Видения Огня

В ванной старост было слишком много света. Он бил в глаза. - Романтично все получается, – наглый Пьюси сидел рядом и улыбался. Вся беготня из-за оборотки пошла на спад – Джордж написал, что они нашли вора. Теперь Перси хотелось прибить его за раннюю побутку. - Я хотел поспать до обеда, - недовольно пробубнил он, запахиваясь в свою мантию. Голова так и клонилась к земле, за отсутствием кровати поблизости. Отчего-то ванная старост не предусматривала таких предметов интерьера как диван или на худой конец кушетку. - Эй, Перси, не спи, - Эдриан подергал за рукав, но Перси не обратил на это внимания. Все чего он хотел так это спать. - Ты в курсе, что ты - зло во плоти? – тяжело вздохнув, отозвался Перси, когда подергивания Эдриана стали настойчивее. - Я? – он рассмеялся. – За что ты так со мной? Я же ангел во плоти. Улыбающийся Эдриан был тем зрелищем, которым можно было бы успокаивать взбесившихся фанатов на финале квидиччного матча. - Ты ведь это подстроил, верно? – Перси не сводил взгляда с карих глаз Эдриана. - Ты о чем? – брови нахмурились, а голос идеально отобразил нотки непонимания. Даже слишком идеально. - Ты сам отдал Флинту оборотку и мой волос тоже, - уточнил Перси, склонив голову. Держать глаза открытыми становилось труднее с каждым мгновением, но взгляд он все же не отводил. Эдриан некоторое время упрямо глядел в ответ, а потом усмехнулся и моргнул. - Когда ты понял? – знакомая ухмылка наползла на лицо Пьюси. - Только что, - устало вздохнул Перси, прикрывая глаза и устраивая голову на плече Пьюси. – Дай мне поспать, придурок. В ванной старост стало тихо. Перед тем, как провалиться в легкую дрему, Перси почувствовал чужие пальцы в своих волосах. Рон расхаживал по Хогвартсу, подмечая уникальную атмосферу, присущую, наверное, только этому дню. То тут, то там возникали парочки, а одиночки, как правило, шли мимо с цветком, шоколадкой или валентинкой. - Ты не мог бы не загораживать мне путь? – знакомый голос раздался сзади. Обернувшись, Рон встретился взглядом с Драко. Тот, что удивительно, стоял с большущей стопкой книг в руках. - А почему не заклинанием? – Рон отодвинулся, недоуменно разглядывая книги. – Давай помогу. - Не нуж… - Драко тяжело вздохнул, когда Рон взял несколько книг сверху стопки. – У тебя нет никаких манер. - На что они мне? – Рон пожал плечами, разглядывая корешки книг. Все они были по одной тематике. – Окклюменция? – он взглянул на Драко, который из-за перестраивающихся лестниц был вынужден стоять на лестничной площадке вместе с ним. – Новый проект? - Не твое дело, - сразу же отозвался Драко, затем попытавшись отобрать книгу. Но добился лишь того, что чуть не опрокинул всю стопку вниз. - Тебе понадобится напарник, - Рон помог придержать книги. – Насколько я знаю, окклюменция изучается на практике. - Ты последний к кому я обращусь, - Драко недовольно посмотрел на Рона. - Я дам Непреложный обет, - без сомнений предложил тот, взяв с верхушки стопки еще несколько книг. – При условии, что и ты его тоже дашь, - поймав непонимающий взгляд, Рон пояснил. – Окклюменция – звучит весело. Тоже хочу научиться. - Ты узнал о ней меньше пяти минут назад, - лестница наконец перестроилась, и Драко начал спускаться вниз. - Кто сказал? - Рон последовал следом. – Но даже если бы и так, я ведь знаю, что ты всегда занимаешься чем-то интересным. Так что я все равно в деле. - Нет никакого дела, - возразил Драко. Лестничный пролет закончился, и Драко вознамерился продолжить свой путь уже без надоедливого Уизли. - Дай мне шанс. Драко остановился. Он сам не понял почему, но спустя несколько минут он обернулся. Синие глаза вновь смотрели прямо и