***
Парочка гриффиндорцев без проблем добралась до заброшенного туалета Плаксы Миртл. Директор исчез почти сразу же после дуэли, а остальные профессора не преследовали цели допросить или отчитать Поттера. Студенты же и вовсе сторонились его. Почти весь спуск на метле прошёл в молчании. Гермиона, несмотря на раздражённое состояние, всё равно прижалась к спине юноши. Она с удивлением поняла, что сердце Гарри бьётся в бешеном темпе. — Спасибо тебе, — голос Поттера разнёсся лёгким эхом по тоннелю. — Если бы не ты, то я совершенно точно совершил бы убийство. В тот момент я чувствовал только силу и превосходство над ним. Я хотел… Нет. Я всем сердцем желал его наказать, я хотел раздавить его. За то, что он когда-то сделал мне. За то, что он сделал тебе. — Но ты смог остановиться, — возразила Гермиона. — Нет. Ты меня остановила. Без тебя я бы попросту убил его. — Но ты его не убил. И это главное, — девушка потёрлась щекой о спину Гарри, чувствуя, как его напряжённая спина понемногу расслабляется. — Правда, спасибо, что ты оказалась рядом, Гермиона. Что всегда оказываешься рядом. Всегда… — За такое не благодарят. Просто пообещай меня так больше не пугать. — Ты испугалась меня? — убитым голосом спросил Гарри. Он в миг растерял уверенность в необходимости скорого разговора. — Я испугалась ЗА тебя, — в подтверждение своих слов девушка сильнее прижалась к Гарри. Она всем сердцем желала подарить ему частичку тепла, чтобы отогнать прочь его мрачные мысли. — Гарри… я всегда буду рядом. Что бы ни произошло, чтобы ты ни сделал, ты всегда будешь видеть меня рядом с собой. Я никогда не оставлю тебя, Гарри, — девушка сильнее сжала руки и уткнулась лбом в спину Поттера. Он чувствовал её горячее дыхание даже сквозь свою мантию и рубашку. Гарри захотелось развернуться и сжать эту прекрасную девушку в самых крепких объятиях. Но он боялся шелохнуться и нарушить этот момент: эти объятия дарили ему самое настоящее счастье. — Но не думай, что серьёзный разговор отменяется, — пробурчала девушка через минуту молчания. — Только за это утро, вы, мистер Поттер, смогли сделать всё, чтобы получить знатную головомойку. Честное слово, если ты и в Тайной Комнате умудришься отвертеться от беседы, я просто с ума сойду, и сдамся на милость твоей чудовищной удаче. Гарри не смог сдержать смеха. Столь напряжённое утро вконец вымотало его, и проявление командирского характера подруги было как нельзя кстати. Гермиона попыталась было обидеться, но, слушая смех Гарри, она не могла сама не засмеяться. Заливистый смех двух подростков разнёсся по тоннелю оглушительным эхом.***
Гарри нервно нарезал круги под огромной головой Салазара Слизерина в Тайной Комнате. Вот уже почти час как он был изгнан из своего рабочего уголка. Когда Гарри и Гермиона добрались до комнаты, девушка тут же затребовала объяснений. Гарри осторожно, подбирая слова, стал рассказывать, как вчера после их тренировки он, недолго думая, пошёл гулять по окрестностям Хогвартса. И совершенно случайно наткнулся на Сириуса Блэка. Первую волну возмущённых криков подруги Гарри выдержал весьма достойно. Ему повезло, что весь поток негодования ведьмочки был направлен на ответственных за обеспечение безопасности школы. Девушка недоумевала, зачем вокруг школы выставили дементоров, если серийный убийца спокойно разгуливает по территории школы. Но когда юноша сообщил, что согласился выслушать Блэка и отправился с ним в место, где никто не смог бы им помешать, случилось страшное. Он ещё никогда не видел подругу в такой ярости. Девушка знатно прошлась по умственным способностям Гарри, а также по его инстинкту самосохранения. Откровенно говоря, Гарри практически убедился, что у него отсутствует и то и другое. От рукоприкладства Поттера спасло лишь то, что Гермиона всё ещё чувствовала себя виноватой за своё поведение после возвращения из Тайной Комнаты. Так-что часть вины за безрассудное поведение друга она возложила на себя. Но сообщать об этом девушка не посчитала нужным. Сжигающее чувство беспокойства за дорогого человека заставляло её помучить Поттера, указывая на его наплевательское отношение к своей безопасности. А намёк на то, что он даже не подумал, что же будет с ней, случись с ним что-то плохое, вызвал прилив стыда и виноватое выражение на лице у юноши. Гермиона, скрывая довольную улыбку, в приказном тоне узнала, есть ли в этой маленькой библиотеке книги по магическому родству. Получив положительный ответ, она отослала друга подальше и углубилась в изучение материала. Гарри в очередной раз бросил полный надежды взгляд на подругу. Всего на какой-то миг из-за книги показалась Гермиона и, стрельнув глазками, буквально пригвоздила Поттера к полу, и скрылась обратно за раскрытым томом. — Ну не правду же ей говорить… — пробормотал Гарри. Выждав ещё пару минут, молодой маг решил потратить время своей ссылки с умом. В дальнем конце комнаты у него был своеобразный полигон, где он отрабатывал заклинание Адского Пламени. Результатом месяца тренировок в Хогвартсе стал значительно выросший запас магических сил. Гарри мог трижды призывать Адское Пламя на относительно недолгий срок без последующего полуобморочного состояния. Его первоначальные расчёты, сделанные ещё во время вынужденного восстановления в больничном крыле после второго курса, оказались ошибочными. К счастью. К тому же, Гарри к своему удивлению обнаружил, что пламя стало слушаться его гораздо лучше. Помня слова предка о том, что Адским Пламенем ни в коем случае нельзя пытаться управлять, а только направлять, Гарри каждый раз пытался прочувствовать энергию огня. Из-за этого после каждой тренировки его долго не отпускало ощущение, что Адский Огонь и правда разумен. Сделав глубокий вдох, юный маг на выдохе произнёс: — Адеско Файр. Из его палочки появилась струя жидкого пламени, которая устремилась в круг, начертанный на полу. Гарри ещё в начале сентября потратил немного времени на подготовку своего маленького тренировочного уголка. Задумка была проста, с этим кругом легче целиться, а, попав в него, нужно было стараться придать пламени определённую форму, но в установленных рамках, чтобы не повредить контур. Испытав свою задумку в первый раз, Гарри был доволен как слон. Он чувствовал себя чуть-ли не умнейшим магом в Хогвартсе. За один заход он тренировал свою выдержку, запас магических сил и концентрацию. А наловчившись придавать пламени вид спирали, гриффиндорец раз за разом пытался увеличить количество витков уходящего вверх столба пламени. Увлечённый своей тренировкой Поттер не заметил подошедшую к нему сзади подругу. Гермиона завороженно смотрела на закручивающийся вверх огненный столб. Если долго всматриваться в пламя, которое отдавало лёгким багрянцем, могло показаться, что языки пламени закручиваются в едва различимые узоры, чем-то напоминающие руны. Но стоило девушке моргнуть, как наваждение спадало. Она перерыла все доступные записи о магических клятвах. Больше всего её интересовала клятва, даваемая Крёстными Родителями. Но новая информация нисколько не убедила девушку в невиновности Блэка. Последнее упоминание, что кто-то действительно клялся оберегать ребёнка, было от 1857 года. После этого — пустота. Либо Волшебные семьи не афишировали подобные ритуалы, либо про них забыли. Весь изученный материал не давал однозначных ответов на возникшие у девушки вопросы. А главный из них был: «Давал ли Блэк обещание защищать Гарри?» Конечно, некоторые события из биографии Блэка вызывали у девушки сомнения, но в официальных записях говорилось однозначно: Блэк убийца, устроивший взрыв на улице, который погубил Питера Петтигрю и ещё с десяток маглов. Она хотела знатно накостылять своему другу за то, что он так бездумно поверил преступнику. Одному богу известно, почему тот его не убил. В голову Грейнджер закрались жуткие мысли о том, что, возможно, Блэк решит напасть на Гарри, когда тот будет окружён учениками. У гнившего столько лет в Азкабане убийцы вполне могло появиться желание повторить ужас, похожий на убийство Питера Петтигрю. Теперь главной задачей Гермионы было убедить одного не отличающегося особым умом мальчишку, что он совершил ошибку, поверив убийце. Девушка продолжала молча следить за движениями рук Поттера. Она была немало восхищена тем, как долго он может поддерживать столь сложное заклинание. А пытаться отвлекать Гарри вопросами в этот момент было бы очень глупо. Во время использования Адского Пламени концентрация была важнее всего. Спустя