Это все равно, что смотреть на разрушенную, сваленную со своего пьедестала статую.
Неподвижную, неживую.
Рей подбирается как можно ближе к Кайло, уложенному на постели, и проводит пальцами по щекам, подбородку, слегка колючему от выступившей щетины, проверяя — нет ли трещин, вдруг он на самом деле превратится в статую. Вдруг это какое-то проклятье, вдруг это все... из-за нее.
Это так — из-за нее. Рана в боку зарастает быстро, когда ты жена Императора и имеешь доступ к лучшим медицинским лабораториям во всей звездной сетке, подчинившейся Рену. Боли почти нет, только если много бегать, но ей ведь не нужно бегать, она больше не на Джакку, не прячется от Кайло или других его рыцарей.
Она бегает, потому что иначе не может заставить себя остановиться. Передохнуть.
И требуется несколько часов изнурительных тренировок, чтобы голова перестала лопаться от мыслей. А потом она возвращается сюда, тяжело пошатываясь, держась за стену, и после короткого визита в освежитель, хотя для нее достанут и здоровенную ванну, и тонну самой чистой ароматной воды, падает рядом с Кайло. И сидит.
Ждет.
Кайло нельзя просто взять и разбудить. Нельзя нашпиговать его инъекциями или опустить в бакта-танк. Не выходит ткнуть его кулаком под ребра и заорать на ухо — да проснись ты уже, Тьма тебя забери, вернись ко мне, потому что я сойду с ума, если ты не откроешь глаза. Я пойду за тобой, если ты умрешь, и плевать, что мы больше не найдем друг друга в Силе, я согласна на все, что угодно, только очнись!
Его самопожертвование нарушило все. Уничтожило даже те остатки злости, что Рей старательно хранила внутри, чтобы их отношения не стали похожими на идеал — прошлого нельзя забывать, чтобы не повторять тех же ошибок.
И что в итоге? Это она должна была злиться, мстить, делать ему больно хоть иногда, затем зацеловывая кровоточащие ранки. Но это сделал он.
— Я... — она наклоняется к его уху, закрывает глаза и шепчет, собирая остатки гнева, не к нему, к себе же, — я ненавижу тебя, Кайло Рен.
Это то, что он не сможет допустить. И сейчас... шелохнется, очнется от своего бесконечного сна, наорет на нее, может, даже сломает руку, только бы она никуда не делась...
Ничего.
— Ненавижу! — повторяет Рей, пока слово, сказанное больше десятка раз, не теряет начало и конец, сливаясь в бессмысленную кашу звуков. — Пожалуйста, вернись... Пожалуйста... — теперь она начинает вспоминать, каково было ему, лишенному зрения.
Без Кайло рядом, живого, язвительного, мстительного, постоянно выводящего ее из себя своей безумной ревностью, она все равно что лишена ног. Опоры и смысла двигаться дальше.
Зачем ей нужна эта корона, зачем трон, титулы и власть, если на них Рей не претендовала никогда? И что теперь делать ей? Одной.
— Ты не вернешь его, если будешь сидеть тут и рыдать, — в голосе Денеб даже сейчас нет ни капли сострадания.
Из всех рыцарей Рен она одна все еще ненавидит Рей больше, чем сочувствует ее потере. Хотя... именно она — потерявшая возлюбленного по вине Рей — должна понимать, каково это.
— Я знаю, — доставлять ей удовольствие видеть слезы Рей не собирается. Отворачивается, быстро стирая мокрые дорожки со щек, и оборачивается уже готовой к новому сражению. — Если хочешь сказать еще что-то, вперед.
Ничего нового там уже не будет. Лучше бы ты умерла тогда — это Рей слышала достаточно много раз, чтобы согласиться. Ее смерть не изменила бы ничего. Почти ничего.
— Император Рен дал мне полный доступ к голокронам, я просматриваю их все, возможно они дадут хоть какие-то ответы. Как и почему он... — Денеб запинается, подбирая слова. — ... спит.
