Наживка.
***
И светловолосый омега отважился на этот шаг, но еще потребуется помощь Тао. Вот кого, а своего мужа, О не хотел впутывать. Они были друзьями с детства, но в свою работу альфа омегу не посвящал, потому что четко знал, что это все не для Тао. Не для темноволосого трусливого омежки. Но Хань заверил О, что участие его мужа минимальное. И правда, Тао появился только раз за эту неделю в офисе. Каким образом Хань смог уговорить омегу, альфа не знал, но был рад, что хоть так смог повидать мужа. С того раза в баре, темноволосый не горел желанием видеться с Сехуном, хоть тот и пытался наладить с ним контакт. Омеги выпроводили альф в коридор, а сами заперлись в кабинете О, что привело мужчин в шок. Лухан вел себя с Тао, как с другом, словно они были давно знакомы. Чанель с усмешкой что-то твердит «омежки-затворники», попивая остывший кофе из автомата. Проходит минут тридцать-сорок, не меньше. Даже Чанель успел заволноваться, а не поубивали ли друг друга парни, но быстро отвлекся, когда позвонил Бэкхен. Спустя еще несколько минут, щелкает дверной замок и в коридор выходит Тао, а за ним следует и сам Хань. Сехун делает глубокий вдох, нарушая тишину. Темноволосый омега поднимает на мужа взгляд и понимает, что тот смотрит совсем не на него, а на парня рядом. Становится больно где-то в районе грудной клетки, но Тао поклялся себе, что должен отпустить. Они зашли в тупик, все трое. И он, как никто другой, понимает это. Но, как бы ни старался омега, отпускать ему было всегда сложно. Еще с самого детства он знал, что О не будет принадлежать ему, не будет тем самым единственным, о котором так грезил Тао. Сначала они были счастливы, а потом что-то пошло не так и все вмиг рухнуло. Весь мир, который успел напридумывать себе омега рухнул прямо у него на глазах. Он видит, каким взглядом пожирал светловолосого его муж. — Вы так долго сидели там из-за, кхм… — запинается Чанель, осматривая омег. — Макияжа? — Приманка должна быть яркой, чтобы на нее клюнули, — произносит Хань. — Тем более, не такой уж он и яркий. Тао кивает, полностью соглашаясь с Ханем. Он признает, что блондин весьма хорош в общении, да и не только в этом. Лухан мог расположить к себе человека с легкостью, чего не мог темноволосый. Тем более за такое короткое время он узнал блондина с новой стороны. Тот многое рассказал из прошлого: как вышел замуж, как радовался новой жизни, зародившейся в его утробе, но которой не суждено было родиться. Тогда Тао впервые почувствовал горечь, не только ему пришлось пережить такое. Омеге интересно узнать мнение Сехуна о светловолосом. Он хочет услышать. Ну не мазохист ли? Возможно, останься они друзьями еще несколько лет назад, общение проходило бы намного легче. — Тебе идет, — отходя от шока, произносит Се. Тао хочет уйти, закрыться от всего мира, чтобы никто не видел, каким он стал жалким в глазах своего мужа. Неохотно вспоминаются множественные разговоры с отцом, который непреклонно хотел наследников для компании. Но даже этого темноволосый омега не мог выполнить. Ему хочется узнать, а каким отцом был бы О для детей, которых ему, Тао, не суждено родить. Словно кто-то смеется над ним, посылая все новые испытания в жизни. Темноволосый погружается в мысли все глубже, не слыша, как до него пытаются достучаться. — Тао, ты чего притих? — спрашивает Се, смотря на мужа, но не получив ответа, встает с насиженного места и подходит к омеге. — С тобой все хорошо? Омега вздрагивает. Сехун всегда умел поставить вопрос так, что бы Тао не смог слукавить и увернуться от ответа. Для О омега был, как открытая книга. Или же годы знакомства брали свое. — Я жду ответа. — Нет никаких причин для волнения, дорогой, — произносит Тао. Он надеялся, что муж поведется на его очередную ложь, хотя даже сам себе он поверить не смог. — Думаю, на этом моя работа закончена. Мне нужно вернуться домой, обдумать на счет документов… — голос дрожит и омега спешит покинуть помещение. — Блять… — тихо ругается альфа, хватая со спинки дивана пиджак и следует за мужем.***
