Coup D'etat

      Артист прекрасен всегда. Но особенно, когда он светится на сцене: он раскрывает свою душу и сердце, находясь перед зрителями. Сцена — его страсть и каждодневный смысл, поэтому аудитория может увидеть самые искренние и глубокие эмоции на его лице.       Хана с тяжёлым сердцем плюхнулась на своё рабочее место и положила голову на стол. Желание хорошенько поработать улетучилось в совершенно неизвестном направлении. Отыскав в сумочке свой смартфон, она нажала цифру один в быстром наборе. Волновать в данный момент самого дорогого в её жизни человека не хотелось, желание услышать его голос было весьма сильным. На том конце сняли трубку.       — Что-то случилось? — голос был слегка уставшим и немного обеспокоенным.       — Должно что-то случиться, чтобы я могла тебе позвонить? — парировала она, усмехаясь и разглядывая своё отражение в маленьком зеркале.       — Ты звонишь всегда по определённому графику. Я слегка запаниковал.       — Это смущает... То, как хорошо ты знаешь меня, — расслабившись, пробурчала Хана, произнеся фразу на японском. — Сегодня встретила G-Dragon’a.       На том конце многозначительно хмыкнули. Собеседник знал какие трудности в прошлом да и в настоящем переживает Хана из-за лейбла артиста и из-за назойливых фанатов, не желающих оставить в покое. И искренне сочувствовал. Но сделать что-либо был не в состоянии. Увы, он не Господь Бог.       — Он что-то сказал? — после затянувшейся паузы поинтересовался молодой человек.       — Нет, ничего. Ладно, занимайся. Я не буду отвлекать, — Хана отключила телефон, опустив голову на свой рабочий стол. Разговор не вышел — это стоило признать и до следующего месяца лучше не звонить. Даже если апокалипсис грянет. От стыда и притворства захотелось залезть под стол.       Всё-таки, плохой было идеей позвонить брату. Не тот он человек, которого можно отвлекать по подобным пустякам. Он занимается любимым делом. Он каждую свободную минуту уделяет тренировкам, желая, чтобы мир признал его. Хана и так по приезду в Корею обрезала его крылья, заявив, что он не будет айдолом. Ни за что! Ни за какие коврижки! Хоть будет бить пол головой — не допустит! Это было не в компетенции Ханы — указывать родственнику, чем он будет заниматься в жизни, а что оставит, но брат её послушался. Видимо, аргументы, предъявленные в тот день, были внушительными. А Хана радовалась, что часть своей мечты он всё же осуществил, найдя альтернативу, устраивающую обоих — работал в успешной танцевальной труппе. Вроде, как и на сцене выступает, но вместе с тем — на заднем плане, без ярких лучей софитов.       Пожаловаться на горькую судьбу больше было некому. Не было у Ханы Дюфур друзей. Были знакомые, были помощники, были даже подчинённые, а вот друзей не было. Не каждый мог вынести характер и жизненную позицию журналистки. Приходилось мириться со сложившейся ситуацией и двигаться дальше. Самостоятельно. Как и всегда. Положиться лишь на себя. Сам себе не поможешь — никто не поможет. Даже голову в твою сторону не повернёт. Да и сама по себе горка макулатуры не исчезнет. Уж кто-кто, а Хана любит свою работу. Конечно, куда интереснее бегать за сенсациями и новинками, летать на недели моды и брать интервью у первых лиц государства, ходить на музыкальные шоу и слышать свеженькую информацию из первых уст артистов, но и бумажную работу никто не отменял.       По скромным подсчётам Дюфур она закончила бы сегодня, и не пришлось бы оставаться на ночь и весь завтрашний день в этом офисе. Однако начальство распорядилось иначе. Когда до окончания рабочего дня оставалось каких-то пять минут, а последняя бумажка с отчётом была отсканирована, Хану вызвали на ковёр. Госпожа Ким с несвойственной ей серьёзностью передала листок.       — Эмм, что это? — выражение лица Дюфур в полной мере описывало фразу «смотрю в книгу, вижу фигу».       — Как что? Задание. Отправляешься на вылазку. Сейчас же.       Хана опешила. Даже возможно бы присела, если бы ей позволили. На вылазку? Сейчас? Во-первых, она уже несколько месяцев, а если быть точнее, то больше года не занималась шпионажем или правильнее сказать слежкой за знаменитостями или политическими деятелями. Уже давно Хана стала офисным работником (планктоном) и выезжала на задание крайне редко. А сегодня уже во второй раз получается. Во-вторых, сейчас было крайне невозможно, так как рабочий день уже подошёл к концу. Стрелка часов мерно передвигалась к девяти вечера. Значит, она уже как пару минут должна быть свободна. Какая ещё вылазка? Всё это так и просилось высказаться начальнице, а не оставаться лишь собственными размышлениями, однако Хана сдержалась. Она ведь воспитанная девочка, она не будет так поступать. Желание высказать всё, что она думает, столкнулось с барьером в виде учтивости и врождённой скромности.       — Да, как скажете.       На листке был адрес и название клуба. А ещё имя человека, о котором нужно было сделать в будущем статью. Звезда мелкого масштаба, какой-то малоизвестной женской группы из такого же малоизвестного лейбла. Вроде бы ничего криминального или же интересного. Вряд ли на таком можно построить сенсацию. Но задача Ханы состояла в другом. Отец этой девочки балатировался в мэры Сеула. Здесь уже было куда разгуляться. В подобных статьях главное поддеть за самый маленький и незначительный отросточек, найти малейшую соринку в поведении папиной дочки, и читатели сами сделают выводы. Важней всего, чтобы эти выводы были не против самого журналиста, но против того, о ком нелицеприятная статья. Таков был девиз их Журнала. Хана считала журналистику диаметрально-противоположным смыслом.       Каннам горел неоновыми вывесками всех цветов, шрифтов, объёмов. Выбирай — не хочу. Однако айдолка сегодня пошла в очень знаменитое место среди молодёжи. Туда же направилась Хана. Переодевшись в одежду дресс-кода — короткое платье и шпильки — журналиста спокойно походила на снующую по улице разномастную толпу. В клуб её пустили. И с поиском звёздочки проблем не было; девушка отыскалась сразу, возле себя собрала не малую толпу и веселилась на полную, не подозревая о подмоченной репутации - не сейчас, но уже очень скоро. Хана ещё раз взглянула в листок. Всё верно, это она, Ли МинА, непопулярная звезда с весьма популярным папашей. Всё что нужно было Дюфур на данный момент сделать — это достаточное количество фото, дождавшись пока дамочка изрядно выпьет. Репутация — это то, чего не купить ни за какие деньги. По крайней мере, у корейского народа.       Менее чем через час, у Ханы на руках были неоспоримые доказательства неангельского поведения ангельской айдолки. Название статьи пока было сухим, но Дюфур уже было весело. Быть может, после парочки статей на эту тему она и премию получит. Настроение поднялось еще и из-за нескольких опрокинутых слабоалкогольных напитков. Хана плохо переносила алкоголь и старалась не пить, тем более на работе, но стресс, полученный утром, дал о себе знать. К тому же, за барной стойкой стоял очаровательный молодой человек, которому было тяжело отказать. Он уверенно показывал фокусы с бутылками, ловко жонглируя сразу тремя стеклянными сосудами.       Хана отметила, что на него не так уж и много человек смотрело. Многие были заняты танцами и этой девочкой-айдолкой, которую совсем скоро ждал бесславный конец. Видно было, что паренёк тренируется сам для себя, а не потому, что ему за это платят. Хана сильнее растянула улыбку. Ей казалось, что шоу специально для неё. Она даже начала тихонько, но методично похлопывать в ладоши, радуясь, словно ребёнок на рождество.       Однако представление закончилось весьма быстро: бармен обратил внимание на клиента, который уверенно заказал бутылку коньяка. Хана состроила гримасу разочарования и повернула голову в сторону непрошеного гостя. Да как он только посмел отвлечь её нового друга?! У них ведь почти было свидание! Ведь мальчик так старался произвести на нее впечатление! А этот индюк со своим коньяком всё испортил! Хочешь напиться — иди в супермаркет и напейся, придурок! Нечего людям зарождающие чувства портить!       Мужчина показался Хане знакомым. Она определённо его где-то видела. И совсем недавно! Осознание, что кто-то из её знакомых может увидеть её в столь неприглядном и расслабленном виде стрельнуло в голове с такой силой, что весь алкоголь тут же исчез. Словно кто-то включил пылесос и вытянул всю нетрезвость Дюфур в себя. Хана быстро подскочила с высокого барного табурета, поправила платье и прическу, после чего, схватив сумочку, убежала в уборную. Нужно было срочно привести себя в порядок. Так дела не делаются. Так себя приличные девушки не ведут. Не напиваются в незнакомом клубе в одиночку и не пускают слюни на милых мальчиков по ту сторону барной стойки. Ай-яй-яй, Хана Дюфур! И что только на тебя нашло. Ты ведь совсем не такая.       Лицо мужчины, заказавшего коньяк, вновь высветилось в памяти. Хана его видела. Точно-точно. И совсем недавно. Но вот только где? При каких обстоятельствах? Кто он такой, чёрт его раздери! Из сознания уплывала какая-то важная деталь, связанная с этим человеком. Он может быть кем-то важным. Он может быть тем, кто не должен видеть Хану такой.       