What we left in the darkness

Утро начинается с непривычных ощущений. Рэй ежится и морщится, когда чувствует прикосновение чужой руки к ноге. Сначала ей кажется, будто это только снится, но пальцы ползут вверх, не прекращая щекотать и поглаживать чувствительную кожу. Они мнут ее бедра и оставляют лунки следов от коротко стриженых ногтей. Дремоту словно рукой снимает. Хотя она все еще пытается притвориться спящей и задерживает дыхание, надеясь, что легкие не разорвутся от нехватки воздуха. Если он подумает, что она не реагирует, то оставит ее в покое? Ведь так? — Я слышу твои мысли, — шепчет ей на ухо Кайло. — Ты как всегда слишком громко думаешь, девочка. Рэй краснеет и выдыхает, разом, а затем открывает глаза. Кайло лежит, облокотившись на одну руку, а другой вырисовывает непонятные символы на ее голой ноге. Ему интересно наблюдать за ней, и он это не скрывает. Его взгляд следит за нею, так цепко, что Рэй чувствует себя в ловушке. Стеклянные стены дома сужаются кверху, плавясь молочно-белым цветом, и накрывают их непрозрачным колпаком. Из-под которого не сбежать. Ей даже нечего ответить, и Рэй отворачивает лицо в сторону. Оно все еще пунцовое от смущения, и щеки горят, хотя сейчас ей кажется, это вовсе не из-за того, что он застал ее врасплох. Его рука, располагающаяся сейчас между ее бедер и лениво ползущая наверх, рисует узоры на коже и оставляет чуть заметные следы-царапины. Они исчезнут потом. Но сейчас Рэй вся горит. И не только там, где он касается ее. Даже там, куда падает его взгляд. — Хочешь, чтобы я прекратил? — внезапно спрашивает Кайло. — А ты остановишься? — ее голос звучит хрипло и неуверенно. — Нет. — Тогда зачем спрашиваешь? — ей все равно придется посмотреть ему в глаза. Игнорируя ощущения от рук на ее бедрах. И путаные мысли совсем не о том. Она думает о нем заснувшем после дневных пыток, уставшем и даже во сне настороженном. Как будто это он, а не она, пленник, которому некуда бежать. — Потому что мне нравится, когда ты просишь, — отвечает Кайло и приподнимается на локте, разрывая прикосновение. На мгновение Рэй окутывает уже старая и знакомая темнота, а затем слышится шелест, когда теплое и шершавое покрывало скользит по лицу и накрывает ее с головой. Здесь душно и тесно, и темно, и Кайло оказывается совсем рядом. Только она не все еще не может его видеть. И не из-за уз, а из-за покрывала, укрывшего их обоих коконом. Из темноты выплывают то локоть, то край ладони, теплой и большой, то изгиб ребра под задравшейся майкой, и Рэй уже совсем не понимает, где чье. Где заканчивается она, и начинается он. — Это твой первый урок, — его голос тоже звучит глухо, — научись доверять. Доверять чему? — хочется спросить Рэй, но она не успевает. Не успевает подумать, не успевает выдохнуть, не успевает даже за собственным сердцем, которое колотится как бешеное. Кайло трется щекой о ее щеку, и его спутанные волосы щекочут лицо. — Мне, — просто отвечает он, а затем все лишнее и ненужное, все мысли и невысказанные слова, ее возражения, сопротивление, гаснет и теряется в темноте. Рэй не знает, как выходит так, что он задирает на ней майку, а она помогает ему сама, выпутываясь из лямок, и даже подаваясь вперед, чтобы он дотронулся до ее груди, обхватил и сжал. Куда деваются ее трусики, только что болтавшиеся на правом бедре. Все это уже не важно, и от духоты у нее кружится голова. А может, это происходит из-за того, что он входит в нее, хватает за волосы, стискивая хвост и вынуждая задрать голову, а другой рукой прижимает ее за горло к себе. Первые секунд пять ей неудобно, а потом становится наплевать, и она стонет, практически воет от удовольствия, волнами расходящегося по ногам и к самым кончикам пальцев. Рэй облизывает пальцы, причем не понимает, чьи это пальцы, его или ее. Их руки, ноги, все сплетается в тесный клубок, скользкий от пота и жаркий, а покрывало царапает спину при каждом толчке, и внутри нее все просто захлебывается от темного и неконтролируемого наслаждения. Все удовольствия мира сейчас внутри нее, между ног, и оргазм растекается от этого самого места, по спине, шее, с ядерным взрывом в голове чуть ли не до приступа боли. Пальцы на ногах сжимаются, и их сводит судорогой. Наверное, это она стонет, так громко, что ей почти стыдно. Или нет, совсем не стыдно, а затем впивается зубами в его плечо, чтобы заглушить звуки. Потом там останется опухший след, но сейчас это не важно. Рэй оседает на руках Кайло и тяжело дышит, слушая, как кончает он. Стонет он не меньше ее. Если это урок, то он самый странный в ее жизни. Рэй сидит на постели и заплетает волосы в три пучка, как обычно, слушая за тем, как Кайло одевается. Покончив со своей одеждой, он принимается за ее. Приходится вставать, но Рэй совсем не возражает. Кайло приносит ей стопку чернильного цвета одежды и выкладывает рядом. Необычная одежда чем-то напоминает плащ рыцарей Рен, только покороче, и сделана она из другой ткани, такой же тонкой и легкой, как с Джакку. Костюм был изготовлен специально для нее, и садится по фигуре. Рэй опускает глаза и смотрит за тем, как Кайло сам перевязывает пояс на ее новой тунике, а затем расправляет складки. Он делает это с такой сосредоточенностью, что, наверное, она может даже язык показать, а он и не заметит. — Ты планировал это со Старкиллера, — понимает она. Вместо ответа Рен только пожимает плечами. Он не станет отрицать то, что и так очевидно. Последний залом на подоле принимает свое законное место, и Кайло отступает, а затем протягивает Рэй ее посох. Тот самый, что она отвоевала у рыцаря Рен. — Отличное оружие, — он даже не подает виду, что узнал его. — Когда знаешь, против кого его направить. Это даже не угроза. Кайло смотрит на нее выжидающе, пока она не берется за свой посох, привычным движением заводя за спину. Чтобы тот не мешал. — Я знаю, — Рэй может прятаться в стеклянном доме сколько угодно, жалеть себя и страдать, но однажды ей придется выйти. Как жаль, что это однажды уже сегодня. Она все еще чувствует себя не готовой. Стеклянные стены, заключающие дом в кольцо, слой за слоем, заканчиваются, и она выходит наружу. Три солнца, зависшие над горизонтом, светят так ярко, что Рэй хочется прищуриться и сложить ладони лодочкой. Как на Джакку. Не самая лучшая погода для тренировки, это точно. — Рэй, — отрывает ее от мыслей Кайло. По имени он зовет ее нечасто, и поэтому она отзывается сразу. — М-м-м? — Ты должна доверять мне, — говорит он напоследок, перед тем, как надеть шлем. Холодная и черная сталь прячет под собой человека, превращая его в монстра. Но, несмотря на это, человек внутри остается все тем же. В этом она уверена.