Видения Огня

К замку шли молча. Всю дорогу Рон размышлял над словами Гарри. Разумеется, все это могло быть просто… надумкой. Но Гарри действительно верил в свои слова. «Волан-де-Морт пытается возродиться». Рон снова нашел взглядом Драко. Что он испытал, услышав эти три слова? Десять лет назад, если бы Тот-Кого-Нельзя-Называть не исчез, они все жили бы в совершенно другом мире. Он, Рон, возможно даже бы и не появился на свет. Родители состояли в сопротивлении, на Светлой стороне, как сейчас это принято называть. И если бы Темная сторона победила, всех Уизли, наверное, перебили бы. Рон знал, что его дяди по матери, Фабиан и Гидеон Пруэтт, были убиты в той Первой магической войне. Судя по нескольким оставшимся фотографиям, они как и Фред с Джорджем были близнецами. Отец рассказывал, что они были сильными волшебниками. Неудивительно, что для их поимки понадобилось пять Пожирателей смерти. Из них пятерых четверых уже не было на этом свете. От кровной мести единственного оставшегося в живых после войны мага, Антонина Долохова, спасло только его заточение в Азбакан. Шагая вслед Хагриду, Рон то и дело натыкался на набежавшие серебристые капли крови единорога. Как и по пути в лес, так получилось, что Гермиона и Гарри держались ближе к Хагриду и Клыку. Рон и Драко плелись позади. - У этого единорога передние ноги перебиты, - отозвался Рон, зная, что Драко его услышит. – Очевидно, чтобы не смог сбежать. А убивать не стали, чтобы кровь не потеряла свои восстанавливающие свойства. - На него напал волшебник, - согласился Драко, продолжая медленно продвигаться за общей процессией. - Настолько больной, что уже не боится побочных эффектов от крови единорога. - Может это был директор? - рассеянно выдал Драко, явно мало заинтересованный в разговоре и участвующий в нем только за неимением лучших перспектив. - Он не выглядит больным, - Рон поневоле улыбнулся. Как это было похоже на слизеринцев – не доверять самому сильному светлому магу современности. - У многих ты видел такую бороду как у него? – риторический, по сути, вопрос бил не в бровь, а в глаз. - Намекаешь, что он стар? – хмыкнул Рон и припомнил то, что было написано на обороте карточки от шоколадной лягушки, на лицевой стороне которой красовалась фотография директора Хогвартса, Альбуса Дамблдора. – Насколько я знаю, он и Николас Фламэль – друзья. Вместе работали над драконьей кровью. Он не стал бы заморачиваться с кровью единорога. Просто попросил бы эликсира жизни у старого друга. - Вдруг Фламэль ему не дал, - предположил Драко и неожиданно провалился в сугроб. - А часто ли таким людям как Дамблдор отказывают? – Рон ответил риторическим, по сути, вопросом. Он остановился, подождав пока Драко снова восстановит равновесие. Наученный опытом житья в слизеринском общежитии, предлагать руку он не стал. – К тому же, если бы ему понадобилась кровь единорога, он не стал бы сам рыскать по лесам. Придумал бы какую-нибудь важную благородную причину и отправил за нею того же Хагрида, например. - Для Уизли ты совсем нелестного мнения о директоре, - отметил Драко, отряхнувшись от прилипшего снега. - Не люблю людей, которые указывают другим что делать, - честно ответил Рон. - А вот это уже больше похоже на слова человека с кровью Уизли, - с этими словами Драко снова побрел в сторону замка. - В смысле? – опешивший от его слов Рон последовал следом. - В прямом, - голос Драко был таким же бесстрастным, как и всегда. А судя по лицу, развивать дальше свою мысль он не собирался. Рона зацепило. Он сам не понял почему, но уже через пару мгновений он нагнал его и придержал за руку, заставляя остановиться и посмотреть на него. - Объяснись, пожалуйста. Рон и сам понял, как непривычно серьезно сорвались эти слова с его губ. Его зацепило, и теперь об этом знал и Драко. Чуть склонив голову вправо, тот некоторое время смотрел в упор. - В 30-х годах нашего века был опубликован список, получивший название «священные двадцать восемь». Ты и сам, думаю, знаешь о нем. В этот список попали истинно чистокровные семьи. Многие возмущались, что не вошли в их число. Уизли же возмущались по другой причине – что оказались в нем, - серебряные глаза смотрели прямо. - Ты говорил, что ты - больше, чем носитель своей фамилии, но правда в том, что ты – самый что ни на есть Уизли. Ваш род всегда был против общественного мнения, против авторитетов, против ярлыков. Мыслить не так, как все, быть особенными - в этом и заключается зов вашей крови. И в этом стремлении вы одинаковы: что в начале века, что сейчас. - Ты слишком все обобщаешь, - Рон еле вытолкнул эти слова наружу. Слова Драко выморозили его, выбили почву из-под ног. Он никогда не думал о своем роде в таком ключе. - А разве я не прав? – Драко перевел взгляд на куцую луну, выглянувшую из-за облаков. – Если не ошибаюсь, один из твоих старших братьев работает в филиале Гринготса в Египте. Расхититель гробниц в чужой стране и под руководством гоблинов - как ни крути, необычный выбор работы для лучшего ученика своего выпуска. Другой, вроде, разводит драконов. И это за мест квидиччной карьеры. Про близнецов и говорить не нужно – все и так знают, что никто им не указ. И ты – слизеринец. Вопреки всем ожиданиям, поперек всему здравому смыслу. - Ты забыл о Перси, - машинально отметил Рон. - Да, староста. С ним труднее, но и он, думаю, отличится в будущем. Хотя, скорей всего, он просто против всего того, что олицетворяете вы все, - Драко вновь перевел взгляд на него. – Я ответил на твой вопрос? Не зная, что сказать, Рон просто кивнул. Ему нужно было время, чтобы переварить все то, что он услышал. Драко не врал и не пытался оскорбить, просто честно ответил на его просьбу. Оттого каждое его слово было весомей и в чем-то разрушительней. - Так к чему было это замечание про перебитые ноги единорога? – спросил Драко через некоторое время полной тишины. До замка оставалось уже совсем немного. – Думаешь, Поттер прав и Темный лорд пытается восстать из мертвых? - А это вообще возможно? – вопросом на вопрос ответил Рон. Над вопросами бессмертия он никогда не задумывался. – Я просто думаю, что в школе есть один волшебник, который кажется больным. И не только на вид, но и на голову. - Ты просто ненавидишь профессора Квирелла, - хмыкнул Драко. Впервые голос его окрасился хоть какими-то намеками на эмоции. - Так безбожно отвратительно вести такой важный предмет как Защита от Темных искусств может только само Зло. И такое Зло, мне думается, вполне может решить пойти закусить единорогом. Драко не ответил, но Рон успел заметить, как по его лицу пробежала улыбка.