По дороге в Легенду (или путешествие Незнамо Куда и Немножко Дальше)

      — Может, не стоило его отпускать? — спросил Пипин утром, оглядываясь вслед скрывшемуся из виду Эйри.       — Может и не стоило, — согласился Арагорн, — Да только силком с собой кого-то тащить тоже не дело. Да и… — он глянул на хоббитов и вздохнул, — Ладно, идём. Нам нельзя терять время!       То, что Эйри упорно отказался с ними идти, отдавалось чем-то тоскливым в подреберье. Неосознанно, на уровне чего-то интуитивного и безусловного.       Но Эйри был чужаком. Непонятно откуда взявшимся, неизвестно куда и с какими целями путешествующим.       Да, он ищет друзей — но кто сказал, что это правда? А если и так — что он будет делать, когда их найдёт?       Эйри, при всей своей доброжелательности и внешней безобидности, действительно безобидным — и это Арагорн чуял всем своим немалым опытом — не был совершенно.       Вываливать на простодушных спутников собственные сомнения он не стал.       Найдутся в Ривенделле для этого другие уши.       Поострее.       ***       Владыка Элронд на рассказ о живом страннике в плаще мёртвого короля только задумчиво кивнул.       — Завеса миров колебалась не единожды. Последний раз был четыре дня назад.       — То есть…       — Возможно, — ответил эльф на незаданный вопрос, — И если так, то наша война с Врагом — не его война. И если — если — этот Эйри и уничтожил назгулов, то для этого у него могли быть свои причины. Любые. Он нам не друг.       — Но и не враг, — в этом Арагорн был уверен.       — Пока. Из-за Граней приходили герои и злодеи, творцы и разрушители — но никто ещё не задержался здесь надолго, чтобы оставить значимый след. До сих пор. И если вы встретитесь снова…       — То?       — Я не знаю, — спокойно ответил Элронд и усмехнулся: — Что тебя удивляет? Я не всеведущ, Арагорн. Я просто очень стар.       ***       Совет состоялся на следующий день после прибытия хоббитов — или, что точнее, Кольца.       Владыка Элронд не желал ждать лишнее время — Кольцо фонило, едва слышным звоном вплетаясь в древнюю магию Ривенделла, в саму его суть и диссонировало с этой сутью.       Не рвало кружево песен и нот, а будто путало, переплетало. Не заметно, не явно, не на показ — и это было гораздо опаснее любой лобовой атаки.       От удара можно было увернуться, блокировать, парировать — а здесь даже не сразу было понятно, что происходит.       Мордора было более чем достаточно и одного. Превращать в его подобие Ривенделл Элронд не желал.       ***       Совет состоялся — и Владыке эльфов Ривенделла не нравилось то, что он видел на этом Совете.       Эльфы Ривенделла, эльфы Лихолесья, эльфы Серебристой Гавани — мудрые и лёгкие, обременённые своими годами и легкомысленно-бессмертные.       Гномы — бородатые ремесленники, мастера-чудотворцы, создающие бесценные сокровища из лунных лучей и драгоценного камня.       Люди — горячая кровь, горячие головы, пылающие подобно звёздам души лучших из лучших.       Недоверие. Пренебрежение. Подозрительность. Гордыня.       Как же горько было видеть, что даже перед лицом всеобщей беды народы Средиземья не могут отбросить плохое, чтобы встать плечом к плечу.       Потому ли, что между ними всеми пропасть различий, которую ничем не стереть и не заполнить?       Или потому, что беда пока очевидна только единицам?       ***       —… Много лет назад, — рассказывал Глоин, — нас обуяла тяга к переменам…*       ***       На гномов наседали, пытаясь заставить их сменить сторону.       И если Фродо просто ужасался, то многоопытный Элронд видел в этом, ни смотря ни на что, скорее добрый знак.       Гномьи горы изрыты переходами, как сыр — дырами, и только сами гномы уверенно знают их все и способны там ориентироваться.       Воевать с подгорным народом на их территории можно только с поддержкой сильных магов, способных сотрясать землю. Или с драконом на поводке. Или с барлогом.       