Совсем другая история

POV Пит       Пожалуй, в Двенадцатом не так уж и плохо, если не брать во внимание ежедневные казни. Президент ужесточил контроль над Дистриктами. Показательные наказания по телевизору шли вперемешку с демонстрацией свадебных приготовлений Гейла и Мадж. Плутарх называет это методом противодействия. Когда ты неволей начинаешь ненавидеть того, кто не страдает от всеобщего угнетения. Задумка Сноу состояла в том, чтобы заставить народ думать, что победители 74 Голодных Игр на стороне правительства. Такая политика против «несчастных влюблённых» начала проявляться после инцидента на площади Правосудия, потому что кадры, где Китнисс мешает Треду «вершить правосудие» всё-таки прошли в эфир. Главу миротворцев после того дня никто не видел. Мэр Андерси сказал, что тот уехал сразу, после того, как Китнисс унесли с площади. Его местонахождение неизвестно, Сноу тщательно замёл следы за старым другом.       Жизнь в Деревне Победителей шла своим чередом. Китнисс так и осталась жить в доме Хеймитча, так что приезжим стилистам не осталось места в этой скромной обители. Мою жену начали мучить кошмары, от которых просыпалась вся улица. Однажды, я не стал ждать приступа и сразу остался в её комнате, в ту ночь все спали спокойно.       Китнисс впервые показала мне лес и Луговину. Она всегда сидела рядом со мной с чашкой горячего чая в руках, пока я рисовал зимний пейзаж. Мне показалось, что она здесь по-настоящему счастлива, тем более после примирения со своими родственниками. Сегодня Хеймитч устраивает ужин, на котором будут присутствовать все жители Деревни Победителей и их гости.       На кухне царила непринуждённая атмосфера. Сей готовила обед, а я выпекал очередной корж для торта, который собирался подать на званом ужине. Дверь открылась и вошла раскрасневшаяся Китнисс, которая вместе с Мадж ходила в город купить недостающих продуктов. —Там очень холодно. — Потирает между собой ладони. — Как вкусно пахнет. — Она подходит к кастрюле и приподнимает крышку. — Когда будет готово? — Скоро, дорогая. — Сей достаёт купленные овощи. — Можете вместе с Эффи накрывать на стол. — Не думаю, что она сможет чем-то помочь Китнисс. — Девушка смотрит на меня и сдерживает улыбку. — Во-первых, она умеет только руководить сервировкой, но сама и не подумает что-то сделать. Ну, а во-вторых, они с Хеймитчем удалились только пару минут назад. — Все заметили изменение в поведение старика, как только мисс Бряк переступила порог его дома. Китнисс однажды поделилась своими догадками об отношениях этих двоих, но чуть позже, их застукал Гейл, забывший в доме ментора ключи. — Ничего страшного. — Китнисс проходит к шкафчикам и достаёт тарелки. — Я сама справлюсь.       Вытаскиваю последний корж из духовки и пропитываю его кремом. Вытираю руки и уже собираюсь сесть за стол, где Хеймитч нахваливает ростбиф и сладкий картофель, как телефон в кармане напомнил о своём существовании. — Мелларк. — Пит! — Голос Кейси встревожен. — Я не знаю, что происходит! — Что случилось? — Напрягаюсь, от такой интонации девушки. — Сноу, только что, распорядился отстранить тебя от командировки и вызывает вас с Китнисс в Капитолий! — Соедини меня с Плутархом, нужно выяснить, с чего такая резкая смена решений. — Мысли крутятся в голове, сменяя одну на другую. Что, чёрт возьми, происходит? — Пит, времени нет! Планолёт уже вылетел за вами, а Плутарх сейчас на строящейся Арене, он ничем не поможет. — Я понял. Будут новости, звони. — Сбрасываю вызов и перебираю варианты, которые могли спровоцировать Сноу. — Пит. — Хриплый голос Эбернети. — Всё остынет, пойдём. — Мы уезжаем. — Смотрю мужчине прямо в глаза. — Президент вызывает нас с Китнисс в Капитолий. — Но, почему? — Хеймитч закрыл за собой дверь, ожидая моих объяснений. — Я не знаю, Кейси не знает, никто не знает! — Бью кулаком столешницу. — Хеймитч, будь готов ко всему и предупреди Гейла. Возможно, они следующие. — Мужчина кивает и скрывается за дверью.       