Хxxxxx
--Анна, поехали домой. Как ты можешь жить в этих четырех больничных стенах? За Реном ведут отличное наблюдение. Мы привлекли самых лучших специалистов Азии. После этого он просто обязан проснуться! Джун говорила, как всегда, очень горячо, но блеск слез в ее глазах выдавал настоящие чувства, которые она пыталась скрыть за маской спокойствия. Анна ничего не ответила на реплику китаянки. Она сидела с задумчивым видом у закрытого окна, тихо наблюдая, как миллионы снежинок под дуновением февральского ветра, быстро кружились, опускаясь на холодную землю. Джун понимала, что бы она не делала, как бы не пыталась подзадорить, рассмешить Анну, ей не удавалось вызвать и тени улыбки на задумчивом, сосредоточенном лице Кайамы. Тао приходилось оставлять брата в больнице на неделю, а то и больше, так как семья настояла, чтобы свадьба состоялась в назначенный срок. Ей, как сестре, было очень плохо от того, что старейшины решили ничего не менять, а просто закрыть глаза на то, что произошло с наследником. Но при этом они не забывали присылать самых лучших врачей со всего мира. Единственной, кто оставалась всегда рядом с Реном, была Анна. Джун становилось легче, зная, что Рен не одинок и что с ним постоянно кто-то находится. Кто-то, кому она могла доверить своего братика без колебаний. Если бы не присутствие Кайамы, китаянка не смогла бы вынести этого эмоционального прессинга. Скорее всего, она бы просто проигнорировала старейшин и настояла на том, чтобы свадьбу отложили на неопределенный срок. Благо ее жених, Дженн Ли, понимал и полностью поддерживал ее решения, какими бы они не были. На ровный стук, обе девушки рефлекторно повернули головы. В дверях показался личный секретарь Джун. --Госпожа Джун, нам пора, иначе мы опоздаем на встречу в Пекине из-за погодных условий. --Я поняла. Можете быть свободны. Секретарь поклонился и вышел. Джун посмотрела на Анну. --Мне пора. Возможно, мне удастся вырваться на выходные. Неловко тебя просить, но ты не смогла бы снова присмотреть за моим братцем,--сказав это, зеленоволосая девушка встала с кресла и, накинув на плечи меховое манто, направилась к двери. --Тебе не нужно меня об этом просить,--эти слова заставили Джун остановиться на секунду. Грустная улыбка коснулась ее губ. --Благодарю, Анна,--прошептала она, перед тем как скрыться за дверью. Кайама осталась одна в палате. Время медленно тянулось. Прошло не более четверти часа с ухода Джун, но Анна оставалась все в том же положении у окна. Комнату пронзил звонкий писк, оповещающий девушку, что ей пора на процедуры. Оставшимися на данный момент из прописанного лечения, были горячие источники. Она встала, выключила будильник, и, взяв халат и полотенце, вышла из палаты.Xxxxxxx
Вода расслабляла, убаюкивала, согревала. Здесь Анна могла почувствовать себя, хоть на короткое время, на своей Родине. Китайские горячие источники ничем не отличались от японских, и это не могло не радовать сердце. В такие минуты ей не хотелось думать ни о чем. Она просто пыталась забыть об окружающем мире, о проблемах, которые вот уже как месяц не давали покоя ее усталой душе, об этом гложущем чувстве вины, ответственности за происшедшее. Все чаще стали посещать мысли покинуть это место. Оно угнетало и разрушало изнутри. Но дать слабину и поддаться эмоциям девушка не могла. Ведь она была не единственной героиней в ситуации. Главный герой драмы сейчас находился между небом и землей. И во всем этом виновата только она. Самое малое, что она могла сделать для него, это быть рядом, пока он не очнется. Ей было стыдно смотреть в глаза его сестры. Чувство вины, злость на саму себя, бессилие разрывали ее сердце на части. А более всего Анна злилась на него, на этого безответственного, самовлюбленного, гордого идиота, который сейчас лежал без чувств и не мучил себя никакими переживаниями! Она завидовала его безмятежному спокойствию. Миллионы раз ее сознание задавало один и тот же вопрос: зачем он поменялся с ней местами и принял все удары на себя? Ведь так безрассудно может поступить только герой или полный идиот. Но как показывает история, героев было мало, и они кончали плохо. Хмм… --Что же это получается?!—невольно вырвалось из уст девушки.—Как ни крути он меня просто нагло использовал, чтобы я была в долгу перед ним за его «геройский» поступок!!—она раздраженно стукнула кулачком по воде, отчего брызги мелкими, но частыми каплями, разлетелись в разные стороны. От такого раздражения девушка почувствовала, что в голове начало гудеть. Нужно было немедленно отвлечься, остудить свой пыл. С этими мыслями, Анна нырнула с головой в воду.Xxxxxx
Палата Рена была просторной. Впрочем, она и не выглядела как палата, скорее походила на VIP номер в пятизвездочном отеле в итальянском стиле, обставленный дорогой мебелью и напичканный техникой по последнему слову хай-тека. Войдя в VIP палату, блондинка подошла ближе к кровати больного, возле которого хлопотала молоденькая медсестра. Та с ловкостью поправила капельницу с глюкозой в вазафикс в левой руке пациента. Когда девушка окончила свою работу, она повернулась, приветливо улыбнулась Анне и на хорошо поставленном английском, сказала: --Когда капельница закончится, позовите меня. Либо, если хотите, можете сами выключить ее нажатием этой кнопки,--показав на проводе синюю кнопочку, медсестра поклонилась и вышла из палаты. Японка стояла в нескольких шагах от роскошной одноместной кровати, на которой лежал без сознания наследник семьи Тао. Девушка тихо опустилась в кресло, стоящее рядом с кроватью больного. Глаза невольно скользнул по его бледному, но умиротворенному лицу. Все негативные эмоции, которые она испытывала к этому человеку несколькими минутами раньше, улетучились во мгновение ока, лишь только взглянув на него, подключенного ко множеству различных аппаратов. Навещать его она могла только по вечерам, так как в течение дня, Рена окружало множество заграничных и местных врачей и медсестер, которые проводили бесконечные тесты, обследования, различного рода анализы, снимали показания с приборов. Словом, отрабатывали деньги, заплаченные могущественным китайским кланом для поднятия их главы на ноги. Но, не смотря на все их усилия и экзотические методы лечения, Рен оставался спокоен ко всему. Погруженная в свои мысли, она не заметила, как подошло время снимать капельницу. Посмотрев на синюю кнопку и решив, что сама прекрасно справится, Анна встала, подошла к кровати и наклонилась над юношей, чтобы дотянуться до провода. Ее длинные влажные, холодные волосы соскользнули с плеч и золотыми прядями рассыпались по постели. Успешно нажав кнопку тонкими пальцами, девушка резко выпрямила спину. Однако полностью сделать это ей не удалось. Ощущение гравитации усилилось. Резкая боль в голове от тянущих вниз волос пронзила ее тело. «Неужели за что-то зацепились?»--промелькнуло в сознании Кайамы. Посмотрев вниз, раскосые глаза японки расширились от удивления. Толстая прядь белокурых волос была зажата в кулаке Рена. Анне понадобилось некоторое время, чтобы понять происходящее. Переведя взгляд с руки на лицо юноши, девушка застыла от шокирующего чувства удивления. Пара ярко-золотых очей, слегка прищурившись, смотрели прямо на нее. Иссиня-черные пряди густых прямых волос, непокорно рассыпанные по белоснежной подушке, бледное, слегка осунувшееся, по аристократически изящное лицо, цвет его глаз, в полутьме подсвеченный огоньками различных приборов,--все это придавало его внешности таинственно чарующий вид. Если бы сейчас на месте нашей героине оказалась какая-либо другая девушка, она бы могла влюбиться в этого загадочного пациента VIP палаты с первого взгляда. Но Анна отличалась от других девушек. Телесная красота была не самым главным критерием по ее мнению. Куда важнее, что человек собой представляет, какова его сущность. Зная Рена не первый год, Кайама могла составить психологический портрет его характера. Она беззвучно смотрела на него. Он же в свою очередь пристально всматривался в ее лицо, будто пытаясь что-то понять. В полной тишине возникла немая пауза. Никто не решался пошевелиться. Время как будто замерло для них в этот момент. Гулкий стук в сердце девушки напомнил ей о реальности происходящего. Кровь прилила к лицу и нежным теплом коснулась ее щек, вследствие чего образовался легкий, почти незаметный румянец. Ее сознание начало постепенно понимать значение неожиданного момента.Xxxxxxx
