***
Гермиона не притронулась к еде и с трудом поддерживала разговор с Невиллом, который пытался завладеть её вниманием. Невилл разговаривал о различных способах применения спорыша, но Гермиона могла думать только о Снейпе. Она покинула Большой зал, даже не притронувшись к десерту, и направилась в кабинет МакГонагалл со смесью страха и ужаса. Снейп не был особо рад встрече с ней в старые времена, и она мысленно подготавливала себя к встрече с его неприятным характером, который так хорошо помнила. Гермиона вошла в кабинет МакГонагалл и увидела её сидящей за массивным письменным столом; Снейп занимал стул, стоящий напротив неё: тот самый, на котором сидела Гермиона в ночь, когда он очнулся. — О, Гермиона, — сказала МакГонагалл. Девушка подошла к столу и была весьма удивлена, когда Снейп встал со своего стула и повернулся к ней. — Мисс Грейнджер, — сказал он с гримасой, сухо кивая головой. Интонация, с которой он сказал: «Мисс», не ускользнула от Гермионы. Судя по его поджатым губам, можно было не сомневаться, что Снейп не собирается обращаться к ней «профессор». Гермиона видела, как его глаза пробежались по её фигуре, оценивая внешний вид. Его брови сошлись, и Гермиона убедилась в своём предположении: Снейп, определённо, не был рад её видеть. — Добрый вечер, — ответила она не менее формально, чем он. — Приятно видеть вас… м-м-м… живым, — сказала девушка, раздражаясь оттого, что её голос дрогнул. От такого выбора слов он нахмурился ещё больше. Если бы Гермиона ожидала некоего обмена любезностями, она была бы расстроена. В комнате повисло неловкое молчание, пока, наконец, Снейп не повернулся к МакГонагалл и не сказал: — Думаю, мы закончили с любезностями, Минерва. Может, продолжим? МакГонагалл выглядела некомфортно, но ответила: — Конечно. Пожалуйста, садитесь. Снейп вернулся на своё место, а МакГонагалл наколдовала Гермионе стул прямо рядом с ним. Девушка подумала, что директриса выглядит задумчивой, и её подозрение подтвердилось, когда она села на стул и ухнула вниз. Ножки стула были смехотворно короткими, и она оказалась сидящей гораздо ниже, чем Снейп. Девушка старалась держаться серьёзно, но задача оказалась сложной, если учесть, что её колени оказались на одном уровне с животом. Она хотела трансфигурировать стул в более удобный, но побоялась смутить директрису, которая и так выглядела необычно взволнованной. Гермиона посмотрела в сторону и сразу же об этом пожалела, когда увидела, с каким довольным выражением лица на неё смотрит Снейп. Он, казалось, наслаждался её неудобством. «Как будто мне опять одиннадцать», — подумала Гермиона и почувствовала, что краснеет. МакГонагалл прокашлялась, обращая внимание обоих на себя: — Хогвартсу действительно очень повезло иметь таких преподавателей, как вы оба. А сейчас давайте разберёмся с некоторыми деталями, не так ли? Гермиона наклонила голову в знак согласия, отметив, что Снейп остался неподвижным и молчал. — Вы можете обучать классы вместе… — начала МакГонагалл. — Мне не нужна ученица, — тихо прервал её Снейп. «Ученица?» — Гермиона почувствовала, что её раздражение усиливается. — Мне тоже! — возразила она, стараясь не замечать, как Снейп яростно взглянул на неё. МакГонагалл выглядела раздражённой. Гермионе показалось, что она слышала, как Дамблдор посмеивается со своего портрета, хотя старый волшебник притворялся спящим. — Ни один из вас не будет понижен до ученика, — сказала директриса нетерпеливо. — Вы можете разделить обязанности… — Я сомневаюсь, что наши методы обучения пригодны для совместного преподавания, — отрезал Снейп. Гермиона была полностью согласна