пару минут Гарри плавными движениями палочки сначала уменьшил пламя, а потом и вовсе заставил его исчезнуть. Вытерев проступивший на лбу пот, юноша развернулся и чуть было не подпрыгнул от неожиданности. — Гермиона, боги… не пугай так, — улыбнулся парень. — Давно так стоишь? — Всего пару минут. Победитель Тёмных Лордов испугался девушки? — притворно удивилась гриффиндорка. Развернувшись, она медленно пошла к столу с книгами. — Гарри, я думаю тебе не стоит верить Блэку. — Почему ты так решила? — Смотри, он был в Азкабане больше десяти лет, а дементоры очень негативно влияют на разум людей. Я практически уверена в том, что он мог повредиться рассудком. Потом, нет ни единого доказательства его невиновности. Вообще ни одного, — стала рассуждать девушка, подойдя к столу. Она взяла несколько газет и протянула их другу. — Вот, тут и тут написано, что он выходец из семьи тёмных магов. Попался с поличным во время убийства Питера Петтигрю. — А что было на суде? — спокойно спросил Гарри. — Эмм… сейчас, секундочку. Мне кажется, я что-то видела, — Гермиона присела на стул и стала рыться в оставшихся газетах. Гарри повертел в руках газеты, которые дала ему подруга и, не открывая их, кинул на пол. Пододвинув к столу второй стул он уселся на него. Сложив руки на свободном от книг и газет участке и положив на них подбородок, Гарри стал внимательно следить за подругой. Реакция девушки не заставила себя долго ждать. С каждой новой отложенной в сторону газетой брови девушки ползли всё выше и выше. Когда была просмотрена последняя газета, Гермиона растерянно посмотрела на Поттера. — Я ничего не нашла. — Суд так и не состоялся, — слова Гарри заставили девушку нахмуриться. — Подожди, есть же законные процедуры. После задержания должен начаться судебный процесс для доказательства вины и вынесения приговора. — Да, всё верно. — И ты хочешь сказать, что Сириуса Блэка без суда кинули в Азкабан? — Ну да. — Но такого быть не может! — воскликнула девушка, она просто не верила своим ушам. — В то время Альбус Дамблдор уже был главой Визенгамота. Он не мог допустить подобного! Гарри надеялся, что вчерашнего эпизода будет достаточно, чтобы вера его подруги в великого Светлого Мага довольно сильно пошатнулась. Но, видимо, придётся ещё немного этому посодействовать. — Гермиона, Дамблдор сам мне сказал, что суд был. Просто он был закрытым, и там Сириус признал свою вину. — Вот видишь! — облегчённо выдохнула девушка. Ей было страшно от одной мысли, что Альбус Дамблдор мог допустить подобную ошибку. Вчера она была огорчена его поведением, но она всё равно пыталась придумать хоть какое-то оправдания действиям директора школы. — А теперь вспомни, каким стало лицо главы ДМП, когда я спросил у неё про суд. И что она сначала пробормотала. — Но… — А потом, она бросилась прочь из школы на такой скорости, что я даже на метле бы за ней не угнался, — медленно надавливая на подругу, продолжил Гарри. — Она была в панике и явно собиралась, как можно быстрее прояснить пару вопросов. — Гарри, ты понимаешь, на что ты намекаешь? — На то, что один старый козёл намеренно оставил моего крёстного за решёткой, — резко ответил Поттер. — Прошу тебя, открой, наконец, глаза. Ты ещё вчера должна была понять, что Дамблдор видит лишь то, что хочет видеть. И делает только то, что считает нужным. — Я не могу в это поверить, не говори так о директоре, — девушка вжалась в спинку стула. — Зачем ему так поступать? — Да кто его знает, — развёл руками парень. — Он явно пытается достигнуть каких-то одному ему известных целей. Но он явно не считает нужным кого-либо в них посвящать. Гермиона, пойми, ему нельзя верить. Этот… — Гарри вздохнул, не в силах подобрать определение, которое наиболее ёмко бы описало директора и можно было бы произнести в присутствии девушки. — Старикашка, следуя к своей цели, готов идти по головам. И если его план хоть как-то касается меня, то это значит, что ты можешь быть в опасности. Правда, теперь тебе ничего не угрожает, — маниакальная улыбка проскользнула на лице Гарри, когда он посмотрел на свою ладонь. У него перед глазами всплыло воспоминание из прошлой жизни, от которого он содрогнулся. Он просто не мог позволить, чтобы Гермиона пережила подобное в этой жизни. Физически она не пострадает, но кто знает, какую душевную травму может нанести подобный опыт? Девушка заметила реакцию Гарри, когда он посмотрел на метку на своей ладони. Мысль о том, что он о чём-то не договаривает опять стала неприятно скрести её сердце. — Гарри, давай поступим так, пусть виновностью или невиновностью Блэка занимается ДМП. А ты пообещаешь мне не пытаться встретиться с ним вновь. Хорошо? — Обещаю, — с лёгким сердцем ответил Гарри. Он легко сможет следовать этому обещанию. Сириус уже далеко от Хогвартса. А про письма никто ничего не говорил. — Ты меня и так сильно напугал своими намёками по поводу директора. Я не хочу ещё больше волноваться, гадая, а шляется ли мой Гарри ночью по запретному лесу в поисках серийного убийцы… Ладно, предполагаемого серийного убийцы. Поттер, улыбаясь от уха до уха, смотрел на подругу. Судя по стремительно краснеющему лицу Гермионы, до неё стало медленно доходить, что она сказала. — Гермиона, пошли вместе в октябре в Хогсмид? — ляпнул Гарри, окрылённый радостью от оговорки подруги. — Боже, Гарри, даже я знаю, что приглашение на свидание должно звучать иначе, — стараясь скрыть газетой румянец, пробормотала Гермиона. — Обещаю исправиться, для меня это тоже в новинку, — Поттер встал из-за стола, и, обойдя его, наклонился к подруге. — И всё же, Гермиона, ты пойдёшь со мной на свидание? — сердце парня бешено стучало в груди, ему казалось, что он ждал ответ на этот вопрос всю свою жизнь. — Да, — сдавлено пискнула Гермиона.***
Гарри решил не зацикливать подругу на её смущении. Поэтому быстро перевёл тему, предложив продолжить тренировку заклинаний. Гермиона в который раз показала, что любознательная натура, стремящаяся к знаниям, главенствует у неё над всем остальным. Следующие несколько часов они повторно прошлись по заклинаниям, которые отрабатывали накануне. Перед самым обедом взлохмаченная и вымотанная изнурительной тренировкой по отрабатыванию заклинаний парочка всё же решила вылезти из своего убежища и пойти подкрепиться. Гарри не терпелось заполучить обратно карту Мародёров. Без этого полезного артефакта каждая подобная спонтанная вылазка в Тайную Комнату была сопряжена с большим риском быть обнаруженными. Но акта щедрости от близнецов придётся ждать ещё целый месяц. И не совсем понятно, как пойдут события, ведь теперь Гарри может совершенно спокойно сам себе подписать разрешение на поход в Хогсмид. Да и после сегодняшнего завтрака он вряд ли будет выглядеть в их глазах несчастным пареньком, который нуждается в помощи от старших. Вполне возможно, что придётся напрямую спрашивать у близнецов о полезном артефакте. Можно предложить выкупить, но денег у него осталось не так уж и много. Только сделав шаг в пустой коридор, Гарри услышал сбоку протяжный мявк. Медленно повернув голову в сторону источника звука, он с удивлением обнаружил Живоглота. Котяра выжидающе уставился на юношу и, покачивая пушистым хвостом, явно ожидал какой-то реакции. — Глотик?! — удивлённо воскликнула Гермиона, выглянувшая в коридор вслед за Поттером. — Гермиона, я обожаю твоего кота, — проговорил Гарри, начиная догадываться о причинах явления пушистой морды. Полукнизл, словно поняв мысли парня, мотнул головой и быстро засеменил прочь от туалета. Гриффиндорцы, не теряя ни секунды, бросились вслед за котом. Когда Живоглот достиг поворота из коридора, он повернул голову и, убедившись, что привлёк внимание своего будущего хозяина, фыркнул и дал дёру. По коридорам Хогвартса нёсся самый настоящий ураган. Сперва шедших по своим делам учеников распугивал огненно-рыжий шар, который, шипя и фыркая на всех, кто не успевал убраться у него с пути, мчался куда-то вперёд. Потом учеников ждало более страшное испытание. Отпрыгивая к стенке, они пропускали бегущего за котом Поттера, от которого не отставала Грейнджер. Все отлично помнили завтрак, и поэтому старались как можно быстрее освободить дорогу опасному гриффиндорцу. Переплетающиеся коридоры Хогвартса сменялись один за другим. Ребята настолько увлеклись погоней за полукнизлом, что не заметили, как добрались до развилки, ведущей в лазарет. Перепугав пол школы, они успели пробежать через всё восточное крыло и часть центрального строения. Запыхавшийся