И если тьма пытается договориться…       Впрочем, наверняка утверждать нельзя — Саурон всегда был хитёр и коварен.       ***       — …А поэтому мы откроем вам тайны Кольца, известные до сих пор лишь немногим. И прежде всего — историю Кольца. Я начну рассказ, закончат его другие…*       Рассказывая истории далёкого прошлого, которое для большинства уже только сказки, а для тебя — всё ещё как вчера, поневоле чувствуешь себя стариком. Хоть и говорят, что эльфы не стареют, да только не правда это. Пусть не телом — оно не подводит — но духом, разумом. Года не щадят никого.       Говорить об Исилдуре — и смотреть на двух потомков его рода.       Говорить об Исилдуре — и искать сходства.       Бормир, сын Денетора, не прямой потомок. Крови королей в его жилах меньше капли — но он порывист, горяч и горд. Совсем, как Исилдур. Он готов вскочить и бежать, и пока ещё не осознаёт масштабов беды.       Едва Элронд смолк, поднялся Боромир.       — Досточтимый Элронд, — проговорил он, — разреши мне дополнить твой рассказ про Гондор, ибо гондорцами я послан в Раздол и гостям, конечно же, полезно узнать, от какой опасности мы их прикрываем…*       Гондор, вопреки настрою Боромира, явно держал Андуин только честным словом да храбрым сердцем. Это не мало — но и очень немного сейчас.       — Хуже всего силы тьмы в обличии Чёрных Всадников. Они одним своим появлением способны вселить ярость во врагов и ужас в наших воинов. Рональд, наш маг, — сидящий рядом рыжий поднял руку, — может призвать защитника, отгоняющего страх — но он не долговечен.       Девушка со стороны эльфов еле слышно буркнула: «Вот я бы удивилась, если б не так…» и рыжий показал ей кулак.       — В последнем сражении на восточном берегу уцелело лишь несколько сотен гондорцев, и, отступая за Реку, они разрушили мост — единственный мост в разоренном Осгилиате. Отряд, прикрывавший отход остальных, спасся только чудом и силами нашего мага. А накануне брату моему приснился тяжёлый сон и в том сне прозвучало:       «Сломал свой верный меч Элендил,       В бою себя не щадя,       А Исилдур в том бою добыл       Проклятие для себя.       Но в Имладрисе скуют опять       Сломанный меч вождя,       И невысоклик отважится взять       Проклятие на себя.»*       Мы не смогли понять, что это означает, а наш отец — Денетор, Наместник Гондора, знаток древнейших приданий Средиземья — лишь вспомнил, что Имладрисом звалось эльфийское поселение далеко на севере. Рональд сказал, что сны — это важно, — девушка отчётливо фыркнула, — С помощью его магии нам удалось найти и благополучно добраться до Имладриса, и вот мы здесь.       — И здесь тебе откроется много тайн, — неторопливо поднявшись, сказал Арагорн. Он положил свой меч на стол перед Элрондом, и гости увидели, что он сломан пополам. — Вот он, Сломанный меч вождя! *       ***       У Арагорна, как говорят люди, накипело. Благо, аудитория достаточно благодарная.       ***       —… Гэлдор просто не связал воедино все, что услышал на Совете, — начал Гэндальф…       ***       Рассказ Гэндальфа можно было свести к «сейчас всё плохо и будет только хуже».       А ещё — через весь рассказ красной нитью проходило препротивное «А я говорил…»       ***       У северных эльфов тоже не всё было гладко.       — Меня прислали с горестным известием, — внезапно воскликнул эльф Леголас, — но его поистине страшный смысл я понял только на сегодняшнем Совете. Дело в том, что Смеагорл, прозванный Горлумом, сумел погубить своих стражников и скрылся.       — Скрылся? — удрученно вскричал Арагорн. — Это действительно зловещая новость. Как же случилось, что эльфы оплошали?       — Наша доброта обернулась беспечностью, и он удрал, — сказал Леголас. — Но, по всей вероятности, узнику помогли — а это значит, что о наших делах известно кому-то за пределами Лихолесья. Мы добросовестно охраняли Горлума, хотя нам не нравится роль охранников, но, уходя, Гэндальф попросил Трандуила не углублять черного отчаяния узника, и мы выпускали его прогуляться, чтобы не держать в подземелье все время…       — Ко мне вы отнеслись гораздо суровей, — сверкнув глазами, перебил его Глоин. Он вспомнил свое заточение у эльфов — его-то все время держали в подземелье.       — Успокойся, мой друг, — вмешался Гэндальф. — Не надо вспоминать улаженных ссор. Если мы допустим, чтоб эльфы и гномы начали считаться старыми обидами, Совет никогда не будет завершен.*       — Тем более, что это не доброта, — вмешалась сидящая рядом с Леголасом девушка.       — Это Гермиона, — представил её эльф, — она тоже истари.**       — По-хорошему — Горлума я просвистела. Мне захотелось посмотреть, можно ли превратить его тыкву с глазами обратно в голову.       Рональд оживился:       — И как?       Гермиона сморщилась, вздохнула и невнятно посетовала:       — Мне стилистики не хватило. Дар уж слишком узкий. Там хороший менталист нужен, — она на секунду задумалась, — Или некрос. Сам знаешь, как они мозги прочищают. До скрипа.       — Так вот, — вмешался Леголас, — однажды время прогулки пленника совпало с нападением орков. И пока мы отбивали натиск — до Горлума никому не было дела, а после мы обнаружили, что его стражники перебиты, а сам он исчез.       — Извини, перебью, — вмешался Рональд, — Гермиона, два… а, нет, три вопроса: что ты делала во время нападения, были ли на Горлуме следилки и почему ты его просто не обеспамятила?       — Потому, что я пыталась вернуть ему разум, а не вышибить остатки мозгов!       — Хорошо, — согласился рыжий, — а бой?       — А меня не пустили. Я, понимаешь ли, вся из себя такая хрупкая и нежная и вообще девушка — а девушкам в бою не место.       — А следилки?!       — Следилки есть…       — Ну хоть что-то…       — … только толку от них нет.       — Гермиона!       — Ну что? Там на этом чудике такой фон, что всё забивает! Больше тридцати метров я никак не выбила.       ***       — …А теперь я отвечу на вопрос Гэлдора, — немного помолчав, продолжал Гэндальф. — Итак, почему среди нас нет Сарумана и что он мог бы нам присоветовать?..*       ***       Саруман Мудрый — павший во Тьму, презревший всё, предавший всех. Тяжёлая потеря — не в последнюю очередь потому, что неизвестно, когда она случилась? Сколько из сделанного им сделано во благо Средиземья, а сколько — для Чёрного Властелина? Всё что делал Саруман — ныне нужно ставить под сомнение. Все слова его, пролившиеся в чужие уши — ныне можно счесть ядом.       А сколько было тех ушей?       Не сосчитать и не узнать.       ***       — У нас выбора нет: Кольцо должно быть уничтожено!       — Так чего же мы ждём? — вскочил Гимли, хватаясь за секиру, — Хэк!       Удар — и Гимли отбрасывает от пьедестала, а Кольцо лежит, издевательски блестя, среди осколков лезвия, не сдвинувшись ни на волос.       — Кольцо нельзя уничтожить, Гимли, сын Глоина, ни одним известным нам способом! Его нужно доставить в Мордор и бросить в огненную расщелину, из которой оно вышло. И один из вас сделает это.       «Потому что больше некому» — осталось не озвученным.       — Нельзя так просто пройти в Мордор, — голос у Боромира хриплый и он знает, о чём говорит. Кроме него, пожалуй, осознают всё только Гэндальф да Арагорн, для остальных это лишь слова. Лишь страшилки. — Будь у вас хоть десять тысяч воинов, вы не справитесь.       Удерживать вскочившего Леголаса Гермиона и не подумала:       — Ты слышал Владыку Элронда — Кольцо должно быть уничтожено!       — И ты, — прищурился Гимли, — видимо возомнил себя тем, кто это сделает?       — А если вас постигнет неудача?       — Я скорее умру, чем отдам Кольцо в руки эльфов!       — Вы не понимаете! Чем больше мы ссоримся между собой, тем сильнее становится Саурон!       — Нельзя доверять эльфам!       — Дайте Гондору оружие Врага!       — Оно никому не подчинится!       — Доверить эльфам!..       — …да гномы сами!..       Фродо испуганно крутил головой, глядя как сильные и мудрые даже не пытаются услышать друг друга, а кольцо наливается силой, становится весомей.       Душит, словно удавка цепи всё ещё на шее.       Гермиона и Рональд, которых теперь разделяли только два пустых сиденья, потянулись и ударили по рукам.       Хлопок — и всех накрывает водой.       Тишина наступила мгновенно.       — Охолоните, — Гермиона спокойно убрала с лица мокрые прядки, — Так мы ничего не достигнем. Нужно решить, кто понесёт эту пакость — а не припоминать друг другу все грехи от сотворения мира.       — Все хороши, — подхватил Рон, — Всем есть что вспомнить. Только вот сейчас всё это надо забыть. И действовать вместе — Враг у нас у всех общий.       — Мы с Роном Кольцо нести не можем — может выйти так, как с Саруманом, а это не хорошо. Гэндальф, как я понимаю, тоже — Гэндальф молча кивнул — Решайте!       Совет переглядывается молча, не желая ни уступать, ни спорить дальше.       Поколения обид, горе, гнев и горечь так просто не смыть даже самой чистой водой. Элронд вздохнул.       — Я возьму его, — единственный из всех, кому нечего было припоминать другим, — Я отнесу Кольцо в Мордор. Только, — Фродо несколько растерянно оглянулся, — я не знаю дороги.       Гэндальф улыбнулся в бороду:       — Я помогу тебе нести это бремя, Фродо, сколько потребуется.       Арагорн покачал головой. Удивительные создания, эти хоббиты.       — Мой меч с тобой, Фродо.       — И мой лук!       — И моя секира!       Боромир скривил губы:       — Если такого решение Совета — я подчиняюсь.       Два человека, гном, эльф, маг и хоббит.       — Без меня Мистер Фродо никуда не пойдёт!       Два хоббита.       — Эй, а как же мы? Мы тоже идём!       Четыре хоббита. Все народы Средиземья, Хранители Кольца, в противовес Девятке назгулов, Всадников Кольца. Это кажется хорошим началом.       — Девять Храни…       — Одинадцать, — переглянулись молодые истари, — мы, пожалуй, тоже прогуляемся. Себя покажем, народ напугаем.       Это… было уже не так символично. Но три мага в походе лучше, чем один.       — Одиннадцать Хранителей, — Элронд помедлил секунду, на случай если ещё кто решит присоединится, — Да будет так. Отныне вы — Братство Кольца.       — А-а-атличнинько! — хлопнул в ладоши Рон, — так давайте это отметим как следует! А то я голодный, как стадо волков.       Гермиона только фыркнула:       — У волков не стадо, а стая.       Рон проникновенно заглянул ей в глаза:       — Велика ли разница, Миа, если мой желудок от этого не становится полнее?       Стоящий рядом Пипин широко улыбнулся:       — Как точно подмечено! Вы, верно, не меньший мудрец, чем наш Гэндальф?       — Может быть, может быть. Поэтому я предлагаю пойти и поесть!       — Но здесь так трудно найти кухню — это не дом, а целый лабиринт!       — О, нет, друг мой хоббит, совсем нет! Нужно просто идти на запах. Принюхайся, — предложил Рон и закрыл глаза. Пипин последовал его примеру, и они оба развернулись в одну сторону и хором воскликнули:       — Туда!       После чего отправились в указанную сторону, не обращая ни на кого внимания.       — Знаешь, — Рон похлопал Пипина по плечу, — это может стать началом прекрасной дружбы.       — Верно!       Мерри, смотрящий им в след с улыбкой, внезапно встрепенулся.       — Эй! Вы что? Меня подождите!       ***       А где-то значительно левее Эйри выбирался из лужи и в очередной раз пытался аппарировать без жёсткой географической привязки.       Предыдущие восемнадцать попыток, оставшиеся неудачными — его не смущали.       Ну рано или поздно же должно было получится?