с этим утверждением, но воздержалась от высказывания. МакГонагалл сделала ещё несколько предложений, но каждое было сразу же отвергнуто Снейпом. Казалось, единственным решением, которым он был бы доволен, было увольнение Гермионы. Девушка в ожидании смотрела на директора. — Я ценю твою позицию, Северус, но должен быть какой-то компромисс, — сказала МакГонагалл. — Естественно. Пусть работает с Флитвиком или Харборо, — сказал он, называя преподавателей Чар и Трансфигурации. — Она вряд ли сильна в Зельях. Это уже было слишком. — Простите меня! «Она» сидит прямо здесь, — сказала Гермиона, ведь Снейп говорил, как будто она была где-то в другой комнате. — И «она» довольно хорошо знает Зелья! Снейп повернулся к ней со скучающим лицом и сказал: — Я учил вас пять лет, мисс Грейнджер. «Довольно хорошо» вряд ли подходит для того, чтобы описать ваши способности. С растущим возмущением Гермиона вскочила со своего места, что было немалым подвигом, учитывая близость стула к полу. — Вообще-то, я была застенчивой! — негодовала она, уперев руки в бока. — Возможно, для вас будет сюрпризом узнать, что многое может измениться за четырнадцать лет! — Безусловно, — медленно ответил Снейп. Он окинул её взглядом с головы до ног, задержавшись на волосах и на глубоком вырезе платья. Ошарашенная Гермиона поняла, что её мантия, должно быть, расстегнулась, когда она поспешно вскочила со стула, и полностью открыла платье. Она закуталась в мантию и почувствовала сильное сердцебиение, увидев на лице Снейпа хищное выражение. Когда он продолжил свою речь, девушка решила, что выдумала или неправильно истолковала его взгляд. — Я не считаю, что возня с маггловскими игрушками является соответствующей квалификацией для мастера Зельеварения, — сказал мужчина с презрением. «Маггловские игрушки, как же», — подумала Гермиона. Взбешённая тем, что он сократил множество лет её работы до этого, она сердито выплюнула: — Как же нам повезло, что оценивать квалификацию преподавателей Хогвартса больше не в вашей компетенции! При упоминании того времени, когда он был директором школы, Снейп вскочил со стула и подошёл к Гермионе. Девушка выпрямилась во весь рост, но всё равно оказалась значительно ниже возвышающейся фигуры Снейпа. Не отводя взгляд, она с гордостью держала свои позиции. Когда он остановился перед ней, Гермиона наивно забеспокоилась, не слышит ли он, как её сердце дико бьётся у неё в груди. Снейп стоял настолько близко, что его дыхание касалось её лица, и она чувствовала, как незаколотые пряди её волос щекочут щёки. Шёпотом он сказал ей: — Я не просил поста директора и совсем им не наслаждался. — Снейп смотрел на неё с усмешкой. — Но вряд ли стоит ожидать, что глупая девчонка оценит такие понятия, как долг и обязательства. Гермиона молчала, вспоминая, что два месяца назад сама стояла на этом же самом месте и спорила с директором о том, что Снейп должен остаться в школе, а она уйти. Его упоминание о долге и обязательстве напомнили ей о тех жертвах, которые он сделал для Ордена, и девушке стало стыдно за то, что она напала на него. Гермиона приказала себе перестать спорить, как бы трудно это ни оказалось. МакГонагалл, которая до этого наблюдала за ними из-за стола, встала: — Давайте успокоимся и обсудим всё по-взрослому. — Благородная идея, — сказал насмешливо Снейп, не сводя с Гермионы взгляда. Она нахмурилась, когда он пристально на неё посмотрел, и удивилась, подумав, что видит замешательство на его бледном лице. Однако, Гермиона отклонила эту мысль немедленно, когда мужчина продолжил говорить. — Возможно, мисс Грейнджер пойдёт поиграет