Fireflies

Карин чувствовала, что с каждым шагом, уверенности и решительности в ее порыве становится все меньше. Ее руки начинали нервно дрожать, как только она приземлилась на сухую землю искусственного полигона, созданным Киске. Казалось, что кровь застыла в ее жилах, когда она увидела открывшийся проход между мирами; светло-серые глаза впились в него, не желая смотреть ни на шокированную Шихоин, ни на удивленного Урахару. — «Вперед.» — Тихий голос внутри нее подсказывал сделать самый безумный поступок в ее жизни, от которого все изменится. В этот момент время остановилось, и Куросаки на секунду застыла на месте, боясь шелохнуться. — «У тебя нет пути назад.» — Карин закрыла глаза, выдыхая горячий воздух сквозь стиснутые зубы, и расправила плечи, чувствуя, как тяжелеет воздух от духовной силы синигами. — «Ты сделала свой выбор.» — С силой распахнув темные глаза, черноволосая женщина продолжила приближаться к сейкамону. — Карин, что ты творишь?! — отойдя от шока, выкрикнула кошка уже стоящей рядом с ней Куросаки. — Ты хочешь, чтобы твой сын остался еще и без матери? Мы не знаем кого послало Общество Душ, и поэтому тебе нельзя рисковать! — Синигами как будто слышала ее слова сквозь толщу воды, не отрывая ониксовых глаз от чистого белого света. — Карин! — От новой попытки докричаться до своей бывшей ученицы Йоруичи ощетинила черную шерсть и обнажила когти, готовясь впиться ими в женскую кожу. В ее горле образовался ком, когда она попыталась заговорить; сначала слова походили на тихие хрипы, и Куросаки шумно сглотнула. — Я знаю, что делаю, — как можно увереннее произнесла черноволосая синигами, сжимая пальцами одной руки ткань хакама. — Теперь бесполезно куда-то убегать, когда Кейтаро стал синигами. — Осознание этого факта снова заставил Карин нахмурить черные брови, и Киске приподнял козырек полосатой панамки, внимательно наблюдая за Куросаки. — Карин-сан, вы уверены в своем поступке? — ровно спросил светловолосый синигами, отмечая, как костяшки ее пальцев побелели. Шихоин молча наблюдала за ними, переводя янтарные глаза со спокойного Киске на напряженную Куросаки. — Ведь тогда вам придется столкнуться с капитаном Хитсугаей, а ведь кто знает, как он отреагирует… — картинно вскинув руками, выдохнул бывший капитан, за что получил недовольное фырканье от черной кошки и полный ненависти взгляд серых глаз. — Когда выяснит, что у него есть сын. — Не заговаривай мне зубы, Киске. Я уже сказала, что мои личные отношения с капитаном Хитсугая касаются только нас двоих, — угрожающе прорычала черноволосая синигами, продолжая сверлить глазами Урахару. — И я знаю, что делаю. — Карин усмехнулась, осознавая, что убеждает сама себя в этих словах. У нее нет ничего: ни плана, ни уверенности, ни смелости встретится лицом к лицу с отцом ее сына. — Киске, — напомнила мужчине Йоруичи, и тот разорвал зрительный контакт с Куросаки, оборачиваясь к вратам. Карин зажмурилась от поднявшейся из-за ветра пыли, пытаясь различить размытые фигуры синигами, когда ее светло-серые глаза расширились. Морозная реацу Хьеринмару становилась все отчетливей, и женщина подавила крик, когда она столкнулась взглядом с ярко-бирюзовых глаз капитана Десятого отряда.

