Обязательно скажи, что эта боль — лишь фантазия. Непременно скажи, что я теперь совсем другая. Скажи! Иначе мне вновь потребуется твое тепло... (Aumi Hamasaki – Game)
Несмотря на то, что с утра шел проливной дождь, который, казалось, и не собирался заканчиваться, день выдался теплым, солнечным и безветренным. Прохожие аккуратно обходили лужи, еще не успевшие высохнуть, а в руках без особого удовольствия несли различных размеров и цветов зонтики. Поспешно выбравшись из метро на станции Тоёсу*, Кёко широкими размашистыми шагами двинулась в направлении одной из токийских центральных телестудий. Она что-то недовольно бубнила себе под нос, постоянно привлекая внимание прохожих. При ее приближении люди расходились, будто от прокаженной, а во всем было виновато гневное и очень недовольное выражение лица… Впрочем Могами это вовсе не волновало. Мысли девушки были заняты абсолютно другим… то, что не давало ей покоя с самых выходных. Предстоящая пресс-конференция по поводу начала съемок самого ожидаемого сериала этого года — «The Last Night». Действительно, все выглядело очень интригующе. Начиная с того, что два конкурирующих агентства работают над одной картиной, и заканчивая невероятным подбором актерского состава. Каждый понимал, что открытое любопытство телезрителей и журналистов сделает сериал самым обсуждаемым и высоко рейтинговым. И Кёко это осознавала, как никто другой. Вернее сказать, ей все стало очевидно, после слов Канаэ в тот день. Наконец Могами увидела вдали весьма необычную архитектурную постройку. Здание главного офиса телестудии состояло из двух высоких домов, соединенных тремя длинными переходами. Самый последний, третий переход, был частично вместе со зданием обрамлен в металлический шар. Внимательно рассматривая каждую деталь, девушка успела на время позабыть обо всем. Пришла в себя она совершенно неожиданно, когда в витрине небольшого магазинчика увидела плакат с изображением Фувы в полный рост. Музыкант, не изменяя себе, широко и насмешливо улыбался, демонстрируя нескрываемую любовь к собственной персоне. Кёко с трудом сдержалась, чтобы не разнести стекло и не разорвать это чудо типографского искусства на мелкие части, а еще лучше было бы пропустить через бумагорезательную машину… для надежности… чтобы кто-нибудь не вздумал склеить… по доброте душевной… Демоны появились из ниоткуда, громко рыдая и проклиная беловолосого парня, одновременно сползая по прозрачной витрине в потоке собственных слез, не имея великого шанса дотянуться и подрисовать ему рога и усы… и не только… но для начала и это стало бы отдушиной… Спустя несколько минут, Могами уперлась в угол дома. — Два-четыре-восемь, — задумчиво прочитала вслух актриса. – Кажется, это и есть главный офис телеканала, — Кёко начала обеими руками искать бумажку с адресом. Но та, удивительным и непонятным образом смятая и ужасно потрепанная, лежала в заднем кармане сумки. Развернув розовый клочок, актриса негромко пробубнила: — Токио, Минато-ку, Дайбо два-четыре-восемь, ** — гласили аккуратно вырисованные иероглифы. Когда чья-то крепкая рука схватила девушку за плечо, она вздрогнула, как ошпаренная, от испуга. За спиной раздался знакомый низкий голос: — Хээээ… ты хотя бы что-то значишь для LME? Кёко резко обернулась, одновременно убирая чужую ладонь со своего плеча. Перед ее глазами предстал уже не плакат с Шотаро, а его 3D-оригинал. Девушка, шокированная до глубины души, попятилась назад, пока не вжалась в холодную и влажную каменную стену. — Что ты здесь забыл?! — разозленная не на шутку актриса, словно объятая огненным пламенем, пронзала взглядом музыканта насквозь. — Тоже, что и ты. Приехал на пресс-конференцию, — Шо небрежно смахнул челку, спадающую на глаза, будто позировал перед камерой. «И почему я должна была встретить этого недоумка именно сейчас?! Я оказалась бы безумно счастлива заговорить с ним не ранее, чем на съемочной площадке!» — Так ты ответишь на