с маленькими научными инструментиками, пока я преподаю сложную науку Зелий. Полностью игнорируя решение, которое она приняла пару мгновений назад, Гермиона сказала: — Возможно, Снейп займётся изучением достижений в своей области знаний, пока я преподаю современный подход к Зельям! — Замечательно! Больше не в силах слушать их препирательства, МакГонагалл хлопнула ладонью по столу, чтобы прекратить спор. Директриса пояснила: — С завтрашнего дня Северус возьмёт на себя курсы с первого по третий. — Гермиона начала протестовать, но МакГонагалл подняла руку, требуя тишины. — Гермиона продолжит обучать курсы с четвёртого по седьмой. Девушка сделала в голове несколько вычислений; фактически она будет обучать на класс больше, но на шестом и седьмом курсах учеников меньше. — Я надеюсь, вы будете использовать появившееся свободное время с пользой, — резко произнесла МакГонагалл. Поворачиваясь к Снейпу, директриса сказала: — Северус, я уверена, ты захочешь узнать, что ты пропустил за эти четырнадцать лет. Снейп нахмурился. — Естественно, — согласился он сухо. Гермиона почувствовала самодовольство после этого указания, но быстро убрала ухмылку с лица, когда МакГонагалл повернулась к ней. — Гермиона, ты сможешь продолжить своё исследование. Думаю, ты рада, что сможешь больше времени проводить в лаборатории. Гермиона услышала, как хмыкнул Снейп, но не обратила на него внимания. Она не была полностью согласна с предложением МакГонагалл об усиленных исследованиях в лаборатории, но не собиралась обсуждать причины своего решения в присутствии Снейпа. — Спасибо, — вместо этого ответила девушка. Поскольку Снейп не предложил дальнейших аргументов, она предположила, что он согласен с распоряжением, которое сформулировала МакГонагалл, и Гермиона собралась уходить. — Решено, — подтвердила МакГонагалл облегчённо. — Теперь нам нужно обсудить вопрос о том, где ты будешь жить, Северус. Гермиона не предусмотрела этой проблемы, связанной с появлением ещё одного преподавателя, и повернулась к директору с хмурым взглядом. Насколько она знала, в замке не было свободных помещений, и Гермиона почувствовала растущее чувство тревоги, когда МакГонагалл посмотрела на неё с сочувствующем выражением лица. — Так как вы оба будете преподавать в подземельях, разумным решением было бы разделить жилые помещения, — предложила МакГонагалл. Заметив удивлённое выражение лица Снейпа, директриса объяснила ему изменения, которые сделал Слагхорн, пока работал в Хогвартсе. — Прекрасно, — сказал он равнодушно. — Подождите секунду, — встряла Гермиона. Мысль о тесном сотрудничестве со Снейпом была пугающей, но то, чтобы жить с ним, было уж чересчур. Гермиона предложила изменить какую-нибудь часть замка тем же способом, каким это сделал Слагхорн. Но МакГонагалл напомнила ей, что такое изменение требует исключительных магических навыков и должно пройти несколько месяцев до того, как комнаты станут пригодны для жилья. Девушка продолжала искать альтернативу, всё более ужасаясь. Её последнее предложение предполагало сложный план: переместить пять профессоров в четыре разные комнаты, к ней поселить профессора женского пола, и, таким образом, у Снейпа будут свои комнаты в другой части замка. Для Гермионы всё было предельно ясно. Видя раздражённое выражение лица МакГонагалл, девушка сказала: — Я уверена, они будут не против! Я могу поговорить с ними и всё объяснить… Снейпу, видимо, надоело это обсуждение. Он подошёл к Гермионе и с отвращением сказал: — Уверяю вас, мисс Грейнджер, я не представляю опасности для вашей… добродетели… Он пренебрежительно посмотрел на