Совсем другая история

POV Пит       За сутки до описанных событий        Из царства Морфея меня вырывает яркий солнечный свет; мать распахивает занавески, попутно ругая меня за бурный вечер и говоря, что ни один из ее сыновей так не позорит ее как я. Когда она выходит из комнаты, я нажимаю на кнопку вызова прислуги. Сьюзен входит, учтиво поклонившись, я прошу принести свежую газету и кружку крепкого кофе, она удаляется, и я направляюсь в душевую. Контрастный душ помогает прояснить мой затуманенный после ночного разгула разум, выключаю воду, наспех вытираюсь, надеваю чистую, заранее приготовленную Сьюзен одежду, и захожу обратно в комнату — здесь меня ждет свежий выпуск «Капитолий сегодня» и мой двойной эспрессо. Первые полосы посвящены предстоящим Играм. Пропускаю. Светская хроника: наша фотография с Финником, где я не особо презентабельно выгляжу, даже на фоне ужасно пьяного друга, наверное, именно это фото так расстроило мою маму. Она всегда говорит: «Лицо, Пит! Ты лицо нашей семьи, не смей осквернять его, общаясь со своими дружками, найди друзей себе под стать!» Ухмыляюсь и закрываю газету. Подхожу к окну и любуюсь видами утреннего Капитолия. — Мистер Мелларк, — робко говорит Сьюзен.— Ваш отец ждет вас в своем кабинете. — Спасибо, Сью, передай ему, что буду через минуту.       Она кивнула и отправилась передать мое сообщение. Я взял с тумбы телефон, набрал номер и ждал, когда мой друг соизволит поднять трубку. Через десять гудков слышу: — Ооо, Пит… ты совершенно не милосерден, посмотри который час, я же умираю… — Ты всегда говоришь, что в поезде тебе лучше спится, по моим меркам, через часа три ты будешь уже в Четвертом. — Поэтому мне и нужно было выспаться, а то я буду выглядеть, как будто только что вернулся после Игр домой. — В трубке слышны глухие шаги, звон бокалов и звук открывающейся бутылки. — Эй, ты, что там делаешь, Энни и так меня не простит за то, что наши с тобой лица мелькают в хрониках в неприличном виде, а ты еще явишься к ней нетрезвый. — Спокойно, это вода… на самом деле хорошо, что ты меня разбудил, успею прийти в себя. — Все только ради тебя, — смеюсь. По ту сторону телефона чувствую, что Финник тоже улыбается. — Позвонишь мне после… ты понял. — Да, конечно, всего доброго, Пит. — Удачи, друг.       Кладу трубку, допиваю кофе и иду в кабинет, где меня ждет лекция на тему: «уже двадцать два года, а ведешь себя как мальчишка» или «пора задуматься о семейном бизнесе, хватит картинки рисовать да тортики украшать». Наша семья занимается инвестиционным бизнесом, плюс пара ресторанов и несколько кондитерских фабрик. Фамилия Мелларк всегда ассоциируется у людей с большими деньгами и вкусной выпечкой, и когда я решил стать художником, моя мать пообещала вычеркнуть меня из завещания, если я продолжу свои бунтарские выходки. Но когда мои картины стали приносить неплохой доход в семью, она сменила гнев на милость и больше не упоминала о том скандале. Я захожу в кабинет к своему отцу. Сказать по правде, мне никогда не нравилась помпезность его интерьера: паркетный пол, антикварная мебель, атласные синие шторы — больше напоминает музейный экспонат, нежели кабинет бизнесмена. Там меня ждал сюрприз: вместе с моим отцом, напротив него, за столом сидел мужчина средних лет с чашкой чая в руках. Он был повернут ко мне спиной. — Наконец-то, — пробурчал отец. — Доктор Аврелий, позвольте познакомить вас с моим младшим сыном. Пит, это мистер Аврелий — мой деловой партнер. — Я пожал доктору руку и сел рядом с отцом. — С моими старшими сыновьями вы уже знакомы. — Аврелий кивнул. —Перейдем непосредственно к делу. — Я так и не понимаю конфликт вопроса со стороны правительства на наше сотрудничество, Тэд? — Гость поставил чашку на стол и скрестил пальцы. — Президент никогда не интересовался нашими сделками. Из-за чего весь сыр-бор? — Дело в том, что если ты присоединишься к нашей компании, уйдешь из-под его опеки, он не сможет контролировать твой бизнес, а значит это откроет дыру в его кармане. — И что же ты предлагаешь? Без нашего сотрудничества Сноу задавит нас налогами, Плутарх же предупреждал… — Он сам предложил один выход, но ты не хочешь его рассматривать. — Она моя дочь, как я посмотрю в глаза своей жены, заставляя нашу малышку пойти на такое? — Но ведь не ты один, если бы мои старшие сыновья не были женаты, я предложил бы выбор, но есть только Пит.       