Nostalgia

— Эй, этот синяк серьезно выглядит намного лучше, — прокомментировал Джонхан с набитым бутербродом ртом, — Лекарства действительно работают. — Удивительно, — с безразличием ответил Мингю. Джонхан оглядел переполненный кафетерий. Второй день Вону отсутствовал в списке посещаемости. Их одноклассники ворчали из-за отсутствия развлечений, разрывая все на своем пути. Джонхан наблюдал за объектом издевательств в течение длительного времени. Вону не подходил на роль мальчика для битья. Он мог прекрасно это видеть. С ним абсолютно не было ничего плохого - Вону был тихим и застенчивым, но умелым. Так как же он попал на такое дно? Он жевал медленно. Он действительно никогда не обращал внимания на этого парня, но теперь чувствовал, что обязан сделать это. Должен ли он немного порыться в поисках информации? — Ты отвлекся, — пробормотал Мингю, копаясь вилкой в миске с салатом. Глаза Джонхана остановились на столе девушек поблизости. Они стреляли в него глазами и хихикали время от времени. Он улыбнулся и кивнул им. Мингю поднял бровь, когда девушки начали визжать и смеяться между собой. Оуу. — Что случилось с Вону? — Ты действительно беспокоишься об этом парне сейчас? — бросил синеволосый в неверии. — Эй, он нам помог, — защитился его друг, — Конечно, я должен, как минимум, переживать за него. — Меня это не волнует. Джонхан распахнул шкафчик. Серия красивых пакетов, конвертов и розовых писем упали на его руки. Он вздохнул. Было невозможно держать девушек на расстоянии, подальше от личного пространства. Он поднял белый конверт и увидел знакомое имя в углу. Это заставило его смеяться. Он прибрал свои вещи и взял школьные газеты, спрятанные за книгами. Почему они в его шкафчике? Он бессмысленно пролистал их, изучив большие жирные заголовки на лицевой стороне бумаг. В школьной газете можно найти еженедельные статьи девушки, сплетни и слухи из каждой иерархии школы. В основном они были точными, как попытка разрушить жизнь каждого возможного студента и изменить статус в школе. Редакции повезло иметь очень информативные и полезные источники. Но кто работал за кулисами? Он повернул запястье, чтобы проверить время. Клуб должен быть прямо сейчас открыт. Джонхан спрятал белый конверт в карман и направился в сторону четвертого этажа. В конце коридора было помещение, выделенное для редакторов школьной газеты, не являющееся строго конфиденциальным. Он вошел. Сидевший за ноутбуком со стопкой бесконечных проектов был Ли Сокмин - главный редактор школьной газеты. У него была леопардовая оправа очков, кофе и огромное количество статей. Голова студента повернулась в сторону вошедшего. — Чем я могу помочь? — проговорил он, быстро возвратившись к написанию статьи. Джонхан встал перед его столом, быстро оглядев комнату. Место было заполнено компьютерами, камерами и стеллажами с книгами, записями и собранными папками. Там много происходило вокруг. Очевидно, что его члены приложили много усилий для создания клуба. — Мне нужна информация на Чон Вону, опубликованная и неопубликованная. Сокмин нахмурился и оторвал внимание от монитора ноутбука, повернувшись к гостю. — Чон Вону из первого дивизиона? Зачем? Мы писали о нем статьи не раньше, чем два года назад. — Я просто хочу получить доступ к этим записям. Это не так уж и сложно, верно? — Извини, приятель, но наш клуб имеет своеобразную политику по поводу разглашения информации. Ты должен был прочитать это все два года назад. Джонхан улыбнулся. Он сел напротив парты, достал помятый конверт и положил его на стол. Сокмин растеряно наблюдал за ним, нахмурив брови. — У меня есть пару новостей о Стефани Хван, дивизион четвертый, — объясняет он, — Вы, кажется, не писали о ней с января. Как насчет этого? Редактор колебался. — Но я все еще не могу- — Не волнуйся, проблем не будет. Я верну информацию сразу же, как только все узнаю. Сокмин вздохнул. Он поднялся со своего места, пошарил и передал папку Джонхану. Серии фотографий, вырезки и статьи заполоняли ее изнутри. Информация была очень организована, так что было не сложно брать книги из разных мест. Джонхан улыбнулся. — Спасибо, — Он