***
Следующий день. 6:55. POV Маша. Я очнулся в странном спокойствии. Голова была тяжёлой, я слышал лёгкий звон. Да уж, полночи ведь не спал. И было много текилы. А ведь это всё из-за… Женя… Несмотря на эти мысли, я взглянул в окно. Ветра на улице не было, вниз ниспадали лёгкие пушинки снега. Снегопад. Я просто сидел на постели, облокотившись на свои колени, и просто молча наблюдал за просыпающейся ленивой красотой за окном. Сидел и наблюдал. Спокойно. Молча. Такое еле ощутимое равновесие времени. Элементарное наслаждение моментом. Что это? А разве всё должно быть по-другому? С чего бы? Мне просто теперь восемнадцать. Но сегодня точно такой же день, какой и был вчера или позавчера. И завтра будет такой же день, что и сегодня. А что изменилось? Абсолютно ничего. Даже вчерашняя неясная ночь ничего не изменила. А это странное откровение перед Алиной? На душе стало ведь только легче. Всё будто встало на свои места. И что с того? Я всё тот же человек, что был вчера и буду завтра… Женя, а ты уже проснулся?.. Через пять минут прозвенит будильник. И я не спеша побреду в ванную, оттуда на кухню к Алинке, которая проснулась раньше меня, и маме, а оттуда опять сюда. Одеться и собраться. И в 8:00 на выход. А пока… Я наслаждаюсь тишиной.***
Я зашёл на кухню, встретив взгляд Алины. Она сидела за столом, прихлёбывая чай, и хитро улыбнулась мне. — Ты чего? — спросил я, повернувшись в сторону холодильника. Мамы пока здесь не было. — Да так, ничего, — всё так же хитро улыбаясь произнесла Алина. — Эти твои новые очки так тебе идут. — А, ну да, — пробормотал я, каснувшись пальцами новой оправы. Я понял, что уже успел к ней привыкнуть. Это же подарок Жени. Отчасти. По привычке я открыл холодильник в поиске завтрака. — Ты куда смотришь, вот: всё на столе, дурашка, — вздохнула она. — А всё-таки классный вчера был день, правда? — Издеваешься? — недовольно буркнул я, усаживаясь перед сестрой. — Я выпил слишком много текилы. Почти ничего не помню. — Совсем? А ты помнишь тёть Свету? — Кого? — Она твоя внучатая тётка по линии дядь Саши, ну папы твоего. — Э… — Ну та, что на картах тебе гадала! — А, конечно, помню. — Она пророчила тебе большую любовь, — улыбнулась снова Алинка, затем нагнулась чуть ближе ко мне и всмотрелась мне в глаза. Снова боязливо ёкнуло сердце, что больше кусок в горло не лез. — Вот блин, — тоже вспомнил я. — Помнишь? И в ту же секунду появился Женька! — засмеялась она, откинувшись на стуле, я сопроводил это лишь лёгкой улыбкой. Затем Алина сделала паузу и с улыбкой продолжала смотреть на меня. Её взгляд потяжелел. — А затем ночью Машик мне кое-что рассказал!.. Охо-хо-хо! — Не вспоминай, Алин, — замотал головой я. — Как же не вспоминать, то что уже было! — Ну да, я раскрыл тебе один мой секрет, — сдавлено произнёс я, смирившись с правдой, которая раскрылась прежде всего мне самому, ведь я так долго не мог признаться в этом хотя бы себе. — Вообще, знаешь, я был не в себе. Перебрал немного с текилой, и мне снилась всякая неразбериха. Приснилось, как Женя поцеловал меня. И, проснувшись, я осознал, что всегда этого в тайне от себя хотел больше всего на свете. — А почему она тебе снилась? Что же было, после того, как вы с Женей ушли? Алина напомнила мне надоедливую маленькую собачонку, которая никак не могла отстать без того, что ей было нужно, весело виляя хвостом. Веселилось только она сама. Без стандартных утренних издевательств надо мной Алина не была бы верна себе. — Я помню очень и очень смутно, — начал вспоминать я. — Правда? Ну, хоть что-нибудь расскажи! — Кажется, я