Рен лениво растянулся на пляжном кресле. Тропическое солнышко с высока отдавало ему честь своими горячими лучами. Истома медленно расходилась по телу. Приятная расслабленность убаюкивала. Лень была такая, что и пальцем шевелить не хотелось. Море нашептывало какую-то свою незатейливую песенку. Легкий морской ветерок щекотал и одновременно охлаждал нагретую кожу молодого человека. Давно он не испытывал такого блаженства. Для сего момента даже мысли являлись излишеством. Хотелось просто зависнуть в пространстве и не думать ни о чем. И в этот идеальный по всем параметрам момент его разгоряченное тело обожгло, как хлыстом. Болевые спазмы тысячами иголок пронзили руки юноши. Рен рефлекторно сорвал солнцезащитные очки с лица и резко зажмурился от яркого света. С осторожностью он начал приоткрывать глаза и… И… И… …ничего… Полутьма, противный писк... Ничего такого, что могло бы даже отдаленно напомнить о прекрасном диком пляже, на котором он отдыхал. Болели глаза. Приходилось щуриться и напрягать зрение, чтобы разобрать расплывчатые формы окружающих предметов. В голове гудело…от этого противного писка. Раздражение юноши постепенно нарастало. Вдобавок ко всему что-то холодное противно щекотало правую руку. Не успел он подумать, как рефлекс уже сработал: рука сжала в кулак один из раздражающих Рена факторов. Глаза постепенно начали привыкать к полутьме и окружающей обстановке. Расплывчатое нечто напротив медленно приобретало форму женского лица. Тао пристально всматривался в это лицо, пытаясь что-то понять.Xxxxxxx
--О-отпусти,--ее губы чуть слышно прошептали до того, как она успела подумать. Услышав что-то тихое, сдавленное и дрожащее в нерешительности, девушка в ужасе не могла поверить своим ушам. Неужели этот голос принадлежал ей? Он понял, что ему что-то сказали, но что именно сказали, на это он не обратил внимания, так как его мысли были далеко, точнее, в прошлом. Картинка за картинкой сменялись события несчастного случая. Вспомнив все до конца, он осознал, что остался один пробел. Сердце сжалось в тревоге. «Что с ней? Как она? Жива ли?» Мысли со скоростью звука сменяли друг друга. И вот до его слуха донесся знакомый женский голос, который о чем-то просил его. --Отпусти, Рен! Это не смешно! Мне больно!—с раздражением прозвучали ее слова. Она увидела, как его глаза прояснились и с пристальным вниманием всмотрелись в нее. --Ты в порядке?—эти слова были произнесены медленно, так как каждое слово ему давалось с трудом. Голос был непривычно низким и немного с хрипотцой, но в нем можно было уловить нотки тревоги. Золотистая прядь ее волос все еще была сжата в его руке. Такого вопроса и участливой интонации с его стороны Анна не ожидала. Она не знала, что ответить. Он только пришел в себя и первые слова, которые он произнес, были о ней. На секунду замерло в груди. Сама того не осознавая, девушка наклонилась над Реном и посмотрела ему прямо в глаза. --О чем ты думаешь, Тао? Самое главное сейчас—твое здоровье. Отпусти мои волосы, и я схожу за доктором. Несмотря на шок, Анна все же смогла взять себя в руки и заговорить с ним ровным напористым тоном. Уповая на то, что он отпустит ее волосы, она думала, что сможет уйти. Ей было невыносимо тут находится и смотреть в эти золотые глаза, которые так проникновенно вглядываются в душу. Ей захотелось покинуть это место как можно быстрее. Для нее в этот момент было важно разобраться в ситуации, собраться с мыслями, подумать, осознать происшедшее. Нарастающие чувства тревоги, стыда, неловкости и вины подталкивали ее броситься вон как можно быстрее. Он не замедлил исполнить просимое. Белокурый локон выскользнул из его руки. Спустя минуту, Анна вошла в ординаторскую и сообщила счастливую новость для врачей. Когда же Кайама, наконец-то, смогла остаться наедине сама с собой в соей палате, из груди вырвался долгий и протяжный вздох. По бледным щекам градом покатились жемчужины соленых слез. Проведя рукой по лицу, она с отвращением посмотрела на мокрые пальцы, и процедила сквозь зубы: --Когда я только превратилась в такую слабачку?..Xxxxxx
Стояла глубокая тихая ночь, когда Анна почувствовала сквозь сон, как кто-то положил руку ей на плечо. Молниеносная реакция девушки не заставила себя долго ждать. Маленький изящный кулачок полетел точно в цель, однако на пути встретил препятствие. Вывихнутая челюсть была бы отличным подарком ночному гостю, если бы тот не решил вовремя отказаться. В сантиметре от лица он погасил скорость удара точным блокирующим движением. Открыв глаза и посмотрев на нахала, который посмел испортить такой прекрасный удар, повнимательнее, японка узнала в нем никого другого как самодовольного, напыщенного, как ей тогда показалось, Тао младшего. --Ты не перестаешь удивлять меня, Анна,--с ухмылкой на лице тихо произнес он, все еще сжимая ее хрупкое запястье в своей руке. --Может, ты отпустишь?—парировала девушка. --Да. Конечно,--произнеся это, он разжал пальцы и отпустил ее руку. Она села в кровати, демонстративно потерла запястье и, не глядя на него, сказала холодным тоном: --Чем обязана столь позднему визиту? И вообще, разве Вы не должны лежать без движения в своей палате после столь долгого затекания конечностей? --Хм. В инвалиды меня еще рано записывать,--с ноткой иронии в голосе начал он.—По-видимому, мои родные занимались моим здоровьем все это время. Как мне сказали, мое тело побывало в руках самых лучших массажистов мира. Поэтому, когда проснулся, я даже не почувствовал и тени дискомфорта. --О, я вижу, речь к Вам вернулась! --После тысячи китайских скороговорок она вернется к кому угодно,--чистосердечно рассмеялся Рен. «Опять это неприятное чувство,--промелькнуло в сознании девушки,--словно старый кошмар унижения вернулся». Анна была гордой особой, поэтому не без боли переносила колкости и замечания в ее адрес. «Лучше уж так, чем всепоглощающее, уничтожающее изнутри, грызущее чувство вины». Невольно задумавшись, она не сразу заметила, как юноша повторил одно и то же несколько раз. --Я смотрю, что мое присутствие еще не до конца тебя разбудило. --Говори, что ты хочешь, Тао, и уходи!—косо взглянув на высокого красавца и не скрывая раздражения в голосе, произнесла японка. «Хм…такая нервная. Неужели она совсем не скучала по мне?»--подумал Рен. А слуху породил совсем иную фразу: --У тебя три с половиной минуты на сборы,--серьезным тоном сказал он.—Вертолет уже ждет. На секунду удивление промелькнуло в глазах красавицы, но уточнять подробности она считала выше своего достоинства. Поэтому в ответ она только недовольно хмыкнула. Не став дожидаться ее ответа, Рен поспешно проследовал к двери, на ходу давая указания, чтобы она оделась и вышла в коридор. --За вещи не волнуйся. Я куплю тебе новые. Сказал и вышел как раз перед тем, как об дверь ударилась подушка.Xxxxxxx