Умывшись пару раз холодной водой и поправив размазанный макияж, Дюфур активно начала массажировать виски, анализируя весь сегодняшний день. Да и вчерашний. Так, на всякий случай. Только лишь для того, чтобы не опозориться перед этим человеком. Хана Дюфур должна быть идеальна всегда. За те несколько коктейлей она ещё успеет себя наказать. Дома. В полной безопасности и изоляции.       Вспоминай. Вспоминай же. Утром, перед работой она заходила в «Starbucks», покупала американо. Продавщица была молодой, скорей всего студентка. По радио играла песня GD, она точно акцентировала на этом внимание. Из посетителей в кафе не было никого примечательно — Хана их даже не разглядывала. Её сегодняшний водитель выглядел совершенно не так. То был пожилой мужчина в спортивном костюме. Возле здания Журнала были совсем не те люди — работники других отделений, садовник, женщина с ребёнком.       Картинки сменяли одна другую, пытаясь в чертогах памяти отыскать нужное воспоминание. И бамц! Её как током прошибло. А по всему телу пробежал табун мурашек, что аж зябко стало. Точно! Вот где она его видела! Кампания YG! Один из работников этого лейбла. Как она раньше-то не вспомнила?! Ведь этот мужчина днём так выразительно на нее посмотрел, остановил свой взгляд намного дольше положенного. Когда она с Кан ЧонДамом, тем пухленьким стажером закончили интервью, что брали у актрисы Ю ИнНа и выдвигались к выходу. Этот человек проходил мимо них. Так вот оно что!       Хана так обрадовалась, что вспомнила об этом событии, что аж подпрыгнула на месте и громко хлопнула в ладоши. С этим воспоминанием пришло и другое. Но она старалась не думать об этом. Позже подумает. Только не сейчас. Азарт проснулся в Хане мгновенно. Предчувствие подсказывало, что пахнет жаренным. Причем, жарится что-то очень крупное. Желание узнать, что к чему, подогревало не дюжинный интерес ко всем собравшимся в этом клубе. Хана Дюфур вышла на охоту. Добыча — большая сенсация.       У барной стойки было пусто. Мальчик по-прежнему ловко бросал в воздух бутылки с алкоголем, ловил и ставил на свой столик. Хана даже порядком расстроилась. Такую возможность проворонила. Была надежда, что мужчина с коньяком всё ещё в клубе и его можно отыскать. А вместе с ним на крючок клюнет крупная рыба — тот, с кем этот человек пришел. Конечно, рассматривался вариант, что этот мужчина из YG — обычный стационарный рабочий, занимающий должность в отделе кадров или уборщика. Тогда Хана бы расстроилась, но не сильно. Прежде, чем разочароваться в утерянном вечере, хотелось убедиться, что неделя началась не так плохо, как могло показаться с утра.       — Вы случайно не видели, куда ушёл тот мужчина, что заказал коньяк? — Дюфур вежливо обратилась к бармену, состроив умилительные глазки.       — К диванчикам на цокольном этаже. Он просил передать вам это, — мальчик поставил перед ней бокал розового коктейля и слащаво улыбнулся. Не искренне. Натянуто. В глазах читалось отвращение, что Хана сначала решила, что обращаются не к ней. Что она такого сделала, чтобы ей так лыбились, будто она босс, сморозивший невероятно плоскую шутку, и ожидающий, что вот-вот подчиненные один за другим заржут?! Вопрос был; ответом послужило предположение, что молодой человек мог просто-напросто устать за сегодняшний день.       — Спасибо, — она схватила бокал, резким движением опустошила его и, развернувшись на каблуках, двинулась к лестнице на цокольный этаж.       Там музыка не била так сильно по ушам, света было меньше. Детский садик, время дневного сна. Зал был обустроен не для разномастной толпы, дрыгающейся под громкие басы, а скорее для гурманов, наслаждающихся плавными танцами сексуальных девушек. В специальных стеклянных закрытых кабинках девушки извивались как змеи, желая соблазнить кого-нибудь побогаче да покрасивее. Хана отметила, что помимо азиаток были и европейские лица. Значит, клуб был богатым, раз позволял себе работниц из заграницы. Окинув взглядом помещение целиком, она обратила внимание, что людей было немного. Скорее вообще ничтожно мало. Это было и плюсом, и минусом одновременно. То, что она найдёт коньячного YG-знакомого, это, несомненно, положительная сторона. Но то, что спрятаться здесь, в принципе, было негде, немного напрягало. А стрессовые ситуации заставляли Хану вести себя необдуманно и импульсивно. Заметив нужного мужчину, она резким шагом направилась к его диванчику.       — Добрый вечер, — она слащаво улыбнулась, но тоном голоса показала, что слабо удивлена встрече.       — Здравствуйте, Дюфур, — гаденько ухмыльнулся он, пододвигаясь на диванчике, с целью уступить место. — Мне уже кажется, что это судьба.       Хана еще не успела сесть, как за её спиной раздался голос, который она желала забыть, как забывают кошмар поутру.       — Судьба? Скорее злой Рок.