сам предложил сбежать ото всех, — начал я, пытаясь выстроить по крупицам тот вечер в своей памяти. — Затем мы с ним поехали в ценр. Потом Женя потащил меня в ночной клуб. — Ого! — взвизгнула Алинка, — вы пошли в клуб?! Ну, конечно, ты уже ведь совсем взрослый! — Да ничего особенного там не было, кроме… — стрептизёров? Этого точно Алине знать не нужно, — неважно… Я помню музыку, бар, людей, огни и… Я вдруг оборвал свою речь, уставившись в кружку чая перед собой и понял, что не могу дальше воспроизвести и звука. Вдруг картинка воспоминания стала настолько яркой, что казалось, это произошло со мной только что. — М? Маш? — забеспокоилась сестрёнка, — алё, приём! — Эм, да… — мотонул головой я, но надоедливая мысль меня не отпускала. Так что же в итоге было сном? А что реальностью? Поцелуй Жени, о котором я мечтал… Был на самом деле?! В клубе! Среди огней и людей Женя… Забыв обо всём, ни о чём не задумываясь, притянул меня к себе и поцеловал! На моих губах осталось то незабываемое ощущение. И… На шее тоже… Отчего всё тело пробрало! — Маш, ты аж покраснел весь! — Что? Неправда! — занервничал я. — Машик… — Алина не верила собственным глазам. Это же был сон, правда?.. Просто сон. — Чёрт, Алин, и так голова кругом идёт… На самом деле… — Что? — Ни черта это не просто! То, что я вчера говорил… Это всё оказалось гораздо сложнее, чем я думал!.. — схватился за голову я. Как же мне в глаза ему теперь смотреть? Женьке? — Что сложно, Маш? — на кухне вдруг появилась мама. Меня передёрнуло как прокажённого. Я ведь чуть не продолжил свою мысль вслух дальше. Никогда ещё ничего подобной важности я не скрывал от матери. О переживаниях и эмоциях я докладывал именно ей, самовольно и с превеликим желанием. Но не в этот раз. Теперь я хотел бы, чтобы она была последним человеком из всех, кто хоть что-нибудь узнает о моих чувствах. Я вскочил из-за стола, ошарашенно глядя на неё. — Н-нет, мам… Ничего… — пробормотал я и быстро покинул кухню. — Чего это с ним? — обеспокоенно вглянула мама на Алину. — Да кто его знает, — махнула Алинка, наливая маме чай, — хорошо День Рождения отметил, ха-ха! — Да он же не съел почти ничего. — Я ему соберу в школу, побуду полезной хоть чуть-чуть, хи-хи. — Ну что ты такое говоришь? — улыбнулась мама, отыскивая в холодильнике тортик. «Никогда его таким напуганным не видела…» — подумала Алинка, стоя перед раковиной и вымывая начисто чашку. Наскоро собравшись, я уже хотел было отпереть дверь, но рука тут же предательски дрогнула. «Может, лучше не идти?» — внезапно осознал я, медленно кладя ладонь на ручку двери. — «Ещё всё можно остановить, ненадолго, но можно!» Затем я резко помотал головой, отгоняя эти позорные мысли об отступлении. — «Чего это я, в самом деле, ведь ничего страшного-то и не произошло! А что касается «отступления»… Жизнь всегда идёт по прямой и ни о чём подобном и речи идти не может!» — я решительно подался вперёд, открывая дверь и впуская в квартиру морозный ветер. Я отворил дверь подъезда, и щёки обожгло ледяными хлопьями. Что бы ни случилось, мне нужно идти вперёд. Женин силуэт оказался в поле моего зрения так внезапно, что я сразу-то и не заметил, когда читал что-то перед уроком. Я не услышал приветствия или какого-нибудь жеста, тогда я просто медленно перевёл на него свой взгляд. Он отрешённо делал вид, что занимается своей обычной рутиной перед уроком. Выкладывал учебник, пенал, и только после этого он взглянул в мои глаза, когда я уже минуту вторую на него пялился. — Ну? — наконец произнёс он. — Как ты? Вдруг во мне блеснула надежда. А