Вертолет с легкостью рассекал воздушное пространство, подлетая к одетому в золото Пекину. В ярких лучах поднимающегося над горизонтом солнца, город имел именно такой величественный вид. Прошло всего лишь три часа с момента их вылета «по весьма важным делам», а жизнь в салоне вертолета все еще кипела вовсю. Рен звонил, ему звонили. Анна сбилась со счета на скольких языках и какое количество раз он уже успел поздороваться и попрощаться. --Оревуар, месье Жером!—закончив свой разговор и закрыв раскладной смартфон, юноша обратил свой взор на сидящую особняком за два ряда от него девушку. Она задумчиво смотрела в иллюминатор. Непонятно по каким причинам, ее безразличие ранило его. Ему хотелось поговорить с ней о чем-то, просто для того, чтобы услышать ее голос. Почему-то у него начала возникать резкая потребность в ее общении. Брюнет отключил телефон и убрал в карман своих безупречно наглаженных брюк. Все-таки во время его болезни, семья позаботилась не только о здоровье любимого наследника, но и о его имидже. Дюжина дорогих разнобрендовых парадно-выходных костюмов с гордостью висели в шкафу его VIP палаты. Встав со своего рабочего места, он занял сиденье напротив Кайамы. --Прости за такую спешку,--немного заминаясь, начал Рен. Ему нужно было начать разговор хоть с чего-нибудь, так как она даже и бровью не повела, когда он присел рядом. --Хм. У тебя это вошло в привычку, Тао,--с нескрываемым сарказмом сказала она. --Что именно?—немного откашлявшись, слегка хрипловатым голосом спросил он. --Я про то, что у тебя вошло в привычку увозить меня глубокой ночью неизвестно куда в ночном пеньюаре и домашних тапочках. --А-а-ах, ты про это…--рассмеявшись по-мальчишески, он отвернулся в сторону иллюминатора, не в силах скрыть неловкость и выступивший на щеках горячий румянец. Анна была довольна собой, что смогла выбить его из нормального состояния и дезориентировать. От успешно проведенной работы ее губы слегка подернулись в самодовольной ухмылочке. Она смогла отплатить ему хоть чем-нибудь за те неудобства, которые он ей причинил в минувшие несколько часов. --Ты злишься на меня за то, что все так вышло,--немного оправившись от психологической атаки, сказал Рен, гладя на нее. --У тебя была причина так поступить. --Хм. Точно,--не став дожидаться ее дедуктивных выводов, он решил поведать ей правду об «обратной стороне медали».—После того, как ты меня покинула,--начал повествовательно он ровным голосом,--все врачи больницы слетелись в мою палату, как коршуны на добычу. Некоторые хотели написать диссертацию, иные желали прооперировать меня и посмотреть, как работает организм в целом. Некоторые говорили, что нужно исследовать мозг, так как он «всему голова». Иные говорили, что не надо таких жестоких методов, лучше заставить меня проглотить легендарную Кремлевскую таблетку, и она расскажет правду обо всем. Другие, которые зашли позже, хотели побить иных, на чью помощь пришли некоторые, из оставшихся вне конкуренции. Посовещавшись, они решили, что, чтобы не было никому обидно, в порядке живой очереди все смогут провести свои тесты и исследования, но это будет завтра, то есть сегодня. --И ты струсил,--прозвучал жестокий вывод. --Семья Тао никогда не знала этого слова. Я просто не хотел задерживаться там на долгие месяцы. Я и так причинил много неприятностей своей семье, а особенно сестре и тебе,--последнее слово в этом предложении было подчеркнуто твердой интонацией, отчего Анна невольно взглянула на него. Молодой китаец сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и задумчиво смотрел прямо на нее. От такого пристального взгляда по спине девушки пробежали неприятные мурашки. Ох уж эти глаза напротив. Словно что-то знают и недоговаривают. Он улыбнулся своей коронной улыбкой, немного прищурив глаза, и произнес то, что Анна никак не ожидала услышать: --Я признателен тебе. (Пауза) Только благодаря твоей помощи я смог по-настоящему (пауза), за долгое время (пауза) хорошо (пауза) отдохнуть. И теперь я полон сил и энергии, чтобы продолжить свои дела. Извини, что мог принести неприятности, пока я высыпался. Крепкий сон—это то, чего мне не хватало те долгих три месяца, пока я копал и не знал, найду ли. Но теперь, когда в шахтах открылась жила, не без твоей помощи, конечно, я понял, что моя интуиция была права. Единственное, о чем я жалею, так это почему мне раньше не пришла мысль тебя туда отвезти? Пока он все это чистосердечно излагал, лицо Анны менялось со скоростью света. Чувства, которые ее обуревали, не давали ей возможности надеть маску непроницаемости и безразличия. Впервые в жизни ей по-настоящему захотелось сделать ему очень больно. Ему—этому наглецу-гордецу. Не долго думая, девушка окинула взглядом салон вертолета, но ничего стоящего ее внимания она не нашла, кроме как домашних тапочек на ее миниатюрных ножках. Урон для объекта будет минимальный, но все же нужно попытаться. «Попытка—не пытка»,--подумала она и швырнула ногой тапок в собеседника, предпочтительно целясь в голову. От первой атаки цель увернулась, но вторая достигла желаемых результатов, пусть хоть немного задев иссиня-черную макушку. Это был обманный маневр американских ВВС, и нужно было бы написать парням благодарственное письмо за хорошую идею. Потерев слегка ушибленное место, Рен сверкнул на нее очень загадочным взглядом. Она демонстративно отвернулась, подобрав босые ноги под себя, и безразлично уставилась в иллюминатор. В этот момент в салоне вертолета прозвучал голос пилота: --Леди и джентльмены, пристегните ремни. Мы снижаемся.Xxxxxx
В ресторане царила уютная атмосфера. Приятно было отдохнуть после изнуряющего, проведенного в суете предсвадебной подготовки, дня. Сердце девушки трепетало от того внимания, которым ее одаривал суженый. --Я по тебе соскучилась, будто годы тебя не видела,--грусть чувствовалась в ее голосе. То, что она действительно давно не видела его, было правдой. 2 недели разлуки с любимым любому могут показаться вечностью. --Прости, что так получилось, милая,--он протянул руку вдоль стола, чтобы взять ее миниатюрную в свою сильную и надежную.—Ты же знаешь, что я изо всех сил стараюсь успеть закончить как можно больше дел, чтобы потом нам никто не мешал в нашем свадебном путешествии. --Я понимаю,--она опустила грустный взгляд на их переплетенные пальцы рук,--но это так сложно. Я так устала. Я стараюсь думать о приятном, но видя то, что происходит у меня перед глазами, еще больше выводит меня из душевного равновесия. --Расскажи мне, дорогая. Может, я смогу тебе чем-нибудь помочь?