***
— Чего-чего? — отвлёкся он от тетради и уставился на меня. — Я говорю: ты помнишь наш первый секс? — О, Боже, это из той оперы типа «а ты помнишь наше первое свидание?» или «ты помнишь нашу общую…», — он как-то неестественно выпучил свои красивые губы, которые я сейчас бы раскусил грубым поцелуем до крови, — «…песню?» Но он так любил меня выбесить, от чего я с трудом сдерживаюсь… А иногда… не сдерживаюсь… Я рывком пригвоздил его к кровати за запястья, из которых беспомощно вывалилась тетрадь. — Эй, бля, ты чего? Драться хочешь, да? Ну, давай-давай, раз приспичило, блин! — как-то даже смешно начал вырываться он. — Я вопрос задал, — без тени эмоций произнёс я. — Какие мы злые, — снова губы изогнулись в саркастической ухмылке. — Это когда я трахал твоё пьяное тело? Ну, конечно же, помню, а к чему вопрос? — Я помню смутно… Не расскажешь подробности?.. — Ничего такого, что бы мы с тобой ещё не испробовали, будучи в трезвом состоянии. Я закрыл глаза и опустил голову на его грудь, и устало вздохнул. Тогда когда же? Когда же началась моя одержимость?.. — Хотя нет… — снова лукаво улыбнулся Женя, — кое-что я помню. — И… что же? — Ты так пылко отдавался, — с улыбкой пропел он. — Всецело и неистово. Хе-хе… Будто оголодавший зверь. Милый зверёк с острыми клыками. Знаешь, алкоголь усыпляет твою ярость, надо тебя почаще спаивать… — он на секунду замолчал, что позволило мне прислушаться к его сердцу. — Если ты продолжишь так валяться на мне, я не успею доделать физику…***
На некоторые вопросы я не нашел ответы до сих пор. Я всегда был геем? От одного этого слова всегда воротило. Во мне всегда тлело это желание нарваться на что-то подобное, что у нас произошло с Женькой. Поэтому я стал панком. Ведь панк — это культура свободы. Но я нашёл ответ на свой главный вопрос. Что есть… свобода? Вот мой ответ: это реализация самых сокровенных желаний. Что бы я не хотел, я должен это заполучить. Но счастье ли это в полной мере? Вряд ли. Он есть у меня, я есть у него. Однако, ему, похоже, на это просто плевать. А это не та самая свобода, о которой я мечтал. Он не принадлежит мне. Он пока не мой. Его мысли заняты каким-то невзрачным пацаненком, с которым ему никогда ничего не светит… Поэтому Женя ещё не отшил меня, как ненужную собачонку. Чёрт возьми. Чёрт его, блять, дери! Я смачно ударил по столу и впился пальцами в свой ирокез. За стеной гремит музыка с A-One, он не услышал моих отчаянных терзаний. Может, всё наладится? И он забудет о своём четырёхглазом? Мы будем с ним встречаться и будем принадлежать друг другу? Тогда почему я хочу этого всего уже сейчас??? Я не хочу ждать! Господи… почему в этом мире время течёт так медленно? Это проклятье человечества? Или одно из них? Я пробыл с ним ещё так мало. Проще бы его связать, приковать цепью, завязать глаза, связать руки и не выпускать на волю. Отбить все моральные силы даже на мысль о другом парне. Это было бы идеально, но, благо, я пока ещё не все мозги растерял. Однако, когда же я чувствую его силу, его энергию, я чувствую, что живу, что время для нас с ним — ничто. Во мне это пробуждает такое неистовое желание, что я просто не могу совладать с собой. Пришёл в голову один момент. Это был наш не первый секс, но в тот момент я удивился сам себе не меньше Женьки. Мы внезапно начали мутузить друг друга из-за какой-то мелочи. А, ну да. Я, кажется, вспомнил…***
— У тебя проблемы с английским? Он с любопытством в глазах внезапно обернулся ко мне, держа в руках мою тетрадь, где красовались сплошные тройбаны. — Ну есть немного… — неуверенно протянул я тогда в ответ. — Хочешь, я могу помочь. — Ты с инглишем в ладах? — Смеёшься? Шпрехаю, как носитель! — самодовольно хмыкнул он. — Правда? — А чего ты хотел от медалиста? И он вдруг без запинки проговорил наизусть выученный какой-то монолог. Я уставился на него как полудурок, пытаясь распознать слова. Он наконец замолчал, уставившись с улыбкой на меня. Тишина замерла в ожидании аплодисментов. Я тут же всё понял. Его английский оказался не грандиознее чем у любого другого троишника. — Слушай, а это разве монолог не из «Хороший. Плохой. Злой»? Ужасающий стрёкот молнии. Отныне он раскрыт, наг и беспомощен. — Откуда ты знаешь??? — с паникой в голосе проголосил он. Он набросился на меня с подушкой, повалив на кровать, но не тут-то было: я быстро высвободился и