Поттер, ещё не привыкший к подобным марафонам, пытался не выплюнуть лёгкие, с лёгким оттенком ненависти смотря на довольную рыжую морду. От проснувшийся было любви к этому животному не осталось и следа. Живоглот явно был рад подобной пробежке. Сегодняшний день вообще принёс ему немало радости. Гонка за пухленькой крысой по огромному замку, в компании миссис Норрис, а потом повторный марафон с хозяйкой и её избранником. А после ещё ожидаются всяческие почести, которые обещал молодой маг. — Гарри… объясни… почему… — тяжело дыша, пыталась говорить Гермиона. Для девушки, больше предпочитавшей библиотеки, чем спортивные площадки, такая гонка стала настоящим испытанием. Да и предшествующее занятие заклинаниями немало вымотало как её, так и Поттера. Гарри, цепляясь за стену, постепенно восстанавливал дыхание. Живоглот терпеливо ждал, пока люди придут в себя. Чуть погодя полукнизл, видимо, решил, что ждал достаточно и, мягко ступая по каменному полу, зашёл в приоткрытую дверь заброшенного класса. Ребята, пройдя вслед за ним, увидели, как у стены недалеко от двери сидит миссис Норрис и с явным интересом смотрит на трещину в стене, которую она прикрыла своей лапой. Гермиона вопросительно посмотрела на Гарри, но, увидев, как у того загорелись глаза, предпочла пока что помолчать. Поттер нерешительно подошёл к кошке завхоза, к которой уже присоединился любимец его подруги. — Он там? — девушка не поняла, к кому обращается её друг, и что именно он имеет в виду. Тем временем Гарри достал волшебную палочку, и, направив её на щель в стене, тихо сказал: — Миссис Норрис, пожалуйста, отойдите. Кошка передёрнула усами и повернула голову к Живоглоту. Тот то ли кивнул, то ли мотнул головой. Усатая парочка, чинно ступая, отошла от стены, и, прыгнув на одну из парт, которые были расставлены вдоль стен, они стали наблюдать за молодыми волшебниками. На миг из щели показался крысиный нос, но в него тут же было выпущено оглушающее заклинание. — Гарри, ты что делаешь?! — возмутилась гриффиндорка. Она, подбежав в плотную к парню, потянула его за руку держащую палочку. — Отпусти. Девушка отшатнулась от ледяного тона друга. Но не успела она даже на секунду обидеться, как на неё устремилась пара изумрудных глаз, полных раскаяния. А её ладонь перехватила свободная рука Поттера. — Прости, я не хотел, — Гарри вновь направил палочку на щель и, сосредоточившись, постарался влить побольше силы в заклинания. — Ступефай, Инкарцеро! Выждав пару секунд, Поттер подумал, в чём, собственно, была его предыдущая ошибка. Наконец, придя к определённым выводам, он вновь поднял палочку и спокойно произнёс: — Акцио Короста. Через мгновение Поттер держал в руках оглушённую пухленькую крысу. Из-за обвивающих тельце верёвок она была похожа на мумию. Он внимательно смотрел на свою добычу. Юношу в это время переполняли очень противоречивые чувства. Он держал в руках того, кто был ответственен за смерть его родителей. Предателя, который продал своих друзей маньяку убийце. С большой натяжкой он мог бы приписать Питеру и своё убийство, но этого ещё не случилось, а беря во внимание некоторые события, уже никогда не случится. Гарри обернулся к подруге и посмотрел на неё, счастливо улыбаясь. У девушки даже на секунду ёкнуло сердце от подобной улыбки — слишком уж редко она видела Гарри настолько довольным. А учитывая, что эта улыбка была адресована явно ей, Гермиона даже не знала, как реагировать на относительное живодёрство по отношению к крысе Рона. Поттер подскочил к подруге и крепко её обнял, зарывшись лицом в её непослушную копну волос. От подобного гриффиндорка в конец обомлела. — Наконец то… Гермиона, как я сейчас счастлив, — пробормотал в ухо девушке Поттер. Сейчас он думал лишь о том, что важная часть его плана исполнена, и осталось только побыстрее отправить посылку Сириусу. Теперь Гарри мог полностью посвятить себя тренировкам и Гермионе. От голоса друга у Грейнджер вылетели все мысли о том, что она, фактически, стала соучастницей в похищении питомца своего друга. Хоть общение с Роном в последнее время совсем расклеилось, но всё же. — Мне кажется, ты на меня плохо влияешь, — пробурчала в ответ Гермиона, еле сдерживая довольную улыбку от объятий друга. Похоже, она начинает к ним привыкать.***
— Что значит: «Обвинения не будут выдвинуты»?! В кабинете мадам Помфри лютовал Люциус Малфой. После того, как его сына доставили в лазарет и провели все необходимые процедуры, целитель заверила, что жизнь Драко теперь вне опасности. Но для восстановления понадобится длительное время. По самым оптимистичным прогнозам, наследник Малфоя-старшего придёт в норму только через месяц. Но только при условии постоянного надзора колдомедика. Люциус, отойдя от шока, начал обвинять всех вокруг в преступной халатности. На его глазах чуть было не убили сына, а паршивец Поттер спокойно покинул место преступления. Дамблдор практически сразу после дуэли куда-то свалил. Снейп, к превеликому удивлению Люциуса, всё то время, пока они были в общем помещении лазарета, мрачно молчал, стоя возле койки, на которую был уложен Драко. Когда же все переместились в кабинет мадам Помфри, Северус просто отошёл к стене и невидящим взглядом уставился на шкаф с эликсирами напротив себя. — Я требую, чтобы Поттера арестовали и кинули в Азкабан! Он чуть было не убил моего сына! — Малфой нарезал круги по кабинету целителя, размахивая руками в приступе гнева. Он позволил слететь маске вечно надменного аристократа. — Да чёрт возьми! Я Лорд Малфой, а какой-то поганец чуть было не убил моего наследника! — Мистер Малфой, прошу заметить, что вы сами согласились на дуэль, — аврор, оставленный спешно покинувшей замок Амелией Боунс уже в сотый раз пожалел, что вызвался добровольцем для предотвращения возможного нападения на Гарри Поттера Малфоем-старшим. Подняв взгляд от заключения о состоянии слизеринца, которое было выдано ему мадам Помфри после оказания тому первой помощи, аврор устало посмотрел на разгневанного аристократа. — В этом документе, сказано: «Жизненные показатели Драко Малфоя в пределах нормы. Госпитализация в Мунго не требуется. Угрозы здоровью ликвидированы», — сухо зачитывал выдержки из документа аврор. — Нам попросту не за что задерживать мистера Поттера. А то, что вы указали свой титул… Что ж, вызов на дуэль так же поступил от Лорда. Так что тут всё по закону. Очень старому закону, — понизив голос добавил аврор. — Да плевал я на закон! Грегори Мэллоус, а именно так зовут аврора, который безумно устал выслушивать блондинистого идиота, вопросительно уставился на взбешённого блондина. Он ещё в академии запомнил одну простую истину: «Всегда слушай, что говорят в порыве гнева». Спасибо Аластору Грюму за эту информацию. Слова, сказанные в порыве эмоций, хоть и могут быть поспешными, но довольно часто их пытаются претворить в жизнь. — Да что вы говорите? — Я не это имел ввиду, — осёкся Люциус. Он, окинув кабинет взглядом, уставился на молчавшего зельевара, и, подлетев к нему, вцепился в его рукав. — Северус! Драко твой крестник! Сделай же что-нибудь. По школьным правилам ты же можешь вышвырнуть мальчишку из школы, верно? Или ещё хоть что-нибудь?! — блондин перешёл на шипящий шёпот. — А там я уже смогу с ним разобраться. — Кхм… — громко прочистил горло Грегори. Малфой старший затравлено зыркнул на аврора, но промолчал. Он отлично понимал, что сейчас не может ничего поделать. Но только один взгляд в проём чуть приоткрытой двери кабинета на перебинтованного сына, и Люциус был готов крушить всё вокруг. Вдруг на его плечо легла рука зельевара. Люциус поднял полный надежды взгляд на старого друга, но увидел лишь горестную маску. Она прямо говорила: «Ничего нельзя сделать». Мадам Помфри всё время молчала. Она крайне негативно восприняла факт дуэли в стенах школы. Ещё больше ей не понравился её итог. Какой бы ни была причина, в конце концов пострадал ученик, а это единственное, что волновало целителя. Но теперь, когда вверенный ей студент обследован, напоен эликсирами и отварами, а также с головы до пят облеплен заживляющими компрессами, ей осталось только дождаться, когда все покинут её владения. — Люциус, пойдём в мой кабинет. Я думаю, тебе нужно успокоиться. Поверь, я уверен, что Поппи проследит за Драко, — сдержанно проговорил зельевар. — Мистер Мэллоус, я думаю, вы можете быть свободны. — Боюсь, это не вам решать, сэр, — ответил аврор, возвращая пергамент с заключением обратно целителю. — Благодарю вас за исчерпывающий анализ состояния мистера Малфоя-младшего. С вашего позволения, я сниму копию для прикрепления к отчёту, — на это колдомедик согласно кивнула. — Конечно, Грегори, если позже понадобятся отчёты о выздоровлении, можешь сразу обращаться ко мне. — Спасибо вам, — благодарно улыбнулся аврор. Он со школьной скамьи помнил прекрасного школьного целителя, не раз приводившего в порядок непоседливого пуффендуйца. Он был очень рад убедиться, что любимый колдомедик ни на каплю не изменился. Пообещав вечером заглянуть в особняк Малфоев, Снейп проводил до школьных ворот раздавленного Люциуса и сопровождавшего его аврора. Как только они аппарировали, Снейп, бросив короткий взгляд на зависших возле ворот дементоров, быстро пошёл обратно в замок. Нужно срочно начинать варить несколько основ для восстанавливающих зелий высшей категории. Сначала он подготовит всё, что необходимо для восстановления Драко, а потом уже будет думать, как наказать Поттера. Этот сопляк позволил себе слишком многое. И только обещание, когда-то давно данное Северусом Лили Эванс, спасает мальчишку от медленной смерти.***
