What we left in the darkness

Тренировочная площадка гудит от шагов. В воздухе плывет запах человеческого пота, сильный и терпкий, и Рэй больше чувствует, чем видит, насколько рыцари Рен вымотаны. Почему ты не даешь им передохнуть? — под масками не увидеть вытянувшиеся от усталости лица, но тяжелые, рваные движения с лихвой говорят сами за себя. Они изнемогают. Это помогает им выживать, — отвечает Кайло в ее голове.- Они знали, на что идут. Знали? Эти люди под масками, некоторые из них вовсе не человеческой расы, несут в себе только одно предназначение — уничтожать. Они еле держатся на ногах, но все же не дают себе расслабиться. И им больно. Вот в чем все дело, — Рэй ежится, чувствуя озноб по всему телу. — Темная Сторона. Ты держишь их на коротком поводке, между болью и смертью, чтобы они могли почувствовать Силу? То же ждет и тебя, девочка. Смирись с этим, — обрывает ее Кайло. — Идем. Их появление останавливает поединки. Рыцари Рен, все как один, вытягиваются в шеренгу и становятся на колено. Они наклоняют головы, и со стороны это напоминает ритуал какого-то чудовищного приветствия. — Магистр Рен, — доносится сквозь маски. — Да пребудет с нами Тьма. — Да пребудет, — отвечает он. Но ритуал не закончен. Они все еще на коленях, стоят и чего-то ждут. Скажи это, — голос Кайло, не обезображенный маской, все же кажется чужим. Глухим и жестким. — Что? Я не… — Рэй забывается и произносит это вслух, а затем спешно прикрывает ладонью рот. Любое слово может стать последним. Ты должна сказать это, — его маска поворачивается к ней, и волна чужой воли снова прокатывается по Рэй, заставляя стать на одно колено и прошептать сквозь стиснутые зубы: — Да пребудет. Когда ощущение чужой хватки на висках стихает, Рэй чувствует себя выжатой как лимон. Смертельно-уставшей. Побереги силы, девочка, — предупреждает ее Кайло. — Тебе они еще понадобятся. Она знает, что с ним бесполезно сражаться. Тем более, когда она так беспомощна. Но не может не делать этого. Для чего? — что может быть хуже этого. Ноги дрожат, а руки еле удерживают посох, который она не в состоянии поднять. Для Тьмы. Тьма. Тьма накатывает на нее здоровенной волной, залепливает лицо плотной вязкой массой, не давая дышать, не давая двигаться. Рэй словно тонет внутри нее, больше не чувствуя опоры под ногами, или верха, к которому можно тянуться. Тьма окружает ее, и она везде. Это больше чем океан. Больше бездны. Это бесконечность, помноженная на время. Рена рядом с нею нет, и Рэй становится страшно. Она не может видеть, не может слышать, не может двигаться, не может ничего. Сердце колотится с такой силой, что болит грудная клетка. — Кайло? Ей страшно, что Тьма поглотит ее. Раздавит и смелет в пыль. — Кайло?! — зовет Рэй. — Где ты? Останови это! Останови сейчас же!!! Тьма, свившая вокруг нее кокон, не мертва. Она движется, меняется, сплетаясь тонкими щупами и проходясь по ее лодыжкам, заставляя дрожать. Она лезет в рот и уши, заливаясь внутрь, пока Рэй не начинает чувствовать себя заполненной ей доверху. Тьма вместо крови, Тьма вместо рук, Тьма оседает на кончиках волос и ресниц, Тьма ощущается на языке медово-кислой пленкой, скользкой как желе. Ш-ш-ш… — Кайло здесь нет, но Рэй чувствует его присутствие. — Расслабься. Позволь Тьме стать частью тебя. Я не хочу! — Рэй пытается дергаться, но вместо этого все больше увязает в бесконечном мраке, наполненном звуками, шепотом, шелестом и гулом. Тогда она поглотит тебя, если посчитает чуждой. Тебе просто нужно принять ее. Вот и все. Света внутри нее больше не осталось, и Рэй не может даже вспомнить, какой он. Теплый или холодный, сухой или жаркий, это ощущение исчезло. Я останусь тут навечно, — понимает она. — Застыну как песчинка в стекле. Давай, Рэй, — голос Кайло кажется одновременно бесконечно далеким, и слишком близким, как будто он шепчет ей на ухо. — Иди ко мне. Это не его воля или желание, или принуждение, что заставляет ее поднять ногу и сделать шаг. Она так устала сражаться, что сама хочет этого. Возможно реальности смешиваются, но когда Рэй делает шаг, она снова возвращается на стеклянную планету. Падает на руки Кайло и оседает к самым его ногам. Все теперь не так. Все изменилось. Она чувствует стеклянную дрожь под собой и чувствует отголоски боли, исходящие из мертвого города. Страдания пронизывают полупрозрачную