В любви все средства хороши

      Бета-тестеры устроили себе коллективный отпуск на все праздники, так что до обеда пришлось спешно разгребать сообщения и звонки от студий и издательств. Первые просили поработать с их играми, рассчитывая на строгий детальный разбор от одной из лучших команд тестеров, другие очень надеялись на вкусные статьи и обзоры — с лёгкой руки Внучки почти все ударились в журналистику, благо опыт и знания позволяли раскрывать читателям неведомые грани даже весьма популярных виртуальных игр. Наибольшего успеха на этом поприще добилась Мелисса — её красота и стильные образы в любой игре позволили ей быстро стать популярным видеоблоггером.       — Вроде ж только на полторы недели уехали, а новых игр вышло — как за полгода, — буркнула Мелисса, добравшись наконец до конца огромного списка сообщений, половина из которых состояла из признаний в любви, четверть — из фанатского творчества, а всё остальное занимали запросы на обзоры для журналов, рекламные видео для новых игр и предложения совместных проектов.       — Праздники же, — ответил Мак-Мэд, потягиваясь. — Это мы играми на жизнь зарабатываем, а нормальные люди наоборот.       — И толку? — Махмуд душераздирающе зевнул. — У них полторы недели было, а вопросы по прохождениям такие, что я могу ответить, даже не запуская игру. Уж могли бы сами потыкаться и найти решение!       Махмуд с Мак-Мэдом, основные специалисты по игровым боевым системам, регулярно записывали свои игровые вылазки. Их почта на две трети состояла из вопросов «как вы сделали вот этот приём» и «где добыть вот такое оружие». У обоих был настроен шаблон ответа: «Здравствуйте! Наши приёмы рассчитаны на людей с высоким уровнем и большим игровым опытом. Если вы ещё новичок, рекомендуем начать с более простых техник, описание которых вы можете найти на форуме игры».       — Будьте снисходительнее, — добродушно сказал Банзай. — Они играют ради простых радостей и удовольствий.       Пожилой аналитик публиковал пространные статьи, в которых рассуждал о философских проблемах виртуальной игровой индустрии, поэтому ему писали только такие же умудрённые опытом фанатики. Банзай отвечал каждому, так что у него уже сформировался постоянный круг друзей по переписке, с которыми он регулярно общался на житейские темы.       — Представляете, — продолжил он, — мне один друг написал, что его сын круглые сутки играл в игры, хотел работу свою с ними связать, а потом познакомился в игре с милой девушкой-новичком. Летом у них свадьба. Оба об играх и думать забыли, столько планов у обоих! Эх, молодость...       — Предатели, — процедил сквозь зубы Ксенобайт, почти призрачно проскользнувший к кофе-машине. — Вот так каждый первый готов считать увлечение своей жизнью, пока не удаётся найти своё место в социальной системе. Стоит найти лазейку в мир обычных людей — и всё, человек потерян.       — Справедливости ради: многие семейные люди вместе увлекаются чем-то, — заметил Мак-Мэд.       Ксенобайт презрительно посмотрел на него поверх очков.       — И где же тогда твоя жена? — едко осведомился он.       — Уел, — признал Мак-Мэд.       — А сам-то — не от одиночества бесишься, случаем? — поинтересовалась Мелисса. — У тебя женщины хоть были?       — Были, — буркнул Ксенобайт. — Не понравилось.       — Почему?       — Не оценили могущества моего интеллекта, — огрызнулся программист и утёк обратно в свой угол.       — Слушайте, а Ксен что, все выходные тут провёл? — спросил Махмуд.       — Полагаю, несколько раз ходил домой, — ответила Мелисса. — Всё-таки душа у нас здесь нет, а он не выглядит человеком, который полторы недели не мылся. Ксен! — крикнула она в его сторону. — Ты сколько раз дома был?       — Тебе за всю жизнь посчитать?!       — Нет, за последние полторы недели!       — Пять раз. Это если считать только мой дом. Если не только — то шесть.       — Ого! А что ты делал не у себя? — заинтересовался Махмуд.       — Винду переустанавливал, — ответил Ксенобайт. — И, предвосхищая возможные вопросы, уточняю — переустанавливал винду мужчине, так что никаких эротических подтекстов.       — Кому-то из журнального начальства, что ли?       — Почти. Корешу главреда. Расплатились, впрочем, практически натурой — пивом, рыбой и безлимитом в баню.       — А с подтекстом ты когда-нибудь винду переустанавливал?       — Второй вопрос про мою личную жизнь за ограниченный промежуток времени, — сухо констатировал Ксенобайт и надел наушники. — Если скучно — поиграйте во что-нибудь, а у меня работа. Которую, к слову, я все выходные и делал, пока вы прохлаждались.       — Какой-то Ксен серьёзный, — испуганно сказала Внучка, убедившись, что Ксенобайт включил музыку и больше их не слышит.       — Может, тема для него больная? — предположил Банзай. — А мы тут со своими предубеждениями на его счёт. В конце концов, много ли мы знаем о Ксенобайтах?       Тестеры переглянулись. Биографии друг друга они могли пересказать более-менее достоверно, а вот прошлое программиста было крайне туманным.       — И правда, — согласился Мак-Мэд. — Может, у него была трагичная любовь. Жена бросила и ребёнка забрала.       — Я что-то сомневаюсь, что Ксен мог быть женат, — язвительно сказала Мелисса.       — Да ладно тебе, — отмахнулся Банзай. — Это ты его недолюбливаешь, а так-то он нормальный парень. Ну... увлечённый немного. Так может он как раз от разбитого сердца и ушёл с головой в работу.       — А может, его возлюбленная умерла? — внезапно встряла Внучка. — И он страдал дни и ночи, пытался покончить жизнь самоубийством, но друзья вытащили его из петли, потом он начал искать утешение в алкоголе, чуть не спился, пытался найти замену своей ушедшей любви, потом нашёл себе увлечение...       Немое изумление всех тестеров заставило её оборвать свой монолог на полуслове.       — Внучка, ты что, на женские романы переключилась? — спросил Банзай. — У тебя Дюма до сих пор нечитанный, какие тебе мёртвые возлюбленные?       — Но ведь это возможно! — запротестовала Внучка. — Да, редко, и вообще выглядит как сюжет фильма, но возможно!       — Внучка, не нужно делать из Ксена рыцаря печального смайлика! — твёрдо возразила Мелисса. — Его внешность страдающего вампира — это генетика, неряшливость и редкие выходы на улицу, что никак не связано с его внутренним миром.       — Кстати, почему разговоры о Ксенобайте так тебя задевают? — поинтересовался Мак-Мэд. — Может, тут замешаны скрытые чувства?       Мелисса вспыхнула и открыла было рот для достойного ответа, но в разговор опять вмешался Ксенобайт.       — Господа, я вас, возможно, разочарую, но у вас тоже есть работа, — сообщил он. — Мне уже три человека написали с вопросами, почему из всей команды в сети только я.