встал и направился к выходу, махая папкой в воздухе, — Да, и, на всякий случай, не говори об этом никому, хорошо? Джонхан притворно улыбнулся, от чего у Сокмина пошли мурашки по коже, потому что он знал, что Джонхан способен совершать ужасные вещи. Он кивнул, нервно сглотнув, и вернулся обратно на свое место. Мингю шел домой с сентиментальностью в одной руке и телефоном в другой. Он был брошен Джонханом, который утверждал, что у него остались кое-какие дела в школе. Он был на девяносто девять процентов уверен, что эти дела как-то связаны с тем странным ребенком. Как же его звали? Мингю шел все дальше и дальше, тихо жалуясь на боль, которая колола в щеке, будто иголкой или булавкой. Он посмотрел на свое отражение с помощью окна витрины магазина и потер пальцем щеку. Она заживала с невероятной скоростью. Может, он должен быть благодарен Вону за это. Он снова шел по песку, считая шаги по пути. Близился вечер. Ковер из мандариновых лучей проходил по дороге, бросая бледные тени вокруг него. На улице было мало какого-либо движения и лишь пару пешеходов встречались по пути. День был мирный. Он посмотрел на небо, наслаждаясь нежным вечерним ветром, проносящимся по ногам. Облака быстро проносились мимо его глаз, сигнализируя о возможном шторме ночью. — Эй, ты в порядке? Тебе не стоит двигаться слишком много, Вону. Мингю отвлек мягкий, нежный голос, который на мгновение напомнил голос Джонхана. Он заметил хорошо одетого молодого человека с задранными рукавами и зачесанными назад волосами, который поддерживал весьма знакомого Чон Вону, с бумажным пакетом в одной из рук. Оу, точно, Чон Вону. Вону обмотан испачканными кровью бинтами, и было очевидно, что он был кем-то тяжело избит. Он выглядел гораздо хуже, чем два дня назад. Мингю не был уверен в том, что именно случилось, но его состояние было, мягко говоря, не очень. Его кожа была нездорово бледной, с синяками и заметными розовыми шрамами, бегущими вдоль бицепсов. Вону мог только стоять и потеря аппетита была очевидна, так как весь путь Вону неоднократно отказывался от яблочного пирога в руке Джошуа. Джошуа, наконец, усадил младшего на ближайшую скамейку, перед тем, как дать ему таблетку и воду. Темноволосый парень болезненно проглотил лекарство, не в состоянии много говорить или двигаться. Раны становились лучше, и он хотел получить немного помощи в больнице, но количество боли, с которой он сталкивался, было ужасным. - Тебе придется отдохнуть еще несколько дней, - сказал ему Джошуа, - доктор Ли сказал, что эти раны откроются, если ты будешь слишком физически активным. — Нет, я не могу. Я должен вернуться в школу как можно скорее, — ответил Вону едва слышным, прерывающимся голосом, — Пожалуйста, не дай отцу узнать об этом. Он убьет меня. — Ты вынужден остаться в больнице не во второй раз, — заверил он твердо, — я обещаю быть рядом, если что-нибудь случится. Болезненное выражение лица Вону и глаза, заливающиеся печалью - это все было так знакомо. Это мучает сердце, да. Но он бы ужасен в таких ситуациях. У него был базовый опыт. Такая грусть за пределами человеческого воображения. Мингю нашел дорогу, ведущую в другую сторону. Он долго наблюдал за двумя, надеясь, что они не заметили его присутствия и сошел на тротуар. Телефон зажужжал в его руках. От: Джонхан Ты придешь сегодня? Он снова посмотрел на экран телефона. Его дом был в нескольких шагах отсюда. Он пошел вперед, но тут же остановился, когда большой белый лимузин подъехал к воротам. Водитель показал пропуск на вахте и охранники разрешили ему проезд. Большие стальные ворота пропустили лимузин во двор дома. Мингю мельком заметил силуэт мужчины, сидящего на переднем сидении машины, мужчины, которого он знал слишком хорошо. Он стиснул зубы, отвернулся и пошел вниз по улице. Кому: Джонхан В семь часов. Мингю прибыл к дому друга позже, чем ожидалось. Родители Джонхана встретили его с распростертыми объятиями и спросили его о самочувствии, перед тем, как отправить его в спальню Джонхана. Общение было утомительным, поэтому он шел и ворчал себе под нос. Джонхан сидел на кровати, одетый в