открыто. Они всегда так смотрели на него. Так, будто во всем мире не было больше никого другого, кроме них двоих. - Кабинет напротив кабинета Истории. В девять. Не опаздывай. Кабинет напротив кабинета Истории оказался просторным, но несколько запущенным. Драко медленно прошелся вдоль него и даже выглянул в окно. Вид из окна был довольно неплохим: вдалеке, за холмами виднелось квидиччное поле. - Какого Мордреда ты тут? – спросило у него отражение в зеркале, позабытое кем-то на подоконнике. Тяжело вздохнув, Драко повернулся спиной к окну. И вправду… зачем он здесь? Да еще и так рано. Часы показывали семь вечера. До назначенной встречи было еще два часа. Драко уселся за стол и вытащил из сумки несколько книг и свои записи, что он успел сделать. Окклюменция. Да, Уизли прав. Ею невозможно обучиться без практики. Как и любая серьезная наука, она требовала кучу практики. Но все же, можно ли верить Уизли? Непреложный обет, разумеется, многое упростит, но достаточно ли этого? С другой стороны, кому он еще может довериться? Невилл? Гермиона? Винсент? Грегори? Винс или Грег были бы намного предпочтительным выбором, но Драко не мог быть уверен, что в таком случае Люциус не узнает об их занятиях. Грег наверняка все расскажет отцу, а тот свою очередь Люциусу. Винсу было больше веры, но Драко не мог рисковать. Вся затея с изучением окклюменции имела смысл только в том случае, если отец ничего об этом не будет знать. Уметь защищать свой разум, быть способным отслеживать свои воспоминания – эта идея буквально захватила разум Драко. Даже исследования по Черной метке не так волновали его сейчас как необходимость научиться защищать свой разум. Гермиона была способной, но ей он не доверял отчасти вообще. Как ни крути, кровь – не вода: она так и оставалась маглорожденной ведьмой. Драко не был приверженцем идеи исключительности чистокровных, как Люциус, но не мог не признавать различия в мировоззрении между чистокровными и маглороженными. Он даже не брался судить, что может заполнить эту пропасть между ними. Так или иначе, у них с Гермионой все равно были довольно прохладные отношения, совершенно не подходящие для общих тайн, даже подкрепленных Непреложным обетом. Невилл же… Невилл оставался сыном тех, кого пытками свела с ума его тетя. Беллатрису Лестрейндж, сестру матери, Драко никогда не встречал. Ее посадили в Азбакан в августе восемьдесят первого, когда ему было чуть больше года. Ее муж, Рудольфус Лестрейндж, и его брат, Рабастан Лестрейндж, тоже отбывали пожизненное в Азбакане. Наследников ни у Рудольфуса, ни у Рабастана Лестрейнджей не было, даже незаконнорожденных. Все это означало одно – наследником Лестрейнджей после их смерти станет он, Драко, единственный близкий родственник. Драко не обольщался. Если в чем он и был силен, так это в знании истории магических семей и принципов, по которым они живут. Стать наследником Лестрейнджей означало помимо прочего и то, что все долги семьи Лестрейндж в будущем станут его долгами. А самый большой долг у Лестрейнджей был перед семьей Лонгботтомов. И долг этот будет закрыт только после выздоровления Френка и Алисы Лонгботт. Задачка такая же сложная, как неисчезнувшая Черная метка с рук бывших Пожирателей смерти. Еще тогда в сентябре, когда на глаза Драко попалось рекомендация бывшего учителя зелий Невилла, он подумал, что это хорошая возможность начать налаживать мосты – долг все равно когда-нибудь придется платить. И лучше всего было обойтись малой кровью. Именно поэтому он начал уговаривать крестного согласиться давать дополнительные уроки по зельям им двоим. Драко ничего такого не говорил крестному про долги семьи Лестрейндж