чтобы она не началась на показе… — Но вышло феерично, — альфа поставил еще один засос на шее омеги, — забыл сказать, что все эти дни я пытался решить одну твою проблему? — Мхм… И какую же? — Мой друг Донук — работает в полиции. Он потратил много сил и времени, чтобы найти Минсока. Можешь больше не беспокоиться о нем, он еще не скоро выйдет. Помимо изнасилования, за ним еще много чего числиться. И да, твое имя там никоим образом не фигурирует, поэтому твоя семья об этом ничего знать не будет. Надеюсь, ты простишь меня за то, что я рассказал все хёну? — Спасибо…

***

      Наглотавшись блокаторов, Сынхён и Джиён на следующее утро покинули общежитие, пока еще не все вернулись с вечеринки. Оставшиеся дни течки они провели в квартире альфы, наслаждаясь друг другом. Оба не удосужились оставить свои телефоны включенными, чем заставили всех своих друзей переживать все три дня.       А как еще можно было себя чувствовать, когда и Сынхён, и Джиён пропали, так ничего толком и не сказав? Еще бы чуть-чуть, и Ёнбэ был готов позвонить в полицию, если бы к нему в бар не пришел Донук с огромными кругами под глазами и не стал спрашивать, не знает ли ДжиДи о местонахождении Сынхёна. И только тогда стало понятно, что они вместе, что позволило выдохнуть с облегчением и просто ждать, когда они объявятся. — Какого черта?! — закричал Джиён. Он по привычке проснулся рано и, чтобы не будить альфу, решил включить телефон и посмотреть, нужен ли он был кому-нибудь. И только тогда он вспомнил, что бросил Сынни, пропал на несколько дней, но толком ничего так и не сказал. — Ты чего кричишь с утра пораньше? — вяло спросил Сынхён, лениво потирая глаза и широко зевая.       «А ты догадайся!» — язвительно бросил Джиён, прожигая альфу взглядом. Он знал, что альфа не причем, но кто-то же должен принять удар на себя, а кроме Сынхёна рядом никого не было. — Может, ты не будешь прожигать меня взглядом, а все объяснишь? — «Ты меня больше не слышишь?» от этого предположения взгляд омеги смягчился. Не получив ответа на свой вопрос, Джи кротко поцеловал альфу, полностью лишая того возможности логически понять, что творилось с омегой. — Сынхён, ты меня не слышишь! Значит я уже окончательно принял тебя! — Что-то ты слишком радостный для того, кто по началу так отчаянно этого не желал. — Умеешь же испортить момент. — Надулся омега, но был тут же притянут обратно на альфу. — А теперь расскажи, что случилось? — На показе были мои родители. Я их, конечно, приглашал, но не думал, что они придут. Работы в этом месяце было много, по словам Джихё. Когда я включил телефон, то помимо звонков и сообщений от Сынни и Ёнбэ, было одно сообщение от мамы… — омега протянул свой телефон Сынхёну, чтобы тот прочитал.       «Джиённи, ты поработал на отлично. Мы с отцом гордимся тобой. Но когда ты собираешься познакомить нас со своим альфой? И даже не думай секретничать, я видела, как вы с ведущим сбежали с показа. Ждем вас в эти входные~». — И в чем заключается проблема? - альфа не понимал, в чем, собственно, была проблема. Судя по сообщению, никакого негатива не было и выглядело все вполне дружелюбно. Хотя вполне логично, что омегу пугало само знакомство его родителей с Сынхёном, хотя сам Сынхён проблему найти в этом не мог. — Пару минут назад пришло новое сообщение… У нас не больше 5 часов, чтобы добраться до дома моих родителей. Если она так написала, значит она уже готовится, а значит прийти мы должны обязательно, иначе мама будет в гневе... — Это же замечательно! — Ты ничего не понимаешь! Это же нужно успеть привести себя в порядок, выбрать одежду, придумать, что говорить… — Тише-тише. Джиённи, это твои родители. С ними ты можешь быть самим собой. А теперь встаем и идем завтракать. За сегодня нужно многое успеть сделать.       Сынхёна забавляла реакция омеги на все, что заставляло его сделать новый шаг. Будь то признание Сынхёна своим альфой, или знакомство с родителями. Про себя альфа усмехнулся, представив Джиёна, когда они пойдут знакомиться с его родителями. Альфа знал, что омега понравится его родителям, но как он потом будет объяснять это человеку-настроению… — Джиён, я люблю тебя! — И я тебя… люблю…