полосатое, с школьными бумагами в руках и горстью чипсов во рту. Он усмехнулся заголовкам и посмотрел на синеволосого парня. Мингю бросил куртку и рюкзак на стол, присоединившись к другу на кровати. Джонхан знал этот взгляд. Он погладил его по спине и притянул ближе, тепло обняв его. Мингю не был слабым. Он был невероятно жестоким и трудным для общения. Но на самом деле, он очень умный, а сломать его сложно. Боль играет важную роль в его жизни. Он пережил бесчисленное количество страданий, принимал побои и храбро сражался лицом к лицу с тенями его мучений. Мингю подумал, что есть, как минимум, 10 путей выхода из этой ситуации, но не было ни одной дороги, которая вела прямо от него. Джонхан почувствовал сырость на плече, поэтому закрыл глаза, крепко обнял друга и провел рукой по мягким лазурным волосам. Мингю был рад, что решил остаться сегодня. — Ты что-то искал на того парня? — спросил Мингю. Он вышел из душа, одевшись в одежду, что позаимствовал у блондина, и вытер волосы насухо. Джонхан сделал несколько заметок в дневнике и ответил. — Я не знаю почему, но я заинтересован в нем. Если хочешь, можешь прочитать это. Прошлое Чон Вону удивит тебя больше, чем ты думаешь, — он передал папку, которую позаимствовал у Сокмина. — Что заставляет тебя думать, что я так же в нем заинтересован? Джонхан посмотрел на него, ломая мозги в раздумиях. — Ну, он был очень мил с тобой и помог залечить твои раны? — Это паршивое оправдание. Какую схему ты придумал на этот раз? Джонхан усмехнулся. Он вставил флэш-накопитель в порт ноутбука и провел курсором мышки по экрану — все еще держа папку в другой руке. — Чон Вону просто напоминает мне кого-то. Кого-то. Мингю вздохнул. Он выхватил папку, удобно устроился и начал листать ее содержимое. Чон Вону был самым профессиональным шахматистом и художником в школе. У него всегда были самые высокие оценки на экзаменах и неплохие достижения в баскетболе и других видах спорта. Проще говоря, он был на вершине иерархии школы. Однако, все рухнуло для него после развода родителей. Его отец был насильником. Мама была жертвой его насилия на протяжении всего их брака и, наконец, спокойно развелась с ним. Она ушла от него после поступления в больницу с ожогами второй степени, сделанными его руками. Г-н Чон имел судимости за злоупотребление наркотиками и превышение скорости под влиянием алкоголя. Вону никогда не понимал, почему мама не брала его с собой. Он никак не мог понять, почему она покинула его. Его же родители его ненавидели. Люди насмехались над ним, и даже называли бедняжку сыном "убийцы". Это был лишь слух, что его отец убийца, но студенты считали это фактом и избегали его, как чумы. Еще они утверждали, что Вону был наркоманом. Конечно, информация оказалась ложной. Вону был столкнут на дно пирамиды, брошен в грязь, доверившись друзьям и одноклассникам. Когда слухи утихли, одноклассники стали запугивать его. Было сказано, что некоторые старшеклассники избили его почти до смерти. В неопубликованном факте было написано, что он также подвергался насилию со стороны отца с самой юности. Вону страдал физически и морально с тех пор, что себя помнил, но он был слишком труслив, чтобы признать это. Редакторы решили не оглашать это, так как думали, что это не пойдет со всей историей. Мингю медленно отложил папку, уходя в свои мысли. Почему это навело на него ностальгию? Он молча выругался, посмотрев на фотографии, приложенные к папке, достав случайное изображение из стопки. Вону выглядел так же красиво, как и на фото. Черные, как смола, волосы, кристально чистые глаза, которые смотрелись очень аккуратно, словно лисьи, и кожа довольно бледного оттенка. Его улыбка восхитительна и застенчива, она светилась невинностью. Он знал лишь одного человека с такой невероятной улыбкой. Улыбка, которая заставляла его бредить от счастья. Этот источник счастья был разрушен годы назад. Как может Вону улыбаться так, на удивление, знакомо? Он взял фотографию и установил зрительный контакт с парнем на фото. Сейчас Вону выглядит по-другому. Он потерял ту искру в глазах, и счастье ушло из его рук, но он был