—Он с нежностью посмотрел на нее, и теплая улыбка озарила его мужественное лицо. --Дженн, я не понимаю. Что могло произойти между моим братцем и Анной? Вот уже как две недели она на дух его не переносит, будто у нее аллергия на его присутствие. Сокрушенно девушка приложила руку ко лбу. --Когда я думаю об этом, у меня начинается мигрень. Анна превосходный друг и помощник. За эти две недели мы многое успели, почти закончили с платьем, а по организаторской части ей просто нет равных. Если бы не ее помощь, я уверена, что сама бы никогда не справилась. На помощь родственников я надежд не возлагала. Они могут помочь только с финансовой стороны, а в остальном они круглый ноль, как и я. --Пройдя тот путь, который ты уже прошла, я бы не сказал, что ты так уж мало осведомлена в различного рода вопросах, касающихся свадебных хлопот. Но скажи мне, когда ты начала замечать, что в отношениях Кайамы-сан и моего будущего шурина появились такие проблемы? --Ах, Дженн, проблемы были постоянно, только не в такой степени, как сейчас. Что касается Рена, то он ведет себя абсолютно спокойно, будто ничего и не произошло. Но я-то чувствую, что что-то не так. Анна никогда бы не повела себя так без причины. И кажется мне, что причиной является именно твой будущий шурин. Уж сильно подозрительно он спокоен. --И что тут странного? Рен всегда отличался выдержкой и невозмутимым спокойствием в вашей семье. --Так-то оно так, да что-то тут не сходится. Помнишь, как 2 недели назад я рассказывала тебе, что Анна пришла ко мне и сказала, что останется у меня жить до конца свадебной церемонии, а затем она покинет Китай и вернется на Родину. Сначала я подумала, что она решила так поступить для удобства, чтобы мы обе могли заниматься делами 24 часа, так как времени оставалось мало. Но после того, как мы пересеклись с Реном в ювелирном магазине, я поняла, что их отношение друг к другу очень изменилось. --И что произошло?—с неподдельным интересом в голосе произнес Дженн Ли. --Постараюсь передать самую суть. Рен пригласил меня в ювелирный магазин для того, чтобы сделать свадебный подарок. Он хотел, чтобы я надела его в день нашей свадебной церемонии. Братец попросил меня взять с собой Анну, но не говорить ей, что там будет он. По правде сказать, это меня удивило, но зная Рена и его причуды, я не придала этому особого значения. Когда же мы пришли в назначенное время и место, брат уже ожидал нас. Анна повела себя странно: совсем на него не реагировала, будто его там и не было. Потом он подарил мне роскошный набор драгоценностей и пожелал мне счастья! Дженн! Ты представляешь? --Я удивлен не меньше твоего, Джун. Может ли это значить, что он, наконец, одобрил нашу свадьбу? Девушка с радостью одобрительно кивнула. --Я боюсь в это поверить, но, кажется, да! По лицу юноши разлилась искренняя улыбка. --Я очень рад этому! Но что же было дальше? Пока я не вижу в твоем рассказе ничего плохого. Лицо Джун немногого помрачнело. Тихим голосом она продолжила: --После того, как брат вручил мне подарок, ювелир передал еще одну коробку, которую Рен принял из его рук и, посмотрев на Анну, протянул ей. Дженн, я не могу передать тебе словами, как она на него посмотрела. Это было что-то между презрением и отвращением. Извинившись, она встала из-за стола, за которым мы сидели, и вышла из магазина. В выражении лица моего брата не было удивления. Сложилось такое впечатление, будто он предполагал, что все так и выйдет. Единственными людьми, которые крайне удивились происшедшим, были ювелир и я. А Рен лишь чуть усмехнулся и, сославшись на дела, исчез, не забыв положить коробочку себе во внутренний карман пиджака. Но что мне пришлось пережить, когда я осталась с ювелиром наедине. Он разрыдался, что его произведение искусства не тронуло женского сердца. Мне пришлось утешать его и отговаривать от опрометчивой идеи уйти на пенсию. Подумав немного, Дженн Ли произнес: --Мне кажется, что Рен каким-то образом задел ее чувства. Другого объяснения ее поступку я дать не могу. --Понимаешь, Дженн, тут все намного сложнее. Он постоянно задевал чем-либо ее за живое, но последствия не были такими тяжелыми, как сейчас. Что-то должно было случиться ТАКОЕ, что могло послужить этой враждебности в ней. Это соперничество продолжается не первый год. Они ведут себя, как подростки, которые стремятся доказать свое превосходство. Раньше, когда я заезжала к брату по делам, я то и дело, была свидетелем их споров. --Ну, наверное, им нравится вести себя так. Зная твоего брата, если бы это ему успело надоесть, он бы давно отказался от такого рода игры. --Именно, что игры! Игры на нервах друг друга и моих тоже! Дженн, обещай, что ты будешь беречь мою нервную систему. --Конечно, милая, я не смог бы вести себя так с тобой. Ты слишком хрупкая и ранимая, чтобы вынести такое. А вообще, мне кажется, что они где-то друг друга не поняли. А твой брат изменился очень сильно. В лучшую сторону. Я с ним не так близко знаком, как хотелось бы. Ну, ты же знаешь по каким причинам. Но судя по его последним поступкам, он стал более внимательным к семье, к людям. Недавно я прочитал в газете, что он спонсировал постройку новой больницы с высоким уровнем медицинского персонала где-то в деревушке на юге страны. Джун посмеялась с иронией. --Да-да. Мой брат не перестает удивлять родственников. Это та больница, где его месяц пытались привести в чувства. Но вот парадокс: разбудить его смогла только Анна. Как он мне сам признался, врачи там ни на что негодные, поэтому своим долгом он считает сделать хорошее медобслуживание для людей из деревни и рабочих его драгоценной шахты. Джун немного помолчала, явно что-то обдумывая. --Я недавно спросила Анну, почему она стала так холодна к Рену. Знаешь, что она мне ответила? Что сыта по горло его глупыми выходками. Она мне рассказал, что в ту ночь, когда они покинули больницу, он пришел к ней в палату, разбудил и заставил красться почти через всю больницу, чтобы никто не заметил, освещая путь дисплеем своего смартфона. Затем подниматься по винтовой лестнице в одном халате и домашних тапочках. И это в январе месяце да еще при сильном ветре и снегопаде! А знаешь, что в это время делал мой брат? Он шел позади и подгонял ее! Потом, ему вдруг показалось, что она слишком медленно идет, и, перекинув ее через плечо, побежал вверх по лестнице до самой крыши, где ожидал вертолет. Дженн, скажи мне, нормальные люди так поступают? Сейчас юноше было сложно ответить. Он боялся задеть ее сестринские чувства. На его счастье, ее вопрос был задан не лично ему, так как, выдержав паузу, она продолжила: --Я всегда считала своего брата серьезным человеком. Я уважаю Анну и люблю Рена, но почему-то сейчас мне хочется встать на ее сторону. Вдруг голову Дженна озарила идея. --А не могло ли это событие стать причиной ее поведения? --Не знаю. Я уже ни в чем не уверена. Но одно я знаю твердо. Я хочу, чтобы они помирились. Не хочу, чтобы в день нашей свадьбы кто-то из близких мне людей не смог в полной мере разделить те светлые чувства, которыми будет наполнен этот торжественный день. --Джун, не переживай. Все наладится. Дай им время. Мы тут точно ничем помочь не сможем. Они взрослые люди и вполне могут сами во всем разобраться. --Дженн, чтобы я без тебя делала? Он улыбнулся и, вновь обхватив ее ручку, поднес ее к своим губам и нежно поцеловал.Xxxxxxx