Прохожу через коридор и поднимаюсь на второй этаж. Быстро скидываю свои вещи в сумку, а документы скалываю в дипломат. Нужно собрать чемодан Китнисс. — Ты сегодня будешь обедать? — Начинает она раздражённо, но увидев, что я пакую её вещи, замолкает. — Мы возвращаемся домой. — Коротко поясняю я. — Что случилось? — Паника пляшет в её интонации. Девушка испуганно смотрит на меня. — Сноу вызывает нас в Капитолий, это всё, что мне известно. — Жена прикладывает ладонь к губам. — А твоя командировка? — Меня освободили от неё. — Застёгиваю молнию на чемодане и отставляю его в сторону. — Посмотри, ничего не забыла? — Девушка растерянно смотрит по сторонам.       Попрощаться нам не дали. Спустя час, после сборов, к дому подъехала машина. Заместитель Треда сопровождал нас до планолёта. Как только мы поднялись в воздух, Китнисс накрыла паника. Она сидела в кресле и дрожала. Стоило мне подойти, как жена резко обняла меня и заплакала. — Мне страшно. — Тихо сказала она. — Мне тоже. — Признаюсь. Я не беспокоюсь о том, что меня вновь могут отправить в камеры, где будут ждать миротворцы, нет. Я в ужасе, что Китнисс летит вместе со мной. Сноу выразил желание лицезреть нас двоих, а не кого-то одного. Значит — дело дрянь.       За нами отправили военный транспорт, поэтому через час мы влетали в воздушное пространство Капитолия. Приземлившись у Президентского дворца, нас сопроводили к кабинету Правителя. — Президент будет беседовать с вами поодиночке. — Делли встретила нас у дверей, окружённых солдатами. — Сначала девушка. — Китнисс ухватилась за мою руку. — Не бойся. — Обнимаю её. — Всё будет хорошо. — Она послушно кивает и входит в кабинет, а следом идут полдюжины миротворцев.       Нажатие клавиш нарушает тишину. В комнате остались только мы с Делли, которая, время от времени, проглядывала в мою сторону. За дверью никаких звуков. Полная звукоизоляция — очень продумано. Время тянулось бесконечно. Не знаю, сколько я провёл в приёмной, перед тем как двери вновь распахнулись, приглашая меня внутрь. Сноу сидит за рабочим столом и хладнокровно улыбается мне. Китнисс в комнате не было. — Добрый день, Пит. — И снова этот злобный оскал. — Где моя жена? — К чёрту этикет. — Не волнуйтесь. — Президент берёт со стола рамку с фотографией, которую украли из моего дома две недели назад. — Я отправил мисс Эвердин домой. — Он кидает фотографию к моим ногам. — Сплошная ложь! Я ведь уже говорил вам, что не прощаю предательства. — Не понимаю, о чём вы. — Нужно сохранять хладнокровие. Сноу ухмыляется и включает проектор.       «То же видео из подворотни Двенадцатого, только теперь, оно сопровождается звуком. — Кискисс, я запутался. Это всё из-за меня. Если бы я не заметил эти, чёртовы, ягоды на Арене, ничего бы не было. — Ты сейчас о восстаниях? — И о них тоже, но я говорю о Мадж. Она меня любит, а вот я…запутался. — Мне это знакомо. Мой брак — фальшивка. Да, это так. Защищая свою семью, мне пришлось выйти замуж за Мелларка.» — Видите, как получается. — Холод пробежал по спине. — Все пытаются меня обмануть. Мистер Хоторн со своей «любовью» и вы, со своим «браком». Разница лишь в том, что от секрета шахтёра, я не понёс убытков, а вот из-за вас... — Это была моя идея. Китнисс тут не при чём. — Как это мило. — Сноу притворно хлопает в ладоши. — Сообщники покрывают друг друга. — Это правда! — Голос срывается на крик. Миротворцы становятся по обе стороны от меня. — Я вам больше не верю, мой мальчик. — Ласково произносит он. От такой заботы у меня волосы на затылке шевелятся. — Даю