все тот же Чон Вону. Парень, одаренный прикосновением красоты, доброты и любви — единственные качества, которые никогда не меняются. Но счастье Вону ушло. Все может измениться лишь за одну ночь — на самом деле, страшно жить. Мингю еще раз пробежался взглядом по фотографии парня. Его губы были прекрасны. Такие пухлые и розовые, такие манящие. Он закрыл глаза. Давно он себя так не чувствовал. — Я сохраню это, — сказал он Джонхану, не отрываясь от фотографии. Медовый блондин в изумлении оглянулся, посмотрев на Мингю, но лишь улыбнулся и весело кивнул. — Хорошо, но оригинал нужно вернуть. Ты можешь сделать тысячу копий красивого лица Вону и развесить их по комнате, или что-то вроде того. Мингю стрельнул сердитым взглядом, бросив фотографию, и пронесся к Джонхану, чтобы атаковать его. Они обзывали друг друг, смеялись и дрались во всех углах комнаты. Это был потрясающий вечер, и Мингю не нужно было ничего, кроме этого. — Мингю, ты скучаешь по Воншику? Двое легли бок о бок на кровать, а их глаза были прикованы к потолку. Огни погасли и лишь свечение темных галактик виднелось в темноте. Они были невероятными для него. Синеволосый парень кивнул. — Скучаю, — тихо сказал он, — А ты скучаешь по Джису? Джонхан улыбнулся. В такие моменты, как этот, его мысли дрейфовали через миллионы других незаменимых вещей, но сердце находилось в мире и спокойствие. Он был счастлив иметь такого необыкновенного друга, как Мингю. — Очень. Мингю очень быстро заснул. Слепящий яркий свет от настольной лампы освещал стол Джонхана, за которым блондин все еще корпел над бумагами. Он раздраженно снял блокировку золотого цвета и провел пальцем по сенсору. Пустые бумажные стаканчики и порванные пакеты из под сахара были разбросаны по столу, сопровождаясь легким запахом кофеина. Он откинулся на спинку стула, с недовольством тяжело вздохнув. Он был вынужден часами искать информацию о Хон Джису и Чон Вону. Но почему все еще не было никакого прогресса в исследовании? Он поднялся с места и налил себе еще одну чашку кофе, чтобы не заснуть. Джонхан ходил по своей комнате, периодически прислоняя кружку к губам и просматривая огромное количество материала, хранящегося на книжной полке. Дымящаяся горькая жидкость скользнула вниз по горлу, он тут же облизнул губы и ободряющее чувство согрело его сердце. Он должен был отдохнуть. Было много мыслей, затуманивших его мозг, и он держал их в себе, перестав мыслить разумно. Но он не должен был торопиться. Он ждал около девяти лет и все еще может подождать еще немного. Джонхан достал ежегодник с одного из отделов полки, положив его на стол. 2006-ой год. Он пролистал до сорок второй страницы, где фотография его восьмилетнего была напечатана выцветшими чернилами. Он прошелся по списку имен. Там просто не было Чона Вону, но другое имя он знал прекрасно. Ким Воншик. Мингю говорил ему о парне, которого так зовут; парне, о котором он никогда не забудет. Парень, который однажды заново вернул к жизни Мингю. Но он просто не мог быть Ким Воншиком. В конце концов, этот парень давно исчез без какого-либо следа. Его глаза остановились на фотографии, размером, как на паспорт, Ким Воншика. Он сглотнул, а глаза медленно расширились. Он смотрел на фотографию целых 5 минут, надеясь, что сегодня глаза его не подводили. Как он не понял этого раньше? Он пытался найти какие-то различия, но это был несомненно он. Это было однозначно, еще яснее, чем он думал. Такого же парня было бы тяжело упустить. Он выглядел немного пухлым и большая счастливая улыбка украшала его лицо, огромный контраст с человеком, которого он знал сегодня. Джису нянчил этого ребенка для дохода, когда был маленьким. Джонхан был застенчивым ребенком, поэтому он никогда не встречал Воншика больше чем раз или два. Но мог точно помнить, что Воншик и Джису были очень близки. Он быстро отсканировал фотографию на компьютер. Джонхан разместил отсканированную фотографию рядом с фотографией подростка, которого он знал, и тут же сравнил их. Программе потребовалось некоторое время для обработки фотографий, но результаты вышли достаточно скоро. Девяносто девять