оказался уже на нём самом. В итоге Жене осталось лишь схватывать лицом глухие удары другой подушкой. — Вчера смотрел! Да и нихрена ты не медалист пока! — «Пока». Ха! Жалкие условности! — выкрикнул он, закрываясь руками от подушки. — Да и вообще, чего пристал? Отвали! — Ни за что! Кто знает, может, я его так выбесил, или он не рассчитал силы, но в следующую секунду ты рывком оттолкнул меня в грудь, отчего я сам упал на спину, Женя ту же выхватил мою подушку и оказался сверху меня для мести, после чего удары уже посыпались по моему лицу. Во мне что-то щёлкнуло, и мы продолжили избивать друг друга уже без подушки. Я опрокинул его корпус обратно на постель и ударил в живот, на что он потерял возможность дышать и ударил меня в ответ по рёбрам. И в одну секунду я осознал, что меня это дико заводит. — Э, Лёш?.. — Что? — невозмутимо спросил я, сжимая рукой его член сквозь плотную ткань джинсовых брюк. — Ты, блин, чего творишь?.. — неуверенно, чисто на инстинкте отодвинувшись от меня, выдохнул он, когда я сильнее сжал пальцы. — А ты, что, против? — моё тело двигалось само по себе: я прильнул лицом к его тёплой и ароматной коже на шее, сначала жадно впитав запах, затем впиваясь в неё губами, будто мне и впрямь откусить кусок хотелось, после чего я почувствовал ответную дрожь его желанного тела. — Я… — сбивчиво начал Женя. — Я нет… Просто это как-то… не в тему, что ли. — А по-моему, всё очень даже в тему, — имитируя саму невозмутимость во плоти, я уже расправился с непослушным ремнём и молнией. — Ты же мне только что в дыхалку зарядил!.. Бля… — он жадно вдохнул воздух и сладостно закатил глаза, и я с предвкушением ощутил, как в моей руке будто ожил его в любую минуту готовый принять трепетную ласку член. — Куда, говоришь? — В… живот… — его прерывистое дыхание словно музыка. — Дай-ка посмотреть… Рывком я задрал его футболку как можно выше, и языком обжёг рвущийся под гнётом дыхания кожу: от пупка, по рельефным изгибам на животе к моей уже полюбившейся сережке на тёмном ореоле. Я обвил чёрный шарик пирсинга языком, что просто унесло Женю, его член в моей руке просто окаменел. — С каких пор ты у нас такой лапонька?.. — вдруг вымолвил он, рывком поднявшись ко мне навстречу и наградив сладким и тягучим поцелуем. Вдруг его руки приковались уже к моему ремню. Оторвавшись от моих губ он азартно улыбнулся. Проматывать подобные моменты в голове (не возбраняется и подрочить параллельно этому) — неописуемое удовольствие. Тогда последовал заветный и долгожданный минет в его исполнении, какой он мне давно обещал. Тогда я познал истинный экстаз, неужели есть иногда такие моменты, когда ты не врёшь? Моя горячая сперма медленно скатилась по его щеке, и несколько капель оказались на алом свежем засосе, от чего разум затмевал трепещущий восторг.***
Я вернулся обратно в комнату, где Женя невозмутимо глядел в тетрадь, лёжа в моей постели и выискивая вглядом нечто столь дорогое в его жизни, что он даже не заметил, как я оказался здесь. После всех этих воспоминаний и разговоров, я не мог вести себя как прежде, мой взгляд глядел в пустоту. Мой эмо-бой любит другого, его мысли посвящены только ему. Почему я для тебя только на втором месте? Или не на втором? На сто втором? Вот почему свободы никогда не достичь. А может её вовсе не существует? — Глядите-ка… — спустя какое-то время он переметнул свой взгляд с прищуром на меня, стоящего у дверного косяка и буровящего взглядом пол, — обидевшемуся на весь мир мальчику некуда податься? Раздражение взбурлило во мне. Я ринулся вперёд к нему, вырывая толстую тетрадь из его тонких пальцев и швырнув ею позади себя. — Эй, моя драгоценная физика! — Заткнись! Ничего больше не говори, Астафьев… Ни звука, ты меня понял?.. — Э, да чего это… — Ни слова, бля, ни слова!.. — мирясь с разрывающей болью сердце, я целую его в приоткрытые губы, тайно наслаждаясь его замешательством. Я настойчиво продолжаю поцелуй, в конце концов, он поддался этой незамысловатой магии, и его руки коснулись моей талии. Приятно чувствовать, как тебя любят, не правда ли? — Я никому тебя не отдам, слышишь? — Что? — он ошарашено уставился меня. — Ни Маше, ни Саше, ни Пете, ни Васе… Никому… — Лёш, ты бредишь, — попытался усмехнуться он, но получилось не так уверенно. — Я абсолютно серьезно. — Слушай, будь я бабой, я бы тебе отдался тут же, не раздумывая, но сейчас… Это как-то странно. — Почему? Почему ты мне не веришь? — только бы не разрыдаться, но это действительно жестоко, Астафьев! — Найди себе девчонку и говори ей то же самое, больше пользы будет! — Да мне вовсе не нужны эти сопливые девки! Мне этого совсем ненужно… С тобой другое дело, ты есть то, что я всегда искал, и просто так я не потеряю тебя. Ты просто идеал. Я люблю твою силу, дерзость… напор… Это всё, что мне нужно. Если бы я только мог читать твои мысли… я никогда не могу понять, о чём ты думаешь.***
