Limp Bizkit - Angels
POV Жени 16:49 На своём лице я почувствовал улыбку. Мышцы стянули кожу, глаза прищурились. Я посмотрел Машу в глаза, на ребят, услышал смех Ани, громкий голос Стёпы. Но больше ничего. Мышцы расслабятся, взгляд снова отяжелеет. Я уже был мёртв. Ведь я ничего не чувствовал. Шаг. Хруст. Шаг. Хруст. Вперемешку со снегом на асфальте валялись камни мелкого щебня, чтобы вдруг после тёплых деньков асфальт не схватил гололёд. Под ногами Маша тоже хрустел, он держал меня за руку. За другую меня обхватила Аня, всё болтая о каких-то мелочах. Маша и Артём тоже о чём-то трепались, поясняя отдельные эпизоды всем, кто их слышал. Стёпа как всегда был не прочь вставить какую-нибудь наигранную реплику. Они могли болтать все одновременно, или же кто-то из них особо сильнее других взвизгивал, чтоб его лучше услышали. Слова-слова. Непрекращающаяся болтовня. Но тишины я не хочу. Тишина, как вакуум, расщепит меня на атомы. Маш, на удивление, молчалив, поглядывал на меня всё время как-то странно. Перестань. Не смотри на меня. Я знаю, я жалок. Просто держи меня за руку и не отпускай. Крикливые птицы пронеслись над нашими головами, затем я не мог оторвать глаз от неба. Над нами простиралась невероятной красоты сирень. Самолёт оставил за собой янтарный след, а редкие продольные облака отливали золотом. Маш тоже посмотрел на небо. Признался, что и не заметил, какое оно сейчас красивое. Ребята тоже уставились наверх. Аня даже начала фоткать на айфон закат, и нам всем пришлось остановиться, чтобы она не отстала. Стёпа тоже решил так поступить. Я вспомнил, что не курил с самого момента пробуждения. Мне очень хотелось курить. Аня угостила сразу тремя сигаретами. Ей было не жалко. Как и всем остальным здесь — тратить своё время на меня. И что же я бы сейчас делал, если б остался один? Плевать. Чтобы закрыть нагрудный карман, куда попали другие две сигареты, мне понадобились обе руки. Защёлкнув замок, я снова взял Маша за руку, обхватил его тёплые пальцы, вдыхая дым и наслаждаясь приятным лёгким головокружением. Ну что ж, Маш, если тебе хочется — смотри. — Жень, — громогласно прозвучал его голос, будто так громко он не звучал никогда, хотя Маш не повышал голоса и говорил даже тише остальных, — нужно позвонить твоим родителям… — Звони, — на автомате бросил я, втягивая дым. — Ты уверен? — растерялся Маш после того, как я решительно его перебил. — Не знаю, похуй. После вчерашнего дня мне не страшна даже реакция отца на моё суточное отсутствие без всяких вестей. Его реакция — это неизбежность, нервничать и переживать нет смысла. — Что же с тобой случилось?.. — с болью в голосе произнёс Маш, я же безразлично пялился в горизонт, зажав меж зубов сигарету. Не хочу, чтобы ему не было ещё больнее от моих новостей. — Ох, Господи, как же я, блять, ненавижу ваши кислые ёбла! — влез к нам Стёпа, очевидно заскучавши. — О чём вы там шепчетесь, дорогушеньки? Опять о своём, о гейском? — Стёп, пожалуйста, — вздохнул я, — не смущай Маша. — Да я уже успел привыкнуть, — одноклассник махнул рукой, отвлекшись наконец от мыслей о моей вчерашней участи. — Вот видишь, Жень, всё прекрасно. Так вы ебётесь? Сдвинув брови, я уставился на Стёпу как на полоумного. Меньшиков никогда не перестаёт удивлять. Маш лишь просто закатил глаза, вздохнув, и решил нас покинуть, видимо, уже устав за день от таких приколов. Я проследил, как из кармана он достаёт свой телефон и всматривается в экран. — Блин, Стёп, ну ты и дебил, — произнёс я, затушив ногой бычок. — Ты на вопрос не ответил. — Конечно же мы ебёмся, о чём ты! — произнёс я так, чтобы никто больше не услышал. Стёпа на это подло захихикал. — Ну и чё, как он? — не унимался всё Стёпа, укоризненно уставив на меня свои хитрые зенки. И всё-таки его слова не могли не вызвать у меня такую же подлую ухмылку. Обожаю