мой вопрос? — насмешливая интонация заставила Могами отвлечься от собственных мыслей. — С чего бы? Не имею ни капли желания с тобой разговаривать, — уверенно бросила Кёко и быстро двинулась к главному входу. Она успела отметить довольную улыбку на лице музыканта и увидела, как к нему подошла его менеджер. Шоко, проводив взглядом рыжеволосую актрису, внимательно посмотрела на Фуву и задумчиво выдохнув, обратилась с какими-то вопросами к музыканту. А в это время с противоположной стороны на парковку плавно заехала серебристая машина. Когда раздвижные двери за музыкантом и Шоко закрылись, из автомобиля показался Рен вместе с Яширо. Менеджер крепко сжал ручку портфеля, увидев презрительный провожающий взгляд актера. Но сделал вид, что не заметил этого. Рен и Юкихито молча пошли к зданию. — Рен… — неловко позвал Яширо. — Да? — Как ты думаешь, Кёко-чан уже там? — пытался хоть как-то разрядить гнетущую обстановку менеджер. — Она не любит опаздывать… поэтому должна быть вовремя. — Кёко-чан очень ответственная и серьезная для своего возраста, не находишь? — В какой-то степени, — Рен искренне улыбнулся и едва заметно хихикнул. Он вспомнил, как она с вдохновением рассказывала про то, что Куон — эльф, подаривший ей волшебный фиолетовый камушек. — То есть? — Она иногда, словно маленькая девочка. — А-а-а-а, ты про ее детскую веру в прекрасных принцесс и злых волшебниц? — задорно поинтересовался Яширо, сам рассмеявшись, вспоминая сияющее и вдохновленное выражение лица Кёко-чан. Рен утвердительно кивнул, едва скрывая улыбку. — Она немного наивная… или слишком прямолинейная… В общем, милая! Напряжение, исходившее от Тсуруга Рена, быстро растворилось в неизвестности. Яширо удалось отвлечь актера от его гнетущих мыслей. Но, как и любой, втянутый в съемки этого сериала, он боялся предсказывать дальнейшие события… Все могло измениться в один миг… Яширо знал, что его главная задача — создать условия для того, чтобы Тсуруга, несмотря ни на что, хорошо сыграл свою роль. Но менеджер также понимал, что сейчас — тот период, когда ответственный, непоколебимый и терпеливый Рен, скрывающий свои эмоции за доброжелательной улыбкой, может сорваться… Пусть он и очень серьезен в отношении работы и не прощает равнодушия и халтуры. «Как ты поведешь себя, Рен? Открой мне свои мысли… чтобы я смог помочь тебе… и Кёко-чан…»* * *
Спустя час Рен и Яширо вошли за кулисы зала, где все уже было почти готово для пресс-конференции. На стульях, стоящих в несколько рядов, расположилось огромное количество журналистов, представляющих ведущие телеканалы, радиостанции, интернет-порталы, журналы и газеты. На высоком стуле с нескрываемым мрачным выражением лица сидел Шотаро, который игнорировал обращающуюся к нему Шоко. Из дальнего угла слышались громкие всхлипы, словно из старой заброшенной могилы. Яширо увидел длинноволосую девушку, которая бормотала что-то невнятное, при этом все время продолжая рыдать. Только внимательно присмотревшись, он узнал в ней актрису, сыгравшую роль второго ангела в клипе Фувы Шо. «Точно! На роль пятого ключевого персонажа была избрана актриса из того же агентства, что и этот музыкант…» Рен удивленно смотрел на происходящее, пытаясь понять, что случилось. — А где Могами Кёко? — прозвучал из-за спины актера знакомый мужской голос. Обернувшись, он увидел режиссера Шингай. — Кто-нибудь мне объяснит, что за атмосфера тут царит? *— станция метро железнодорожной линии Ренкай, открытой в 2002 году. ** — В Японии в адресах не используются названия улиц. Улицы имеют названия, но к адресам не имеют отношения вообще. Если нет каких-либо ориентиров, то найти дом практически невозможно. Выглядит адрес примерно следующим образом: название города или префектуры (Токио), Минато-ку (название центрального района), Дайбо (название района входящего в Минато), номер дома. Многоквартирные дома, например, имеют свое название. А первая цифра номера квартиры указывает этаж.