её платье при упоминании добродетели, и Гермиона почувствовала, что безумно краснеет. Потом он пожелал директору спокойной ночи и резко развернулся на каблуках, покидая кабинет. Следующие полчаса Гермиона спорила с МакГонагалл и настаивала на других выходах, пока, наконец, директриса не потеряла терпение: — Во имя Мерлина, там десять комнат! Пора стать менее чопорной и научиться жить с соседом, Гермиона. Северус последние четырнадцать лет жил в пространстве, ограниченном одной кроватью; не думаю, что он доставит тебе слишком много неудобств! Гермиона отправилась в подземелья в дурном настроении, чувствуя, что замечания МакГонагалл были нечестными. Вообще-то, всего было девять комнат, а не десять. Она также считала, что «чопорная» звучит немного резко. Девушка заметила, что МакГонагалл не предложила Снейпу свои комнаты… Настроение Гермионы ещё больше ухудшилось, когда она спустилась в подземелья. Её сапоги на высоких каблуках громко стучали по полу, отражаясь от каменных стен, когда она сердито шагала по коридору, а мантия развевалась позади неё. Она вспомнила отвращение на лице Снейпа, когда он говорил о её добродетели, и фыркнула. Как он смеет думать, что она испытывала недостаток общения? Он-то, конечно, был не подарок с его сальными волосами и бледной кожей. Хотя, по справедливости, его волосы сегодня вечером не выглядели сальными, а были блестящими и шелковистыми, и новая, более короткая стрижка, подходила к его острым чертам лица. Если бы Гермиона была честна с собой, то признала бы, что он, в принципе, выглядел… хорошо… Пусть не вполне солидно, но вполне представительно. И почти с ревностью она предположила, что некоторые женщины сочли бы его привлекательным. Гермиона в раздражении покачала головой, задаваясь вопросом, откуда подобные мысли могли появиться у неё в голове. Она на мгновенье остановилась, перед тем как войти в комнаты. Проблема с Исчезающей дверью состояла в том, что её было невозможно захлопнуть, а Гермиона жаждала услышать звук закрывшейся двери. Она глубоко вздохнула и увидела, что лампы были включены в большей из двух запасных спален; дверь была закрыта плотно, но полоска света в щели подсказала Гермионе, что Снейп в комнате. Не было никакой возможности избежать поражения сегодня вечером. Гермиона покорно прошла в свою спальню и сбросила с себя мантию, поворачиваясь, чтобы видеть себя в зеркале во весь рост. Что ж, платье, определённо, подчёркивало все её достоинства. Но само оно не было так привлекательно, как говорил Драко. Она убрала листья и булавки из своей причёски и с наслаждением тряхнула длинными каштановыми волосами, которые волнами лежали на её спине. Гермиона могла порой довольно резко критиковать саму себя, но даже своим придирчивым взглядом она не сумела найти в своем отражении ничего такого, что Снейп мог бы посчитать отталкивающим. Не то, чтобы она хотела, чтобы он думал о ней подобным образом… Гермиона подошла к двери своей спальни и собиралась закрыть её, когда услышала негромкий стук во входную дверь. Она захватила свою палочку с туалетного столика и, обнадёженная, быстро направилась к двери. Конечно, МакГонагалл наконец-то придумала решение сложившейся ситуации. Быстрым взмахом палочки она распахнула дверь и в третий раз за вечер увидела Снейпа. Разочарование оттого, что это не МакГонагалл, должно быть, отразилось у неё на лице, потому что Снейп равнодушно посмотрел на неё и спросил: — Вы ждали кого-то другого? Гермионе стало интересно, где он был; она не заметила его в классной комнате, но, с другой стороны, она особо и не приглядывалась. Немного смущённая