Невеста была прелестна в своем подвенечном наряде. Белоснежно белая ткань подчеркивала торжественность этого дня. Длинное, пышное платье придавало девушке невесомость, в то время как корсет, созданный из серебряных колец, инкрустированных драгоценными камнями, был закреплен поверх ткани и выгодно подчеркивал фигуру. Кожу рук скрывали высокие атласные перчатки. Взгляды присутствующих были прикованы к виновникам торжества. Он стоял рядом и будто бы не дышал, боясь спугнуть то видение, которое находилось подле него. Его руки немого дрожали, но он всячески подавлял излишек эмоций, так как не желал, чтобы их свадьба омрачилась хоть чем-нибудь. Белоснежно белая рубашка, расшитая золотыми нитями по воротнику, хорошо контрастировала с черным элегантным фраком. Лишь только один человек из толпы присутствующих оценивающе следил за каждым движением жениха, и не прощал ни малейшего намека на ошибку. Ее лицо осветилось искренним счастьем, когда прозвучали заветные слова «да, я согласен» и затем «да, я согласна». Глаза юноши излучали тепло и нежность, когда он приподнял вуаль с ее лица и запечатал на ее устах осмысленный, наполненный глубокими чувствами, поцелуй. Они долго ждали, когда смогут произнести друг другу главные обещания, которые имели власть скрепить и узаконить их брачный союз. И вот этот день настал. Гости поздравляли молодых, осыпали их рисом и монетками, желали счастья и благоденствия. Новоиспеченная чета благодарила за участие в их торжестве и одаривала каждого подарками. Наступил кульминационный момент любого бракосочетания. Все незамужние девушки выстроились на многочисленных ступеньках в ожидании заветного букета. Через несколько мгновений в широких дверях церкви показалась сама невеста, которая с улыбкой посмотрела на молоденьких азиатских барышень. Она мельком скользнула взглядом по присутствующим и остановилась на блондинке, стоявшей чуть поодаль от основной массы на более низком ярусе ступеней. Та не проявляла никакого интереса к происходящему и, казалось, полностью была погружена в свои мысли. Не замечая никого и ничего, Анна решила дождаться окончания мероприятия в стороне, не привлекая к себе лишнего внимания. Послышались восторженные вскрики девичьих голосов. Белокурая головка рефлекторно повернулась в сторону звуков. Первое, что увидела девушка, был букет цветов, который с высокой скоростью летел по умело рассчитанной траектории прямо на нее. Японка не желала ловить заветный объект для присутствующих красавиц. Она инстинктивно сделала шаг назад, но вдруг почувствовала, что вот-вот потеряет равновесие. Пытаясь удержать баланс с помощью протянутых вперед рук, блондинка все же ненамеренно стала обладательницей приза, за который на верхних ступеньках шла жестокая битва. Пышный букет приземлился ей в руки. Прижав его к груди, она почувствовала, что тело больше не может сопротивляться силе притяжения, и оно неотвратимо падает назад. Зажмурив глаза и сжавшись, она приготовилась к жесткому удару о мраморные ступени. Но его не последовало. Чьи-то сильные руки обхватили хрупкий стан, прижав его к твердой мужской груди. Горячее дыхание обожгло нежную чувствительную кожу левого уха. До ее сознания начали доноситься следующие слова, произнесенные шепотом, но с хорошо расставленными акцентами на словах: --Если ты хочешь внести что-то незабываемое в особый день для моей сестры, не думаю, что для нее будет счастьем увидеть одну из ее гостей, лежащую на ступеньках в луже собственной крови. Я понимаю, это эффектно, но не все смогут оценить этот подвиг по достоинству. Буквально пару минут назад лицо Анны было бледным и растерянным. Конечно, растерянность была не присуща девушке страны «восходящего солнца», но в такой ситуации маска непроницаемости слетела бы с любого. Кровь резко прилила к голове после дерзкой и надменной издевки со стороны «спасителя». Кайама напряглась и резко выпрямилась, тем самым показывая, что больше не нуждается в его поддержке. Но цепкие руки не спешили дать свободу жертве несчастного случая или собственной неосмотрительности. Юноша, неожиданно для Анны, положил подбородок на ее обнаженное плечо, и немного повернув голову в бок, уткнулся носом в бархатную кожу тонкой шеи. Проходящие мимо люди с неподдельным любопытством смотрели на молодую пару, находящуюся в столь интимном положении. Не желая быть услышанным кем-либо, он тихо прошептал ей несколько предложений. Девушка стояла в полном оцепенении. Ни один мускул ее тела не мог двинуться. Каждое слово, как огнем, выжигалось на ее нежной шее. Постояв так некоторое время, она почувствовала, что его руки разжались, и ее тело вновь обрело свободу. Он исчез также неожиданно, как и появился. До ее затуманенного сознания только теперь начал доходить смысл ранее сказанных им слов. «Сколько еще ты будешь меня игнорировать? Нам нужно поговорить. Это касается твоего возвращения в Японию». Неприятное чувство пылающей кожи на щеках. Холодные капли пота, выступившие на висках и спине. Омерзительное чувство унижения. Осознание, что ты только что позволил втоптать себя в грязь. Все это синим пламенем жгло изнутри. Ей захотелось немедленно принять душ и смыть с себя следы его дыхания и прикосновений со своей кожи. Подступившие слезы, ком в горле мешали ей находиться на публике, и она немедленно, быстрым шагом направилась в дамскую комнату. Так мерзко и снаружи и изнутри она себя еще никогда не чувствовала.Xxxxxx
Тихая романтичная музыка, приглушенный свет, мягко струившийся из светильников, сделанных в виде фонариков, танцующие пары, звон бокалов из дорогого хрусталя— все это было достойным продолжением банкета по случаю свадьбы представителей двух старинных могущественных кланов. Вечер на редкость выдался теплым в это время года. Анна стояла на балконе с богатым декором и наблюдала за танцующими парочкам со стороны. Неизвестно, по каким причинам, но ей вдруг вспомнилось лицо Йо, его теплая улыбка, заразительный веселый смех, его доброта. Воспоминания об этом невольно пронеслись перед глазами. Сердце ностальгически защемило. «Может быть, тогда я просто его неправильно поняла. Давила на него. Ведь он же говорил, что жениться на мне. А что мне еще нужно? Я же именно это и хотела от него. Ведь Йо не может причинить зло и боль людям. Может, он скучал по мне, искал, а я тут. Даже весточку ему не послала, где я нахожусь. Я могла ранить его таким отношением. Какая же я эгоистка». Череда ее мыслей была прервана мягким женским голосом, окликнувшим ее. --Анна, вот ты где. Наконец-то я тебя нашла. В этом Императорском дворце очень легко заблудиться. Я уже испугалась, что ты могла потеряться. Поэтому, попросила своего братика поискать тебя, но, видимо, я нашла тебя первой. Джун была прекрасна во всех отношениях. Красивая, умная, обаятельная, добрая, ничего не подозревающая, наивная…Дженн Ли просто настоящий счастливец, что женился на такой идеальной женщине. --Ты хотела что-то сказать мне, Джун?—тихо произнесла Анна. Китаянка подошла ближе и, так же как и японка, положила локти на перила. --Я хочу попросить тебя кое о чем. Хотя, я слишком о многом тебя уже просила, мне право неудобно. --Ты можешь просить меня о чем угодно, ведь в этом нет ничего плохого,--ответила Кайама. --Как ты знаешь, я и Дженн собираемся в свадебное путешествие по «Золотому кольцу России» на месяц. Дженн всегда хотел побывать в этой великой стране—Родине его горячо любимого и обожаемого писателя Достоевского,--при этих словах лицо Джун озарила нежная улыбка.—Ты не могла бы подождать моего возвращения? Можешь жить все это время в моей квартире. Я хотела бы проводить тебя, когда ты соберешься уехать. Анна молчала. Она не знала, что ответить девушке. Но кто бы мог подумать, что второй раз за день, на помощь придет тот, от которого она менее всего хотела получить какую-либо помощь. Громкий уверенный голос раздался позади двух леди. --Ты больше не можешь просить ее об этом, сестра. Первая на эти слова обернулась Джун. На ее лице застыл немой вопрос «почему?». --Мы уже обо все договорились с твоим мужем,--Рен запустил одну руку в карман и лениво прислонился к косяку входной балконной арки. Анна не хотела встречаться с ним лицом к лицу. Она не могла простить ему то поведение, которое он себе позволил по отношению к ней. Для нее его вид на данный момент был тошнотворным. --Завтра утром мы все вместе—ты, твой муж, Анна и я—полетим в Японию. Нам нужно кое-что уладить с Ли, а после этого вы отправитесь в свадебное путешествие. После этих слов он бросил взгляд на ее спину и вышел. Джун была лишена дара речи. --Ты представляешь? Вот нахал! Все сам решил, а нас только перед фактом поставил. А Дженн тоже хорош! И когда это они так подружиться успели?! Анна не ответила. Она смотрела далеко вдаль, в ту сторону, где находится ее Родина и человек, который ей дорог. «Значит, завтра я стану свободной».Xxxxxx