что, если?.. А что, если это, правда был сон? И моя любовь есть только в моей голове?.. — Всё хорошо, — ответил ему я, глядя в глаза. — Голова, небось болит, а? — Да, есть такое… — растерялся я. А может прямо его спросить? Если это было сном, то нечего бояться. Как же мы всё-таки провели вчерашний вечер? — Слушай, Жень… — начал было я и уже хотел воспроизвести вопрос, как меня тут же перебили: наш одноклассник истошно звал его к себе с другого конца класса: — Астафьев! Подь сюды! — Ах вот ты где, сволочь! — с улыбкой проголосил Женька, затем переключился на меня. — Прости, Маш, он должен мне денег, — он быстро развернулся и убежал. Я удивился. Женя был самим собой. Каким всегда и был. Единственный, кто здесь поехал крышей, это я… Нет-нет-нет, это точно было сном!.. Ведь, если нет, то… Нет, это точно был сон. И ничего больше. Точка. Я снова уткнулся в учебник, дабы ни о чём больше не думать. Совершенно внезапно начался урок ещё тогда, когда Женьки не было на месте. Кажется, я не смогу честно смотреть ему в глаза, не смогу… Он вернулся на своё место спустя пять минут после начала урока. После того момента, когда я расставил всё по своим местам в своей голове, стало отнюдь не легче. Сердце только и стучит на износ, когда Женя рядом. Контрольная по физике лениво текла своим чередом. Я не мог сконцентрироваться. Мой взгляд нервно метался в его сторону. Его спокойное и сосредоточенное лицо не выражало никаких эмоций. Человек — скала. Для него это обычная ситуация?.. Прийти в школу как ни в чём не бывало, накуролесив перед учебным днём?.. Вечеринка, алкоголь, ночные гуляния, сумасшедшая ночь в клубе!.. А потом сидеть за партой и вести себя, как будто всего этого не было? Если он может, то и я могу. Ведь, в конце концов, его поцелуй был лишь сном?.. Женя взглянул на меня. Затем, внезапно для моего отвлечённого сознания, Женя подвинул ко мне листок: «Пиши контрольную, почему ты ещё ни одного задания не сделал?» Ах, его беспокоят задания?.. Нет, он прав. Схожу с ума здесь только я. Зачем мне нервничать из-за того, что было сном? Я озлобленно уставился в свой листок. Я совсем-совсем не знаю, как я буду себя вести. Голова раскалывается. Моё воображение чересчур разыгралось. Всё это было лишь сном. Мне удалось сдать листок со своей работой последним из всех в классе. Женю это наверняка удивило. Конечно, ведь половину времени, отведённого на контрольную, я посвятил тому, чтобы заверить себя в том, что вчерашнего вечера не было. И что это получается? Мне прямо взять его и спросить? Женя, то что вчера было, что это всё значит? Останемся ли мы с тобой друзьями? А если нет? Я этого точно не переживу. Тогда давай никогда больше не вспоминать об этом? Даже несмотря на то, что я тебя лю… — Маш? — Позвал меня Женька, когда я подошёл к своему месту. От его голоса меня в дрожь бросает. К удивлению для себя я не могу смотреть ему в глаза, пытаясь зацепиться взглядом за что-либо в классе. Парта. Тетрадь. Пенал. Женина обувь. — Да, что? — Сложно было? — Да нет, просто соображаю туго. — Из-за вчера? Ну вот, зачем он вспоминает?.. — Ага. Три раза пересчитал, — отвлечённо ответил я, складывая свои вещи. — Маш. — Снова завораживающе позвал меня он, отчего я не мог не поднять на Женю взгляд, он будто специально хотел посмотреть в моё лицо. — Всё нормально? Нет. Зря я посмотрел в эти завораживающие глаза. Моя голова сейчас вот-вот расколется. Я не мог ему соврать. Какой смысл? — Нет… Не нормально. — Маш, всё хорошо, — заботливым тоном произнёс Женя. — Правда. Было бы всё так просто. Между