мыслью о том, что он, возможно, заметил её состояние, она отошла, приглашая его войти. Девушка сознательно проигнорировала его вопрос; она показала рукой в сторону спальни и сказала: — Горел свет, и я подумала, что вы уже внутри. Он проследил за её взглядом, а потом посмотрел на неё с непроницаемым выражением лица. — Я посчитал невежливым… войти в ваши комнаты без вас. — О, — ответила Гермиона с удивлением, — спасибо. Она не ожидала, что он так уважительно отнесётся к её границам, и почувствовала благодарность. Коротко кивнув, мужчина вошёл в гостиную и осмотрел её. Гермионе вдруг стало неловко без мантии, и она подумала, что лучше было переодеться, а не стоять и рассматривать себя в зеркале. «Хватит», — мысленно упрекнула она себя. Снейп снова посмотрел на неё в ожидании и встал, скрестив руки. — Ну? — протянул он. — Хм… — Гермиона растерянно посмотрела на него и почувствовала себя идиоткой, не в силах угадать, чего он от неё ждёт. Она ненавидела чувствовать себя глупо и была уверена, что Снейп прекрасно об этом знает. Он глубоко вздохнул. — Вы собираетесь показать мне комнаты? — О! — пискнула Гермиона. — Конечно. Девушка показала комнаты и рассказала об изменениях, которые сделал тут Слагхорн. Снейп следовал за ней молча, сцепив руки за спиной. Как это всегда бывало, когда Гермиона волновалась, её мозг выдавал кучу бесполезных фактов, которые послушно озвучивал её рот ещё до того, как включался здравый смысл. Её постоянные комментарии не прекращались, пока они не зашли в библиотеку, и её голос стал хриплым. Снейп повернулся к ней. — Скажите, мисс Грейнджер, — начал он. — Вы всегда болтаете без остановки, как сейчас? Гермиона покраснела, желая, чтобы он не заставлял её нервничать. Она задалась вопросом, каким образом можно контролировать себя так, как это делал Снейп. Она должна была признать, что её «лепет» начал действовать ей самой на нервы. С небольшой улыбкой она ответила: — Нет. Это специальный бонус для вашей первой ночи здесь. Гермиона была удивлена, когда его губы дрогнули. Затем Снейп вышел из библиотеки и спросил: — Моя комната? Гермиона подумала, что он выглядит усталым, и задалась вопросом, какие последствия он перенёс от укуса ядовитой змеи и четырнадцати лет постельного режима, если таковые имелись. Она столько всего хотела у него спросить, но язык с трудом повиновался ей. Она подняла руку, указала в сторону его спальни и направилась в её сторону, чувствуя его присутствие позади себя. Девушка открыла дверь и зашла в комнату, заметив на полу три больших чемодана. Осмотревшись, она увидела, что на полки добавлено несколько десятков книг, а все лампы горят. Видимо, потрудились домашние эльфы. Гермиона повернулась к Снейпу, наблюдая, как он снял мантию и небрежно бросил её на стол в углу. Она хотела спросить, нравится ли ему комната, но, судя по тому, как он себя вёл, вопрос был лишним. — Могу я ещё чем-нибудь помочь? — спросила она. Его тёмные глаза прищурились, и мужчина поднял бровь. Гермиона опять покраснела, когда поняла, что поставила этот вопрос, стоя очень близко к его кровати, что её колено касалось синего покрывала. Девушка нервно сглотнула комок в горле, появившийся от его глубокого взгляда. Неторопливо Снейп поднял руки к шее и начал расстёгивать пуговицы на чёрном сюртуке. — Я дам вам знать, если захочу чего-то, — вкрадчиво ответил он. Затем его глаза уставились в точку позади неё, и девушка увидела выражение отвращения у него на лице. Гермиона обернулась, чтобы посмотреть, что привлекло его внимание, и сразу догадалась, на что Снейп смотрит. Посередине спинки кровати стояла