В гостиной Слизерина стояла гнетущая тишина. Дождавшись вечера, студенты факультета расцветки серебра и зелени решили устроить общее собрание. Почти все представители змеиного факультета расселись по диванчикам и креслам. Те кому не хватило места, просто стояли, облокотившись на что-либо. Чистокровные маги сбросили личины вечно хитрых аристократов и теперь с бледными лицами молча переглядывались. Большинство из присутствующих знало о ночном эпизоде. Как слизеринцы любят между собой говорить: «Отбой звучит только для низов общества». Ночные прогулки для слизеринцев не были чем-то из ряда вон. А пока никто не попадался, слизеринцы могли продолжать бродить по ночному замку с надменным видом. Среди них есть те, кто с лёгкой усмешкой воспринимает попытки своих однокурсников казаться похожими на своих родителей. Важно и чинно расхаживать по гостиной после отбоя и с заумным видом вести беседы, которые светскими можно назвать с огромной натяжкой. Но, как говорится, где ещё тренироваться в манерах поведения для аристократов, если не в школе, среди остальных будущих представителей высшего света. Местами смешно, но что поделать. Если бы не попытки родителей привить хоть какие-то манеры до школы, смотреть на ночные посиделки без смеха было-бы невозможно. Но сейчас никто и не думал играть какую-либо роль. В общей гостиной собрались напуганные дети. В большинстве своём дети, если не считать выпускников, но и они выглядели весьма напряжёнными. Какой-то семикурсник, встав напротив камина, обратился к собравшимся: — Поздравляю, друзья мои! Мы с вами, возможно, оказались в глубокой жопе! — Выбирай слова, тут, вообще-то, присутствуют леди! — холодно воскликнула блондинка с третьего курса. — Дафна… Мерлин и Моргана, дайте мне сил… — парень потёр переносицу в поисках успокоения. — Ладно, прости. Вышеозвученная Дафна дёрнула острым плечиком, но предпочла больше ничего не говорить. Семикурсник принял это как знак продолжать. — Как я и сказал, мы в жо… У нас всё очень плохо, — быстро поправил себя парень. — Благодаря Драко Малфою и ещё паре недоумков нам может быть объявлена война. И не такая, как обычно. То, что мы цапаемся с грифами, это так, детская забава. Для одного гриффиндорца наш факультет стал средоточием зла… — Подожди, Феликс, почему ты решил, что Поттер будет обозлён на нас всех? — подала голос низенькая четверокурсница с острым личиком, отчего она очень походила на хитрую лисичку. — Лилиан, а давай посчитаем, кто участвовал в этом гениальном нападении? — усмехнулся старшекурсник и, обведя всех взглядом, стал по очереди загибать пальцы. — Так-с, рейвенкло. Хмм, насколько я слышал, ноль? Теперь пуффендуй. Честно, даже если мир сойдёт с ума, барсуки никогда до подобного не опустятся. Так, на очереди гриффиндор. Львы тоже бывают теми занозами в заднице, — Феликс быстро зыркнул в сторону Дафны Гринграсс, уже открывшей рот для нового замечания. — Простите меня, леди. Итак, у гриффиндорцев тоже по нулям. И остаёмся мы. Доходит, куда я веду, Лилиан? Слизеринцы хмуро переглянулись. Большинство взглядов было обращено на забившегося в угол Александра Сильвсола. Он ещё ночью понял, что согласился на весьма самоубийственную затею. Но всю глубину пропасти, куда он всё ещё продолжает падать, слизеринец начал осознавать только недавно. — Александр, скажи мне на милость, ну как вы вообще додумались нападать толпой на девчонку? — с лёгкой иронией в голосе спросил Феликс. — Вы слизеринцы, а опустились до какого-то разбоя, что ли. Ладно бы вы решили насолить парням с гриффиндора, но девчонка… — Так она же грязнокровка! — не выдержав напряжения, воскликнул Александр. Несколько человек поморщились от услышанного слова. Кто-бы что ни говорил, но даже на факультете змей есть люди, которым это ругательство режет слух. Феликс, прекрасно знал отношение Драко и его компании к так называемым грязнокровкам. Но он всё-таки решил уточнить, что именно собирались сделать эти идиоты: — И что же вы собирались сделать с этой, как ты выразился, грязнокровкой? — Ну, Драко предложил, что будет забавно отправить её в забег до гостиной, — иногда люди совсем не чувствуют атмосферу вокруг себя. Александр, обычно чувствующий, откуда дует ветер, в этот раз оказался не так догадлив, — голышом… Почти все находящиеся в помещение девушки возмущённо вздохнули. А несколько парней, у которых были достаточно высокие моральные принципы, сокрушённо покачали головами. Остальные же выказали разную степень эмоций: от чуть скрываемых улыбок до пренебрежительно скривившегося лица. Феликс опустил лицо в ладони. Он не мог себе представить, что подобных идиотов распределили на его факультет. — Я правильно понимаю: Драко предложил раздеть девчонку Поттера и отправить её в таком виде бежать до гостиной их факультета. А вы все согласились? — не убирая рук от лица, спросил Феликс. Маленькая часть его сознания ещё надеялась услышать отрицательный ответ. — Да она же обычная грязнокровка, что в этом такого?! — услышав это, семикурсник горестно застонал в голос. — В принципе, он прав, — послышался равнодушный голос с дивана возле камина. Мало кто удивился, что это было сказано Теодором Ноттом. В комнате послышались редкие одобрительные возгласы. Дафна Гринграсс с возмущением крутила головой, пытаясь запомнить тех, кто положительно отозвался об этой затее. Вечно спокойная и, даже в какой-то степени, отстранённая от окружающего мира девушка не могла смириться с тем, что она учится на одном факультете с теми, кто поддерживает такое отвратительное отношение к девушкам, пусть и не с самой правильной родословной. — Ладно, не будем разводить спор, — разведя руками, сказал Феликс. Он отлично понимал, что даже среди тех, кто сейчас не высказался ни за, ни против, могут быть те, кто молчаливо поддерживают издевательства над грязнокровками. Но ему было не по душе подобное развлечение, особенно над девушками. — Вы все видели дуэль, — собравшиеся согласно закивали. — И прекрасно видели уровень силы Поттера. Умение практически отсутствует, но, так сказать, грубая сила всё компенсирует. Побледневшие лица слизеринцев давали понять, что все прекрасно видели силу гриффиндорца. Мало кто хотел бы оказаться на месте Малфоя-младшего и попробовать потягаться силами с Поттером. — Я предлагаю следующее. Мы не вмешиваемся, если Поттер захочет разобраться с этой гениальной братией, — Феликс махнул рукой в сторону Александра, к которому подошли остальные участники конфликта. — Самое главное — сохранить более-менее стабильное отношение ко всему остальному факультету. С придурком Драко он уже разобрался. Будем надеяться, что, потолковав с остальными, он не будет иметь претензий ко всем нам. — Драко не понравится то, что ты говоришь, — процедил сквозь зубы Сильвсол. — Да плевать я хотел на этого идиота, — огрызнулся старшекурсник. — Думаю, со мной согласится большинство. Он подставил весь факультет, пусть теперь разгребает. Я отлично понял посыл Поттера. Грейнджер неприкосновенна. Надеюсь, вы так же это поняли.***