Меддроиды считают иначе. Это не простой сон, от которого можно очнуться.
Даже Узы не помогают — если раньше Рей могла нащупать хоть обрывки их связи, проблески воспоминаний из прошлого, то теперь там ничего нет.
— Но ты должна быть в другом месте. Не тут.
— Мое место там, где я решу сама, — о нет, никто не посмеет выставить Рей прочь, прогнать, бросив вдогонку красивое и фальшивое обещание свободы. — Рядом с Кайло.
— Ты Императрица, Рей, — цедит Денеб, в ее голосе, во взгляде помимо презрения есть что-то еще. Что-то, что Рей никак не может разгадать. — Ты не можешь прятаться вечно. Корона на твоей голове... не только средство контроля или боли, это ответственность. И тебе придется нести эту ношу, пока Императора с нами нет.
— Хочешь ее себе? — Рей обхватывает обруч, крошечными зубцами впившийся в кожу лба. — Считаешь, что тебе лучше знать, как управлять Империей?!
— Я считаю... — Денеб все еще подбирает слова, аккуратно, но каждое будто тяжелый камень, — что ты должна сменить одежду, умыть лицо и привести себя в приличный вид, а затем выйти отсюда, занять трон Кайло... и дать им всем понять, что ничего не изменилось.
Рей хочется рассмеяться ей в лицо.
Да, Кайло нацепил ей на голову корону и объявил Императрицей, но это всего лишь еще одно из слов, что налипли поверх фальшивой маской.
Джедай. Императрица.
Мусорщица с Джакку, вот кто она. Вот, что она умеет, и все.
— Я не могу, — одно дело сидеть рядом с ним, прикованной цепью к трону, и гадать, закончится ли хотя бы эта аудиенция послов без криков боли и свернутых шей, и другое — самой отдавать приказ о казни.
Именно этого ответа Денеб и ожидала. Она кривится, качая головой:
— Тогда он считай что уже мертв. Из-за тебя.
Еще один камень попадает в цель.
— Я не могу, потому что не умею! — еще немного — и она сорвется на крик. Тьма внутри ворочается ядовитой змеей, шипящей, обнажившей клыки. Рей под силу убить Денеб прямо здесь и сейчас, сжать пальцы в кулак, и горло той треснет, но не может помочь Кайло. Никак не может.
— Ты заставила его, — и Денеб указывает на лежащего Кайло, над которым они сцепились будто два хищника, такого спокойного, словно он и в самом деле просто спит, — плясать под твою музыку, думать только о тебе, делать все ради тебя. Не думаю, что это как-то отличается, Императрица, — она кланяется Рей, так низко, словно они на одном из приемов, над оживленной толпой, что будет смотреть во все глаза.
— Если это тебя хоть немного успокоит, — Денеб отступает назад, распрямляя плечи, и эмоции сходят с ее лица будто дождевая вода, оставляя лишь гладкую бесстрастность, — я буду рядом. Императрица.
***
Она берет его одежду — не тонкие шелковые платья, привезенные с Набу — но тяжелую стеганую металлическими нитями тунику. Надевает брюки и удобные ботинки, в самый раз, чтобы бежать через всю пустыню, чтобы сражаться, а не танцевать, пристегивает плащ и, наклонившись и прижавшись лбом ко лбу Кайло, обещает.
Быть как он. Или быть лучше него — с этим легко не справиться, но Рей может хотя бы постараться.
И садится на его трон, занимая все место. Выпрямив спину и глядя на ошарашенные лица послов. Сила позволяет ей читать их мысли, не погружаясь в разумы надолго, лишь снимать самый верхний слой. Слой страха, неверия, что она вообще что-то может, что она не игрушка Императора.
— Я Рей, и буду говорить от имени Императора в его отсутствие. Услышьте меня, подчинитесь моей воле, ибо я милосердна настолько, насколько беспощадна, — слова, что звучали не единожды, но так давно, что никто из собравшихся сегодня их не знает, разносятся далеко в тишине.
