***
— Не открывай глаза, ладно? — парень аккуратно его вёл за собой, держа за руку. Гарри честно закрыл глаза и вцепился в ладонь Дэна мертвой хваткой — звуки города и шум толпы казались гораздо громче, и всё искажалось. Он всего ожидал: что он вот-вот врежется в кого-то или на него вылетит грузовик и размажет по асфальту. — Мы уже почти на месте. Не думай, что это что-то нереальное, просто… Открывай! Мне показалось… Гарри открыл глаза и тут же прищурился: даже свет пасмурного дня оказался очень ярким после нескольких минут в темноте. — Это просто… — Дэн… — по-глупому защипало глаза и перехватило дыхание. Это было так мило и немного трогательно. — Я просто подумал, что, может, ты захочешь поесть… — Нормальную еду! — смеясь, перебил его Гарри. — О Боже, да! — Гарри втянул носом воздух, словно принюхиваясь. — Я очень соскучился. Как ни крути, но в чём-то Гарри был консерватором. Или, скорее, осторожничал. Он с трудом привыкал к новым блюдам, предпочитая классические бургеры или британскую кухню. Те же стейки казались чем-то диким — только прожарок видов пять! Как они ориентируются? Он никак не мог это запомнить и предпочитал не рисковать. Хотя бы до тех пор, пока не найдётся человек, который сможет набрать «911», если его скрутит. — Боюсь только, что на традиционный завтрак мы не успели, — Дэн, казалось, с облегчением выдохнул, словно он сомневался в том, понравится ли Гарри эта идея. — Я как-нибудь приготовлю тебе, если ты хочешь, — он придержал двери, пропуская парня внутрь, не задумываясь о том, насколько двусмысленно прозвучало его предложение. — Это совсем просто. — Договорились, — Дэн широко улыбнулся и, взяв Гарри за руку, повёл его в глубь зала следом за подошедшим официантом. — Ты так и не рассказал, почему выбрал Штаты, — Дэн откинулся на спинку стула и расправил салфетку на коленях. — Ну, — Гарри повторил его манипуляции с салфеткой, — подальше от папы, не хотел, чтобы он узнал, ну… что я с парнями. — Он до сих пор не в курсе? — в голосе парня звучало недоверие и удивление. — Как так? — Я хорошо скрывался, — хохотнул он, не собираясь говорить Дэну, что никогда не имел дел с парнями. Целоваться он умел, про секс в курсе, да и, как бы, после того количества игрушек, что у него были, сам себя девственником он считал только психологическим. А это уже его личное дело. — Сюда он случайно не заедет, а там… — он покачал головой, — прятаться надоело. Да и уговорить его не так сложно было. Ему главное — чтобы я учился по сути, а SUNY отличное место. — Так-то да, отличное. А… А мама? Гарри на секунду опустил глаза, и это не ускользнуло от внимания парня. — Прости, прости. Я не должен… Я… — Да нет, — Гарри замолк, позволяя официанту расставить напитки, и, отпив большой глоток колы, продолжил: — отец и маму выгнал. Ну, не выгнал, конечно, развёлся просто и отсудил меня. Он до сих пор считает, что она бы не вырастила из меня нормального мужика. Размазня была бы, ей только девочек воспитывать, так он говорил. И как бы… — Гарри глубоко вдохнул и посмотрел Дэну в глаза. — Мужика из меня он тоже не вырастил. — Ну, — Дэн побарабанил пальцами по столу и посмотрел поверх головы Гарри, — мужика в его понимании. — Да, — он, кивнув, смял бумажную салфетку и теперь катал из неё шарик. — В его понимании — нет. Поэтому я и выбрал Штаты. — Прости, — парень потянулся и накрыл его ладонь рукой. — Я не должен был спрашивать. — Да брось, — Гарри улыбнулся, — я бы мог не отвечать, если бы не хотел. Всё нормально. Он старался говорить спокойно и уверенно, ведь на самом деле его никто не пытал, мог ответить, что угодно, но зачем-то