Я так вижу
В темных коридорах Малфой-Мэнора раздавались шорохи и смешки, что было несвойственно этому мрачному особняку. Где-то внизу слышались отголоски музыки: веселье там сейчас в самом разгаре, а здесь, под покровом ночи, в ее уютной тишине, Судьба рисует новый виток истории. Мужчина, так быстро скрывшийся от Лорда Тенебрис, все не мог забыть холод в синих глазах. Что-то настораживало его, заставляя кутаться в щиты и укреплять ментальную защиту. Казалось, что взгляд того волшебника пронизывает насквозь, заглядывая во все укромные уголки разума. Мысли кружили, приказывали задуматься о своей защите — старший Тенебрис просто фонил темной и прохладной до изморози силой. И именно эта сила так притягивала мага к себе; он чувствовал в этом потоке что-то близкое и знакомое. Коридоры сменяли друг друга, до его покоев осталось пару поворотов и один лестничный пролет. Весь в своих мыслях и раздумьях, мужчина пронесся мимо самозабвенно целующейся парочки. Абсурд и ненужные нежности! Да и могли бы найти место получше, чем коридор, ведущий в хозяйские апартаменты. Неосознанно зацепившись за эту мысль, маг резко обернулся. Легкое удивление проступило сквозь маску безразличия. Развернувшись, он продолжил свой путь, оставшись незамеченным для увлеченных друг другом подростков. Апартаменты встретили когда-то так любимой прохладой, которая сейчас заставляла ежиться. Взмах палочкой закрыл все окна, и мужчина, пройдя к камину, сел в кресло, укутавшись в плед. Согревающие чары не грели, а жар камина казался ничтожно малым. Изо рта вырвалось облако пара; он только устало откинулся на спинку. Вытянув руку, маг начал ее внимательно разглядывать, в то же время смотря куда-то мимо нее.***Флэшбэк***
Пробуждение этим утром стало самым странным и изматывающим испытанием. Тело казалось тяжелым, словно налитое свинцом, не получалось заставить себя пошевелить пальцем или просто повернуть голову. Несколько раз глаза закрывались, и темнота снова утягивала в кошмар, где он раз за разом тонул в мутной воде, где легкие снова и снова горели от нехватки воздуха, а руки раздирали грудь. Ближе к обеду пришел сон, в котором вода была прозрачной и мягкой: в ней легко дышалось, хотелось навечно остаться в этом уюте и нежности. Осознание этого было настолько дико, что сонливость как рукой сняло, и тело само подалось вперед. Стряхивая с себя остатки сновидений, мужчина схватился за голову и, массируя ее тонкими пальцами, успокаивался после увиденного до тех пор, пока мысли не перестали метаться с устрашающей скоростью. Тогда-то он и заметил, как что-то поменялось в нем самом. Если раньше приходилось постоянно контролировать безумие, отпуская его лишь во время сна, то сейчас разум был как никогда ясен и трезв. А после, оттягивая пальцами черную прядь своих волос и чувствуя, как из груди рвется животный страх, маг подскочил к зеркалу, путаясь в простынях. И, увидев отражение, лишь изумленно выдохнул, забывая о страхе, запирая его в темницах своего сознания. Из зеркала на него смотрел высокий мужчина с аристократической осанкой, тонкими чертами лица, впалыми щеками и изумленно распахнутыми черными глазами. Алебастровая белизна кожи и почти болезненная худоба создавали впечатление чего-то хрупкого, словно старинный китайский фарфор. Страх. Вот что вновь взметнулось внутри — дикий необузданный страх. Он стал прежним! Утратил бессмертие… Потерял колоссальную силу… Душа крик, маг вернулся к постели. «Нужно успокоиться, необходимо заглянуть в себя», — твердил он, точно мантру. Призвав палочку, мужчина расправил сбитые в комок простыни и в который раз за это утро пораженно замер: на белоснежной ткани лежала бледная серая кожа. Тонкие пальцы прикоснулись к ней и тут же отпрянули. Ощущение, будто на кончиках пальцев осталась гнилая слизь. Мерзко. И только сейчас пришло осознание того, насколько отвратительной была магия, которую он использовал, и только сейчас он понял, что его наполняет новая магия с запахом океана и свежестью бриза. Появившийся в комнате домовой эльф согнулся в поклоне. — Наследник, — только и смогло пропищать существо…***Конец флэшбэка***