~~***~~

Рядом звучат приглушенные голоса, и, кажется, Карин слышится, как Киске ловко затыкает рот рыжеволосому Куросаки и вместе с Йоруичи быстро уводят его с полигона, оставляя ее. Нет, их. Обсидиановые глаза ищут за что зацепиться, лишь бы не смотреть пристыженно себе под ноги, и синигами сильнее чувствует бесполезность этой затеи и, насколько это возможно, пытается поднять взгляд. Капитан продолжает выжидающе смотреть на нее и, когда она решается сделать шаг навстречу, сощуривает глаза, напрягая тело. — Не смей двигаться, — грозно отрезает Хитсугая; его рука инстинктивно тянется к ножнам, и он пальцами касается рукояти. Карин послушно замирает на месте, полностью поднимая взгляд, когда ее глаза внимательно вглядываются в его лицо. Теперь он действительно был похож на капитана. — Исчезни, гигай, — холодно бросает он, отдергивая руку от меча, и твердо шагает к ней. Куросаки вжимает голову в плечи, когда Тоширо нависает над ней, и она чувствует скрытую угрозу, исходящую от него. Хитсугая невольно вдыхает запах, исходящий от нее, и тут же одергивает себя. Урахара уже делал подобный трюк, когда положил пилюлю с искусственной душой в гигай умершего синигами, случайным образом доведя его подчиненную до истерики. Он продолжает монолог, а в его голосе начала слышаться угроза: — Мне плевать, в какие игры играет Урахара и мне не о чем с тобой разговаривать. Поэтому исчезни, пока не стало слишком поздно. — Беловолосый капитан сильнее нахмурил светлые брови, встретившись своим твердым взглядом с серыми глазами Куросаки. Он может одним взмахом Хьеринмару превратить ее в ледяную глыбу, а после медленно заставить Киске лишиться всех конечностей от переохлаждения. Однако, даже если это искусственное тело, оно было слишком похоже на Карин. А он никогда не поднял бы на нее руку. — «Ублюдок.» — мысленно выругался Хитсугая, когда черноволосая женщина прикусила нижнюю губу. Карин всегда делала так, когда нервничала или злилась. Тоширо раздраженно выдыхает, делая шаг в сторону, и направляется к лестнице, ведущей наверх. Она пораженно застывает на месте, чувствуя, как внутри нее вскипает гнев и желание влепить ему пощечину. — «А ты и в самом деле думала, что он поверит, что ты жива?» — язвительно насмехается голос ее занпакто, отчего Карин чувствует, как крошится эмаль ее зубов. — «Особенно когда он видел твое мертвое тело?» — напоминает Хотару, вытягивая синигами из минутного порыва злости. Если она не воспользуется шансом, который предоставил ей Урахара, уведя ее вспыльчивого брата, разобраться во всем, то потом все станет лишь хуже. Мужские шаги становятся тише, когда черноволосая синигами резко срывается в сюмпо, мгновенно впечатываясь лицом в спину капитана, а руки крепко цепляются за белоснежную ткань капитанского хаори с цифрой десять. Его тело горячее, и Карин крепче прижимается к беловолосому мужчине, чувствуя насколько ледяные ее руки, когда глаза снова начинает непроизвольно жечь. Внезапное чувство страха, что все это нереально, и Тоширо Хитсугая исчезнет, как исчезал множество раз до этого, заставляет ее до боли сжать ткань в своих ладонях. Хитсугая делает болезненный вдох, пока его мозг лихорадочно ищет оправдания такому поведению простого гигая. — «Это не может быть настоящим,» — упрямо повторяет себе Тоширо, когда женские ладони сильнее стискивают его хаори. — «Однако гигай не может использовать сюмпо.» — Он резко разворачивается, заставляя Карин ослабить хватку от неожиданности, и бирюзовые глаза шокировано распахиваются, когда небольшая заколка, сдерживающая густую челку, блеснула, на мгновение ослепляя его. — Подними голову, — сипло приказывает беловолосый мужчина, и Куросаки послушно поднимает взгляд, пытаясь делать маленькие вдохи, когда теплая чуть шероховатая ладонь осторожно дотрагивается до ее щеки. Капитан пораженно застывает, медленно сглатывая; Карин кончиками пальцев касается его руки и грустно улыбается. — Я жива, — слабо выдыхает женщина, отчего соленые капли катятся по щекам, падая на землю. — Тоширо, я жива, — уверенней повторяет она, смотря прямо в шокированные ярко-бирюзовые глаза. Карин делает шаг вперед, утыкаясь носом в его грудь, когда на форме синигами появляются темные пятна. Хитсугая машинально кладет руки на ее спину, и черноволосая Куросаки резко поднимается, опираясь на мужские руки, и касается губами обветренных губ капитана. В бирюзовых глазах шок сменяется растерянностью, а после — горькой яростью, и беловолосый мужчина зло сминает нежные женские губы, вымещая все, что он пережил: отрицание, гнев, беспомощность, одиночество и принятие того, что ее больше нет. Она вздрагивает от боли и позволяет ему выместить накопившиеся эмоции, углубляя поцелуй, когда ее пальцы осторожно перебирают белоснежные пряди, и Куросаки закрывает светло-серые глаза, ласково отвечая на грубый поцелуй. Тоширо жадно терзает уже опухшие губы, чувствуя, как злость начинает стихать, и медленно отстраняется, часто вдыхая воздух. — Мне так жаль, — тихо извиняется Карин, встречаясь с Хитсугаей взглядом, когда крепкие руки капитана сильнее прижимают ее к нему. — Ты такая дура, Куросаки, — выдыхает ей в губы Тоширо, и женщина кивает в знак согласия, наслаждаясь теплым кольцом рук. Она действительно дура.