выложил правду. Зачем Дэну это всё нужно? Кому интересно знать его проблемы и про папу? И как объяснить, что отец и не мудак вовсе, а просто… сам по себе такой и любит его очень сильно. Зря он всё испортил, только начал приходить в себя после этого Луи с его выебонами, повеселел, так сам всё похерил… — Ваш заказ, — радостно объявил подошедший официант, и Дэн убрал свою ладонь с его руки, чтоб не мешать. Гарри разжал пальцы, и официант проворно убрал скатанную в шарик салфетку на поднос. — Приятного аппетита. За окном сияло солнце, наконец, вылезшее из толстого одеяла туч, гудели машины, галдели туристы. Внушительный кусок пирога на тарелке выглядел аппетитно, да и пах соответствующе. Так странно, что в мире ничего не изменилось от того, что он только что рассказал. А может, так и должно быть? Может, ничего и не изменилось на самом деле? Он ведь остался тем же, что и был полчаса назад. Гарри пододвинул стул и, взяв нож в руку, посмотрел на парня, сидящего перед ним. Дэн, подперев подбородок рукой, смотрел на него с лёгкой улыбкой. — Что? — Гарри улыбнулся в ответ и потянулся к вилке. — Да нет, ничего, — казалось, тот чуть смутился, словно не ожидал, что Гарри заметит его взгляд. — Просто засмотрелся, — добавил он и склонился к своему стейку.***
— Мне понравилась их кухня, — сказал Дэн, придерживая двери и выпуская Гарри на улицу из ресторана. — Конечно, — рассмеялся он, — ты же заказал американский стейк. Как самый настоящий американец. — Ну, знаешь ли, не все такие отважные, как ты. Может быть, мне было страшно? — О да, мы только и делаем, что захватываем Америку и американцев, знаешь? Ты меня тоже должен бояться. Может, тебе грозит опасность? Парень широко улыбнулся и покачал головой: — Может, я и не против? — он протянул Гарри руку, и тот, секунду помешкав, вложил свою ладонь в его. — Мне немного странно, — признался он, когда они подошли к остановке. — Что мы так идём и никому до этого нет дела, — он посмотрел на их переплетенные пальцы. — Это Нью-Йорк. Чем он и хорош: ты видишь всех, а тебя — никто. Гарри кивнул, соглашаясь: — В общем-то, иногда и не так плохо, когда до тебя нет никому дела. Дэн только притянул его к себе ближе и положил голову на плечо. «Дэн классный», — думал Гарри, пялясь в окно. Им пришлось сесть на разные сидения, так как двух свободных мест рядом не оставалось. Он классный, и ему нравился, тут и думать нечего. Он заботливый, нежный и почти не лезет в душу. У него есть чувство юмора и он любит обниматься. И он ему нравится, так? Так. Конечно, так. Гарри раздражали эти навязчивые мысли. Казалось, он сам себя уговаривает, что… Да нет, не уговаривает. Всё так и есть: он вытянул счастливый билет и получил такого парня, о котором и мечтать не мог, потому что не знал, что такие бывают — всё понимает, всё предугадывает, водит по городу и кормит едой, по которой он соскучился. Он и сам о себе бы лучше не позаботился. Автобус въехал на Бруклинский мост, а значит, они вот-вот будут дома. Гарри поёрзал на сидении — какое-то неясное беспокойство закручивалось внутри, щекотало и заставляло кусать губы. Он и забыл о том, что утром нервничал и психовал из-за придурка соседа. А сейчас, видимо, вспомнил, и тревога нахлынула новой волной. По крайней мере, он не видел никаких других предпосылок своего состояния, да и после такого прекрасного дня вечер обещал быть ничем не хуже. — Зайдёшь? — спросил Гарри, когда они подошли к зданию. На город тихо опускался ленивый воскресный вечер, и, казалось, даже время перестало лететь с бешеной скоростью. Он так устал, что мечтал развалиться перед телевизором в компании