вам выбор. — Он нажимает кнопку, вызывая Делли. — Я справедливый правитель. — Помощница входит, держа в руках два портативных проектора. — Только один из вас понесёт наказания, нужно только выбрать, кто. — Я. — Отвечаю без раздумий, не могу позволить, чтобы девушке как-то навредили. — Подумайте, ведь это из-за неё ваш план раскрылся. Она подставила вас. Неужели ты хочешь, чтобы такая девчонка ходила безнаказанной? — Я уверен в своём выборе. — Сноу драматично вздыхает. — Знаете, она сказала то же самое. Что же, придётся мне делать выбор. — Он перебирает пальцами в воздухе над проекторами. Выбрав один, сразу включает его.       «Экран переносит нас в подъезд элитного дома. С ужасом узнаю дверь, ведущую в квартиру родителей. Из лифта выходит моя семья. Почти полный состав, за исключением отца, тот сейчас в Первом, на открытии нового завода. Они входят в квартиру, о чём-то разговаривая. Как только ключ поворачивается в замке, изображение пропадает. Появляется новое, которое показывает дом снаружи. Один момент и раздаётся взрыв. Стекла нашего пентхауса вылетают из окон. На улице паника. На этом видео заканчивается.»       Вместе с эфиром, заканчивается моя жизнь. Я продолжаю сидеть на кресле и пялиться в пустоту, где только что, показывали убийство моих родных. Ничего не чувствую, возможно, я даже не дышу. Хотя, как можно дышать, если в твоей груди зияет огромная дыра. Он забрал у меня всё: мать, братьев и даже племянников. Не пожалел никого. Не помню, как сорвался с места и кинулся на него, чтобы он почувствовал такую боль, которая рвёт меня изнутри. Солдаты останавливают меня, ударяя дубинками. Пусть бьют, я физически ничего не чувствую, он отнял у меня эту способность. — Их смерть на твоей совести. — Произносит президент. — Даю тебе три дня отгула, такая трагедия, всё-таки. — Его смех, мой крик: всё застыло в моей голове.       Миротворцам больше не избивают, а тащат меня куда-то. Надеюсь, меня убьют, не могу больше испытывать эти моральные муки, но к сожалению, меня швыряют на заднее сидение автомобиля и везут, как выяснилось, в мою квартиру — очень милосердно.       На автомате поднимаю на нужный этаж и открываю дверь. Китнисс сидит на коленях перед телевизором и смотрит экстренный репортаж новостей, о взрыве, унёсшим жизни невинных людей. Скулы сводит от напряжения, смотрю на кадры, с места событий. Девушка реагирует на шум и оборачивается. Волосы растрёпаны, одежда местами разорвана, на лице свежие раны. Новый приступ ярости, он не сдержал слова. Китнисс тоже пострадала. — Прости, Пит! — Девушка заходится в рыданиях, но я игнорирую её, поднимаясь по лестнице. — Прости-и, Пи-и-ит! — Заглушаю её крики, закрыв в кабинете дверь.       Оставшись один, даю боли разгуляться. Я крушу всё, что вижу на своём пути. Руки уже разбиты в кровь, но я не могу остановиться и избавиться от желания пустить себе пулю в висок. Единственным целым предметов в кабинете, остаётся семейный портрет. Смотрю на него, и из груди вырывается крик отчаянья. Я ничего не могу сделать, их больше нет. Я никогда не увижу, как растут мои племянники, не обниму малютку Орхидею. Абигейл и Мелисса больше не поспорят о модных течениях. Никаких шутливых споров с Ричардом, советов Томаса. Больше не увижу редких, но любимых улыбок матери. Сноу убил их, невинных людей, которые никогда не узнают, за что им выпала такая судьба.       Сзади меня обхватывают нежные руки. Китнисс прижимается к моей спине, тихо всхлипывая, разделяя мою боль. Поворачиваюсь к ней и смотрю на опухшее, изувеченное лицо. И мы стоим, в объятиях друг друга, будто пытаясь защититься от всех невзгод, свалившихся на нас. Не знаю, сколько потребуется времени и сил, но я сделаю всё, чтобы Кориолан Сноу получил по заслугам.