Я и мой прекрасный двоечник

— Скоро у нас будет гость, приедет ко мне. Так что не смей вылезать из комнаты, пока я тебе не скажу. И да, кстати, ты меня должен поблагодарить, что я тебя не одел так, как обычно одеваю своих рабов. Оскар стоял передо мной и отдавал указания. — Ещё чего! Ты ко мне с этим всем и приблизиться не сможешь! — возмущенно и уверенно произнёс я, и заметил на себе тот же нахальный взгляд, блуждающий по всему моему телу. — Потом проверим, так ли это. В общем я сказал, не смей вылезать пока не позову. И запомни, тебя теперь зовут Нео. Последняя фраза была произнесена через закрытую перед моим носом дверь и прозвучала довольно глухо. Ага! Щас! Никакой я ему не Нео! Он не имел права мне давать имена, как шавке, которую подобрали на улице! Интересно, кто мог к нему прийти? Через полчаса прозвенел звонок в дверь. Ворота видимо были открыты. До комнаты доносились два голоса, второй дал мне понять, что этот гость — женщина. Они с Оскаром о чём-то активно говорили, и тут к ним присоединился Витто. Я решил не дожидаться зова Рауха-старшего и тихонько вышел из комнаты. Я находился на третьем этаже, а они, судя по всему, беседовали на первом. И вот осталась всего одна лестница. Я украдкой начал спускаться и увидел ту особу, с которой общались братья. Это была женщина средних лет, очень милая на вид. Она обратила на меня внимание и слегка улыбнулась, но никаких вопросов задавать не стала. Меня также заметил и Оскар, сидящий как раз ко мне лицом. Он «оскалился» на меня, и в глазах зажглись злые огоньки. Оскар что-то сказал, но очень тихо, и смысл этих слов до меня дошел сразу. — Уберись отсюда… — шептал Оскар. — Эх, пожалеешь, что выполз из комнаты, гад ты эдакий, за всё получишь у меня, сил не пожалею! Но я не остановился и только продолжил спускаться, правда, уже медленнее. Вит подхихикивал над происходящим. Оскар в окончательно разозлился, но вместо того, что бы сорваться, как он делал обычно, пошёл на кухню, попил холодной воды и умыл лицо. Тем временем я уже приблизился к женщине и сел на место Оскара, которому видимо я основательно испортил все настроение. Зато с каким весёлым лицом еще недавно он мне показывал коробочку и её содержимое! Получай, гад! Я ещё сейчас расскажу этой женщине, кто я такой, и зачем я здесь! Чтоб его вообще удар хватил! — Витто, это кто? — спросила женщина прыснувшего смехом Витто. — Э… Это… — парень задыхался от смеха, хотя лично я в данной ситуации не наблюдал ничего весёлого. — Раб… О… Оска… ра. — Кто? — переспросила женщина уже без улыбки. Она явно и предположить не могла, что Оскар держал рабов. — Раб его, — успокоившись и смахивая слёзы с глаз, проговорил Витто. — Как раб?! Оскар! Подойди и объяснись! — с негодованием в голосе, приказным тоном потребовала женщина. Оскар, прожигая ненавистью, посматривал то на меня, то на Витто. Потом целый час эта дама в лёгком летнем платье читала нотации нахальному юноше… В это время я был занят своими мыслями. Должен признать… Оскар хоть и грубый нахал, но очень красивый и такой… Даже, можно сказать, брутальный?.. Где-то еще час длилась беседа, а потом женщина сказала, что ей нужно идти. Мы втроём дружненько стали ее провожать, стоя в прихожей. Я так и не узнал, кто она такая. Как только женщина ушла, Оскар сразу же стал на меня надвигаться, но я не шевелился и твердо смотрел ему в глаза. И вот наши лица и тела уже почувствовали тепло, исходящее друг от друга. Я побаивался, но пока не подавал виду. — Слушай сюда, щенок, — Оскар говорил угрожающим шёпотом, — я с тобой нянчиться не собираюсь. Если ты хочешь, чтобы я сломал твою волю, то я могу. Но потом к обычному образу жизни ты никогда уже не вернёшься. Хочешь? — Попробуй! — нагло заявил я вполголоса. Этот Оскар был уже не первый, кто хотел сломать меня, а мне тогда было всего четырнадцать. Его звали Сай. Он использовал разные способы, только мою девственность не тронул. И сломать мою волю у него не получилось. После всего этого я, естественно, нажаловался родителям. Был суд, и Сая посадили в тюрьму, так как он был совершеннолетний. Тогда моя «крыша» конечно дрогнула, но никуда не делась. Если я выдержал такое в подростковом возрасте, когда психика окончательно не сформирована, то в юношестве я стал еще более устойчивым к стрессам. — Хорошо, — злорадно пообещал Оскар, прервав мои воспоминания. — Тогда сегодня ночью я буду тебя пытать по всем правилам. Не сомневайся, что я уничтожу в тебе целомудрие, девственность и человека. И, так как ты плохо себя ведёшь, то я дополнительно тебя накажу пирсингом, надену весь набор! Шокированный подобным заявлением, я думал о том, удастся ли мне все это выдержать.