Похожие обсуждения проводились и в остальных факультетских гостиных. На Рейвенкло больше всего интересовались самой дуэлью. Как и предполагал профессор Флитвик, его студенты предпочли искать информацию по самому событию, чем устраивать разбор полётов. Просто для галочки отметив, что с Поттером стоит быть поосторожнее, самый умный факультет зарылся в книги и старинные справочники. Лишь Луна Лавгуд с задумчивой улыбкой вырисовывала что-то на пергаменте. Её мало волновало, что подумают о Гарри на её факультете. Она была рада, что её друг смог защитить дорогого человека и вовремя остановиться. Мозгошмыги намекали девочке о том, что Гарри может совершить непоправимый поступок. Но она верила в своего друга. А когда она разглядела тонкую нить, что связывала запястья Поттера и Грейнджер, девушка полностью успокоилась. Луна была уверена, что кто-кто, а Гермиона Грейнджер сможет уберечь Гарри от глупостей. Как, собственно, и получилось. А пока все ребята с её факультета перерывали справочники по дуэльному искусству, Луна продолжала рисовать. Девочка надеялась, что этот рисунок поможет ей подружиться с Гермионой. Гарри так тепло отзывался об этой девушке. А Луна уже привыкла доверять словам Гарри. Теперь, когда у юной рейвенкловки было целых два друга в лице Гарри и Джинни, она верила, что сможет подружиться с ещё множеством хороших людей. Пуффендуйцы в лучших традициях своего факультета провели быстрое собрание. В спокойной обстановке, барсуки обсудили случившееся за завтраком. Высказывались разные мнения о произошедшем. Большинство хвалило парня за то, что он не побоялся отстоять свою честь и честь своей подруги. Такое единение барсуки ценили. Но высказывалось опасение, что Поттер зашёл довольно далеко в своём благородном возмездии. Было решено проявлять осторожность при общении с гриффиндорцем. Профессор Спраут, присутствующая на собрании, одобрительно отнеслась к решению своих студентов. Её барсучки должны правильно оценить ситуацию и не делать поспешных выводов. В отличие от учеников, профессора вовсе делали вид, что ничего не произошло. Но были и исключения. Люпин вместе с Флитвиком, обшарив весь замок, так и не смогли найти виновника переполоха. Но искали они Поттера вовсе не для поучительной беседы. Северус Снейп, после того, как проводил Люциуса Малфоя и представителя аврората, заперся у себя в кабинете. А Минерва Макгонагалл с каким-то отстранённым видом сидела в учительской и перебирала план занятий на предстоящую неделю. Помона тогда ещё подумала, что вид взбешённого Поттера неслабо ударил по внутреннему миру декана отважных и благородных. В гостиной гриффиндора была ровно диаметральная атмосфера в отличии от слизерина. Гриффиндорцы со смехом и криками обсуждали публичное унижение Малфоя-младшего. Кто-то же предпочёл обсудить новую пару в Хогвартсе, ведь ни у кого не возникло сомнений в том, что Поттер и Грейнджер теперь вместе. Несколько несчастных попытались узнать подробности у Рональда Уизли, но получили в ответ лишь яростные крики и бесконечный поток причитаний, что он ничего не знает, а так называемые друзья забыли про него. Ему, конечно, пытались сочувствовать, но почему-то это мало кому удавалось. И только Лаванда Браун немного преуспела на этом поприще. Близнецы, не теряя времени, стали принимать ставки на то, кого следующим из слизеринцев постигнет кара в лице великого и ужасного Поттера. Самой популярной ставкой оказалась: «Каждый змеёныш по очереди». Многие заметили, что новоиспечённая парочка пропала сразу после завтрака. Старшекурсники без особых раздумий, состроив лица, будто знают чуть больше, чем все остальные, хитро хмыкали и отказывались посвящать кого-либо в своё тайное знание. Только самые пытливые гриффиндорцы были отправлены на исследование чуланов для мётел и пустующих классов. Младшекурсники недоумевали, а на лицах учеников со средних курсов немного запоздало проступало озарение. Главные сплетницы львиного факультета тут же сбились в кучку и, задорно щебеча, обсуждали выбор Поттера. Стоит отметить, что довольно много девиц были не в восторге от его избранницы. В целом, гриффиндорцы в большинстве своём даже не поняли смысла произошедшего. Почти все приняли этот инцидент за очередную стычку представителей львов и змей. Из которой абсолютным победителем вышел гриффиндор. И только Невилл выбивался из картины общего веселья. Паренёк, усевшись подальше от всех в кресло возле окна, сосредоточено читал письмо. Вернувшись после завтрака, он с удивлением обнаружил неподписанное послание у себя на прикроватной тумбочке. С каждой прочтённой строчкой он понимал, что на него возложена очень важная миссия.***
Октябрь пронёсся практически незаметно. Школа довольно быстро отошла от дуэли, которую негласно занесли в историю Хогвартса. Ученики к своему удивлению обнаружили, что Поттер не собирается кидаться на каждого встречного с палочкой наперевес. Более того, он умудрился однажды переговорить с группой студентов со слизерина. После разговора слизеринцы спокойно покинули место встречи. А коридор, в котором они встретились, не напоминал поле боя. Возглавляла группу слизеринцев Дафна Гринграсс. Оказывается, её избрали переговорщиком от Слизерина. Девушка должна была выяснить, какие претензии может иметь Поттер к змеиному факультету. Те немногие, кто в тот момент оказался рядом, потом с огромным удовольствием рассказывали своим друзьям, как во время разговора с гриффиндорцем её вечно отстранённая маска с минимумом эмоций не раз давала трещину. Детали разговора никому не были известны, но растерянное выражение лица Гринграсс после разговора говорило о многом. Внезапно для Гермионы в их с Гарри компанию вклинилась Луна Лавгуд. Поначалу гриффиндорка очень настороженно и даже, можно сказать, подозрительно отнеслась к появлению рейвенкловки. Но поняв, что необычная белокурая девочка просто жаждет подружиться и не собирается уводить Гарри, Гермиона стала с интересом налаживать контакт. Грейнджер была поражена уровнем интеллекта блондинки. Нет, Лавгуд не вставляла то и дело в разговор какое-нибудь заумное слово. Не пыталась задавить собеседника своими знаниями. Даже наоборот, иногда проскакивающие фразочки о каких-то нарглах, мозгошмыгах и прочих непонятных существах вводили рассудительную гриффиндорку в глубокий ступор. Но мечтательное выражение лица блондинки не позволяло даже на секунду разозлиться на обладательницу серо-серебристых, чуть на выкате глаз. Белокурая девочка с лёгкой улыбкой и едва заметным интересом разглядывала всё вокруг. Однажды, заметив рейвенкловку в коридоре, Гермиона решила поинтересоваться, что же привлекло её внимание. В ответ Грейнджер получила невероятную лекцию о волшебных линиях, оплетающих Хогвартс. И тогда плотину, сдерживающую любознательность Гермионы, просто прорвало. Она только недавно прочитала о так называемом магическом зрении, которое позволяло видеть плетения магии. А тут прямо перед ней стоит человек, способный видеть магию. В тот раз Гарри кое-как смог оттащить Гермиону от кладезя знаний в лице Луны. А чуть позже Гермиона поняла, что Лавгуд является прекрасной собеседницей, немало знающей о рунах и нумерологии. Довольно быстро, хоть и с некоторым трудом, научившись фильтровать словесный поток Лавгуд, Грейнджер приобрела чудесную подругу. Что примечательно, уже через неделю общения они могли спокойно поговорить о чём-то, помимо учёбы. Гарри от подобных разговоров был зачастую отлучён. А он и не был против. Иногда, наблюдая за подругами, расположившимися в библиотеке, он с небольшой грустью вспоминал подобные посиделки в прошлой жизни. Но хандра моментально проходила, когда он видел улыбки, мелькавшие у девушек.***
