Хочу, но не могу!

Мы не нуждаемся в рецензии нашего фильма. То, что ощущаем мы другим не видно. Сегодня молния и гром, завтра – мир, Но мы по сторону экрана, что закрыт ширмой. Мы вдвоем и нас давно уже накрыли волны. Но мы живем, мы любим в этом мире огромном. (Юлианна Караулова — Внеорбитные)

Очередной съемочный день завершился. Джун и Аои ушли несколько минут назад, а Кёко осталась одна в темной гримерной напротив большого зеркала и устало рассматривала свое собственное отражение. Полная луна ярко светила в окно, подсвечивая голубым светом глаза и лицо девушки. Другая Кёко — ей не нравилась, потому что чем больше она вглядывалась в отражение, тем больше видела в себе недостатки. Махнув на все рукой и мысленно послав к злой королеве*, Кёко успокоилась и решила наконец-то встать со стула и переодеться. Это далось ей нелегко. Она ощущала дикую слабость во всем теле так, что готова была сесть обратно и проспать до самого утра беспробудно. Могами бы так и сделала, если бы не одно но… Внизу, в машине ее ждет Тсуруга Рен, поэтому она должна поторопиться. Время позднее и он, несомненно, тоже устал. Синие джинсы, черные свитер и сапоги, куртка цвета хаки, зеленый шерстяной шарф — через минуту Кёко была готова. Схватив со стула сумку, девушка покинула гримерку. В коридоре тоже было темно. Видимо тот, кто погасил свет, был уверен, что он уходит последним. Шагать по пустому и мрачному коридору было делом неприятным, но где искать выключатель Могами не знала. Кёко даже было немного страшно, потому что безупречная тишина, словно удавка, сжимающаяся вокруг шеи. Ее воображение уже разыгрывало яркие сцены из фильмов ужасов. Наконец-то показались проблески света из-под двери, ведущей в широкий холл. Кёко улыбнулась и, почти переходя на бег, поспешила покинуть коридор. -Ты еще здесь? — услышала Могами, когда едва появилась в холле. Она повернула голову в ту сторону, откуда звучал такой знакомый до боли голос. Рядом с одним из четырех лифтов стоял Фува Шо. — Уже ухожу, — спокойно ответила Кёко и подошла к лифту, встав рядом с музыкантом. -Кёко, едешь на лифте? — Нет, просто мне очень нравится здесь стоять. Каждое утро и вечер так делаю, — холодно произнесла Кёко, посмотрев на Шотаро, как на слабоумного. — К чему эти вопросы, Шотаро? — Обычно ты ходишь пешком, — не отступался Фува. — Нет, просто я принципиально не езжу в лифте именно с тобой. — Да? Тогда почему сейчас изменяешь своим принципам? — с трудом сдерживая злость, спросил Фува, которому такой ответ явно не понравился. — Я очень устала сегодня, — тихо сказала Кёко, но Шо ее услышал. Один из лифтов подъехал, двери открылись. Оба вошли внутрь. Да, сейчас для Кёко все действительно выглядело, как картинки из ее прошлого. Казалось, что из очень далекого прошлого. В зеркальной отделке лифта она увидела в отражениях себя и Шотаро и на нее нахлынули воспоминания о Киото. Кёко нажала кнопку с обозначением »-1» и двери закрылись. — Ты едешь в паркинг? — спросил удивленный Фува. Могами промолчала. Ее била дрожь, усталость нарастала. Все, что ей сейчас хотелось — это скорее сесть в машину Рена. Кёко припала спиной к зеркальной стене, так как уже едва держалась на ногах. Казалось, что секунды тянутся вдвое дольше обычного, а лифт будто и вовсе стоит на месте. Девушка пялилась на электронное табло, где отображалось, какой этаж они проехали. — Неужели «LME» наконец-то соизволили предоставить тебе машину и водителя? — задал очередной колкий вопрос музыкант. Могами снова ничего не ответила, но зато наградила Шотаро недовольным взглядом, на какой у нее еще осталось сил после трудного дня. — Тогда на чьей машине ты собираешься ехать домой? — настойчиво поинтересовался музыкант, смотря в глаза Кёко, словно в них вот-вот должен был появиться ответ. — Я не собираюсь отвечать на твои вопросы, — тихо ответила Могами. Ее равнодушие задело Фуву, он упорно пытался вывести ее из себя, как обычно, чтобы Кёко сама все ему рассказала в порыве злости. Но он даже и не подозревал, что сегодня на привычные эмоции у нее не осталось сил. Совсем. — Тогда… — Фува задумался, а затем его лицо исказила гневная гримаса. — Ты едешь с ним, верно? С Тсуруга Реном?! Кёко снова промолчала, а затем посмотрела в очередной раз на электронное табло. На нем значился восьмой этаж. Двери открылись, но на этаже никого не оказалось. Они по-прежнему остались вдвоем и продолжили спускаться вниз. Шо резко