нами как будто пропасть. Женя от меня так далеко. Вдруг неожиданно для меня завибрировал мой смартфон. Мама. — Да? Я слишком быстро среагировал на её звонок. Женя со вздохом отвернулся от меня, чтобы взять свою сумку. — Маш! — Да, мам? Что угодно… Я был готов отвлечься на что угодно. — Я совсем не знаю, что делать, Маш, у Лизы в саду какая-то эвакуация. Все вышли на улицу и ждут не пойми чего! Как вовремя! — Мне забрать её? — Что? А ты сможешь? — Да, не проблема. — У тебя же уроки. — А что же тогда ещё делать? — Не знаю… Я не смогу приехать, папа твой вообще не в Москве. Дай свою классную, я ей всё объясню. — Я перезвоню, когда подойду к ней. — Хорошо. Я вышел из класса вслед за Женей. Он обернулся ко мне, спросив: — Что-то случилось? — Мне срочно нужно уйти, — по прежнему не глядя ему в глаза, проговорил я. — Что? Куда это? — В садик. За Лизой. Женя с удивлением вскинул руку с часами. — Щас только пол-одиннадцатого. — Там какая-то эвакуация. Может, пожар? Я уже направился в сторону лестницы, которая бы повела меня вниз сначала к классной. А затем вниз — подальше отсюда, подальше от непонятных мыслей. — Маш, подожди, — остановил меня Женя. Я не мог не послушаться. — Что? В отличии от меня Женя никуда не спешил. — Сегодня встречаемся у метро? — решил уточнить он. Курсы. Точно. Нет, я ни за что их не пропущу. — Ага. Боковым зрением, я заметил, что Женя на это приулыбнулся. — Тогда до встречи, — с улыбкой произнёс он, даже чуть наклонившись вперёд, надеясь встретить мои глаза. Его голос когда-нибудь сведёт меня с ума. Даже не попрощавшись, я двинулся к лестнице, ведь здесь наши с ним пути расходятся. Мне вниз, Жене — на урок. — Знаешь, Маш?.. Вновь его слова будто парализовали меня. Я мгновенно замер, обернувшись к Жене. Он игриво скосил голову, всматриваясь в мою сторону. Однако я заметил, что смотрит он не в мои глаза, как будто мимо. — Классно он всё-таки смотрится, — каким-то не своим зачарованным голосом произнёс он, слабо коснувшись своей шеи глядя при этом на меня, — ты так не считаешь? — затем он чуть закусил нижнюю губу. Его гипнотический взгляд и этот голос — всё это повергло мой разум в немую оторопь. — Он? — еле слышно промолвил я. Вдруг прозвенел звонок, из-за чего ребята все поспешили в свои кабинеты. Мимо нас пробежали наши одноклассники, спешившие на урок. Один из них хлопнул Женю по плечу: — Астафьев, ты идёшь?! — Иду! — отозвался гипнотизёр, и лишь довольно хмыкнув, взглянув на меня напоследок, он развернулся и зашагал в сторону кабинета. И что же это только что было? Я просто замер как вкопанный на одном месте. На этаже уже никого не сталось. Я рванул с места в мужской туалет, расстёгивая пуговицы на рубашке. Я подбежал к зеркалу и оттопырил воротник. Моему взору предстала картина, которую я так не хотел бы увидеть. Жаркий сон оказался явью. Внезапной и сокрушительной реальностью. На шее красовалось красные и неровные пятна, которых у меня никогда не было раньше. В памяти тут же всплыли ощущения, как его язык обжигает кожу. От чего импульсом ток желания распространился по всему телу, затягивая мой разум негой удовольствия. — Это было на самом деле… — ахнул тут же я, захлопнув синяк ладонью, — на самом деле… Спустя полчаса. — Маш! Ты пришёл за мной! — проверещала сестрёнка, как только увидела меня на территории садика. — Ага, — совсем не весело вздохнул я. — На улице так холодно-о! Я держал сестрёнку за руку, но мысли о Женьке никак не отпускали меня. Я же просто сбежал! Сбежал! Трус. Какой же я трус... Нельзя так. Больше не буду сбегать. …