процентов. Джонхан сидел на одном и том же месте в течение долгого промежутка времени. Он понятия не имел, что делать с его находками. Должен ли он сказать Мингю? Может быть, не сейчас, так как Мингю еще не готов. Но когда? Боже, кажется, он вырывает себе волосы. Как он этого не заметил? А как Мингю мог не заметить этого? Хорошо, конечно, прошло около десяти лет без какого-либо напоминания, даже писем не приходило. Качества Воншика менялись со временем, поэтому Мингю не виноват. Он закрыл компьютер и убрал ежегодник в шкаф под замок. Возможно, немного отдыха пойдет ему на пользу. Он решит, что делать, завтра. Он выпил целую кружку кофе и выключил свет. Свет в темной галактике немного утешал его и делал темноту комфортнее. Он залез под одеяло и прижался к спине Мингю. Другой мирно спал, что было редким зрелищем. Он улыбнулся. Мингю всегда спал лучше рядом с Джонханом. Он закрыл глаза и натянул одеяло повыше. Джонхан хотел ударить себя и Мингю в лицо, с особой силой. Ответы всегда были прямо перед его глазами. — О, лузер, ты наконец-то здесь. Мингю и Джонхан тут же переключили внимание на дверь. Вону прошел через дверь класса спустя четыре дня отсутствия, опоздавший и растрепанный. Джонхан отметил то, как он хромал в сторону своего места и бледность его лица. Вону поместил рюкзак на пол, рассматривая свое место. Разорванные вещи были разбросаны по полу и он заметил, как стол нестабильно шатался, а опилки были раскиданы прямо у его ног. Он знал, что что-то было не так. Он сделал шаг назад и аккуратно тронул парту. Вся конструкция мебели разрушилась на пол, распавшись на сотню кусков. Он глубоко вдохнул. Теперь он снова в беде, опять же, не по своей вине. — Это около десяти наказаний, — крикнул староста с другого конца класса, — за порчу школьного имущества. Студенты смеялись между собой. Дверь резко открылась, удивив каждого в классе. Большой учитель, одетый в спортивный костюм со свитском на шее и блокнотом в руке, ворвался в комнату. — Время физкультуры! — проорал он, — Переоденьтесь в спортивную одежду и тащите свои задницы на поле, сейчас же. Каждый поспешно выходил из комнаты с сумками и одеждой в руках. Вону еле стоял около учителя. — Г-н Ли, я чувствую себя плохо сегодня, — тихо произнес он, — Я напишу объяснительную, извините. — Никаких извинений, — сурово ответил учитель, — Сегодня у твоего класса будут задания, оценки за которые будут записаны в ваши промежуточные экзамены. Теперь бегом! Г-ли повернулся к двоим, которые развалились в другом конце класса. — А вам двоим я сегодня покажу! — прокричал он, — мне плевать, кто твои родители. Просто сделаешь мою жизнь проще на один день, хорошо?! День закончился с крахом прямо перед лицом Вону. Темноволосый парень, удрученный и подавленный, собрал свою одежду и выскользнул из комнаты. Что касается других двух, ну, их, честно говоря, ничего не волновало и они согласились сойти с вершины для следующих двух периодов. Джонхан объяснил, что должен зайти в комнату редактора, поэтому Мингю сказал, что присоединится к нему после короткого перерыва в ванной. Они ходили по отдельности. Синеволосый подросток чувствовал себя слишком сонным этим утром, поэтому ему понадобилось много времени, чтобы дойти до мужской уборной. Погода снаружи была хорошей. Он видел, как несколько одноклассников собрались снаружи, взволновано говоря друг с другом. Он закатил глаза. Какой отвратительный вид. У него была ненависть к лицемерам и двуличным людям. Это включало в себя всех учеников школы. Ты никогда не сможешь найти кого-то верного и честного в этой школе. Все стараются подняться вверх по иерархии, а предательство распространенно даже у близких. Это концепция, которая всегда существовала в обществе. Выживают сильнейшие, верно? Даже матери-природе стыдно на это смотреть. Он вздохнул и протиснулся в ванную. В школе, наконец, настала тишина. Но, когда он толкнул дверь, оказался перед самой неожиданной сценой в своей жизни, разрушившей его мирное состояние. Его дыхание перехватило и он мог поклясться, что сердце на мгновение остановилось при этом зрелище. — Что за?..