нажал на кнопку с надписью «stop» и лифт остановился на уровне пятого этажа. Могами вздрогнула от испуга и увидела, что Фува уже был перед ней. Она подняла голову и встретилась с ним взглядом. Его глаза были темнее, чем обычно, как сталь. Шотаро злился, Кёко вновь обратила внимание на его плотно сомкнутые губы. — Ты, правда, такая глупая? — Отойди от меня! Я ни один раз за эти несколько минут пожалела о том, что решилась ехать с тобой в этом лифте. Уже давно любой разговор с тобой не предвещает ничего хорошего кроме проблем! — наконец-то возмутилась Кёко. На лице Фувы вновь появилась привычная ухмылка. — Но с Тсуруга Реном ты в одном лифте ездишь? — При чем тут Тсуруга-сан?! — Ты действительно тупая идиотка, — прошептал довольным голосом Шо на ухо Кёко. — Думаешь, что он весь такой хороший и прекрасный? — Во всяком случае, он лучше тебя! -Да? — продолжал заискивающе шептать Фува. Он провел бережно пальцами по рыжим волосам Кёко, которые сейчас играли на свету золотистыми бликами, убрал выбившуюся прядь за ухо, а после его пальцы скользнули по гладкой и белоснежной коже шеи под зеленый шерстяной шарф. — И именно поэтому Тсуруга Рен оставил этот след на твоей шее? — Это вышло случайно, ничего преднамеренного в действия Тсуруги-сана не было! Могами машинально закрыла ладонью место, где находилось багрово-синюшное пятнышко, пыталась посильнее затянуть шарф, будто пряча что-то ей чуждое и постыдное, но Шо резко оборвал все ее попытки, поцеловав девушку в шею. Кёко ощутила его горячее прикосновение губ в том же месте, куда еще несколько часов назад целовал ее Рен.Ей это не понравилось и она попыталась оттолкнуть Фуву, но из-за слабости и головокружения у нее совсем не хватало сил бороться с ним. — Ты действительно глупая! Неужели ты думаешь, что Тсуруга Рен, контролирующий от и до каждое свое движение на съемочной площадке, делает что-то случайно и ставит каждой партнерше засосы на видном месте?! Ты совсем не замечаешь волка в овечьей шкуре?! Как ты можешь абсолютно ничего не замечать?! — Не суди всех по себе… — едва вымолвила Кёко, перед глазами которой уже поплыло лицо Шотаро. Могами еще сильнее вжалась в стену, едва согнула ноги в коленях и закинула голову вверх, смотря на ослепляющий яркий свет, который тут же помог придти ей в чувства. — Тогда я тоже могу случайно их поставить? — тихо прошептал Фува. — Даже не думай об этом! Будь ты проклят Шотаро! — возмутилась Могами и уперлась руками в грудь музыканта, пытаясь его оттолкнуть от себя. Но Фува даже не пошатнулся. Кёко ощутила, как вновь его губы коснулись ее шеи. Он оставлял нежные поцелуи один за другим, медленно спускаясь к ключицам. — Шотаро… прекрати… перестань…не надо, — тихо шептала Кёко из последних сил, маленькими кулачками продолжая бить музыканта в грудь. — Ты же хочешь, чтобы на моем месте был он, не так ли, Кёко? — довольно ухмыляясь, спросил Фува, наслаждаясь реакцией девушки. — Отпусти меня! Ненавижу тебя! Фува засмеялся и отошел в сторону, пропуская растерянную девушку к дверям. Кёко нажала на кнопку »-1» и лифт вновь продолжил двигаться вниз, как вдруг она почувствовала, что голова закружилась, двери лифта поплыли перед глазами, зазвенело в ушах, и она просто начала проваливаться в пустоту, теряя сознание. — Держи меня, Шо-чан, — последнее, что смогла прошептать Могами, перед тем как начала сползать на пол по дверям. Ошарашенный Фува успел поймать Кёко. — Кёко! Кёко! Эй, ты слышишь меня? — звал девушку взволнованный музыкант. Ее обмякшее тело, так и висело на его руках. Он похлопал Могами ладонями по щекам, но Кёко не приходила в себя. Двери лифта открылись. Фува вышел, продолжая держать Кёко, и оказался в подземном паркинге. Быстрым шагом он направился к своей машине. Завидев музыканта с девушкой на руках, испуганная Шоко выскочила из фургона. — Шо-чан, что случилось? Что произошло с Кёко-чан? — Она внезапно потеряла сознание в лифте. — Шо-чан, похоже, у Кёко-чан жар. Посмотри, у нее лоб покрылся испариной и губы совсем сухие. Ее надо скорее отвезти в больницу, — говорила взволнованная Шоко, идя рядом с Шо к фургону. — Я отвезу ее, — раздался за их спинами мужской голос. Шо и Шоко одновременно обернулись. Они сразу узнали Тсуруга Рена и его менеджера Яширо Юкихито. — Ей надо в больницу, — ответил Шо. — Шоко, помоги, пожалуйста, открой заднюю дверь. — Я сам отвезу ее в больницу, — не отступался Рен. — Мы доедем быстрее. Актер