хорошего фильма и бутылочки пива. Всё равно спешить некуда. — Извини, — Дэн с сожалением разжал пальцы, выпуская его ладонь, — у меня ещё задание по физиологии не дописано, а так бы… Может быть, оставишь приглашение открытым на следующий раз? — Конечно, — Гарри стало чуть обидно, что вечер заканчивается, а вместе с ним и это идеальное свидание. — В любой другой раз. — Как думаешь, — начал парень, когда они вошли в холл и Гарри нажал кнопку вызова лифта, — а это можно считать третьим свиданием? Если засчитать, что в прачечной было первое? — Ну, — Гарри глупо хихикнул, понимая, куда тот клонит. — Я думаю, что мы можем засчитать стирку трусов за свидание… Дэн слегка притянул его к себе и, легонько коснувшись губами, поцеловал. Он был нежным и осторожным, словно боялся навредить. И Гарри полностью растворился в этих легких, почти невесомых прикосновениях губ. Это был его первый поцелуй с парнем, если не считать поцелуя с Тэдом во время игры в бутылочку, после которого оба картинно плевались. Он прижимался к парню, чуть притягивая к себе за затылок, и, когда поцелуй перетёк в более интенсивный, за спиной послышалось лёгкое покашливание. Дэн тут же отшатнулся и слегка затуманенным взглядом посмотрел Гарри за спину. — Добрый вечер, — послышался знакомый голос, и Гарри медленно повернулся. — Добрый вечер, Луи, — кто бы ещё, блядь, это мог быть! — Наверное, снова один лифт отключили, что-то долго едет, — Томлинсон мастерски завёл светскую беседу, и ему ничего не оставалось, кроме как кивнуть: — Наверное, — и в этот же момент тренькнул лифт, приветливо распахнув створки. — Я пойду, — неловко пробормотал Дэн. — Напишу позже, ладно? — Ладно, — попугаем повторил он и зачем-то добавил: — Попозже. Да. Голова слегка кружилась от поцелуя, и он всё ещё туго соображал. — Пока тогда, — парень, неловко клюнув его в щёку, быстро направился к выходу. Гарри шагнул в лифт, краем глаза заметив, как Луи убрал ногу от полозьев. Мог бы и не ждать! Очень надо. — Извини, я не хотел вам мешать, — Томлинсон засунул портфель под мышку и пошевелил пальцами, словно они затекли. — Ничего, всё нормально. Гарри пожал плечами и уставился на огонёк табло, который перескакивал с этажа на этаж. Хотя нормально и не было ничего. Близость Луи смущала, тревожила даже, хоть он ничего такого и не делал. Стоял, устало прислонившись к блестящей стене, и потирал переносицу указательным и большим пальцами. Запонки тускло мерцали в свете верхней лампы, и Гарри, вздрогнув, обнаружил, что уже не за огоньком смотрит, а на Луи в зеркало. — Я думал, ты по выходным не работаешь? — лучше было говорить, глядя в глаза, а не подглядывать за отражением. Честнее, что ли. — Джонатан — идиот, поэтому я работал сегодня, — Луи поднял голову и похрустел шеей. — Одна головная боль от него. — Может, уволишь? — Гарри первым вышел из лифта и пошёл к квартирам, подавляя дикое желание пригласить Луи на фильм. Он хотел пересмотреть сегодня «Однажды в Америке», и почему-то ему казалось, что Луи тоже нравятся истории о гангстерах. — Зачем он тебе нужен такой? — Затем, что он хорошо отсасывает и подставляется, — зло ответил Луи, проворачивая ключ в замке. — Нашему шефу, — закончил он и захлопнул двери. Гарри и сам понять не мог, чему улыбается, от чего так на душе полегчало. Как будто ему есть дело до того, спал Луи с тем Джонатаном, который помимо шефа ещё и с малолетками на квартирах успевал трахаться, или не спал. Но почему-то мысль, что «минус один», страшно, иррационально радовала. Телефон чирикнул, и он, разблокировав экран, уставился на сообщение. Диане снова приспичило поговорить. Вот вам и фильм. Придётся весь вечер болтать с бывшей, которая всё ещё не смирилась с этим фактом. И чего ей не спится?!***