А время всё продолжало незаметно лететь. Двенадцатого октября Гарри получил письмо из Департамента Магического Правопорядка. Он с большим удовлетворением на лице читал, что к своему великому удивлению и не меньшему возмущению, Амелия Боунс так и не смогла найти ни одной записи о судебном процессе над Сириусом Блэком. Глава ДМП клятвенно заверяла, что начнёт повторное расследование. Она выражала надежду, что Поттер проявит немного терпения. И что в скором времени будет подготовлен полный отчёт. А так как Гарри является заинтересованным лицом и родственником, возможно, невинно брошенного в тюрьму представителя семейства Блэк, то он получит его одним из первых. Юноша с широкой улыбкой смотрел на заветные строки в официальном письме. «Возможно, невинно брошенного», — всего три слова, а какое огромное значение они имели для молодого мага. Прочитав письмо, Гарри, задорно хохоча, подскочил к подруге. Через мгновение он уже кружил ничего не понимающую Гермиону возле столика с разложенными письменными принадлежностями. Гриффиндорцы с лёгким непониманием уставились на кружащуюся парочку. Девушки ревниво кусали губы, а Рональд, покрываясь красными пятнами, исподлобья следил за очень отдалившимися друзьями. Девушка, в принципе, была не против подобного проявления чувств, но не во время же подготовки эссе по чарам. — Гарри! — пытаясь сдерживать смех, воскликнула Гермиона: радость друга была слишком заразительна. — Что случилось? Откуда столько эмоций? Лучше бы ты с таким усердием чарами занялся. А то профессор Флитвик в последнее время стал подозрительно много задавать. — Они написали, что Сириус возможно невиновен! — улыбаясь, ответил Поттер, постепенно замедляя движение. Он пытался сфокусировать взгляд, чему сильно мешало головокружение, последовавшее после взрывного проявления чувств. Гарри заглянул в глаза своей подруги. Теперь в них не читалось откровенного скепсиса. Потратив довольно много времени на убеждение самой умной гриффиндорки в том, что Сириус действительно может быть невиновным, он смог немного склонить её в свою сторону. Главным доказательством оказалось заклинание, которое сообщало о присутствии посторонних людей в помещении. Поттер не мог рисковать и принудительно отменять анимагическую форму. Поэтому, закинув крысу в пустой класс под возмущённый возглас подруги, Гарри попросил её исполнить заклинание: Гоменум Ревелио. Немало удивлённая девушка подтвердила, что в пустом классе действительно есть человек. После этого она решила не задавать лишних вопросов. Только она заставила Гарри дать обещание, что он передаст Петтигрю в руки правосудия. Поттер согласился на это условие, правда, он не стал уточнять, что именно из себя будет представлять правосудие. — Гарри, это чудесно! — девушка радостно обняла Поттера. — Можно почитать? — чуть отстранившись, Гермиона с любопытством смотрела на письмо от главы ДМП. Чуть смутившись она пояснила: — Я ни разу не видела писем от вышестоящих лиц из Министерства. Хочу посмотреть, есть ли на письме какие-либо чары подтверждения личности, или чего-то в этом роде. Как-то же маги должны определять, что получили письмо от правительства. — Обожаю твою любознательность, — расплылся в улыбке Поттер и протянул письмо подруге. Девушка смущённо улыбнулась и, выхватив письмо и усевшись за стол, тут же принялась изучать пергамент. Гарри, ещё некоторое время полюбовавшись подругой, отправился на выход из гостиной. Гермиона на секунду прервалась от своего занятия, и вопросительно посмотрела на него. — Ты куда? — Я скоро вернусь, не волнуйся, пойду расскажу Луне о письме, — подмигнул девушке Гарри и скрылся в открывшемся проёме. «Ну к Луне, так к Луне. К ней можно», — чуть дёрнув носиком подумала гриффиндорка. К этой девочке с рейвенкло она почему-то совершенно не испытывала ревности. Смущённая улыбка мелькнула по лицу Гермионы. Ей ещё было немного непривычно от нового чувства, накатывающего на неё, когда рядом с Гарри оказывались другие девушки.***
Совместные тренировки уже вошли в привычку у обоих гриффиндорцев. Неслабо продвинувшись по материалам третьего курса, парочка начала изучение заклинаний с четвёртого курса. Убедившись, что и так немалый магический резерв подруги немного увеличился, Гарри решил показать заклинание Патронуса. Грейнджер, увидев сияющего ослепительным, чуть отливающим синевой светом огромного оленя, на какое-то время остолбенела. Могучее животное просто излучало вокруг себя необъяснимое тепло и чувство спокойствия. Но это не шло ни в какое сравнение с силой, которой Патронус словно дышал. Когда Гарри развеял заклинание, Гермиона набросилась на него с вопросами. Получив необходимые инструкции, девушка стала сосредотачиваться на своём самом счастливом воспоминании. Но ей постоянно мешала одна надоедливая мысль: какое-же счастливое воспоминание у её Гарри? Он уже давал какие-то полунамёки, но прямо отвечать отказывался. Закусив губу, девушка продолжила сосредоточенно перебирать свои воспоминания. У неё перед глазами возникло воспоминание, когда Гарри в первый раз навестил её в больничном крыле на втором курсе. Обрадовавшись, гриффиндорка, вскинув палочку, воскликнула: — Экспекто патронум! Синеватая дымка вырвалась из её палочки. Девушка разочарованно посмотрела на кончик палочки, не понимая, почему её заклинание получилось таким слабым. — Очень хорошо для первого раза. Попробуй ещё, — мягко поддержал подругу Поттер. Гермиона опять зажмурилась в попытке подыскать подходящее воспоминание. Она расстроилась, что это воспоминание оказалось не настолько сильным, но зато она вспомнила о странном поведении Гарри в тот день, когда с неё спало оцепенение. Сделав заметку на будущее, она стала дальше перебирать фрагменты своей жизни. В её голове мелькнула мысль использовать воспоминание похода с родителями в зоопарк, но, подумав пару секунд, она поняла, что это не подходит. Вдруг Гермиона вспомнила, как она сидела на заднем дворе, совершенно расстроенная письмом от Рона. И как к ней прилетел Гарри, подарив неземное чувство радости. Улыбнувшись, девушка повторила заклинание, и из её палочки появилась светящаяся выдрочка, которая, нарезав пару кругов вокруг счастливой гриффиндорки, растворилась в синеватой дымке. Подошедший к девушке Поттер мягко обнял её со спины и шепнул на ушко гордой своим достижением девушке: — Ты просто невероятна. С того дня прошла почти неделя, и с каждым днём Гермионе удавалось удерживать своего Патронуса всё дольше и дольше. Закончив с очередной тренировкой, Гарри проводил подругу обратно в факультетскую гостиную. После они потратили ещё около часа на повторение лекции по прошедшему уроку по ЗОТИ. Гермиона, привычно устроив голову на плече Гарри, с чуть подрагивающей от блаженства улыбкой слушала голос друга, читающего вслух записанный материал урока. Подобные совместные занятия домашней работой за прошедшую половину октября стали настолько привычными, что девушка уже не представляла, как будет жить без них. Это уютное единение сильно грело девичье сердце. Гермиона была рада, что Гарри не стал стараться на каждом углу кричать о том, что они вроде как встречаются. Хотя, если быть честной, то и Гермиона не совсем понимала, можно ли их теперь считать парой. Когда она, слишком глубоко погрузившись в свои мысли, случайно задала этот вопрос вслух, Гарри с улыбкой ответил ей, что после свидания в конце месяца у неё точно не будет сомнений на этот счёт. За что заработал смущённый поцелуй в щёчку. Грейнджер старалась следовать советам матери, которые та слала ей с завидной частотой. Это стало происходить после того, как Гермиона на радостях написала матери, что они с Гарри теперь вроде как пара. После этого простые посиделки вдвоём на диванчике разбавились прогулками по Хогвартсу и его территории. Вроде мелочь, но было видно, как Гарри ждал подобных прогулок. Словно каждый момент близости с подругой дарил ему крупицу жизни. И Поттер, который почему-то каждое утро выглядел, как выжатый лимон, после очередного вояжа по школе начинал выглядеть чуть живее. А причины немного ухудшавшегося внешнего вида Гарри были весьма веские. Он каждую ночь в одиночку отправлялся в Тайную Комнату и до боли в висках отрабатывал свой небольшой арсенал атакующих заклинаний. Он неустанно следовал совету своего предка: «Даже если ты знаешь всего десяток заклинаний, лучше отточи владение ими до совершенства, нежели, зная сотню заклинаний, использовать их кое как». Гарри и так знал, что лучше не разбазаривать своё внимание на всё подряд. Но услышать это от умудрённого опытом старца всё-таки было весьма важно. Бомбарды, Секо, Редукто — всё эти заклинания Гарри применял практически не задумываясь о движении палочкой. Но он понимал, что ему не хватает умения дуэли. К чему идеальное владение заклинаниями, если более опытный маг просто размажет его по стенке, да так, что он, возможно, этого и не заметит. Двадцать первого октября Гарри сидел на уроке Чар и весьма активно клевал носом после очередной ночной тренировки. Гермиона с возмущением то и дело тыкала своим острым локотком Поттера в бок. Девушка искренне не понимала, что может мешать её другу нормально выспаться ночью. — Гарри! — шипела на ухо гриффиндорцу Гермиона. — Да проснись ты уже, что с тобой? — А? Я не сплю, я не сплю, — пробормотал Поттер, ведя не равный бой с неотвратимо опускающимися веками. От очередного тычка в бок Гарри встрепенулся и увидел, как профессор Флитвик заинтересованно смотрит на него. — Простите профессор… — виновато пробормотал Гарри. — Что вы, мистер Поттер! — воскликнул низенький