Тихий хлопок, с которым появляются только домовики, отвлек мужчину от воспоминаний. — Наследник… — начал эльф, но властный голос перебил его: — Ближе к делу, у меня нет настроения для долгих разговоров. — Лорд Малфой просил уведомить, что Лорд Тенебрис заинтересовался Вами. Хозяин был вынужден раскрыть ему Ваше инкогнито, — выпалил домовик и исчез. Отбросив плед и поднявшись с кресла, маг несколько минут стоял, закрыв глаза, успокаивая рокочущую внутри ярость. Под сомкнутыми веками штормовой океан превращался в штиль.***
Хотелось бегать и причитать «Что же делать?», но воспитание не позволяло, принуждая оставаться спокойным и даже флегматичным. Ферро следил, как дорогой коньяк наполняет бокал и обдумывал, а точнее пытался обдумать разговор с загадочным гостем Люциуса Малфоя. А все дело в том, что когда легкий алкогольный дурман отступил и мысли прояснились, Лорд Тенебрис проанализировал свои ощущения и пришел к выводу, что магия, которую он почувствовал, не соответствует ощущению связи вассал — сюзерен. Значит, тот маг непосредственно входит в Род, но почему же его нигде не было видно до этого самого момента? Ферро прикрыл глаза; к его ладони вспышкой пронеслась зеленая ниточка. Глубокий вдох, и он вспоминает ощущение, словно он — четвертая часть от одного целого. Выдох — все сливается воедино. Глаза открываются, и тут же встречаются с черными очами. Весь посторонний шум исчезает. Тенебрис слышит только океан. — Позвольте представить, Марволо Мракс, Наследник Слизерин, — голос блондина перекрыл шум океана, и Ферро заставил себя вспомнить этикет. — Ферро Тенебрис, Лорд Тенебрис-Блэк… — Лорд Малфой, благодарю Вас, но, думаю, стоит продолжить разговор менее официально. Кажется ли все это сложным? Определенно ответ «да». В жизни никогда не бывает легко, но все же нужно научиться смотреть на мир проще, и не усложнять все там, где достаточно пренебречь условностями. — Наследник, можете называть меня Ферро. Я Лорд довольно древнего рода Тенебрис, — Ферро задумчиво улыбнулся. — Что может быть прекраснее и одновременно опаснее тьмы? — ни к кому не обращаясь, проговорил он. — Сегодня ночью я проводил ритуал, возвращал рода к их истоку. Я не ошибусь, если предположу, что у Вас была веселая ночка, Марволо Мракс, Наследник Слизерин, — хитро улыбнулся маг и, уловив отголосок растерянности, продолжил, не давая собеседнику вставить слово. — У меня есть ответы на Ваши вопросы, а также мне есть, что рассказать. Сегодня, скорее всего, уже поздно что-либо обсуждать… — Ло-орд, я не люблю, когда от меня что-то скрывают, — всего на миг в черных глазах вспыхнули алые искры. — Я никуда не тороплюсь, а Вы не намерены плести словесные кружева. Так что же Вы хотите сказать? Наверное, алкоголь сделал свое дело, иначе бы этот разговор сложился по-другому. Они бы и в самом деле вязали ажурные словесные кружева, ходя вокруг да около и примеряясь к друг другу, не решаясь пойти ва-банк, ставя на кон все. Однако Судьба распорядилась иначе. Гораздо, гораздо позже Ферро, сидя в кресле, смотря на пламя камина и вспоминая прожитую жизнь, будет в очередной раз удивляться своей беззаботности и беспечности. Вот только сейчас он устал и единственное, чего хочет — это чтобы жизнь стала чуточку проще, чтобы перестала заставлять принимать каждый день важнейшие решения, чтобы можно было просто наслаждаться покоем. Быть проще… — Добро пожаловать в Род Тенебрис. Теперь ты часть Рода, часть семьи…***