Гарри ехал, уткнувшись носом в чей-то коричневый, промокший от дождя плащ, и мысленно прокручивал разговор с Дианой. Зачем ей нужны эти скандалы, откуда эта глупая ревность?! — У тебя уже кто-то есть, да? — она некрасиво плакала и шмыгала носом. Даже через дерьмовую камеру ноутбука было видно, как чёрная тушь размазывается под глазами. — Гарри, я же… Мы же… — и она снова разревелась. Так глупо всё, так глупо. Он надеялся, что всё у неё быстро пройдёт, что она забудет о нём и найдёт нормального, кто сможет её любить, а не делать вид. Наверное, и правда есть что-то в том, что сильнее всего люди привязываются к тем, кому на них плевать. Ну, почти плевать, ладно. Гарри постарался отстраниться от коричневого плаща и повернул голову. Теперь он видел кусочек окна и бегущие капли дождя. Надо бы купить зонт. Прозрачный такой, большой, как купол. Сесть под ним на лавку в Централ Парке и смотреть сквозь него на то, как с неба срываются капли и разбиваются об упругий полиэтилен, или из чего там делают зонты. — Я люблю тебя, Гарри, люблю, — шептала она срывающимся голосом, видимо, стараясь не разбудить маму. Ди была младше его на год, ей оставался последний класс перед выпуском, и, наверное, в этом и была вся беда. — Бекки со Стефом, Энн с Купером, а я… А она, разумеется, одна. Одна. Одна, потому что его любит. Потому что у них были такие отношения, как она хотела. Образцово-показательные. Все завидовали. Он бы, наверное, понимал, чему завидуют, если бы ему не было так похер. Гарри реально не заморачивался, просто выполнял её нехитрые прихоти: цветы, кино, на машине подвозил, на вечеринки ходили. Да и секс, наверное, был неплох, по крайней мере для неё. О том, каково было ему, он вспоминать не любил. Ведь даже вчерашний поцелуй с Дэном был в миллион раз лучше. И как бы стыдно ему не было это признать. — Ты же приедешь? — виднелась горка смятых салфеток, а кончик её носа покраснел и опух. — На рождественские каникулы, Хаз? Ты же приедешь? Он бы даже ей всё рассказал: что это не её вина, что он уехал, что ему вообще было нужно всегда другое. Он бы даже признался, что любил её, но как сестру, но не так, как она хотела. И, честно сказать, не мог понять, жалел он её или боялся, что она расскажет всем, что он гей, и это дойдёт до отца. Он не сможет приехать, он не уверен в том, что сможет ей врать хоть ещё немного. Вчера, когда в Британии было уже ближе к утру, а в Нью-Йорке даже вечер ещё толком не закончился, Гарри долго лежал в полумраке на своём шезлонге. Положив голову на подушку, он смотрел на ночные огни города, который не спит, и не мог придумать, как всё это разрулить с минимальными потерями для него, и, несмотря на истерику на другом конце земного шара, он ничуть не жалел о том, что сбежал. Город пока не принимал его, они знакомились, находили общие точки соприкосновения, и Гарри чувствовал, как ему становится легче дышать. Как он становится свободнее. И, может быть, это было верным решением: захлопнуть крышку ноутбука посреди разговора. Может быть, если он разобьёт её веру в него, как в идеального парня, всем станет только легче. Подходя с Марком — парнем, с которым они сидели на истории — к университетскому корпусу, Гарри достал телефон. «Всё равно люблю тебя, хоть ты и мудак». Блядь. Лучше б Дэн написал. А то молчит со вчерашнего вечера. Гарри глотнул чай и прикусил язык — горячо. Нужно подавить в себе этот приступ дурацкой паники. У Дэна дела, и, если что, он всегда может написать первым.