На следующий день в 9 часов утра частный самолет китайского мультимиллиардера Рена Тао плавно совершил посадку в главном аэропорту Токио. Ступая по родной земле, Анна не могла поверить своему счастью и не ожидала от себя столь ностальгических чувств, вдруг наполнивших ее сердце. Группа из четырех человек спустилась по трапу и направилась к ожидающему лимузину, который должен был доставить их на деловую встречу, проходившую в Бизнес Дворце. Джун и Анна сидели рядышком, тогда как Рен и Дженн находились на противоположной стороне и что-то оживленно обсуждали, прильнув к монитору ноутбука. Это продолжалось с самого начала их полета. Нервы Джун начинали сдавать. Она была обделена вниманием со стороны мужа. Раздражение начинало овладевать ею. Всячески показывая подавленный и расстроенный вид, она лишь больше огорчалась, так как со стороны ее супруга не было никакой реакции. Ему просто некогда было смотреть на нее. Он был погружен в дела с головой, впрочем, как и его шурин. Джун не могла больше вынести вид этого безобразия и отвернулась. Ее внимание привлекла японка, сидящая рядом с ней. Та смотрела в окно и не замечала происходящего вокруг нее. В стекле отражалась еле заметная улыбка и задумчивый, но воодушевленный взгляд. Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Анна обернулась. На нее смотрели немного печальные глаза китаянки. --Анна,--начала зеленоволосая девушка,--не будет ли слишком обременительно для тебя провести со мной время до моего вылета в Россию сегодня вечером?—Джун опустила взгляд на колени.—Я понимаю, что прошу слишком многого, но сейчас я чувствую себя ТАКОЙ ОДИНОКОЙ.—Акцентируя последнюю фразу громким голосом, она кивнула в сторону двух деловых юношей. Один что-то говорил, другой же, немного прикрыв янтарные глаза, внимательно слушал и одобрительно кивал головой, но после того, как по салону машины эхом разнеслась фраза «такой одинокой», они оба притихли. Первым не выдержал Дженн. Наконец-то заметив подавленное состояние супруги, он молниеносно очутился перед ней на коленях, взял ее руки в свои, и начал успокаивать ее. Во время возникшей паузы, Рен перевел взгляд с молодоженов на Анну, которая вновь смотрела в окно, не обращая внимания на происходящее. --Хорошо, Дженн, я поняла,--уже медовым голосом произнесла Тао-Ли.—Отправляйтесь на свою деловую встречу, а я и Анна пройдемся по магазинам и будем ждать вас в 3 часа в парке возле «Колеса обозрения». --Но я хотела бы решить свои дела,--повернувшись в сторону Джун, сказала Кайама, давая своим ответом понять, что несильно заинтересована в походе по магазинам. --Дорогая, пожалуйста, не бросай меня. Мне будет так одиноко одной. Прошу тебя, составь мне компанию. Ведь сегодня, возможно, мы видимся последний раз перед долгой разлукой. Джун настаивала на своем. Она схватила японку за плечи во время разговора и начала немного трясти ее, с надеждой вглядываясь в ониксовые глаза. --Хорошо,--Кайаме оставалось только согласиться, чтобы освободиться от цепких рук девушки. Пока все были заняты разговором, только Рен заметил, что машина уже подъехала к месту встречи и остановилась. Он достал из внутреннего кармана пиджака маленькую черную книжечку с золотыми буквами на обложке, и, уже выходя из салона авто, протянул блондинке. --Возьми, думаю, он тебе сейчас нужнее, чем мне. С этими словами, обращенными непосредственно к ней, он вышел и направился к главному входу многоэтажного здания. Следом за ним вышел Дженн, почтительно кивнув Анне и напоследок послав Джун воздушный поцелуй. Когда японка посмотрела на предмет в ее руках, она узнала в нем свой паспорт, и была искренне удивлена, так как не знала, что он находился у Рена.Xxxxxxx
Пройдясь по магазинам и не найдя ничего стоящего своего внимания, девушки направились в парк. До назначенной встречи оставалось три часа. Нужно было чем-нибудь себя занять, благо парк был большой, и там было много мест, куда можно было сходить и посмотреть. Подойдя к «Колесу обозрения», Джун предложила прокатиться. Ей нравился этот аттракцион с детства. Анна не возражала. Они купили билеты и сели в одну из кабинок. Через мгновенье кабинка начала отрываться от земли. Китаянка радовалась, как ребенок, смотря на панораму города. --Ты знаешь,--начала старшая девушка,--за это время я так привыкла к тебе, что не могу представить, что будет дальше. Ты мне стала не просто хорошим другом, но и сестрой, которой у меня никогда не было. Мне так уютно в твоем обществе.. Я могу поделиться с тобой своими мыслями и могу не волноваться, что меня раскритикуют или поднимут на смех. Ты понимаешь меня даже тогда, когда я сама себя не понимаю. И ты так много сделала для меня. Я хочу отблагодарить тебя за твою доброту, но не знаю как. Что я могу сделать для тебя, Анна? Блондинка выслушала волнительную речь Джун. Ей было неудобно слышать такие хорошие вещи о себе. Она не привыкла к тому, чтобы ее так тепло и чистосердечно благодарили. --Ты ничего мне не должна. Будь счастлива, и это будет для меня самой большой наградой,--с этими словами она улыбнулась зеленоглазой красавице. Та, не в силах сдержать нахлынувшие эмоции, бросилась ей на шею и крепко обняла. Глаза Кайамы округлились от удивления. Немного застыв в нерешительности, ее руки в ответ обняли старшую Тао. Совладав с эмоциями, девушки решили подняться на самый верх смотровой площадки. Достигнув своей цели, Джун посмотрела на часы, которые ей подсказали, что до встречи с мужем и братом у них оставалось около двух часов. --Не хочешь чего-нибудь попить? Эта длительная прогулка немного вымотала меня из сил. Я могла бы сходить купить нам прохладительных напитков. --Звучит неплохо,--сказала Анна, устремив свой взгляд на великолепную панораму, открывающуюся с высоты площадки. --Тогда, я скоро вернусь. Тут неподалеку где-то должен быть автомат. Сказав это, высокая красавица скрылась из виду.Xxxxxx
