***
Америка где-то задержался, но канадцу это было только на руку — он быстро спустился вниз, положив посуду в раковину, накормил Кумадзиро и решил-таки позвонить Пруссии. Гилберт взял трубку не сразу — на фоне слышался недовольный голос Германии, весёлое пение Италии и лай собак. Чем они там заняты?.. — Слушаю, — устало выговорил Гилберт. Судя по всему, не одного Германию выматывала такая суматоха. — Это я… Канада. Не помешал? — Вовсе нет! — Гилберт внезапно оживился, даже повеселел. — Что-то хотел? — Да. Я тут… принял решение. — Секунду, — послышался скрип двери, и посторонний шум сделался гораздо тише. — Вот теперь продолжай. — Это… Я не готовился, поэтому говорю как есть, — Канада вздохнул, расхаживая по гостиной и нервно дёргая край футболки. — Так вот, ты мне нравишься, правда. Но я почему-то не могу сказать, что люблю тебя, понимаешь? Однако ты мне симпатичен, и я… — Погоди, я не понимаю. Ты мне отказываешь? Кажется, получается что-то совсем не то. — Нет! Я хотел согласиться…. Вот. Я подумал, что со временем более точно определюсь со своими чувствами, так что мы… м-мы могли бы встречаться. Пруссия молчал, из-за чего Канада даже испугался. Этого не следовало говорить? Может, Гилберт уже успел передумать или он не это имел в виду? Неловко получилось. — Ты не представляешь, как я рад это слышать, — наконец ответил Байльшмидт. Голос у него был серьёзным, так что мысли о том, что он сказал это лишь для того, чтобы Канада не расстраивался, пропали. — Но как же Америка? Кажется, его раздражает нечто подобное, судя по недавним событиям. — Альфред? — Мэттью беспечно махнул рукой, мол, ерунда какая. — А, он не может мне указывать. Я всё-таки уже взрослый! Пруссия засмеялся, тем самым заставив улыбнуться и Канаду. С Гилбертом вот и общаться приятно, не то что с Америкой… Стоп. Опять сравнения. Нельзя так. — Знаешь, я хотел… — начал было Гилберт, но тут входная дверь хлопнула, возвещая о возвращении Альфреда. Разговор следовало закончить, и чем раньше, тем лучше. Так что Мэттью, торопливо попрощавшись с Пруссией, быстро сунул телефон в карман, стараясь принять самый безмятежный вид. Вовремя — Америка уже влетел в гостиную, чуть не запнувшись о ковёр. — Ты почему встал? Быстро ложись обратно в постель! Тебе нельзя подниматься, понял? — затараторил Альфред, размахивая пакетами — какие-то склянки опасно зазвенели, грозя вот-вот разбиться. — Альфред, это обычная простуда, а я всё-таки страна. Не бойся, не умру… — забрав один пакет из рук брата, Канада заглянул туда, вполне удовлетворившись приобретёнными лекарствами. — Молодец, тебе можно доверить поход в аптеку. Гордо подняв голову, Джонс направился на кухню, шурша вторым пакетом. Он не скажет Мэтту, что ему помогали чуть ли не все, кто находился тогда в аптеке. Пускай не знает об этом и дальше. — Кстати, ты, вроде как, говорил с кем-то? — спросил чуть позже Америка. Канада, отпив немного сиропа от кашля, даже подавился от неожиданности. — А, да… С Куматаро. Проходивший мимо медведь с удивлением взглянул на хозяина — мол, правда что ли? Канада приложил палец к губам и поднял Кумадзиро на руки, шепнув: «Подыграй мне, Кумаса…» — Но я слышал «Гилберт», — выходя из кухни, Альфред недоверчиво оглядел Канаду, скрестив руки на груди. — Что ты, т-тебе послышалось! — улыбнулся Мэттью, и Кумадзиро кивнул. — Я спрашивал у Кумакичи, что он хочет на обед. Здесь неподалёку можно найти тюленину? Или же ты хочешь другое?.. — Форель, — после короткого ответа Кумадзиро слез с рук Канады, потопав на кухню. — Рыба. Америка всё ещё подозревающее оглядывал Канаду, но тот смотрел куда угодно, только не на брата. Какой занятный кофейный столик, а эта полка с дисками просто отпад; что это, ковёр? Прекрасно, надо бы получше рассмотреть его! — Мэттью Уильямс, — серьёзный тон брата даже удивил канадца, — немедленно подойди сюда. — Я и так тут. — Ближе ко мне, чёрт возьми! Вздохнув, Канада сделал пару шагов к брату, всё так же не желая смотреть ему в глаза. Ведь так легко можно будет понять, что Канада соврал. — Ну?.. — Поцелуй меня. Щёки Канады покраснели от смущения, и он растерянно уставился на Америку. Он это что, серьёзно? Они же братья, и это неправильно! — Ч… что? — переспросил Мэтт. Вдруг ему просто послышалось, всякое бывает. — Что слышал. Разве тебе не нужно выполнять то, что я говорю? — Альфред крепко обхватил руками талию брата, прижав