профессор, спрыгивая со своей трибуны. — Мистер Поттер, расскажите нам о симптомах магического истощения, — внезапно спросил Флитвик. — Эм… Рассеянность внимания, сонливость, общая усталость организма, вялость движений, — начал перечислять по памяти Гарри, но с каждым симптомом, он всё сильнее вжимал голову в плечи. Потом он всё же рискнул посмотреть на подругу и увидел обращённый на него полный ярости взгляд. Гарри всей душой почувствовал, как любимые карие глаза стараются прожечь в нём дыру. Со всех сторон послышались сдавленные смешки. Похоже, ученики поняли, куда клонит профессор Чар. — Весьма полный ответ, благодарю Вас, — профессор вышел в центр аудитории и стал расхаживать под заинтересованными взглядами учеников. — Что любопытно, маг столкнувшийся с магическим истощением до последнего момента не понимает, как это опасно. Ведь после небольшого отдыха, он начинает чувствовать себя снова полным сил. Не так ли, мистер Поттер? Гарри кротко кивнул головой, стараясь потихоньку отсесть от подруги. Он уже смирился с тем, что после урока, ему устроят кровавую расправу. А если Гермиона додумается подключить к этому и Луну, то Гарри придётся вдвойне плохо. — Отлично, мисс Грейнджер, проводите, пожалуйста, вашего недальновидного друга к мадам Помфри, она очень рада будет увидеть мистера Поттера, — хитро стрельнув глазами, произнёс Флитвик. — После того, как многоуважаемая мадам Помфри выпустит вас из своей обители, мистер Поттер, прошу вас зайти ко мне в кабинет, — кивнув ученикам, профессор продолжил объяснение принципа использования заклинания Люмос Дуо. Гермиона, быстро сложив все вещи в сумку, потянула перепуганного Поттера за шиворот мантии на выход из аудитории. Ученики, из последних сил сдерживая смех, проводили взглядами парочку гриффиндорцев. Но когда из-за не успевшей закрыться двери послышалось: «Придурок!», и громкий шлепок, как будто кому-то смачно прилетел подзатыльник, весь класс взорвался от смеха.***
Незаметно наступило тридцатое октября. Гарри с замиранием сердца ждал первого настоящего свидания с Гермионой. Та прогулка по Косому Переулку, не шла ни в какое сравнение с важностью сегодняшнего дня. Проснувшись около пяти утра, Гарри стал медленно готовиться к предстоящей прогулке. Он даже смирился с тем, что близнецы, скорее всего, не станут дарить ему карту мародёров. — Ладно, что-нибудь придумаем, — пробормотал Гарри и встал под холодный душ. Чуть позже толпа школьников медленно двигалась по дороге в Хогсмид. Гермиона о чем-то увлечённо рассказывала, а Гарри с удовольствием слушал подругу. Он удивился, но её тема и правда была интересной. Защитные структуры из плетения рун и наложенных заклинаний и правда казались весьма эффективным средством защиты. Даже профессор по древним Рунам отметила, что Гермиона обладает незаурядным талантом к её предмету. Гарри не так сильно блистал на этих занятиях, но, что поделать, терпение и труд, а там и он сможет показать класс на уроках. Потом, пока они прохаживались по главной улице Хогсмида и с любопытством рассматривали витрины, Гарри стал рассказывать о том, как прочитал в одной книге древнюю легенду про мстительного бойца за справедливость, который тысячу лет назад нападал на богатые семейства и выгонял их из их родовых поместий, чтобы потом туда заселились бедняки. — Гарри, может быть на основе этой легенды и был придуман Робин Гуд! — возбуждённо воскликнула девушка. — Я уже не раз замечала, что многие легенды и мифы из обычного мира имеют какую-нибудь основу в магическом. Самый простой пример: Граф Дракула. Князь Влад Басараб по прозвищу Дракул (а также Цепеш), валашский господарь, и правда был укушен настоящим вампиром. И уже после этого родилась легенда, обрастая новыми подробностями. — А кто такой Робин Гуд? — поинтересовался Гарри. — Как, ты не знаешь? — недоумённо спросила Гермиона. — Дурсли, — с улыбкой пожал плечами Гарри. — Я пока ещё не очень сильно расширил свой кругозор. — Блин, голову бы им открутила. Как так можно? — возмущению юной волшебницы не было предела. Девушка подробно рассказала легенду о Робин Гуде. Когда дело дошло до рассказа о его возлюбленной, Гарри, недолго думая, взял подругу за руку. Она сперва немного смутилась и даже запнулась на полуслове. Но справившись с собой, Гермиона смущённо продолжила свой рассказ и сжала свою ладошку чуть сильнее, чтобы Гарри даже случайно не отпустил её. Гарри же в свою очередь мысленно поругал себя, что не сделал так в самом начале прогулки. Гриффиндорец просиял от того, что девушка не стала одёргивать руку. И с блаженством продолжил слушать её рассказ. Они весело проводили время в деревушке. Успели посетить местный книжный магазин, в котором провели довольно много времени: Гермиону очень сложно вырвать из их загребущих лап. Со светящимися от предвкушения глазами девушка сжимала в руках справочник по чарам высшей трансфигурации. Гарри, недолго думая, тут же оплатил книгу на кассе, за что заработал смущённое бормотание от подруги. После они зашли в магазин сладостей «Сладкое Королевство». Гарри купил девушке вкусное карамельное сердечко, очень надеясь на то, что этим не сильно смутит её. Но благодарная улыбка Гермионы развеяла его сомнения. Немолодая продавщица с теплотой смотрела на эту маленькую сценку. Попадающиеся по пути однокашники с пониманием смотрели на прогуливающихся друзей. Были, конечно, и те, кто смотрел с еле скрываемой досадой или злобой. Но таких было меньшинство. Гарри смотрел на свою подругу, которая, сильнее прижавшись к его руке, начала рассказывать про историю Хогсмида и понял, что не проживёт без её голоса и дня. Он не знал, как ещё можно назвать то, что он чувствует сейчас. Это тихое чувство зародилось в нём, когда он увидел её оцепеневшую на больничной койке. И спустя столько времени, после всех препятствий, он наконец-то добился своего — Гермиона была рядом с ним и ей ничего не угрожало. Дорогая сердцу девушка всегда была готова примчаться на помощь. Верная, честная, умная и добрая. И это только малая часть её положительных качеств, которые он так любил и ценил в ней. А иногда раздражающее стремление поучать и проскакивающий командирский тон вызывали только какое-то тёплое чувство на сердце. Даже чуть выступающие два передних резца, которые сильно расстраивают подругу, кажутся чем-то милым и незначительным. Гарри мечтательно улыбался и смотрел на подругу, а та, уже закончив говорить и заметив взгляд Гарри, просто шла рядом и тихо радовалась этому дню. Лёгкий снежок, подгоняемый прохладным ветром, нисколько не смущал парочку. Большинство учеников скрылось в кафешках, отогреваясь тёплым сливочным пивом или большой кружкой горячего какао. Почувствовав, как Гермиона немного вздрогнула от пролетевшего ветерка, Гарри остановился и, быстро скинув куртку, обнял подругу, накинув куртку на её плечи. Когда-то увидев подобный приём в одном из фильмов, Гарри мечтал опробовать его в жизни, и вот выдался отличный предлог. Девушка пискнула от неожиданности, но потом благодарно прижалась поближе к Гарри и, положив голову ему на плечо, уткнулась носом в его шею. — Пойдём погреемся в кафе? — спросил чуть погодя Гарри. Девушка слегка покачала головой. Она явно была не против провести таким вот образом как можно больше времени. Гарри сильнее прижал к себе подругу и, зарывшись в пышные волосы, стал слушать её размеренное дыхание. Проходившие мимо студенты с более старших курсов с некоторым недоумением смотрели на парочку, застывшую под падающим снегом прямо посреди улицы. И только девушки с шестых и седьмых курсов, умильно улыбаясь, тащили своих парней в Кафе Мадам Паддифут, чтобы объяснить своим сухарям, что такое романтика.***
