Восхитительные мошенники

Утром Максим испытывает дежавю. Он открывает глаза и слышит негромкий шум из кухни. Пару минут Максим просто пялится в обивку дивана, вспоминая вчерашний вечер. Алкоголь, пидарок, похожий на Егора в баре, диллер, пистолет, наркота, Царевский... Максим резко садится с испуганный выдохом. Он на секунду забывает, чем всё кончилось, и ему кажется, что Сергей поймал его второй раз, теперь наверняка. Но уже знакомая обстановка дома Стаса приводит его в чувство. В голове всплывает изображение бесценной бумажки, которую так легко подписал Сергей, как будто сам хотел отделаться от Максима. Чернецкий расслабляется, проводит рукой по взлохмаченным волосам. Из кухни выглядывает Стас. Он в одних трусах, но почему-то в выходных очках. -Сладкий, - легко улыбается он, видя лохматое, сонное и голое существо на диване. – Блевать будешь? Максим давит стыд и внутреннее отрицание и несколько секунд рассматривает тело блондина. С такими парнями он еще не спал: он выше его, у него совсем не нежное тело, а такое откровенно мужское. Именно мужское, а не бодибилдерная гора мышц, которую мужики считают брутальной. Охеренно длинные и рельефные ноги, густо покрытые светлыми волосами. Такие сексуальные венистые руки и длиннющие пальцы, с которыми Макс уже знаком. Парень ловит себя на том, что ему интересно увидеть член Стаса. -Я в порядке. Блевал же вчера, - отвечает Макс. И он правда чувствует себя хорошо. Стас кивает и скрывается на кухне. Видимо, у него что-то жарится. Макс, не одеваясь, выходит за ним. Последнее, что он помнит, - это Царевский, держащий его за волосы, его злое красивое лицо; алкоголь, поднимающийся из желудка к горлу. Машина Стаса. Дальше – все. Максим пытается почувствовать телом, трахался ли он вчера. Он снова оглядывает Стаса, пытаясь понять по нему тоже. Исходя из дикого желания кого-то выебать вчера, вполне вероятно. -Мы трахнулись вчера? – прямо спрашивает Макс. Стас оборачивается на него от плиты и еле сдерживает улыбку. Макс не помнит вечер. Как же соблазнительно его помучить. -А сам как думаешь? -Блять, Стас, - сердится Максим. Для него это не лучшая тема для шуток. – Трахнулись? Жуков немного молчит и облизывает губы. Если Максим предполагает такое, значит, он готов с ним трахнуться. -Нет, Макс. Я тебя раздел, и ты заснул. Что было перед этим в баре ты помнишь? Максим выдыхает, отодвигает стул и разваливается на нем. Стас вообще не помнит, видел ли он когда-либо Максима сидящим нормально, а не как вальяжный гопник. Но Стаса все устраивает: он с удовольствием смотрит на крепкие ляжки, бедра и член под серыми трусами. Он вспоминает, как ему хотелось в Женеве опуститься на колени перед парнем, когда он вот так же сидел там, только в костюме. Максиму бы понравился утренний минет. -Помню, - бурчит Макс. Честно говоря, ему стыдно перед Стасом. Он не планировал показывать ему эту сторону себя: преступную, плохую, нелегальную. Да еще этот ебанный Царевский со своими хватаниями и пренебрежительным тоном. 4 года назад он не был таким садистом. – На что ты смотришь? Стас хмыкает, но отворачивается к своей сковородке с тостами. -Ты сел так, как будто хочешь, чтоб на тебя посмотрели. -Не придумывай, я всегда так сижу, - отвечает Максим, но все-таки ставит ноги поближе и подтягивается на стуле. В отместку он несколько секунд изучает задницу Стаса. -Значит, всегда хочешь, - улыбается Стас. -А ты по-другому сидишь? Нога на ногу? -Хотел бы я, - пропускает колкость Стас. – Но мой член мне не позволит. И у меня есть манеры. Максим ничего не отвечает и пытается сам сесть, закинув ногу на ногу. Но у него узкие бедра и крепкие ляжки – а, и большой член, - поэтому выходит очень неудобно. Он все еще прогоняет в подсознании вчерашний день и внезапно напрягается. -А где мой пистолет? -У меня, не переживай. -Верни сейчас. Жуков не спорит, скидывает тосты на тарелку, выключает плиту и уходит в команту. Когда он возвращается, Максим невольно улыбается: Стас несет пистолет как какой-то вещдок. -Ты никогда не стрелял? – с еле заметной насмешкой спрашивает он. -Нет, в кого бы я стрелял? Максим забирает пистолет, умело вываливает патроны и сует Стасу в руку. -Возьми его нормально. -Мне не нравится оружие, - морщится парень, нехотя сжимая рукоятку и невесомо кладя указательный палец на курок. Максим поджимает губы, пытаясь скрыть улыбку, так нелепо Стас держит пистолет. -Вот сейчас по тебе точно можно сказать твою ориентацию. Блондин фыркает и осторожно кладет оружие на стол. -Не стрелял – не мужик? -Нет, я просто заметил, что ты становишься немного манерным, когда ты