фотография её, Гарри и Рона на их третьем году обучения в Хогвартсе. Все трое смеялись и обнимали друг друга. — Я просто… уберу это отсюда, — пробормотала Гермиона. Залезая на кровать, она опёрлась на одну руку, а другой потянулась к фотографии. Она была сосредоточена на том, чтобы не упасть, и совсем не заметила, что её платье задралось вверх, заставляя глаза Снейпа потемнеть, а его руки замереть на пуговицах. Гермиона посмотрела на фотографию, с болью вспоминая, что она была сделана Колином Криви, который погиб во время Финальной Битвы. Девушка прижала фотографию к груди, поднимая взгляд на Снейпа. Он отвернулся, и Гермиона стала наблюдать, как его руки продолжают расстёгивать множество пуговиц на сюртуке. «Они очень элегантные, — подумала она. — И напоминают о музыке: изящные пальцы хорошо подходят для игры на пианино или на другом тонком инструменте». Она удивилась, почему раньше никогда не замечала этих рук. Снейп закончил расстёгивать пуговицы, снял сюртук и остался в одной рубашке, а Гермиона продолжала смотреть на него, не в состоянии отвести глаз. Она не знала, как долго стояла около его кровати, пока мужчина не повернулся к ней, и его чёрные глаза не заставили её виновато опустить взгляд. Она ещё раз взглянула на Снейпа, наблюдая, как тонкие пальцы начинают расстёгивать рубашку, и он поднял бровь. — Хотите присоединиться? — сухо спросил он, убирая одну руку от рубашки и указывая на кровать. — Я… Ох! — пробормотала Гермиона, неловко отодвинувшись от кровати и качая головой, её глаза изумлённо округлились. — Я… Нет! — воскликнула она, больно натыкаясь на шкаф, пока, наконец, не вышла за дверь, в то время как Снейп подошёл к ней. Он остановился на пороге и, чуть улыбаясь, склонил голову. — Тогда я желаю вам спокойной ночи, мисс Грейнджер, — сказал он и захлопнул дверь прямо пред её лицом. Гермиона стояла как вкопанная, тяжело дыша и крепко прижимая к себе фотографию. — Ой! — крикнул далёкий голос двенадцатилетнего Рона на фотографии. Гермиона побежала в свою комнату и бросилась на кровать, подавленная поведением Снейпа. Как же она ненавидела Хэллоуин!Глава 4. Четыре — для мальчика.
3 мая 2016 г. в 23:23
Подошёл конец октября; жизнь в Хогвартсе шла своим чередом. День Хэллоуина принёс холодный ветер, который продувал весь замок, и даже камины и факелы не могли согреть продрогших учеников. Утро было морозным; изо рта Гермионы вырывались облачка пара, когда она шла по покрытой инеем улице. Девушка шла обратно к замку от избушки лесничего, которая пустовала с того момента, когда её покинул Рубеус Хагрид, женившись на мадам Максим во Франции.
Вокруг стоял запах земли и сырости. Территория была покрыта прелыми листьями, которые уже давно упали с деревьев. Гермиона крепко держала банку со златоглазками и старалась избавиться от мрачного ощущения, которое, казалось, наполнило её мысли.
Она ненавидела Хэллоуин.
Эта ненависть была в некоторой степени вызвана тем, что Гермиона оказалась заперта в туалете с огромным горным троллем на своём первом году обучения в Хогвартсе именно в Хэллоуин. Потом, на втором курсе, был Юбилей смерти Почти Безголового Ника, который завершился открытием Тайной комнаты. Следующие Хэллоуины были не лучше. Тем не менее, Гермиона была настроена прервать череду неудачных Хэллоуинов и с нетерпением ждала сегодняшнего пира.
Она даже купила новую мантию и платье, когда последний раз была в магазине Мадам Малкин в Косом Переулке. Мантия была из блестящего шёлка великолепного топазного оттенка, а платье цвета золота облегало её фигуру и очень мило подчёркивало цвет её глаз и волос.