его за это — никаких тормозов. Зачем думать о смерти, когда можно вспомнить Маша в момент оргазма? — О, Стёп, ты себе даже не представляешь… — я закуриваю второй Аниной сигаретой, одной я не смог насытиться. Зажигалка оказалось на последнем издыхании и даже с пятого раза не срабатывала. Стёпа вручает свою на керосине. Отбросив крышку, я зажигаю сигарету и жадно втягиваю еще одну порцию дыма. — Ну всё, котик, я его точно у тебя отобью, — снова ухмыльнулся мой синевласый друг. — Да он уже мой. Кому ты нужен, Астафьев? Я усмехнулся на это. Опять не смог сдержаться. — Ого! — закричала вдруг Аня, подбегая к нам. — Какая у тебя клёвая зажигалка! На безделушке красовался криво нарисованный листочек марихуаны. — Из Амстердама, — начал пояснять Стёпа. — Косяки раскуривать? — Как ты угадала? — Действительно… — усмехнулась Аня, глядя на Стёпу. Они были одного роста, — а сейчас не будешь с нами? — А я вообще-то бросил! И вам советую! — также энергично ответил Стёпа. — А вы все слабаки! — То есть косяки куришь, а сигареты нет? — спрашиваю я. — По-моему, довольно разумно, ты так не думаешь? — со смехом ответил Стёпа, на что Аня тоже рассмеялась. Машу пришлось прикрыть рукой второе ухо, дабы заглушить этот гомон. — …нашёлся этот удолбыш? — расслышал он грозные слова низкого баса в динамике. — Да, — боязно произнёс Маш, поглядывая в сторону нас со Стёпой и Аней, — с ним всё хорошо, передать ему трубку? — Нет, не надо. Скажи этому придурку, чтобы пулей мчался домой. У меня к нему серьёзный разговор. Если через полчаса он не будет здесь… — Я передам. Сигнал тут же оборвался, Маш даже не успел попрощаться. Я заметил подходящего к нам одноклассника. На лицо он не совсем был рад и не спешил поднимать на меня глаза. Голоса и смех ребят утих. — Это был твой отец… — тяжелым тоном произнёс Маш, — тебе бы домой. Они очень волновались весь день. Я взял его снова за руку и после недолгой паузы со вздохом произнёс: — Значит, домой. Пусть всё будет так, как хочет Маш. Ничего уже мне не страшно. Отец устроит нагоняй, но хоть не убьёт. То-то же.***
18:22 Я уволок Маша с собой в подъезд, не хотел его отпускать как можно дольше. В установленные отцом полчаса, конечно же, мы не уложились, что только заставляло Маша нервничать. То мы с ребятами зашли в местный Мак перекусить и обсудить прошедший переполненный событиями день, то потом мы ещё устраивали несколько раз перекур. Но наконец мы с Машем здесь, прежде — распрощавшись горячо со всеми. — Спасибо тебе, — это единственное, что мне хотелось ему сказать на прощание. — Да за что?.. — За сегодня. Ты не представляешь, как мне было это нужно. Маш не мог оторвать взволнованного взгляда от моего уставшего лица. Мне кажется, или его глаза увлажнились? — Я бы не смог иначе, Жень, это всё само собой получилось, понимаешь… — Маш попытался улыбнуться. — Оно бы не получилось, если бы тебе было плевать, — усмехнулся я, — поэтому спасибо. Маш продолжил взволнованно смотреть на меня. — А я могу… — М? — А я могу с тобой остаться?.. — осторожно начал он, но я уже знал, что мне придётся ответить. — Я знаю, это очень нагло с моей стороны, но… — Это не нагло… — …я не могу просто так уйти, Жень, я не могу тебя так просто оставить… — Знаю, Маш. Отец… ты же понимаешь… — Ох, точно… — разочарованно вздохнул мой ангел. Со слабым смешком я добавил: — Последнее, о чём ему надо знать — это то, что я сплю в постели с одноклассником. — Ой, не смешно это… — нахмурил брови Маш. — А, по-моему, смешно, — пожав плечами, ответил я. — Ты просто сквозь землю провалился, и мы так долго искали тебя… Я не могу так запросто уйти! — Да ладно тебе, — отмахнулся я. — Всё нормально. — Нет, ты же… — Маш всё переминался с ноги на ногу, — ты же так и не рассказал, что там случилось? На вечеринке… В памяти мгновенно вспомнились