В ночь на первое ноября Гарри сидел на крыше астрономической башни и, облокотившись о парапет, смотрел на ночной Запретный Лес. Радость от прошедшего недавно свидания переполняла сердце Поттера. Благодаря этому он даже смог высидеть праздничный ужин. На памяти Гарри это был первый ужин в честь Хэллоуина, на котором не произошло ничего из ряда вон. Да и после ужина, пожелав Гермионе спокойной ночи и получив быстрый поцелуй в щёку, он со спокойным сердцем констатировал, что сегодняшний вечер прошёл без эксцессов. Лёгкая тоска, накатывающая на него каждое тридцать первое октября, уже почти сошла на нет. Наверно раньше ему было хуже, потому что рядом не было Гермионы и Луны. Точнее, Гермиона была и раньше, но теперь она была как никогда близко и, почувствовав, что в этот вечер Гарри стало грустно, приложила все свои силы, чтобы немного его отвлечь. Луна ограничилась короткими, но тёплыми объятиями. Девочка знала, что такое потеря близкого человека и понимала, что зачастую слова будут излишними. Но причина, почему Гарри забрался ночью на самую высокую башню в школе, была не хандра или печаль о погибших родителях. И не потому, что он забыл о них, нет. Просто если он сейчас даст волю своим эмоциям, то остановиться ему будет очень трудно. Кто бы что ни думал, но скорбеть о родителях, которых пусть он и не знал, Гарри будет всегда. Сейчас, спустя столько времени, после возвращения во времени Гарри задавался вопросом: Почему, вспоминая разговор с не-Луной, у него появилось ощущение, что от него кое-что утаили? Что-то из тех двух разговоров сильно его напрягало. Но только сейчас он вспомнил, какие взгляды бросали на девушку его предки, когда она привела его к ним. Было что-то настораживающее в их взглядах. В них не было неприязни или чего-то подобного. В их глазах читалась покорность с толикой страха. Тогда он не придал этому значения, но теперь, когда у него появилось время обдумать всё произошедшее с ним, особенно после запрета от Гермионы на одиночные занятия в Тайной Комнате, Гарри стал задумываться, а не ввязался ли он в очередную авантюру, инициатором которой была непонятно кто. Больше всего Гарри раздражало то, что вряд ли он сможет задать все мучающие его вопросы не-Луне хоть когда-нибудь. А опять умирать только для утоления своего любопытства (хоть и подогреваемого весьма жуткими догадками), как-то не хотелось. Правда, был ещё вариант поспрашивать Сириуса о возможной личности не-Луны. Но это не представлялось возможным даже в далёкой перспективе. Невесело усмехнувшись, Гарри отбросил лишние мысли. После того, как Сириуса объявят невиновным, а Гарри убедится, что максимально обезопасил как Гермиону, так и её родителей, он примется за разбор рассыпающегося на части Воландеморта. Юноша просто не представлял где можно искать кусочки души Тёмного Лорда. Погрузившись в свои мысли, Гарри, не задумываясь, стал выводить слова пальцем на снегу, которым в обилии были припорошены и пол башни, и парапет. Отрешившись от внешнего мира, Поттер не услышал тихий хруст снега за своей спиной. — Так я и думала, — Гарри, вздрогнув от неожиданности, быстро обернулся и увидел Гермиону, которая зябко куталась в тёплую мантию. — Тебя даже на секунду не стоит упускать из вида, — чуть улыбнувшись, девушка встала рядом с Поттером. — Мне просто нужно было подумать. Гарри приобнял за плечи подругу, и та сразу положила голову ему на плечо. Эта поза давно стала у них любимой. — Ты не злишься на меня? Гарри удивлённо повернул голову и уставился на макушку Гермионы. — Что ты успела натворить, чтобы я злился на тебя? — спросил юноша. — Сегодня… Точнее, уже вчера был особый для тебя день. А я веселилась вместе со всеми, — грустно ответила Гермиона. — Почему-то поддалась всеобщему веселью, даже тебя пыталась растормошить. Не знаю, что на меня нашло. — А, ты об этом. Не беспокойся, у меня нет причин злится или обижаться, — Гарри ободряюще сжал плечо подруги. — Правда? — улыбка тронула губы девушки. — Спасибо, а то я уже начинала себя ненавидеть. — Глупая, — хихикнул Гарри. — Кто бы говорил, — острый локоток Гермионы быстро нашёл свою цель. — Как занятия с профессором Флитвиком? — Хм… скажем так, весьма продуктивны. — Гоняет тебя до седьмого пота? — Угу, а потом до восьмого и до девятого… После еле до постели добираюсь, — пожаловался Гарри. — А не надо было в одиночку в Тайной Комнате своё магическое ядро выжигать, — насупившись, пробурчала Гермиона. — Я просто переусердствовал с тренировками, и уже извинился за это. И не один раз, — попытался оправдаться Поттер, не желая получить очередной болезненный тычок в ребро. — Даа, тренировки… — фыркнув, протянула девушка. Некоторое время парочка продолжала молча стоять и смотреть, как снег понемногу накрывает Запретный Лес. Почти не различимые в темноте фигуры дементоров, скользящих в воздухе, придавали и без того жуткому лесу ещё больше мрачности. — Как думаешь, а зачем профессор вообще предложил поднатаскать тебя в дуэлях? — подала немного сонный голос Гермиона. Ей уже ужасно хотелось спать, а в тёплых объятиях Гарри она почти и задремала. — Наверно, когда мастер дуэлей увидел мой мастер класс, он, утерев кровавые слёзы, решил во чтобы то ни стало научить меня хоть какому-то намёку на нормальную технику боя, — чуть подумав, ответил Гарри. Он не стал говорить Гермионе, что возможная причина была в происхождении профессора. Смотря на то, как маленький профессор отмалчивается на вопросы о причинах предоставления помощи, Поттер сразу вспомнил гоблина, который консультировал его в банке. Ещё один вопрос Сириусу сразу был взят на заметку. — Жаль я не смог уговорить его, чтобы и ты могла участвовать в этих дополнительных занятиях. — Ничего страшного, мой личный преподаватель мистер Гарри Поттер отлично сможет передать полученный опыт, — кое-как подавив зевок, отозвалась Гермиона. — Уже записала меня в личные учителя? А как же моё мнение? — притворно возмутился Гарри. — А разве ты против? — изумилась Гермиона, поддерживая игру друга. — Ради тебя соглашусь на что угодно. Пойдём, а то замёрзнешь, — Гарри аккуратно развернул засыпающую гриффиндорку. — Мне кажется, ещё чуть-чуть, и мне придётся тебя нести на руках. — А я и не против, — не выдержав, девушка сладко зевнула. — Гарри, ты поедешь на рождественские каникулы ко мне? Мама будет рада снова тебя увидеть. — А папа? — Ну, а папа у меня хороший человек, ты же знаешь, — лукаво улыбнулась Гермиона. — Угу, он прекрасный человек, но только пока я «просто друг его маленькой принцессы», — скептически протянул юноша. — Но ничего не поделаешь, мне в любом случае нужно с ним переговорить, — вздохнул Гарри, принимая неизбежность разговора с мистером Грейнджером. — И о чём же вы собираетесь говорить? — тут же заинтересовалась девушка. — Да так. Пару мелочей хочу обсудить, — отстранённо ответил Гарри. По его тону Гермиона поняла, что не выбьет из него никакого ответа. Ну ничего, у них ещё полно времени, и она успеет разговорить так полюбившего тайны Гарри.***
В круглом зале без окон и с одной единственной дверью полыхал зелёный огонь. Колонны, стоящие кругом и разделяющие зал на два ровных круга, отбрасывали причудливые тени на стены. В самом центре комнаты стоял седовласый старик. Сейчас в нём с трудом можно было узнать директора Хогвартса, Альбуса Дамблдора. Впалые глаза, под которыми красовались тяжёлые, будто налитые свинцом, тёмные мешки. Обычно безукоризненно ухоженная борода сейчас спуталась и скомкалась в некоторых местах. Дамблдор подрагивающей рукой выводил последнюю руну в воздухе. Почти весь прошедший месяц он провёл в этом зале. Увиденное на завтраке в начале октября до глубины души напугало старца. И только молчавшие охранные амулеты и никак не среагировавшие охранные чары не позволили ему схватить Гарри и запереть в глубоком подземелье. Дамблдор до дрожи в руках боялся, что осколок души Тома всё-таки поглотил душу мальчика. И если произошло именно это, то Гарри придётся умереть. Альбус Дамблдор отказывался верить, что мальчик, не раз отчаянно боровшийся с опасностью и злом, может скрывать внутри себя столько откровенной ненависти и ярости. Смерть мальчика станет ужасной трагедией для Дамблдора, но тьма не должна возвыситься над светом. Многолетний план директора пойдёт прахом. Пророчество не будет иметь смысла, если оба упоминаемые в нём мага станут одним человеком. Потратив месяц на подготовку ритуала проверки души, директор страшился узнать ответ на мучавший его вопрос. Иногда Дамблдор появлялся на людях, чтобы проверить, как ведёт себя Поттер. Но никаких странностей директор не замечал. Правда Лонгботтому пока так и не удалось сблизиться с Гарри. Более того, связь Гарри и Гермионы Грейнджер стала совершенно очевидна. И теперь директору необходимо пристальней изучить девочку. Похоже, даже будучи простой маглорождённой ведьмой, пусть и с незаурядными способностями, она сможет сыграть очень важную роль в воспитании Избранного. Дамблдор рассёк ладонь, и крутанувшись вокруг своей оси, разбрызгал алые капельки, наполненные магической мощью, по исписанному латынью полу. После очередной вспышки директор удовлетворённо кивнул. Зал почти готов и в скором времени он сможет проверить, кто сейчас находится в теле героя магической Британии.