Пересадка

      22:45       Ночь незаметно подкралась и захлестнула собой всех нас, но весь собравшийся народ и не думал заканчивать наш маленький праздник. И ни я, ни Маш. Мы с удовольствием слушали музыку, наблюдали как дурачатся остальные, общались то с ребятами, то друг с другом, не ощущая никаких преград, от чего я и чувствовал себя счастливым идиотом и благодарил вселенную за это. Так же хорошо в нашей с Машем компании чувствовала себя его тезка. Мы втроем обособились от остальных тусовщиков около стены гостиной. Артём куда-то исчез, благо мы успели взять его адрес в ВК.       — Женьк! — зовет меня Маш. — Ты понимаешь, я… я будто открыл для себя новый мир, ты понимаешь? Столько чувств и эмоций, голова кругом…       — Ты просто бухой, Маш.       Девушка на это звонко засмеялась.       Optimus Prime—Украденное детство       — О! — крикнула она, как только сменилась музыка. — Это моя самая любимая песня! Пойдем танцевать!!! — прокричала она Машу.       — Что? Я? — не мог сообразить, что обращаются к нему, — как под это вообще можно танцевать?! — засмеялся он.       Маш незаметно для себя (серьезно?) перешел на виски, для разнообразия смешивая их с колой, поэтому в данную секунду ему было все равно танцует он или же нет. Хотя как сказать «танцует»? Эмо-Маша просто скакала вокруг него в порыве удовольствия, навеянном ей ее любимой песней, зная текст слово в слово и порой срываясь на крик вслед за солистом, а мой одноклассник меж тем наблюдал за ее движениями с улыбкой или даже мог подать ей руку в нужный момент ее танца. Она была раскрепощена, оттого и прекрасна, предавшись любимой музыке и выражая все свои эмоции в движениях и взгляде.       Я любовался этой сценой сквозь пьяную пелену, мало того, мне вовсе казалось, что я наблюдаю будто из воздуха. Бухло странно стимулирует мою фантазию. Плюс и любимая музыка. Спустя пол минуты девушка за руку потянула меня к себе, теперь нас снова трое. Музыка поглотила и меня, вызывая мою сонную улыбку и даже слова, которые я тоже знал. Маш со смешком пялился на нас. Песня закончилась, началась следующая, более медленная и атмосферная, но я ее будто не слышал, я смотрел в глаза Маша. А он в мои.       — Ой! У меня пиво закончилось, — ойкнула эмочка и убежала прочь за новой бутылкой.       Я и не заметил этого. Одноклассник же проводил ее взглядом с доброжелательной улыбкой. Под влиянием музыки я перестал ощущать реальность. Маш смутился.       — Жень, — его слова оборвала улыбка, — так смотришь…       Я следил за каждым движением его мускулов на лице, как смещается его взор миллиметр правее-левее, то взглянет куда-то в сторону, то снова на меня.       И вот, уже сам того не замечая, я чуть наклонился к нему, чтобы ощутить сладость его губ. Благодаря силе алкоголя, Маш и не думал противиться, но тут меня что-то потянуло назад. Мне запомнилось лишь его недоуменное лицо. Я продолжал пятиться не по своей воле и, обернувшись, я понял, что это была Аня, которую я оставил на час-полтора, а то и два без внимания. Она тащила меня прямиком к входной двери, молча. Она злится? На что?       — Ань, погодь, ты это… сбавь обороты…       Она распахнула входную дверь и вышвырнула меня за нее, затем нырнула следом.       — Ань, ты чего? Ты хочешь мне что-то сказать?       Прокричало эхо на весь пустой подъезд.       — Я хочу сказать, что мне это все надоело! — гавкнула она, затем закрыла глаза, отвернувшись от меня, будто собираясь с мыслями.       Ее крик оглушительно прозвенел в моей голове. Она будто не могла найти места, нервно металась на четырех квадратных метрах лестничной клетки. Я же взялся за гудящую голову ладонью.       — Что надоело?..       — Я люблю тебя.       Внезапно вырвалось из ее уст, что я просто опешил. Я медленно убрал руку ото лба и уставился на Аню.       — Да, наконец, я это сказала… — себе под нос пробормотала Аня. — Слышишь, дуралей? Я люблю тебя! Люблю давно, и мне просто надоело жить с мыслью, что ты ничегошеньки не знаешь… Не понимаешь, не хочешь понимать! Твою же мать, да я тебя чуть не поимела тогда на вписке, а тебе это даже в голову не могло…       — Я тупой идиот, это я уже понял… — нервно проговорил я, мечтая исчезнуть куда-нибудь из-под ее зоркого и убийственного взгляда.       — Да, я такое уже говорила и миллион раз! Но от этого ничего не менялось… Ты, конечно, умник и все такое, но… — она махнула рукой.       — Че-то я в ахуе немного… — я вновь схватился за голову рукой, — ты, правда, меня любишь?       — Да! До тебя еще не дошло?!       — Не бесись. Я даже подумать не мог о таком… У тебя ведь столько поклонников.       — Все они были лишь баловством, — она смотрела грозно и в упор, но в миг ее выражение лица изменилось, — а… тебя… я хочу видеть рядом… Я скучаю по тебе, каждый день.       — Извини меня, Ань, прости, я правда чувствую себя идиотом.       Она кротко вздохнула. Мы оба присели, оперевшись о стену.       — Ответь мне, что-нибудь.       — Я не знаю, что ответить, — я откинул голову к стене. — Ведь по сути, ничего не изменилось.       — Ты издеваешься? Зная мое отношение к тебе, ты будешь так же общаться со мной?       — Почему нет?..       — Это мучительно. Я буду счастлива, если мы станем парой. Я вижу, что ты не шибко этого хочешь.       — Да… Я не могу, — вздохнул я.       — Все из-за этой суки?! — взревела она, вскочив на ноги. — О той, что ты говорил, типа ты ее любишь?!       Она ожидала моей реакции, но почему-то внутри меня не было никакой злости.       — Ты была со мной честной, значит и я с тобой буду честен.       — Да уж, будь добр.       Я снова на мгновение замолчал. Но ее терпения не хватало даже на это мгновение.       — Ну?!       — Ты понимаешь, что после того, что я тебе скажу, наши позиции уровнятся? Мы узнаем секреты друг друга.       — Что значит «уровнятся»? — скосила брови Анюта.       — Если ты мой настоящий друг… Если ты меня правда любишь, ты не оставишь меня…       — Говори уже!       — У меня правда есть любимый человек. И… — я снова сделал паузу, не решаясь расставаться со своей тайной, — это Маш.       — Что?! — Аня не поверила собственным ушам, — этот, что с тобой который?!       — Ага, — будто назло всему миру произнес я, вставая на ноги и по привычке ощупывая карманы в поисках сигарет, которые находились в куртке.       — Подожди, что ты хочешь сказать?       — То и хочу сказать, Ань, нет у меня никакой девушки.       — Ты гей, что ли?       — Нет, я не гей, — раздраженно произнес я, — я би.       — Нет… Нет-нет, я не верю, ты все пиздишь!       — Смысл мне гнать?.. Боже, неужели я и тебе разбиваю сердце? — я попытался ее обнять.       — Уйди! Я не могу терпеть твоё вранье! — дернулась она. — Я просто не верю.       Я с сожалением смотрел на неё, неимоверно желая прекратить на корню этот разговор. Вернуться назад и не слышать ее признания. Но, если мы друзья… Неужели это не значит, что мы преодолеем это?..       — Ань, это совершенно ничего не значит, мы будем с тобой всегда вместе!       — Хватит этих отговорок… Парень у него есть, а ничего оригинальное придумать не мог?       Дверь позади нас неожиданно открылась.       — О, Жень, ты тут. У тебя телефон звонил… — это был Маш.       — О, легок на помине!.. — воскликнул я, хватая его за руку и затаскивая на лестничную клетку.       — Я не вовремя?.. — только и успел пролепетать он, но я тут же прервал его настойчивым поцелуем.       У Ани отвисла челюсть. Маш понял, что это вовсе не было порывом нежности. Он резко оттолкнул меня, встречая ошарашенный взгляд Ани, которая вот-вот могла взорваться от бешенства.       — Жень, что ты… — взглянул на меня Маш. — Эм, что ты хотел этим показать?       — Что это, блять, было?.. — Аня была откровенно в ахуе.       — Наглядная демонстрация, блять!       — Что? Может, объяснишь? — ничего не понимая, потребовал Маш.       — Да уж, действительно! — всплеснула руками Аня, я устало вздохнул, она же между тем перевела свой взор на Маша, — А ты! — она ткнула в него пальцем, — ты и не шибко против-то был! — скосила брови Аня.       