До этих слов я вообще не понимал суть происходящего. Зачем впутывать меня и тем более дочь доктора Аврелия в их сделку? — Постойте. — Они посмотрели на меня.— Может вам следует ввести меня в суть происходящего? Ведь я даже не понимаю в чем дело! — Ты прав. — Отец посмотрел на часы; гость встал.—Сейчас провожу нашего, надеюсь, в будущем партнера и введу тебя в курс событий, не уходи. Он хороший парень, не волнуйся за свою дочь.       Прощаюсь с мистером Аврелием. Шаги стихают, и я остаюсь один в кабинете. О чем они вообще? Может, хотят, чтобы я открыл бизнес с дочуркой врача? Бред какой-то. — Вот в чем дело, Пит. — Отец вернулся и занял свое место за столом. — Слушай внимательно и не перебивай. Фармацевтическая компания Аврелия — это очень прибыльное дело, мы все это понимаем. Но до этого года он вел свои дела через государство, почти напрямую с президентом, и сейчас Сноу давит на него налогами, чтобы приостановить его деятельность в разработке новых лекарств и исследованиях. Поэтому он и обратился ко мне. Раньше ко всем сделкам Сноу относился снисходительно, а сейчас направляет миротворцев в дома своих бизнес-друзей. Заключить контракт с компанией Аврелия — это огромный шаг в будущее, как и для развития его деятельности, так и для наших инвестиций. Но пока Президент следит за сделками в Капитолии, у нас нет никаких шансов на партнерство. — Отец делает паузу, подходит к окну и продолжает: — как ты знаешь, есть у нас свои связи в правительстве. Плутарх предложил замечательную идею… брак. Брак — это прекрасный повод слияния компаний. — Он начинает расхаживать по кабинету.— У меня есть три сына, и только один, то есть ты, свободен. У доктора Аврелия две дочери. Одной из них скоро восемнадцать, и она сможет вступить в брак, для нас самый лучший вариант, что она выйдет замуж за тебя. Что скажешь?        «Что скажешь» — эти слова вертятся у меня в голове. Что я могу сказать? Что я согласен на брак с девушкой, которую совершенно не знаю. Женитьба не входила в мои планы, а портить жизнь кому-то обязанностями, навязанные нашими родителями, а все ради чего, ради денег. В Капитолии нет других ценностей, одна меркантильность кругом. Все девушки встречались по большому счету не со мной, а с моими деньгами и статусом в обществе. Тут больше нет искренности, а ведь ее и не было здесь никогда. Как сказал Финник: «Удача никогда не была на нашей стороне», и он чертовски прав! Дети в Дистриктах обречены каждый год отправляться на Игры, даже после победы они не станут свободны, уж я-то знаю, Финник поведал мне о жизни Победителя. Но если кто-то думает, что капитолийцам живется лучше, то он сильно ошибается. Здесь все продается и покупается. Каждый прокладывает путь «наверх», как может. Мне всегда было тошно от этого, а теперь я сам ввязываюсь в эту игру. — Пит, я жду твой ответ. — Прости, папа, наверное, я не смогу пойти на это. Тем более, разве это не покажется странным, что мы так поспешно женимся? — Ну что ты, Плутарх подумал и об этом тоже. Завтра он устраивает бал, на нем будет присутствовать семья доктора Аврелия, они возьмут с собой Китнисс, а там ты сделаешь так, чтобы все вокруг были уверены в ваших чувствах друг к другу. — Китнисс, ее зовут Китнисс… красивое имя, но как же она согласится? — С ней поговорит ее отец. — Папа подходит ко мне. — Пойми, сынок, это для общего блага, заключим брачный договор на год, а потом можете разводиться. Сделай это для нашей семьи. — Я… хорошо, но только на год. — Отлично. — Лицо моего отца засияло улыбкой. — Ты делаешь правильный выбор, дорогой!       Надеюсь, я поступаю правильно. Захожу в комнату, смотрю на часы, — еще не приехал — беру телефон: — Послушай, тут изменились обстоятельства, придется нам перенести наш план на год…