Сехун нервно стучит по кожаной обивке руля своего автомобиля, а глаза неотрывно следили за светловолосым омегой, который ходил по улочкам города. Они договариваются о том, что Хань выступает в роли приманки и если Чондэ был прав, то должно все сработать идеально. Но вот беспокойство никуда не хотело уходить. Лухан подвергал себя большому риску и сущность альфы в Сехуне истерично кричала. Ведь истинному грозила опасность, а альфа только сидел и ничего не делал. Он понимает, что если сам вылезет на свет, то отпугнет и все труды будут насмарку. — Не волнуйся, Лухан парень смелый и крепкий, он справится, — подбадривал мужчину, сидевший рядом Чанель. — Не Бэкхен сейчас юлит там, как красная тряпка для быка. — Нет, и я рад этому, — произносит рыжий альфа. — Тао не видно в последнее время. — Он дома, — отвечает О, понимая к чему клонит его друг. — Мы тогда не очень хорошо поговорили. — И как долго ты собираешься все это тянуть, Се? Сехун думал над этим. Думал еще с того дня, как появился Хань. Он не находил правильных слов, чтобы сказать обо всем Тао, чтобы тот совсем уж не закрывался в себе. Но, своим молчанием Сехун только сильнее загнал омегу в тупик. — Когда все стихнет, я скажу ему. — Смотри, чтобы не было слишком поздно. Тао такой же омега, как и все те жертвы, — Чанель старается смотреть в окно и не сводить взгляда с Лухана. Тот ходит, осматривается, видимо в поиске какого-нибудь маленького магазинчика, ведет себя естественно, чтобы не вызвать подозрений. — А у него хорошо получается, — замечает рыжий, минутой позже. — Это точно, — соглашается О. Неожиданно со стороны торговой части улицы раздается взрыв, который смешивается со множеством людских криков. Сехун реагирует первым, выбегая из автомобиля, Чанель последовал за ним. Из-за дыма и грязи не было ничего видно, но мужчины понимали, что когда все утихнет перед ними будет ужасная картина. Каждый из них надеялся, что пострадало не так много людей, а главное Лухан не попал в эпицентр взрыва. — Лухан! — кричит Сехун, продвигаясь дальше в темную завесу дыма. О прикрывает лицо рукавом пиджака, чтобы пыль не попадала в дыхательные пути. — Лухан! Звук падающих осколков зданий оглушал, но среди всего этого ужаса он не слышал родного голоса. С каких пор он стал родным, Сехун уже не знал, но был уверен точно, что к такой потере он не готов. — Лухан! — голос садится, а горло нещадно жжет. Альфа готов упасть, но крепкие руки друга как всегда рядом. — Се…хун… Шатену кажется, что это галлюцинации и в таком грохоте нельзя было услышать слабый голос. Но зов повторяется вновь и силы вновь появляются. Чанель помогает Сехуну подняться и следует за ним. — Лу, где ты? Пыль немного оседает на асфальт и теперь можно было хоть что-то разглядеть. На земле лежали тела в неестественных позах, покрытые штукатуркой, грязью и пылью. Некоторые были завалены кирпичом, железными плитами. Вдалеке слышался рев сирен и голос людей, спешащих на помощь. Ослабленные голоса людей, зовущих на помощь ранил сердце и душу. Знакомая копна волос виднелась под железной балкой, только вот цвет был совсем другим. Горло перехватывает жгучий кашель, отчего становится трудно дышать, но альфа стремительно приближался к своей цели. Сехун падает на колени совсем рядом с пострадавшим и пытается осмыслить происходящее. «Что, черт возьми, он тут делал?!» Руки альфы предательски трясутся, когда тот пытается стряхнуть с черной макушки пыль с мелкими камнями. Он не мог поверить своим глазам. — Тао? Сехун быстро понимает, что омега без сознания. Альфа бьет по щекам, чтобы привести того в чувства, зовет и просит не покидать. Дыхание омеги было частым и поверхностным и это совсем не нравилось мужчине. Неизвестно, сколько Тао уже пролежал под обломком и приходил ли хоть раз в сознание. Альфа стянул с брюк ремень и пытался перевязать хотя бы одну ногу мужа, чтобы в дальнейшем не было осложнений. Он знает, что, если попытается убрать балку, то Тао может быстро погибнуть. О пытается заглянуть под нее, определяя, как сильно сдавило тело мужа. Шатен отдалено слышит знакомые голоса. Лухан подбегает первым и падает на колени рядом с Сехуном. Омега тормошит мужчину, чтобы тот хоть как-то обратил на него внимание. — Се, что случилось? — Что он здесь делал, Лу? — Я не знаю, он должен был быть в офисе и спокойно нас дожидаться, — произносит Лухан. — Как долго он в таком состоянии? — Он был в самом эпицентре, так то уже минут десять-пятнадцать. — Плохо, — шепчет Хань и приподнимается. Он знал, что вдвоем они не осилят поднять железную балку, а спасательных рук не хватит. Наконец-то ним подбегают несколько мужчин в форме, а с ними и Чанель. Вид у рыжего тоже был не очень: весь в пыли, рубашка и брюки ободраны, словно он побывал в центре урагана. Спасатели, не без помощи Сехуна и Чанеля аккуратно извлекли темноволосого омегу из-под завала. Медики быстро приступили к оказанию первой помощи, делая непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. Шатен не может смотреть на то, как его мужа, буквально с того света возвращают. Омегу быстро погрузили в карету скорой помощи, цепляя к его телу различные датчики. Машина трогается с места, увозя Тао в больницу. Чанель подходит к другу и молча обнимает того, понимая, что Сехуну сейчас это очень нужно. Сейчас им нужен отдых, хорошая ванна и крепкий чай, а так же сон. Лухан подходит к мужчинам, немного мнется, но все же тоже приобнимает их, делясь своим теплом.