Пересадка

      Всё шло по строгому плану нашей предводительницы Елизаветы. После фейерверков и выяснения того, куда мне сегодня деваться, мы вчетвером направились к высокой горке, где сходили с ума дети и не только. Я пожалел, что со мной нет моей верной доски. Хотя, от этой пластмассовой ледянки адреналина не меньше! Это я понял, оказавшись в сугробе и по инерции слетев с этого дьявольского пластмассового круга. Лиза старательно пыталась мне помочь подняться. Мне, тому, кто выше неё в два раза. Ей дико нравилось кататься со мной на этой штуке. Пока я уделял все свое внимание этой прекрасной особе, Маш вместе с Алиной сжигали оставшиеся фейерверки, покорно дожидаясь своей очереди на ледянку. Алина старательно дышала себе на руки, проклиная холодные перчатки и глядела на своего братца, на чьём лице застыло непривычное умиротворение.       — Чего ты, Маш, счастливый такой? — улыбнувшись, спросила она.       — А? — отвлёкся Маш от снаряда, воткнутого в землю. — Да ничего, просто мне нравится, как мы проводим время.       — Это из-за Женьки, я угадала? — Алина даже подпрыгнула от нетерпения.       Маш на секунду замер, удерживая включенной зажигалку, отчего свет блеснул на его лице, и показался силуэт улыбки.       — Наверное…       — Да не наверное, а точно! — Алина метнула взгляд вниз по склону, чтобы проследить, как мы с Лизой поднимаемся. — Вы вдвоём так мило смотритесь вместе.       — Пф, что ты несёшь?.. — как-то растерянно буркнул Маш, отскочив от петарды как можно дальше, после чего она со свистом взлетела в воздух.       — Да всё так и есть! Вот какого фига у тебя появился парень раньше, чем у меня, м? — возмущенно Алина ударила Маша перчаткой.       Маш улыбнулся в ответ на это.       — Да ладно, Алин. Никакой он мне не парень…       — А я тогда Майя Плесецкая!       На это Маш рассмеялся, за его спиной внезапно вырос собственной персоной ненаглядный я:       — Чего это расхохотался на всю округу? Гляди, эта мадама не захотела видите-ли подниматься сама, — указал я взглядом наверх, где восседала на моей шее наша маленькая королева, — хотя мой борд столько же весит.       Алина на это звонко рассмеялась, затем схватила из моих рук ледянку и сестру с моей шеи, подарив мне возможность перенести дух от этого праздничного экстрима. Она, не побрезговав испачкать свою шубку, уселась на пластмассовый круг и покрепче обхватила Лизку, после чего оставила нас с Машем.       — А ты чего, не хочешь? — поинтересовался я.       — Не, не хочу. Я ж обязательно навернусь… — опять же отвлеченно проболтал Маш, но вовремя заметил в летящий в него снежок, от которого вовремя увернулся.       — Ничего не желаю слышать, — сказал я, вылепливая следующий.       — Ну, держись… — азартно улыбнулся Маш.       «Интересно, он слышал?» — подумал он, замахиваясь для броска. «Я почему-то не хочу, чтобы он это слышал…»       Все эти действия дошли до невинной перестрелки снежками. Пару минут мы бегали друг от друга как первоклашки, запуливая снаряды друг в друга. Эта беготня продолжалась до тех пор, пока я не схватил его за запястье.       — А вот за шиворот мне необязательно было снег сувать…       — Это же самая эффективная тактика, — усмехнулся в глаза Маш.       Я внезапно чувствую вибрацию телефона, чую я, то это отнюдь не родственнички названивают, чтобы с Новым Годом поздравить.       — Стратег, блин, — буркнул я, отпуская Маша без возмездия.       Все как я предсказывал. На дисплее надпись: «Алексей». И начало третьего ночи первого января. Моя новогодняя сказка вновь потускнела при встрече с реальностью.       — Алло… — больно вздохнул я, отойдя от удивленного одноклассника.       — Жень, ты где?       Я всё подбирал подходящие слова, но выходило не очень…       — Слушай, у меня тут планы резко изменились, я не смогу короче приехать…       — Ты издеваешься надо мной, блядь?! — взорвался Лёша от негодования.       — Конечно нет, так получилось…       — Уёбок, сука! Ты хоть знаешь, чего мне стоило тут появиться? — он был просто в ярости.       — Слушай, я правда…       — Как же я тебя ненавижу!       — Прости меня.       — Да пошел ты нахуй.       Короткие гудки.       — И тебя с Новым Годом… — вздохнул я, обречённо глядя на трубку.       — Кто это был? — внезапно вырос перед глазами Маш.       — Да так… — грустно улыбнулся я.       — Да же я слышал, как он тебя орал, ты опять во что-то вляпался?       — Нет, всё нормально.       Маш даже немного растерялся. Все веселье и впрямь улетучилось.       — Пойдем, купим пиво, — предложил я.       — Дома есть.       Я метнул на Маша взгляд с задоринкой.       — А может чего покрепче?       — Не знаю, Жень. — Пожал плечами Маш. — После дня рождения я обещал себя контролировать.       — Кому?       — Себе.       — А жаль.       — Почему? Я же до сих пор многое не могу вспомнить.       — Надеюсь, вспомнишь когда-нибудь, — хитро улыбнулся я.       Маш замер, лишь пар нашего дыхания сдувало ветром.       — Без Жени мне приходится тащить эту ерунду самой наверх! — послышался недовольный вой Лизки, которая выбившись из сил рухнула на землю, Алина так же тяжело следовала за ней.       Погуляв ещё немного, даже совершив попытку скатить Маша со склона (удачно!), мы таки направились домой обратно. Я был бы не против украсть на ночь Машку снова, но мы уже оба знаем, чем это чревато. А именно способствованием Машиного алкоголизма и моего похотливого нутра.       — Мам, можно Женя у нас останется сегодня? — осторожно начал Маш, застав мать на кухне.       — Да, конечно, а…       — Только не спрашивай почему.       — Почему не спрашивать? — наивно удивилась тётя Катя, отвлёкшись от посуды.       Тут Маш вздохнул и с отчаянием выпалил:       — Он поссорился с родителями, а веселиться фиг знает куда, я его не пускаю.       — Ого, понятно, — кивнула тётя Катя. — Правильно, что не пускаешь, лучше здесь, со всеми нами, да? — глянула на саны женщина, — Жене следует помириться с родителями.       — Это точно, спасибо, мам! — широко улыбнулся Маш, чмокнув её в щеку.       «Я ведь так искренне хочу, чтобы он был с нами. Я снова сам не свой… Снова!» Радостный Марий уже хотел выпорхнуть из кухни, как мама остановила своим мягким и родным голосом:       — Ты в последнее время стал чаще улыбаться, Машик, это лучше любого подарка.       Маш задержал свой взгляд на матери и её тёплой улыбке, затем всё-таки скрылся в тёмном коридоре.              2:56. Запись №20.       Сегодня прекрасная новогодняя ночь, мне почему-то захотелось поделиться об этом здесь. Сегодня дома вся наша семья. А я вместе со своими любимыми двоюродными младшей сестричкой и братом. И его парнем. Вот так сложились дела. А о наличии последнего у предпоследнего, я узнала совсем недавно, кто бы мог подумать, но я так за них рада! :) Они так любят друг друга. Но нам вчетвером так здорово, я не хочу, чтобы этот волшебный праздник кончался. Всем желаю счастья в Новом Году!       Алина, сидя, на кровати и уткнувшись в ноутбук, как-то многозначно вздохнула. Лизка развлекалась со своими подарками и вовсе не думала, чтобы отправиться на боковую. Я же пялился на экран телефона, греясь у батареи. «Я у одноклассника, буду утром». Вздохнул я и отправил сообщение на номер матери.       — Эй, — заглянул Маш в комнату, — народ собирается уже уходить гулять, и квартира будет наша.       — Я хочу открыть бар! — объявил я.       — И я хочу, — отозвался Маш.       — И я! — пискнула Лиза.       — Алкашный дом какой-то! — возразила Алина, отбросив на постель ноутбук.       Лиза не шутила, Маш спокойно намешал младшей сестре слабенький сладкий коктейльчик, вопреки всем возмущениям со стороны старшей. Однако Лизе он быстро не понравился и выплюнув трубочку, она гордо налила стакан газировки.       В эту ночь действительно пропадала вся грусть. Естественно, тогда я не думал о тех людях, кому испортил праздник. Я не мог не насладиться этой сладкой атмосферой. Я, конечно, хотел бы провести весь праздник наедине с Машем, однако, это не в моих силах, да и не считал здесь я никого лишним. Заводная Лизка, которая так весело танцует под музыку, хохотушка Алина, и своей персоной сам Марий. Здесь был лишним я, но моему ангелу вроде это оказалось даже по душе. Я вспоминаю его тёплый поцелуй во дворе под разрывающиеся праздничные снаряды в небе.       После пары часов и достаточного количества алкоголя, чтобы почувствовать гнёт сна, наш праздник подходил к концу. Елизавета уже отрубившаяся сопела в кровати Маша. Мне не терпелось поскорее лечь спать, естественно в связи с тем, что мне предстоит провести эту ночь наедине с Машем. И его сестренкой. И полным домом родственников. Фак.       Лишний матрац для сна мне нашелся с трудом, ибо иногородних родственников в доме хватало на эту ночь. Алина заняла место в комнате Лизы, вместе со своей семьей, а миниатюрная Лиза умещалась в одной кровати с братом, тем самым освободив то самое место. Я в свою очередь расположился на полу рядом с кроватью Маша. Немного пьяный я даже проболтался в присутствии Алины о своём желании спать с Машем вместо Лизы, на что я получил двойной отказ как от Маша, так и от Лизы.       — Сегодня такой офигенный был Новый Год… — довольно протянул Маш, оказавшись в постели рядом с Лизой.       — У… Вы меня разбудили… — недовольно пробурчала Лизка.       — Извини-извини, мы уже ложимся, — накрыл сильнее сестрёнку Маш.       — Маш, глянь, я раздеваюсь! — скидывая футболку куда-то в угол комнаты, торжественно объявил я.       — Последний коктейль был явно лишний, — вздохнул Маш, на что я глупо хихикнул, — выключай свет и ложись.       Наступила кромешная тьма, периодически нарушаемая шумом выстрелов за окном. Сквозь гущу темноты послышался его мягкий шепот, сквозь улыбку:       — О нерадивый дух, воспрянь, расторгни цепи,       Презри бессилие, унынье и позор;       Трудись без устали, зажги любовью взор.       Это был мгновение волшебства в эту суматошную ночь, что неправильные мысли улетучились куда-то вмиг.       — Это кто?       — Бодлер. Мой любимый поэт.       — Кажется, я о нём где-то слышал… — шёпотом произнёс я.       — Спокойной ночи, Жень.       — Спокойной ночи… — буркнула Лизка.       Я лежал на спине, впившись в потолок, снова дав волю своей глупой философии и прощаясь со старым годом. Маш, обняв Лизу не меня, лежал спиной ко мне. Он был в футболке, и я легонько коснулся кончиками пальцев его спины, от чего он заметно дрогнул.       — А если б мы были одни, Маш, мы бы и не думали спать… — мечтательно пропел я.       Несколько недель без секса дают о себе знать, особенно под действием алкоголя.       — А мы и сейчас… не спим… — будто сквозь сон пробурчала Лизка.       Я вновь лукаво улыбнулся, но в темноте ночи, это осталось незамеченным.       — Спим-спим, — проговорил Маш, переворачиваясь на живот, чтобы посмотреть на меня. Точнее в мою сторону, сквозь тьму.       Я хотел дотянуться до его задницы, но удалось как-то только до плеча, Маш на это хихикнул, и поймал мою ладонь, сжав её пальцами. Он опустил руку с кровати, держа мою, и я тут же довольный закемарил, как в колыбельной с любимой игрушкой.       Я проспал дольше всех. А я так мечтал разбудить Маша поцелуем. Я очнулся в пустой комнате, брат с сестрой умудрились как-то прокрасться мимо меня. Протерев ладонью лицо и уставившись в окно, где медленно опускались на землю хлопья снега, ощутил всю умиротворенность момента.       Мне быстро удалось сбежать из Машкиного дома, прежде всего его усилиями тоже, да и обещал я всё-таки вернуться в свою тесную квартирку. Я уже попрощался со всеми и отблагодарив за тёплый приём и ночлег, как вдруг Маш вызвался меня провожать. Только за нами закрылась дверь, я еле себя сдерживал, но только мы прошли к лифту, где нас не увидели бы любопытные соседи, взглянув в его глаза, нежно поцеловал Маша в его мягкие губы.       — Я ждал этого всю ночь… — улыбнулся я.       В его взгляде я прочел лишь ответное желание, поэтому я целую ещё раз глубже, горячее, обхватив ладонью его шейку пальцами.       — Твой пирсинг на языке… — многозначно как-то промурлыкал Маш.       — Что, нравится? — гордый смешок.       — Каждый раз…       Я снова улыбаюсь. За моей спиной раскрылись двери лифта.       — Иди домой, дальше я сам, — проговорил я, — спасибо тебе за всё.       — Да ладно уж.       Я уже зашёл внутрь, но тут я кое-что вспомнил. Я упёрся руками в двери и выглянул голову.       — Я странно вчера себя вёл?       — Эм, ну, — Маш задумался, потирая шею. — Ты правда так хотел, чтобы мы спали вместе?       — Ведь мне хочется этого больше всего, — лукаво произнёс я.       — Помешанный… — вздохнул снова Маш.       — Ага, на тебе.       Моя наглая рожа исчезла за стальными дверьми.       Наблюдая утренний пейзаж первого января, я почувствовал на сердце лёгкую радость. Пустые белоснежные улицы с почерневшими пачками от петард, покачивающиеся на ветру качели. Любовь Маша смывает с моей души всю грязь, я становлюсь подобным только сошедшей с облаков пелене снега. Сколько сказок о любви воспето, сколько героев этих сказок пережило её, а я воспеваю лишь тебя, ведь я такой же герой как и они все! Я бегу домой, чтобы поделиться радостью со своими близкими, чтобы там не значили их острые слова.       Я открыл дверь своим ключом. В момент, когда я перешёл за порог, сразу увидел маму, укутанную в плед. Вкусно пахло.       — Наконец-то ты вернулся, — вздохнула она. — Как повеселился?       — Нормально-нормально, с прошедшим, мам, — широко улыбнулся я, — у меня ж подарки вам остались ещё.       — Не спеши, разувайся, — сдержанно улыбнулась она в ответ.       Как только я начал снимать куртку, в коридоре появился отец, я напрягся, но был к этом готов.       — Эм, доброе утро…       — Как праздник прошёл? — пробасил он.       — Неплохо, — отмахнулся я.       Тут отец подошёл ко мне вплотную, заключив в объятья, отчего я изрядно прехренел. Он похлопал меня по спине своей увесистой рукой и отстранился.       — Жень, — начал он, — я наговорил глупостей вчера. Ты извини меня.       Я был ошеломлён до такой степени, что не смел даже шелохнуться. Зная-то своего отца, никогда бы не поверил, что он способен на такие слова. В ответ я лишь выдохнул и слабо улыбнулся.       — И-и ты меня извини, пап.       Позади нас стояла мама и улыбалась.       — Я испекла вашу любимую шарлотку. Женя, ты, наверно, не завтракал…       Сказка… продолжилась.