и прочее, но уже позже, где-то в ноябре, до него вдруг дошло, что для крестного все его мотивы поступков были как на ладони. Эти дополнительные занятия с Невиллом и Гермионой, которая шла в нагрузку, стали источником очень ценных, по сути своей, сведений о наследнике Лонгботтомов. Во-первых, Невилл был действительно хорош в зельях. Его довольно упитанные пальцы лишь могли ввести в заблуждение, но не более. Глядя, насколько сноровисто они расправляются с ингредиентами любого типа, Драко подумалось, что, возможно, рекомендации мастера зелий Делакура, который расписывал таланты Невилла чуть ли не в розовых тонах, не так уже далеки от правды. Во-вторых, Невилл был, что называется, истинным Гриффиндорцем. Не тем гриффиндорцем-балагуром и смутьяном, образ которого приклеился к представителям факультета красно-золотых за последние века, нет, Невилл был из тех стародавних гриффиндорцев, которые держали однажды данное слово и доказывали делом серьезность своих намерений. Из рассказов деда Драко знал, что такие люди были самыми неудобными врагами – как вцепятся, не отвяжешься. В-третьих, что немаловажно, Невилл не был обделен харизмой. Драко полагал, что не уделяй тот так много времени на свое обучение, единственной целью которого было вернуть к жизни родителей, он бы довольно легко стал одной из влиятельных фигур своего факультета в межфакультетской войне, которая так или иначе все же разворачивалась время от времени. Думая о Невилле, Драко не мог не думать о том, что и его жизнь круто изменила прогремевшая десять лет назад война. Эта война навязала ему новые цели, совершенно не присущие для одиннадцатилетнего, заставила повзрослеть раньше времени и решать взрослые вопросы. Так или иначе, с Невиллом Драко не мог заниматься окклюменцией. Заниматься зельеварением – это одно, а доверять свой разум и воспоминания кому-то, у кого есть право желать тебе зла, - совершенно другое. Пускай в Драко и есть кровь Блэков, славящихся своей некой безрассудностью, настолько подставляться ему не давала кровь Малфоев. «Так, значит, довериться Уизли для тебя это не безрассудство?» - голосок сомнения снова пробился в голове. Драко помассировал виски. Рональд Билиус Уизли. Яркий, наглый, невозможный. Он притягивал взгляд и будоражил разум. Рядом с ним Драко всегда чувствовал себя так, словно рядом от Бомбарды что-то должно взорваться. Легкий на подъем он мог часами лежать на кровати, практически не двигаясь. Яркий на эмоции он был совершенно равнодушен к критике. Дружелюбный со всеми он мог с размаху врезать тому же Кормаку. Одним словом, Рон Уизли был непредсказуемым, и оттого жутко интересным. К этому неутешительному для себя выводу Драко пришел незадолго до их дуэли в Запретном лесу. Рон Уизли был неординарным, и одно это заставляло Драко всегда держать его в поле зрения. Первое время он находил себе отговорки наподобие тому, что он наблюдает за потенциальным врагом, но после происшествия с троллем что-то начало меняться. Их разговор в гостиной, когда они договаривались о сохранении тайны Блейза, неожиданно свернул на тему войны их семей. И те слова Рона о том, что каждый из них больше чем носитель своей фамилии, Драко не мог выкинуть из головы уже который месяц. Обучаться вместе окклюменции при условии, что они оба дадут друг другу Непреложный обет – было в этой идее что-то сумасбродное, почти самоубийственное. Но все же… все же Драко не мог не признаться самому себе, что ему до жути интересно, что из этого может вылиться. «В конце концов это прекрасная возможность узнать парочку тайн Уизли…» - окончательно решил Драко и засел за одну из книг. До назначенной встречи остался час.