Йо лежал на любимой лавочке пятого яруса смотровой площадки в Центральном парке. Солнышко ласково грело кожу, легкий ветерок колыхал каштановые волосы. Тело находилось в состоянии эйфории. Странно, но в будни в парке было совсем мало людей, и Йо любил проводить тут время в такие дни. --Эй, Йооооо!! На горизонте показался зеленоволосый юноша, который кричал слова приветствия и размахивал одной рукой. При звуке своего имени, Асакура открыл глаза и лениво повернул голову в сторону доносившихся криков. --Привет, Лайсерг, дружище! Какими судьбами? Не значит ли это, что с нашей последней встречи прошло 3 года? --Именно-именно, Йо. Кто бы мог подумать, что время так быстро бежит,--подойдя к шатену, англичанин пожал ему руку и по-дружески обнял.—А ты совсем не изменился. Такой же расслабленный, как всегда.—Он широко улыбнулся. --Зато тебя годы не пощадили, Лайсерг. Ты только посмотри на бледность своего лица. Неужели работа юриста такая сложная? Они оба присели на лавочку, на которой до этого дремал Йо. --И сложная и ответственная. Но мне нравится. Я люблю решать сложные дела. Это говорит о том, что я постоянно совершенствуюсь. Ну, а ты как, дружище? Наверное, женился. Асакура откинулся на спинку лавочки и посмотрел в небо. --Как можно. Я бы обязательно тебя пригласил на свадьбу, если бы она состоялась. --Слушай, а почему у тебя дома никого нет?—заинтересованно и с удивлением спросил молодой юрист.—Я приехал к тебе и мне никто не открыл. Прождав 3 часа возле двери, я вдруг вспомнил номер твоего мобильного телефона. Благо, он не поменялся за 3 года. --И правильно сделал! Надо было сразу позвонить. Я бы тебя в аэропорту встретил. Ты как всегда любишь преподносить сюрпризы. --У нас в Англии есть поговорка «Не провожай и не встречай гостей—в нужное время они сами появятся»,--засмеялся Лайсерг. --О, я вижу, ты чтишь древние традиции,--с изумлением протянул Асакура младший. --Не без этого. У нас говорят, что традиции формируют национальность человека. Так ты не ответил на вопрос. --Да дома никого нету. Я же тут,--зевая, сказал Йо. --А где Анна? Обычно она всегда дома,--Лайсерг был крайне удивлен ответу друга. --Не знаю. Я о ней теперь ничего не знаю,--это было сказано с безразличием. --Как это? Вы же помолвлены. --Ну, да, помолвлены. Только это всего лишь формальность. Понимаешь, наша помолвка—обязательство перед моей семьей. Это плата моих предков ей за то, что она тренировала меня, и благодаря этому, я стал Королем. Лайсерг был настолько поражен этой новостью, что начал заикаться. --Н-но, мне казалось, что в-вы любите друг друга. Йо посмотрел на него с иронией. --Я уважаю ее, испытываю чувство благодарности, но ничего такого, что могло бы назваться любовью. --Но вы же вместе прожили столько лет! Неужели ты больше ничего к ней не почувствовал, кроме благодарности?! --Верно. Мы прожили 7 лет под одной крышей. Все эти годы были такими однообразными, особенно после конца турнира. Ей не нравилось, что я чаще стал общаться с друзьями. Тренировки не стаяли уже на первом месте, как было раньше. У меня появилось больше свободного времени. А она заставляла делать меня то, что она сама хочет. Понимаешь, я уже не маленький мальчик, а взрослый мужчина и будущий глава семьи. Я должен принимать собственные решения. Мне надоело зависеть от чужих. --Но мои мама с папой выслушивали друг друга и принимали только те решения, которые устраивали их обоих. --С ней это нереально. Оба друга немного помолчали. --Странно, мое мнение об Анне-сан всегда было очень высокое. Мне всегда казалось, что она бережет твои чувства, защищает тебя от ненужного и пустого, а когда приходит время чего-то по-настоящему значимого, не вмешивается в твои решения. Она очень заботилась о тебе все эти годы. Я не понимаю, что заставляет тебя думать о ней так! Англичанин искренне не понимал своего японского друга. Его сердце подсказывало, что Йо не прав по отношению к Кайаме. Ему даже стало обидно за нее. --И что предлагаешь? Чтобы я продолжал искать ее, когда она сожгла все мосты за собой? Мои родители и дед с бабкой поставили мне ультиматум, что я должен жениться только на ней и не на ком больше. Видишь, я жертва ее эгоизма. Она исчезла, не сказав ни слова. Уже больше полугода о ней не было никаких известий. Я пытался найти ее, но тщетно. Не знаю, что на нее нашло. У нее была легкая жизнь, такая, какую она всегда хотела. Мы должны были скоро пожениться. Своим поступком она поставила меня в неловкое положение перед людьми. Теперь мне нужно оправдываться, объяснять каждому, где она и почему мы не вместе. Семья требует ее возвращения. Верховные старейшины твердят, что Король не может царствовать без Королевы, и грозятся отдать титул второму лучшему после меня, то есть моему брату, а он женат. И вообще, о чем они думают, если от него же мир и спасали. Хао прошел психологические тесты, и результаты показали, что он теперь выступает за мир, а не против него. --Дааа, с юридической точки зрения у тебя тяжелое положение,--проговорил на выдохе Лайсерг.—Я не знаю, что могло между вами произойти, из-за чего Анна-сан покинула твою сторону, но уверен, что должно было случиться что-то веское, ведь без причины, она бы так не поступила. Я всегда тебе завидовал в том плане, что она оставалась верной тебе все эти годы и не оставляла твоей стороны. Такой преданности и веры я не видел еще ни в одном человеке, которых встречал. Но скажи, если вдруг она вернется, что ты предпримешь? --Ой, Лайс,--отмахнулся Йо,--ты делаешь из нее прямо какой-то идеал женщины. Мне не останется ничего другого, как только принять ее и жениться на ней. Для нее было бы лучше вернуться ко мне и стать моей женой, чем вести скитальческий образ жизни. Такой беззаботной и легкой жизни как со мной, ей никто никогда не сможет предложить. Зная ее невыносимый характер, она, скорее всего, останется никому не нужной старой девой. С жалостью посмотрев на товарища, Лайсерг ничего не ответил. А что можно было сказать человеку, который настолько был уверен в своей правоте, что не хотел слушать мнение других? --Не будем говорить о пустом. Самое главное, что ты приехал и это нужно отметить, я сейчас созвонюсь с ребятами. Они будут счастливы увидеть тебя. Вынув мобильник из кармана, Асакура принялся набирать нужные номера. Однако, английский парень не мог сейчас разделить ту радость, которую чувствовал его друг. От недавнего разговора на сердце юноши было тяжело.Xxxxxx
Купив прохладительные напитки, Джун направилась к месту, где минут 10 назад она оставила Анну. Подходя к нему ближе, китаянка заметила удаляющуюся фигуру блондинки, которая медленно брела к лифту. Ее голова была опущена, руки свисали, как плети, походка была неуверенная. Столкнувшись с прохожим, она не останавливаясь, продолжала идти дальше. Складывалось такое впечатление, что японка не видит, куда идет и не понимает, где находится. Окликнув ее несколько раз и не получив ответа, молодая женщина отдала проходившему мимо мальчику баночки с напитком и побежала вслед за исчезнувшей за дверями лифта Анной. Джун заметила мокрые капельки на вымощенной плитками дорожке, по которой только что прошла Кайама, и это заставило ее взволноваться не на шутку. Дождавшись поднявшегося лифта, китаянка быстро вошла в него и нажала на кнопку первого этажа. Через 3 минуты она стояла внизу и быстро окинула взглядом прохожих. Девушки в длинном белом шелковом платье с желтыми розами, вышитыми по подолу, нигде не было. «Не могла же Анна далеко уйти за такое короткое время!»--Джун тяжело вздохнула. Она понимала, что с блондинкой происходит что-то странное. Ее поведение вызывало опасения за ее жизнь. И сам факт того, что она плакала, уже давал серьезный повод поразмыслить о причине происшедшего. Не теряя времени на раздумья, Тао-Ли побежала вглубь парка, вглядываясь в лица прохожих. Побегав так с полчаса и не добившись результатов, девушка в панике присела на близстоящую лавочку и лихорадочно начала соображать, что она еще может предпринять. На ум ей пришло только одно рациональное решение. Достав из сумочки мобильный телефон, она машинально набрала номер. Послышались длинные гудки и затем тихий голос мужа. --Джун, мы на заседании директоров, у тебя что-то срочное? --Дженн, зачем ты поднимаешь телефон моего брата? Немедленно дай ему трубку! Это СРОЧНО!