Маш исподлобья на нее уставился, с напором растягивая слова:       — В смысле «не против»?       — Когда он тебя засасывал!       — А с чего бы мне?.. — в его сердитом голосе звучала явная провокация.       — Ань, все, что я сказал — правда, — уяснил все я.       Она вмиг состроила такое печальное лицо и снова опустилась на колени.       — Веришь теперь? Я же сразу сказал…       — Тогда на вписке, ты как-то об этом умолчал! — вскрикнула она.       — Вот не надо меня винить, тогда все произошло по твоей инициативе!       Лучшая защита — это нападение. Насколько я помню, в ее планы тогда входило меня бедного и несчастного совратить. Моя реакция же была несколько для нее необычной. И к счастью… Или все-таки к сожалению, у нас ничего не случилось тогда. Аня сказала, что была пьяна, в это я не поверил, но решил забыть. Идиот.       — О чем это вы? — Маш же не знал ровным счетом ничего, и впутывать его в это совсем не хотелось.       На его вопрос Аня как с цепи сорвалась:       — Не твоё собачье дело!       — Да я все-таки думаю, что мое! — приблизился к ней Маш.       — Педик!       — Дура!       В моей душе оборвалось множество нитей. Ссорятся двое моих наиважнейших человека. Очень печальная сцена.       — Так, брейк, вы чего? — влез я. — Ань, успокойся!       — Я, блядь, спокойна! — взревела она, затем напала снова. — Это же противоестественно! Вы просто ненормальные!..       — Да уж кто бы говорил! — злостно бросил ей Маш.       — Маш, и ты туда же! — возмутился я.       — Пф! Замечательно просто!.. — зарычал он, всплеснув руками, и быстро исчез за входной дверью квартиры, откуда гремела музыка, будто из преисподней.       Дверь захлопнулась и вновь восстановилась глухая тишина. Я перевел взгляд на бедную мою Анюту, которая опять присела на колени, и закрыла лицо руками, периодически всхлипывая.       — Анют, ну ты чего? — я присел рядом с ней. — Не плачь, пожалуйста, я не могу выносить твоих слез. Можно, я обниму тебя?       — Нет!       — Я так тебе противен?       — Да! Противно… Потому что я потратила на тебя столько сил и эмоций… У тебя же были девушки! Так какого хуя?..       — Э… Ну, как бы это объяснить…       — А ты попробуй, — вытирая слезы, проревела Аня.       Я вздохнул побольше воздуха в легкие и выпалил.       — Телом я — би, парень или девка — мне без разницы, но душой я пидор.       Аня даже хохотнула на это. Затем снова разревелась, смазывая напрочь свой макияж.       — Ань, прости меня. Знаю, банально, но… прости меня.       — Ты всегда извиняешься. Какую хуйню ни твори — ты просто извинишься! Мудак!       — Я хочу, чтобы тебе было легче. Я всегда буду с тобой в любом случае.       Она какое-то время молчала, позволив обнять ее за плечи.       — Почему ты скрывал это от меня?       — Я не знаю, я ото всех скрываю, знает только Маш и… его сестра. Ну и, собственно, мои бывшие. Но реакция, сама понимаешь, непредсказуема.       — Из-за того, что я такая психопатка, короче, да? — вновь вспылила она.       В какую-то долю секунды я брякнул не то слово, затем еще одно и еще… Затем примирение сошло все на нет.       — Я не это имел в виду…       Она резко поднялась.       — Я домой.       — Стой, куда? Ты просто уйдешь?       — Что мне остается здесь делать? Напиться? Опять? Заебало…       — Ань, подожди! Давай обсудим все!       — Тут нечего обсуждать, Жень, я снова одна, — вздохнула она, затем посмотрела на дверь и ткнула в нее пальцем. — А с этим… полная подстава.       — Ань, подожди.       Но ее это не остановило, она забежала внутрь квартиры на пару секунд оставив меня одного, и выскочила с курткой в руках. Она уставилась в мои глаза на секунду, затем, зажмурившись, отвернулась от меня и побежала вниз по лестнице.       Я провожал ее взглядом, не в силах остановить. Меня переполняли эмоции, в частности, обида. Почему я чувствую себя обиженным? Я опрокинул корпус через перила и крикнул:        — Эгоистка ты, Ань!       — Что, блять?       — Думаешь, тебе трудно? Представь, каково мне!       — Да пошел ты нахуй…       У меня не было ни малейшего желания ее догонять.