его к себе. — Давай же, я жду. — Так, во-первых, я болею. Во-вторых, мне неловко, ибо здесь твой Тони. И в-третьих, самое главное — мы с тобой братья! Америка на это заявление лишь хмыкнул. — Отвечаю. Первое — я не заражусь, не беспокойся. Второе — Тони всё равно. А третье… Феличиано иногда спит в одной постели с Романо, Беларусь при любой возможности тащит Россию под венец, а Корея порой любит лезть к Китаю. Плюс, мы с тобой братья только по Англии, если так можно выразиться. Шах и мат, братишка! Здорово, его не переубедить. Уверенный в своей правоте Америка упрямее барана… Делать нечего. Поэтому, прикрыв глаза, Мэттью коротко прижался губами к губам Альфреда, вцепившись в его плечи. Америка был явно доволен происходящим, скользнув языком между приоткрытых губ Канады, заставив того вздрогнуть. А Уильямс чувствовал себя… неправильным. Он же теперь, по сути, встречается с Гилбертом, так зачем он делает всё это? Ужас какой. Но ладно бы только это, поцелуи стерпеть можно, однако Альфреду этого явно было мало. Прохладные руки Америки проникли под футболку Канады, и Альфред усмехнулся, чуть отстранившись. — Ты горячий, — тихо пробормотал Америка. Смысл был немного не понятен — что именно имел в виду Альфред? «Горячий» в прямом или переносном смысле? — Ммм, — пробормотал он, не зная, что ответить. Да и Альфред, в принципе, в чётком ответе не нуждался — его удовлетворило и это. — Ал, подожди, мне надо кое-что тебе сказать… — Я не зайду далеко, обещал же, — перебил его Америка, коротко целуя Мэттью в шею. — Но это можно. Ты не запретил. — Не в этом дело… — Да помолчи ты хоть раз! — Не буду я молчать! Начавшийся спор прервал шум на кухне, и Канада, быстро вывернувшись из рук брата, помчался туда. На полу сидел довольный Кумадзиро, поедая рыбу, которую достал, когда вытащил один из ящиков из холодильника. Что ж, так даже лучше — ссора с Америкой так и не состоялась, а итогом мог стать новый запрет… Или Ал снова запер бы Мэттью где-нибудь, а это плохо. Как тогда видеться с Гилбертом? Так хоть возможность есть. Однако Америка точно не будет спускать глаз с обоих, если встреча произойдёт.***
Вечер прошёл вполне мирно. Америка с Канадой смотрели фильмы по телевизору (в кои-то веки не ужастик), сидя совсем рядом друг с другом. Кутаясь в тёплый плед, Мэттью положил голову Альфреду на плечо — тот заставил, — а Джонс, изредка посмеиваясь, перебирал пальцами мягкие волосы брата. От этих движений клонило в сон, но Канада старался сдерживаться и не зевать. Не хотелось идти спать в двадцать два часа, но вскоре Америка заметил, что Канада уже не может совладать со сном, и предложил ему пойти спать пораньше. — А ты? — поинтересовался Канада, садясь ровнее. Америка лишь улыбнулся, махнув рукой. — Иди-иди, ты же болеешь, тебе надо больше отдыхать. А я ещё посижу немного. Канада пожал плечами, убирая плед в сторону, и сонно поплёлся на второй этаж. Альфред тут же прекратил улыбаться и нахмурился. Ему не нравилась сложившаяся ситуация: Канада начал врать. А он, стоит напомнить, совершенно не умел это делать, но продолжал. Зачем? Ну признался бы, что разговаривал с Гилбертом, беда какая. Что за секреты у этих двоих могут быть? Может, стоит просто взять Канаду и скрыться в Неваде, где их не найдут? Хороший план, но президент не одобрит. Альфред и так отлынивает от дел, как может. — Ты злишься, — Кумадзиро отличался честностью и очевидностью своих ответов. Америка неопределённо мотнул головой, не имея желания беседовать с медведями. — Из-за чего? — Я не злюсь, я ревную, — сдался Америка, понимая, что просто так от него не отстанут. — Почему Мэтти солгал мне? Я знаю, что он разговаривал с этим Байльшмидтом, я слышал слова «Ладно, Гилберт, до скорого, тут ЭТОТ пришёл». Обидно даже. Кумадзиро помолчал, раздумывая. Он всё же был умным медведем, и всё понимал. — Но Канада тебе не принадлежит, — чёрные глаза Кумадзиро устремились на Америку. — Вы такие глупые медведи. Сперва не можете сказать очевидных вещей друг другу, а потом злитесь, когда их говорят другие. Медведь слез с дивана, шумно потопав к хозяину, а Альфред так и остался сидеть на своём месте, таращась в пол. Что Кумадзиро хотел этим сказать? Чёрт, ему бы идти психологом подрабатывать, а не сидеть вечность у хозяина на коленях! Ладно. Надо будет просто поговорить с Пруссией, и тогда (Америка был в этом уверен) всё разрешится.