подошел к Фуве и попытался забрать у него Кёко, но музыкант только одарил Рена гневным взглядом. — Шоко, я же попросил тебя открыть заднюю дверь! — рявкнул Шо, так что Шоко подскочила на месте от неожиданности и поспешила выполнить порученное ей дело. — Шо-чан… может быть и правда стоит… — начала говорить Шоко, но музыкант перебил менеджера: — Я сам отвезу ее. — Я отвезу Могами в хорошую больницу, где занимаются всеми сотрудниками компании «LME». Если с Могами все будет в порядке, когда она придет в себя, то я отвезу ее домой. Ты же понимаешь, сколько ей придется заплатить за услуги в сторонней больнице? — спокойно говорил Рен, который без Кёко не собирался уезжать, также как и Шотаро. — Я понимаю, что если она поедет с тобой, то это может вызвать скандал в прессе. Тсуруга Рен, ты подумал об ее репутации? Ты подумал, что будет, когда ты привезешь Кёко в больницу? Ее разденут для осмотра и увидят, оставленный тобой засос на шее. Не успеет наступить утро, как об этом будет освещено в СМИ, — Фува явно наезжал на Рена, продолжая стоять у открытой настежь двери фургона. Его гневный взгляд и ненависть в отношении актера была видна каждому присутствующему. Шоко и Яширо не на шутку испугались, что еще немного и эти двое разорвут девушку на части и повезут каждый свою половину. — Если ты повезешь Могами в больницу, то разразится предыдущий скандал. Он расстроит ее гораздо больше, ведь насколько мне известно, то она ненавидит тебя… — произнес холодно Рен и подошел к Шо. — Отдай ее мне. Фува ухмыльнулся и одарил актера презирающим взглядом, а после залез в машину. — Шоко, мы уезжаем. Для всей Японии — она моя девушка. Так что оставленный засос на шее в такой ситуации никого не смутит, Тсуруга Рен. Кёко – моя! — ответил довольным голосом Шо. Рен злился. Очень сильно злился. Яширо понял это по его вежливой улыбке. Рен, не долго думая, левой рукой задержал заднюю дверь машины, мешая Шотаро ее захлопнуть, а правой ногой встал на порог. Фува оскалился. — Тсуруга-сан, — донесся до обоих тихий голос девушки. — Могами, как ты себя чувствуешь? — спросил Рен и своей свободной рукой сжал ее холодную, тонкую ладонь. — Я отвезу тебя в больницу, — вмешался в диалог Фува. Кёко не сразу смогла открыть глаза, веки словно налились свинцом. Но когда ей это удалось, то происходящее ее очень удивило. Она обессиленная лежит на руках у Шотаро, рядом Тсуруга Рен, а за ним стоят чрезмерно испуганные и молчаливые Шоко и Яширо. Видимо, она очень многое пропустила, пока находилась без сознания. — Не надо в больницу. Я хочу домой. Тсуруга-сан, отвезите меня, пожалуйста, домой, — Кёко буквально умоляла. — У тебя жар. Тебе нужно показаться врачу, — возмутился Шо. — Я не поеду в больницу, — твердо ответила Кёко. — Могами, я отвезу тебя, — сказал ей заботливо Рен и аккуратно взял девушку в свои руки. Кёко сразу почувствовала знакомый аромат, который ее успокаивал и будоражил одновременно. Элегантная смесь лавандины, пачули, бергамота с оттенками ветивера. Были в этом запахе и другие ноты, но Кёко их до сих пор не распознала. Да и сейчас ей этого вовсе было не нужно. Она одной рукой обхватила Рена за шею, а другой держалась за ворот его рубашки, уткнувшись носом в плечо актера. Выругавшись, Фува захлопнул дверь машины, и они с Шоко уехали первыми. Рен нес Кёко к автомобилю не спеша, то ли потому что хотел насладиться моментом, то ли боялся, что Могами может почувствовать себя хуже. У нее действительно был сильный жар. Он чувствовал обжигающее тепло ее тела, даже через костюм. — Рен, я вызову такси. Тебе стоит поскорее отвезти Кёко домой, — сказал Яширо, пока Рен помогал девушке сесть на пассажирское сидение. Могами по-прежнему была очень сильно слаба.  — Спасибо, Яширо. Не волнуйся, я буду с ней. Если понадобится, то отвезу ее в больницу. Не звони Такараде. Я утром сам с ним свяжусь, — произнес напоследок Рен и сел в машину. Юкихито довольно быстро набрал номер такси, одновременно с некоторым трепетом наблюдая за тем, как Рен пристегивает Кёко-чан ремнем безопасности, как накрывает ее своей курткой. Наконец, на другом конце провода менеджеру ответила девушка приятным спокойным голосом. Пока Яширо разговаривал с оператором, Белый "Порш Каен" покинул подземную парковку. *Злая королева — ссылка к любимым сказкам Кёко. Имеется ввиду мачеха Белоснежки, которая непременно хотела быть прекрасней всех на свете и постоянно любовалась собою в зеркале.