Тому, кто всегда одинок, что бы он ни говорил, хочется иметь близкого человека. Того, кто будет держать это небо вместе с тобой. Том всегда был одинок, а еще он очень боялся умереть одиноким и никому ненужным. Люди не раз причиняли ему боль, принуждая заковываться в броню из отчужденности и агрессии. Странный мужичок с короткой бородкой и очками-половинками поменял его жизнь; так думал Мракс, когда ему открылся новый, полный волшебства и чудес мир. Только сказка быстро превратилась в мрачную пьесу. Ребенку из магловского приюта не прижиться в Слизерине, так что Том перестал им быть. Ровная спина, гордо поднятая голова, колкость, готовая в любой момент сорваться с языка, тонна защитной брони. Долгие часы разговоров со старшекурсниками, уроки манер и этикета от отпрысков аристократов — и мальчик из приюта пропал без следа. Стопки книг, долгие часы, проведенные над учебниками, — и профессора не могут нарадоваться способному ученику. «Алмаз, настоящий самородок», — перешептывались они, а Том, мило улыбаясь, учился манипулировать, собирая вокруг себя факультет и в то же время держа всех на расстоянии. На Слизерине тоже учатся дети, поэтому глупо считать, что там нет дружбы. Хотя... все-таки не глупо. Не стоит забывать, что почти все дети этого факультета являются выходцами из аристократических семей, и их с детства учат держать себя в строгих рамках, удерживая от привязанностей. Друзей там и правду нет, зато есть соратники и товарищи, что иногда даже лучше. Благосклонность профессоров обеспечила пропуск в Запретную секцию библиотеки, где и начался путь Волдеморта: поиск своих предков и изучение темной магии. Темнота всегда манила Тома, она давала иллюзию того, что он не один. Многие боятся монстров в темноте, но он не боялся, он любил их, так же, как Хагрид любил своих зверушек. Странно? Мракс так не думал. За свою жизнь он совершил много ужасных, но поистине великих деяний, которыми гордился. Когда он мягко ступал по земле, за ним, как длинная монаршая мантия, тянулся кровавый след. Сожалел ли Том хоть об одном убийстве? Нет, однозначно нет. Все до единого принесли ему удовлетворение. И вот теперь он чувствует как меняется, как исчезает привычная основа мира. Меняется все привычное ему, и меняется он сам. Прошлое смазывалось, оставляя за собой краткие воспоминания, подернутые дымкой тумана. Кто-то новый просыпался в нем, думалось Тому. Он не подозревал, что то был он сам, только более открытый и человечный. Это не значит, что он раскается и будет колдовать розовые сердечки и какать бабочками. Потребность в убийстве никуда не пропадет, однако она найдет выход в более мирном русле. Или не найдет… И сейчас, сидя в кресле и вглядываясь в холодные синие глаза, Том хотел рассмеяться, но что-то новое, что-то, что только зарождалось в нем, останавливало его. Продолжая молчать, Мракс внимательно всматривался в Ферро. Он бы был глупцом, если бы после ночного происшествия не выяснил, что с ним произошло. Том глупым человеком не был; он сразу же сделал все для того, чтобы узнать о случившемся как можно больше. Гоблины, как ни странно, ничем не смогли помочь. Ответ пришел именно оттуда, откуда его и ждал волшебник. За более чем десять лет путешествий Том сошелся со многими магами, но только один из них смог стать для него наставником. Мистер Флаернокс — целитель-некромант с очень странным хобби: изучением чужих родственных связей. Мракс написал ему обо всем, что с ним произошло, вплоть до сна, сброшенной кожи и целой души. Ответное письмо пришло незамедлительно. Маг просил образец крови и волос. Они оба знали, что просьба довольно рисковая — отправить частички себя кому-то это, пожалуй, высшая степень доверия. Доверие между ними существовало, так что посылка с кровью и волосом была отправлена без промедлений. Ожидая результатов, Том пропустил малфоевский бал, оставшись в комнате и бездумно наблюдая за танцем пламени в камине. Рыжий всполох уронил на его колени маленькую записку всего с одним словом «Тенебрис». И мага понесло вниз, где он наткнулся на холодный взгляд синих глаз. «Беги!» — кричало что-то внутри, и он сбежал. Том готов был признать, что попытался сбежать от этого взгляда, от перемен, от себя. На некоторое время ему все же удалось это сделать, но вот он снова и снова идет по кругу, не зная, как ответить. — Круцио! — крикнул Мракс, сверкая алыми глазами. Конец — молчание…