К тому времени, когда вечером Гермиона надела платье, её настроение значительно улучшилось. Критически осмотрев себя в зеркале, она с удивлением отметила, насколько оно колоритно. Платье весьма соблазнительно подчёркивало все изгибы фигуры, а до неприличия глубокий разрез открывал гораздо больше, чем ей хотелось бы. Девушка была очень рада, что мантия намного длиннее, чем платье, и она может прикрыть этот разрез.
Гермиона заплела волосы во французскую косу и мысленно поблагодарила ведьму из Парижа, которая заколдовала её волосы, чтобы те не вились. Для неё это было редким проявлением тщеславия, абсурдно дорогим, но стоящим каждого уплаченного серебряного сикля. Она без сожаления выбросила все свои пузырьки с зельем для выпрямления волос.
Гермиона решила отказаться от традиционной шляпы и вместо этого искусно вплела в волосы несколько небольших листьев жёлтого, оранжевого и красного цветов. Она собрала листья в парке в начале осени и заготовила их с помощью зелья. Чтобы придать листьям роскошный вид, Гермиона слегка присыпала их золотым порошком. Позолоченные листья мерцали в свете свечей, и Гермиона подумала, что конечный эффект был очень хорош и лучше всего подходил для этого времени года.
Девушка покинула свои комнаты и направилась в Большой зал, где немного поболтала с Драко и Невиллом. Она усмехнулась, когда Драко сказал, что она выглядит, как очаровательная лесная нимфа, и улыбнулась, когда Невилл при этом отчаянно покраснел. МакГонагалл ворвалась в Большой зал в самый последний момент и выглядела очень взволнованной. Гермиона села за дальний конец стола. Некоторые старшие студенты, состоящие в хоре под руководством профессора Синистры, начали петь песню, посвящённую Хэллоуину:
Глаз тритона и лапка лягушки,
Шерсть летучей мыши и язык собаки.
Раздвоенный язык ужа и жало слепозмейки,
Нога ящерицы и крыло совёнка.
С двойным упорством и трудом
Кипит котёл, горит огонь,
С двойным упорством и трудом,
Беда идёт этим путём.
Гермиона захлопала, когда студенты закончили петь, и уже было собралась обратиться к Невиллу, который сидел рядом, но резкое движение справа отвлекло её, и девушка повернулась, чтобы посмотреть, что было его причиной.
Так как она сидела с краю стола, единственным, что находилось справа, была небольшая ниша, где висел гобелен, скрывая редко используемый потайной проход в кабинет директора. Гермиона увидела, что гобелен был сдвинут, и его придерживала тёмная фигура. Рука девушки застыла в воздухе, когда её глаза увидели лицо, наполовину скрытое в тени. Северус Снейп стоял в нише и пристально смотрел на Гермиону. Гермиона не знала, как долго она сидела, глядя, не мигая, на Снейпа, но, казалось, что прошла вечность. Он был таким же, каким она его помнила: чёрные одежды, чёрное пальто и эти пугающе проницательные чёрные глаза, которые мрачно на неё смотрели. Его чёрные волосы были немного короче, чем обычно, но седина их не тронула, хоть и прошло много лет. Удивительно, но Снейп выглядел так, будто не постарел ни на день.
Сердце Гермионы колотилось где-то в горле, она была в шоке, увидев его совершенно здорового. Она лишь смутно понимала, что где-то сзади МакГонагалл начала свою речь, и тарелки с чашками наполнились едой и напитками. Девушка просто не могла разорвать этот зрительный контакт до тех пор, пока Снейп не отступил обратно в коридор, позволяя гобелену упасть. И Гермиона, наконец, снова смогла двигаться.
Она посмотрела на учителей за столом, но никто, казалось, Снейпа не заметил. Несколько мгновений спустя, Гермиона задалась вопросом, не привиделось ли ей это. Но когда Невилл протянул ей небольшую записку, она поняла, что ей не почудилось. В записке тонким почерком МакГонагалл было написано: «Приходите ко мне в кабинет после ужина. Северус к нам присоединится».