~~***~~

— Какого черта, Урахара?! — громко кричит Ичиго, захлопывая деревянную дверь. Карие глаза гневно сощурены и неотрывно следят за тем, как блондин садится за стол. Его ладонь сжимается в кулак, который встречается с деревянной поверхностью стола и проскальзывает сквозь нее. — Что тут делает моя сестра? Почему, черт возьми, она здесь? — Сохранив равновесие, рыжеволосый Куросаки тихо выругался. — Сядь, Ичиго, — приказала кошка, за один прыжок оказавшись на столе. Капитан бросил на нее недовольный взгляд, нехотя садясь напротив Киске, который, положив локти на мебель, сплел свои пальцы и положил на них голову. — Карин выбрала единственный правильный выход из этой ситуации. — Правильный?! — перебил ее Куросаки. Он резко застывает, рассеяно открывая и закрывая рот. На ней была форма синигами. — Нет, — Его голос срывается, когда Ичиго мгновенно вскакивает на ноги, лихорадочно переводя взгляд с Йоруичи на Киске. — Где Кейтаро? Где сын моей сестры?! — Мужчина болезненно сглатывает, ощущая сухость во рту. — Он будет в порядке, Куросаки-сан, — спокойно сказал бывший капитан. Огромная волна реацу капитана Готей-13 заполнила помещение, давя на находящихся в комнате, когда Куросаки до боли стиснул челюсти, сверкнув карими глазами. — Не прикидывайся идиотом, Урахара, — прошипел он, хмуря брови. — Теперь ничего не будет в порядке! — Ичиго медленно опускается на пол, пальцами зарываясь в огненно-рыжие волосы. — Он стал синигами. — Шихоин медленно открыла рот, несмотря на то, что интонация его голоса не была вопросительной. — Да. — Вы знаете, что не сможете помочь ни своей сестре, ни ее ребенку, Куросаки-сан, — аккуратно начал блондин. — Даже если очень захотите. Вы же знаете законы Сейретея. — Капитан Тринадцатого отряда слабо кивнул, убирая руку, но продолжая смотреть вниз, из-за чего челка продолжала закрывать глаза. — Поэтому вы должны потратить время, которое вам с капитаном Хитсугая дали, на то, чтобы полностью связать руки Совету 46. — Урахара откинулся назад, отчего свет проник под козырек полосатой панамки, отражаясь в серых глазах мужчины, направленных на дверь. — Хотя боюсь, что сейчас все зависит от капитана Хитсугаи.