—прокричала она в трубку. На другом конце провода, Дженн с изумлением посмотрел на СВОЙ телефон, но затем, решив, что лучше не спорить с расстроенной женщиной, передал трубку шурину, который на тот момент говорил речь за кафедрой. Рен просил извинить его и, отойдя в сторону, поднес телефон к уху. --Да, слушаю,--сказал он по-китайски. --Рен! Беда! С Анной что-то не так! Она пропала! Я не могу ее найти! Рен рефлекторно сжал трубку в руке. --Когда? И где это случилось?—коротко спросил он неожиданно низким голосом. --В Центральном парке. Она спустилась со смотровой площадки и исчезла. Она вела себя очень странно перед тем, как пропасть. Она плакала и была рассеянной. Я боюсь, что с ней может произойти что-то непоправимое в таком состоянии. Рен, что мне делать!? --Оставайся в парке. Ли приедет за тобой после этой встречи. Я отправляюсь на поиски. Если тебе удастся что-то узнать, звони на МОЙ сотовый. Сказав это, он отключился и направился к Дженну, который сидел рядом с кафедрой. Тао подошел к микрофону и сказал: --Уважаемые господа, по весьма неотложному делу, я вынужден удалиться. Но мою речь продолжит мое доверенное лицо Ли Дженн. После этого Рен быстрым шагом вышел из зала, оставив удивленного Дженна продолжать начатое. --Минна-сан…(продолжение речи)Xxxxxxx
Она шла вдоль побережья лазурного моря. Волны, потерявшие свою силу из-за встречи с берегом, нежно ласкали ее босые ноги. С пальцев левой руки свисали босоножки. Ночной ветер теребил влажные волосы. Платье, немного легковатое для такой прохладной ночи, пыталось согреть тело. Она провела рукой по еще не высохшим волосам и устремила свой взгляд на линию горизонта, за которым уже виднелись первые лучики теплого солнца. Ночь промчалась незаметно. Не хотелось возвращаться домой. Хотя никакого дома и не было. Так же как и семьи. Единственное место, где она чувствовала себя нужной—это этот берег, каждую песчинку которого она успела выучить за те долгие часы, проведенные здесь; это море, которое всегда делилось своим теплом и прохладой; лучи рассвета, которые так напоминали ей саму себя. Она медленно шла по мокрому песку, наслаждаясь его прохладой. На минутку закрыла глаза и нежно обхватила себя за плечи. Ей казалось, что сам ветер обнимает ее. Одиночество ей подходило. Ей никто не был нужен. То, что она испытывала, вдыхая влажный морской воздух, эти ощущения свободного полета, не могли сравниться ни с чем. Только в одиночестве она могла понять себя. Понять, что она…одинока. Грусть наполнила ее сердце, еще молодое, полное сил чувствовать…любить, но уже израненное прошлым и не залеченное настоящим. Невольно вспомнились слова, которые она услышала днем, стоя у ограды смотровой площадки шестого—верхнего яруса. «Понимаешь, наша помолвка—обязательство перед моей семьей. Это плата моих предков ей за то, что она тренировала меня… Мы прожили 7 лет под одной крышей. Все эти годы были такими однообразными… Мне не останется ничего другого, как только принять ее и жениться на ней. Для нее было бы лучше вернуться ко мне и стать моей женой, чем вести скитальческий образ жизни. Такой беззаботной и легкой жизни как со мной, ей никто никогда не сможет предложить. Зная ее невыносимый характер, она, скорее всего, останется никому не нужной старой девой» Только сейчас она почувствовала прохладу ночи, плавно перетекающей в рассвет. Она опустила голову. Из глаз покатились жемчужины горьких слез. Значит, в ту ночь она не ошиблась, а действительно правильно поняла его слова. «Я не создана для такого высокого чувства, как любовь. Я никогда не смогу полюбить… и никто никогда не полюбит меня…никто…никогда…» Глаза ее медленно открылись. Взгляд упал на ее босые, израненные ракушками, ноги. Соленая вода заходила в ранки, но эта боль была ничем, по сравнению с душевными терзаниями, которыми было наполнено ее девичье сердце. Отойдя подальше от воды, она села на прохладный песок и уткнулась лицом в согнутые колени. Ветер не щадя, развивал ее длинные волосы. Под тяжестью влаги они больно хлестали спину, плечи, оголенные руки. Но девушка не шевелилась. В каком-то смысле она была даже рада чувствовать эту боль, так как она отвлекала от другой, более невыносимой, которая разрывала изнутри. «Если это была не любовь к нему, то почему сейчас мое сердце так болит? Если это было не настоящим чувством, то почему я так страдаю? Но, если же, это была действительно любовь, то я не хочу больше любить, не хочу страдать снова, не хочу впускать кого-то в свое сердце. Хочу быть такой, как была раньше. Но смогу ли я с этой кровоточащей раной стать прежней?» --СМОГУ ЛИ Я?! Из последних сил Анна выкрикнула куда-то в пространство, сдавленным от внутренней боли голосом. Она не заметила шорох тихих шагов по песку, приближавшихся к ней. Что-то теплое опустилось на плечи и окутало тело. Резко подняв голову, ее заплаканные глаза встретили задумчивый взгляд золотых. Шепот нарушил мелодию поющего моря. --Наконец-то я нашел тебя… Ее пустой взгляд постепенно начинал проясняться. Стройная фигура юноши светилась ореолом из лучей восходящего солнца. Порывы ветра теребили непослушные иссиня-черные пряди волос, и продували насквозь белоснежную рубашку, расстегнутую на воротнике, и бежевые брюки из легкого материала. Он улыбнулся ей теплой искренней улыбкой, не сводя глаз с ее бледного заплаканного лица. Ее зрачки расширились от слов, которые он произнес: --Пойдем домой. И протянув ей руку, застыл в ожидании. Она выглядела брошенным зверьком, который пережил много боли и предательства в жизни, и теперь не доверял никому. Ее темные, как уголь, глаза, опухшие от слез, смотрели в его уверенные и проникновенные. Сначала с недоверием. Но от этого его улыбка стала еще шире и добрее. Его рука оказалась совсем рядом. Девушка опустила взгляд на нее. Весь вид показывал, что японка колеблется. Внутри нее идет борьба. Дрожащая худенькая ручка показалась из-под накинутого им ранее пиджака. Она медленно и неуверенно потянулась к его до сих пор протянутой. В нескольких сантиметрах от цели она застыла. Анна вновь подняла глаза и посмотрела ему в лицо. Он все так же улыбался ей и от лучей рассвета его глаза казались двумя зеркалами, поглощающими ее неуверенность и отражающими веру в нее. Благодаря этому, ей захотелось поверить…ему…Не сводя глаз с его лица, ее рука слегка коснулась его. Не заставив себя долго ждать, юноша сжал в своей теплой, мужественной и надежной ее холодную, хрупкую и дрожащую. Потянув за руку вперед, он помог блондинке встать на слабые от эмоционального стресса ноги. Прижав ее к своей теплой и широкой груди, он крепко обнял ее тонкий стан. Наклонив голову и зарыв в золотые волосы лицо в районе ее плеча, Рен с жаром прошептал в холодную кожу: --Ты не одинока. Я тут. Рядом. Для тебя. Верь мне. И она доверилась этому человеку, ставшему для нее лучиком света в кромешной тьме. Он крепко держал ее в своих объятьях, и когда хотел уже отпустить, ее ноги подкосились от бессилия. Крепкие руки мгновенно подхватили почти невесомое тело девушки, и бережно понесли к припаркованной на набережной машине. Ее голова лежала на его груди. Ритмичный стук его сердца убаюкивал и расслаблял, и она медленно начала погружаться в темноту.