толщь и тянутся наверх тонкими скрюченными пальцами-ветками. Она слышит дыхание рыцарей, в котором сквозит смертельная усталость, на грани с бессилием. Они больше не пахнут потом, от них разит застарелой кровью. Той кровью, что пропитала черные одежды и не смоется никогда. Три солнца над головой вибрируют от тонкоголосого стона, еле уловимого человеческим ухом. Это Тьма, что дает ей возможность слышать. Они умирают. Гаснут и холодеют. Это мертвая планета, вот почему рыцари выбрали ее. Здесь все созвучно Тьме. На Кайло она смотреть не хочет. Боится. Ей достаточно его тени, отброшенной на стеклянной земле. Тень вытянутая и странная, она напоена мраком и дрожит, размываясь по краям, корчится и сжимается. — Вот, что я вижу. Вот, что слышу. Вот, как живу, — он опускается рядом с ней и гладит по лицу, как будто здесь больше нет никого, кроме них двоих. Ни рыцарей, ни молчаливых свидетелей ее испуга. Стирает со щек слезы и обнимает за плечи. — Но я не хочу… — Рэй утыкается Кайло в шею, поглубже в теплую шерсть плаща, — я не хотела. Я не собиралась. Я не… В какой момент она перешла на другую сторону? Несколько минут тому, когда не выдержала бесконечности Тьмы, намертво вцепившейся в ее горло и утянувшей за собой? Или раньше? В тот самый момент, когда позволила себе сочувствовать Кайло Рену. Принять его боль. Разделить пополам. — Все хорошо, — Кайло гладит ее по голове, как будто она маленький напуганный ребенок, хотя сейчас это так и есть. Она смертельно испугана. Потому что внутри нее плещется Тьма. — Теперь все хорошо. Вставай. Он тянет ее за собой, поднимая на ноги. — Смотри! Рэй подчиняется и смотрит на рыцарей, застывших в коленопреклоненной позе рядом. — Они такие же, как и ты. Это правда, Рэй чувствует родство Тьмы, поселившейся в ее груди, и той, что наполняет их. Все они могут использовать Силу, одни больше, другие меньше. И они не враждебны теперь. Она стала частью их. Она стала рыцарем Рен. Солнца трижды описывают круг вокруг стеклянного города, когда Рэй наконец может сражаться без зрения. Теперь оно ей не нужно, ей больше не обязательно держаться за Кайло, чтобы видеть. Вместо зрения у нее теперь есть Тьма. Тяжелый клубок ощущений в груди разворачивается и ощупывает пространство вокруг. Пустота стеклянного города под ногами отдается легкой вибрацией. Чуть больше — силуэт Кайло Рена, который стоит на расстоянии пяти шагов. — Дотронься до меня, — командует он, и Рэй подчиняется. Замах, три шага наискосок, и вот она уже рядом. Запах его волос лезет в ноздри и путает мысли. — Слишком близко. Я мог бы тебя убить, — теплота на ее шее оказывается его ладонью, а могла оказаться мечом. — Еще раз, — слышится его голос, уже не такой отчетливый. Просто Кайло движется. Он медленно обходит ее по кругу, а значит, придется сконцентрироваться сильнее. В этот раз она промахивается и получает слабый шлепок пониже спины. — Еще раз. Еще. Еще. Еще. Бесполезно. — Ты не стараешься, Рэй, — упрекает он ее. — Прекрати сдерживать себя. Питайся Тьмой, и она придаст сил. Легко сказать. Рэй боится того, что сидит внутри нее. Это как паразит, который влез под кожу и впился в плоть намертво. От него не избавиться. Можно только попытаться контролировать. — Я не стану, — вместо этого Рэй вдыхает и выдыхает, сдерживая себя, и ищет точку бездействия. Она где-то между неконтролируемой злостью, паникой и забвением. Нужно просто найти ее. Контролировать Тьму. Сдерживать агрессию. — Тогда я убью тебя, — пожимает плечами Кайло и отбрасывает в сторону деревянную палку, что служила ему оружием. Вместо этого он включает световой меч. Тот гудит, разрывая воздух сконцентрированной энергией. Рен просто вынуждает ее использовать ярость, чтобы не умереть. Но Тьма, что гнездится внутри ее тела, не требует крови. Она не такая, как в Кайло. Она не растет из комка обид или злобы. Она не страдает и не взывает к мести. Это просто Тьма. Инструмент, ничем не отличающийся от Света. И его тоже можно использовать. Рэй отбрасывает в сторону свой посох и пригибается. У нее будет только один шанс увернуться от меча. И пнуть в ответ. Тьма внутри нее напоминает вязкое стекло. Рано или поздно, оно, даже разлетевшись на осколки, все равно собирается воедино. — Тогда ты можешь попробовать, — Рэй задерживает дыхание. У нее есть шанс. И она его не упустит.