http://cs407530.vk.me/v407530777/b274/_LOGSYardE8.jpg***
END POV Лёши POV Женечки. 20:39 Это был весьма занимательный спектакль, Алёшенька. Настолько занимательный, что без потерянных листочков сценария, я не смогу сымпровизировать продолжение. Вот именно, я не знаю, что делать дальше. Я не экстрасенс, я не знаю, что будет дальше! Но приковывать к себе сердца наивных молодых ребят, мой дар, которым я не могу не наслаждаться. Как и любой другой дар, он имеет в себе подвох — неизвестно на кого он будет направлен, и необязательно на того, кому принадлежит моё сердце. Неужели никогда мои желания не воплотятся? Я буду всегда теперь натыкаться на таких сумасшедших, как Лёша? Я не смогу этого вынести. Следующие несколько часов Лёша не пожелал от меня отставать и последовал за мной вплоть до моего района. Я не мог наорать на него и отправить домой, в этом не было нужды. Он настойчиво хотел знать, где скрывается моя обитель. — О, Жень, привет! Я не поверил собственным ушам, неужели образ из моей головы преобразовался в материю и теперь явился передо мной? Или я уже реально спятил? Маш мягко улыбнулся мне, внезапно оказавшись рядом. — О, привет, — я улыбнулся ему в ответ, позабыв про все обстоятельства, т. е. Лёшу, — а ты чего это вдруг, прогуляться решил? — поинтересовался я. — Да так, в магазин отправили, — ответил он. В отличие от меня, Маш заметил панка и тоже поздоровался. — Привет. Лёша всё это время странного пялился на моего одноклассника. — И тебе здорова, — надменно проговорил Лёша в ответ. И тут в данную секунду я все мысли обратил небесам, чтобы не произошло того, чего я так боюсь… — А ты Машка, да? — обывательским тоном произнес внезапно для нас Лёша, в эту секунду и начали рушиться целые миры. Господи! Если ты не предотвратил даже такую мелочь, то какой смысл отныне в молитвах?! — Нет, Лёш, это не… — решил вмешаться я, но Маш оказался решительнее. — Просто Маш, — натянув любезную маску, представился Маш. — А я Лёха, — панк вдруг протянул Машу руку, от такого жеста мне пробрало спину. — Очень приятно, — проговорил Маш и тоже протянул ладонь и пожалел об этом же в следующую секунду, — крепкое, однако, рукопожатие… — Оу, извини. Ангелочек обжёгся дьявольским пламенем нечистого беса, интересно у него выработается когда-нибудь иммунитет против этого, или ему суждено сгореть заживо от этого пламени? Боже, нужно срочно что-то придумать! — Ой! — вскрикнул я, от чего Лёша и Маш вздрогнули, — я совсем забыл, нам же совсем в другую сторону! — Как? Ты же говорил, что твой дом там… Ай! — вскрикнул Лёша от моего удара локтем. — Нет, нам определённо в другую сторону! — проголосил я и затем обратился к моему ангелу, — извини, Маш, завтра встретимся, окей? — Ну… окей, — растерянно пробормотал он. — Заебись, ну, пока! — Давай. Я схватил ничего не понимающего Лешу под руку и упёр за собой куда-то во мрак спального района, Лёша же с трудом сдерживал свой рвущийся наружу хохот. Я быстро и нервно зашагал вперёд вдоль растрескавшейся стены серой многоэтажки. — Господи, Женя! — вскинул руки он по пути, — Боже мой, неужели это был он? — К сожалению! Мы остановились у стенки за углом ближайшего дома, благо, Маша уже не было видно. — Поверить не могу, в него ты втюхался? В этого ботана?.. Я немедленно заткнул его, прижав локтем к его горлу. — Заткнись. Я хочу, чтобы ты быстро забыл о нём, ты меня понял? — Какая прелесть, Женечка злится, — дразнился Лёша. — Я серьезно, блять, Лёш, на километр к нему не подходи! — Люблю, когда ты такой… — Лёша подался вперёд. — Ты меня вообще слушаешь?! — Я понял всё, не переживай, нужна мне твоя Маша. Я на мгновение застыл. Затем подобрав наконец слова, выпалил: — А я люблю, когда ты такой послушный. — Ха-ха. «Любишь»? — Ага. БЛАГО НЕ ШНЫРЯЛА ПО ЗАКАУЛКАМ МЕСТНАЯ ГОПОТА И НЕ СПАЛИЛА ДВУХ СОСУЩИХСЯ ПИДОРКОВ.