страшные моменты того вечера. — Не спрашивай, — тяжело произнёс я, отведя от него взгляд. — Боже, почему? Как же сладко его неведение. — Потому что я не хочу вспоминать этот пиздец… — Женя, что же… Закрыв лицо руками, я шёпотом добавил: — Мне никогда так страшно не было, Маш… — Женя… — Маш обхватил лицо руками, — прости меня, пожалуйста, — взмолился он, — я такой идиот. — Ты не идиот, — снова раздражённо вздохнул я. — Ещё какой! Послушай, я же общался с твоей матерью, я думаю, если она сможет уговорить твоего отца! — Нет, Маш… — произнёс я. — Мне же не обязательно спать именно в твоей кровати! — Маш. Нет. В подъезде раздалось эхо. Маш с секунду-две не мог что-то сказать. — Прости, я знаю, что навязываюсь. — Прекращай извиняться. — Но это же все по моей вине произошло! — Хватит, иначе я разозлюсь. — Не надо злиться… — вмиг поникнув, только и смог ответить Маш. — Иди домой, — произнёс я, взглянув на подъездную дверь. Грозные слова будто сами рвались из меня, чтобы прогнать Маша домой. Он же грустными глазами взглянул в ту сторону, куда я указывал. — Ладно, — наконец сказал Маш дрогнувшим голосом, — главное, что ты цел и невредим, — произнёс он, стараясь улыбнуться напоследок. — Это единственное, что мне надо. — Вот и славно. — Можно я тебя обниму? Я только и мог кивнуть в ответ. Маш обнял меня крепко-крепко. Он был взволнован, он тревожился за меня, его переполняли чувства. А я же… Я лишь обхватил его руками в ответ. Больше ничего. Маш отстранился и снова поднял свои грустные глаза: — Я буду завтра ждать тебя в классе. Я ничего не смог на это ответить. — Пока. Звук сигнала домофона. — Пока, Маш.***
Я достал ключи из кармана куртки. Не колеблясь, открыл замок в свою квартиру. Мне хочется, чтобы этот день поскорее закончился. — Ну что, явился? — с порога услышал грозный голос отца. Нет ни тревоги, ни страха. Ничего. — Явился… — Разуйся и марш на кухню. Фигура отца скрылась на кухне, но также на меня глядела и мама уставшими глазами, обёрнутая в плед. Она совсем не спешила меня как-то горячо приветствовать. — Мам? — меня удивило её молчание. — Делай, как Максим говорит. POV Леши 20:15 Нажал на звонок двери. Лёгкая дрожь от нетерпения, озарился по сторонам: обычная лестничная клетка одиннадцатиэтажки. Железная дверь, за которой была уютная тёплая квартирка. Кажется, самое важное, что мне сейчас было нужно, дабы завершить весь происходящий со мной хаос, это увидеть лицо Алёны. Я наконец посмотрю на всё её глазами и хоть что-то пойму. Дверь не открывали слишком долго, я потянулся к звонку ещё раз, но наконец послышался скрежет замка. — Э, здрасте, — неуверенно произнёс я, заглядывая в только что приоткрывшуюся дверь. — Здравствуйте… — нехотя произнёс появившийся мужчина на вид лет сорока, облокотившись в дверной косяк. Он был высок и худощав, с впалыми щёками и острым носом, стрижка короткая, очки были задёрнуты наверх. Его глаза с недоверием уставились на меня. Какие-то черты мне сразу напомнили лицо одноклассницы. — А, эм… Можно Алёну? — решил прямо спросить я. — А вы кем будете? — на вопросе мужчина дёрнул головой вверх, дабы угол его взгляда на меня стал ещё острее. — Я… Я её одноклассник, — немного растерявшись, произнёс я. Я не был готов ни к чему другому, как увидеть наконец Алёну и выслушать её. Что за бесполезные формальности? — Алексей? Кхем-кхем… — внезапно предположил мужчина, поднеся кулак ко рту, будто ему вовсе не хотелось, чтобы я оказался этим «Алексеем». — Ну да, это я… К сожалению, мне пришлось его расстроить, оттого он перемялся с ноги на ногу, оглядывая лестничную площадку позади меня. — Алёну нельзя, уж больно время позднее, — заторопился он. — Почему нельзя? — не понял я и тут же за спиной мужчины в глубине квартиры я услышал её голос: — Пап? — Да вон же она, — я заглянул ему за