И сомнение сменяется трепетом.
Теперь больше некогда скучать, зевать, притворяясь, что ей вообще есть дело до того, что они говорят. И подглядывать за Кайло, за тем, как он хмурится, зажевывая щеку изнутри, как пальцы проходятся по подлокотнику трона, выстукивая что-то, меньше всего напоминающее музыку.
Теперь это место ее.
— ... она ничья. И будет уничтожена, — безносый неймодианец опасливо косится на нее. — Мы не станем претендовать на нее.
Конечно, не станут. Несмотря на всю свою жадность, он понимает, что иначе может вообще не вернуться домой.
Война с Империей будет долгой и кровавой, одна планета, нечаянно попавшаяся на пути линии разделения территорий, не стоит того.
— Она заселена? — Рей смотрит на маленький шарик, зависший в воздухе. Голограмма раскручивается, увеличиваясь в размерах, и посреди суши появляются пятна воды.
В ней, в безымянной планете, больше океанов и морей, чем во всем Джакку.
— Да, — тут же кивает неймодианец. — В основном, инородцы. Земля там пустая, гиблая, непригодная для работ, так что стала перевалочным пунктом для мелких... предпринимателей.
Бандитов, работорговцев — он не говорит это, но Рей читает его мысли словно открытую книгу.
И это было весьма выгодно. А теперь нет, поскольку всем стала заправлять Империя. Кайло, куда более щепетильный, чем Сноук.
И, если бандиты и наемники найдут как убраться с планеты, тем, кого привезли туда горбатиться в цепях, не сбежать никуда.
Почти как ей с Джакку.
— Планета присоединится к Империи, — отрезает Рей. — Начиная с сегодняшнего дня мы позаботимся о ней. И об оставшемся там населении.
— Но ведь... — неймодианца тоже можно понять. Отчасти. Он сам вложился в работорговлю и меньше всего хочет, чтобы вскрылись его темные секреты. — Этого не было в соглашении... Император пообещал мне...
— Зато есть в соглашении сейчас. И я могу пообещать... — одежда Кайло будто броня, сдавливает тело, не давая быть слабой, и словно его руки удерживает от падения. — Что я лично накажу каждого, кто посмеет тронуть мой народ.
Бывших рабов — дети больше не будут умирать от голода и непосильного труда, она позаботится об этом.
— Это не просьба, и я не прошу вас подумать. Все уже решено, — Рей усаживается поудобнее на троне и складывает ладони, палец к пальцу, как это делал Кайло. — Дальше.
Он будет гордиться ею?
Краем глаза она замечает, как меняется лицо Денеб, застывшей рядом с троном с рукой на тонфе, готовой убивать, если понадобится.
Это легкая, почти неуловимая усмешка.
***
— Возможно, это оно, — от сна ее будит Денеб.
Рей, морщась, трет глаза и садится рядом с кроватью, на которой лежит Кайло.
Он выглядит хорошо, она ужасно, но только дни, загруженные работой и изнурительными тренировками до кровавых мозолей на ладонях, позволяют ей держаться.
— Что? — она разглядывает небольшую пирамидку из серого дымчатого хрусталя. До этого голокрона Рей добраться не успела, но если он поможет...
Изображение такое мутное, что нельзя понять, какой расы говорящий джедай. Голос его тоже дрожит, иногда пропадая.
— Если вкратце, Императора может спасти только джедай, — Денеб перебивает нудную, дребезжащую речь. — Он выжег из себя Тьму. Теперь его может заполнить Свет.
Это...
Рей расстроенно вздыхает.
— Он на такое не пойдет. Никогда.
Сама мысль о Кайло, несущем в себе Свет — безумна. И стремится к нулю.
— Это не самое плохое, — Денеб хмурится и смотрит на нее так, будто Рей маленький глупый ребенок, которому все нужно объяснять. — Проблема в том, что нам нужен джедай.