спину. — Вы что, не понимаете, молодой человек? — с раздражением произнёс отец Алёны, хватаясь за ручку двери с наружной стороны. — Пап, кто та… — внезапно за спиной отца я увидел на миг её обеспокоенные глаза. — Лёша! — Алён, — обратился вдруг к ней отец, — дай мне поговорить с твоим мальчиком. — Нет, пап! Впусти его, па!.. Мужчина вышел за порог в домашних тапочках и закрыл за собой дверь, держась за ручку, чтобы Алёна не смогла открыть её изнутри. — Время детское, — укоризненно произнёс я, тяжело глянув в глаза мужчине. — Послушайте, Алексей, — со вздохом начал он с притворными нотками вежливости, — я категорически против того, чтобы вы общались с моей дочерью, вам ясно? Я его будто не слышал, я думал только о своей подруге за дверью. — Вы не понимаете, она нужна мне! Пустите меня к ней, — я попытался его обойти и схватиться за ручку. — Я сказал, не пущу! — Да почему? — я отшатнулся от мужчины. — Я просто хотел с ней увидеться и поговорить недолго, мне нужно… — Алексей, — снова твёрдо произнес он, — сколько ещё раз мне повторить, чтобы вы поняли? — Да понял я всё, — теперь раздражение выдало и меня, — я вам не нравлюсь, не очень-то и хотелось, но мне Алёна нужна, позовите её, пожалуйста. — Ничего ты не понял, — от притворства не осталось и следа, его глаза грозно уставились на меня, — я запрещаю вам общаться! Поэтому иди давай. — В смысле?! — недоумение моё росло. — Что я сделал? — Много всего! Нахваталась она от тебя всякого! Была хорошей девочкой, послушной, доброй! А сейчас невесть что… Всё выкрутасничает! — мужчина сделал паузу и с омерзением зыркнул на меня. — Всё из-за того, что с такими, как ты, водится. — Подождите, а со мной что не так?! — Да ты себя видел? — бросил рукой мою сторону мужик. — На кого ты похож? Противно смотреть. Вся твоя одежда, она… — И что вам до моей одежды? — Вот видишь, тебе просто всё равно, а для приличных людей очень важно хорошо выглядеть. — Да плевал я, что там приличные люди думают, — с прищуром огрызнулся я. — У-у, всё ясно с тобой, — с ехидной улыбкой в стиле «я алмаз, а все вокруг говно» протянул отец Алёны и в той же манере продолжил. — Понимаешь, Лёша: Алёна девочка из культурной семьи, она музыкой занимается, танцами, к репетитору ходит, учится хорошо, а ты чем занимаешься, а? Скажи мне? Бухаешь и куришь, а ещё что? — всё ехидно продолжал мужчина, а затем надменно уставился мне в глаза. — Ты ей не ровня, не доходит? — А я типа спрашивал ваше мнение, — с напором произнёс я. — Только хамить и можешь! Оно и понятно, раз без отца рос… — махнул рукой мужик. Это уже было последней каплей: — А это уже, блять, не ваше собачье дело! — крикнул ему я в лицо. — Да ты посмотри, нормально разговаривать мы не можем, да? — С мудаками только так разговариваю, — напоследок произнёс я, разворачиваясь назад, потому что уже понял, что Алёны из-за этого ублюдка я сегодня не увижу. — Боже мой! А ну пошёл вон, чтобы глаза мои тебя не видели! Я запрещаю тебе общаться с ней, понял, запрещаю! — только и прокричал он мне вслед. Бестолковый и тупой крик доносился до меня. Я не мог поверить, что слышал всё этого от человека, близкого Алёне. С ума сойти! Я спешно спустился вниз по лестнице, напрочь забыв о том, что поднимался сюда на лифте. Твердолобый баран. Что он о себе думает, моча в голову ударила? Он там кто, из голубых, блять, кровей? Что за пиздец сейчас был? Есть ему дело до моего отца, ублюдок, чтоб его… И этот человек вырастил такую добрую и чуткую Алёну, поразительно! Она точно не в него пошла, хотя лицо — практически одно!.. Мда, шёл я за одним, а теперь бегу прочь. Единственное, что мне нужно было, это взглянуть ей в лицо и понять, как жить мне теперь дальше, а вышло… А вышло как всегда. Бедная Алёна. Похоже, у каждого своя вселенная пиздеца. Запретит он нам общаться, как же…