эмоциональный. -Ну, может быть, - нехотя отвечает Стас. – Я не пытаюсь это в себе прятать. -Это не плохо, - говорит Максим. Он хочет сказать, что это даже мило, но не решается. -Я знаю, - специально вскидывает бровь Стас и делает вызывающее лицо. Макса это простреливает. Неожиданная горячая волна бежит по позвоночнику в пах. Блять, горячо. Макс обожает парней, которые берут его на слабо или выебываются перед тем, как лечь перед ним на живот и раздвинуть ноги. Стас замечает, как темнеют глаза Максима. О, кажется это больше, чем «не плохо». Но Чернецкий быстро отводит глаза, подвигается поближе к столу и берет тост с тарелки Стаса. -А ты би? – как гром среди ясного неба спрашивает он. Они сидят друг напротив друга за небольших кухонным столом, раздетые, как будто давно уже встречаются. -Я не знаю, - огрызается Макс. – Обязательно какие-то ярлыки вешать? -Нет, просто тебе станет легче, когда ты определишься сам для себя. Я это знаю по своему опыту. Жуков не ожидает, что парень ответит что-то не из разряда «отъебись», но Макс неожиданно становится серьёзным. -Стас, я правда не знаю. -Кхм... – блондин откладывает тост. – Ну, например, когда у тебя девушка последняя была? -Отношения? -Ага. -В 19 расстались. Почти в 20. -Так, а секс? С девушками? – хмурится Стас. Макс закусывает губу, опускает глаза и ломает пальцами кусок тоста. -После нее ни одной. Жуков тоже становится серьёзным. Таким Макса он еще не видел и не слышал. Кажется, парень говорит... искренне? Как же страшно сейчас спугнуть его чем-то. Слова Макса, конечно, довольно поражают Стаса. -Из-за нее? Она что-то такое сделала? -Нет. Просто... не хотелось. Девушки... с ними слишком сложно. Разве можно ее просто трахнуть? А ту, которую можно, не хочется, потому что она скорее всего, не очень. -А отношения? -Не, нахер. -Ладно, а что насчет парней? Стас видит борьбу на лице Максима. Он не может смириться с тем, что в его сексуальной жизни участвуют еще и парни. Ладно, хуевые девушки – ни один мускул не дрогнул. А парни – пусть и классные и горячие – беда на лицо. -Мне нравится их трахать, - выдыхает он, как чистосердечное признание на суде. -Как замену девушкам? Потому что с ними легче? Максим думает, но потом отрицательно качает головой. -Я не вспоминал о девушках с расставания. -Они тебя больше не заводят? -Не знаю, заводят, наверное. Иногда я смотрю порно с телками. -Но вживую хочешь трахать парней? -Я же сказал, - злится Макс. Но Стасу на руку его злость. -Почему ты злишься? Что в этом плохого? Я трахаю только парней, и я плохой по-твоему? Макс поднимает глаза на Стаса. -Мы не одно и то же. -Ты считаешь, что кому-то можно быть геем, а кому-то нет? -Я не хочу быть геем, - выдавливает из себя Максим и опускает голову на кулаки на столе. -Почему? Боишься чьего-то мнения? Чернецкий трет лицо, сжимает волосы и поднимает лицо обратно. -Ни у кого нет хорошего мнения обо мне. -У меня есть. Макс открывает рот, чтобы поспорить, но потом бросает: -Из тех, кто не хочет меня трахнуть. Стас решает разобраться с этим потом. -Ну ты и не обязан никому говорить ничего. Или объяснять. Это же твоя личная жизнь. Всем, кроме твоей семьи, плевать. Стас замечает, как Максим мрачнеет, и вспоминает его слова в машине. -Ты боишься разочаровать отца? Макс фыркает, и Стас не понимает этот ответ. -Если он любит тебя, то поймет и... Это как будто добивает Максима. -Забудь про отца. Его нет. Не трогай его. -Ладно, - спокойно кивает Стас. – Тогда кого ты боишься разочаровать? -Себя, - пожимает плечами Макс. Несмотря на то, что Максим довольно мажорный парень, он никогда не общался тесно с папой, а поэтому провел детство во дворе с пацанами. Даже в частной школе он дрался и дебоширил, из-за чего вылетел из двух. Школьный психолог говорила отцу, что так он привлекает его внимание и, может, им стоит нормально пообщаться. Но отец молча переводил сына в другую школу с более свободным устроеем. Ту, где можно в 10 классе попробовать сигареты, где начинают трахаться с 15 лет, где нет никакой толерантности к слабым, нетрадиционным, не таким, как все. Максим вырос пацаном, злым и сильным пацаном, и если бы не его модельная внешность, он был бы устрашающим персонажем. -И в чем здесь разочарование? – легко говорит Стас. – Какая разница, кого ты трахаешь? Вон Царевский трахает своего паренька и что, он не крутой разве? Разве его не уважают? -Никто не знает, что он гей. -Мне кажется, многие знают. Кто с ним работает. Просто это его дело. И если это когда либо выйдет наружу, он сможет за себя постоять. Вряд ли бы он стал тем, кем он есть, если бы боялся себя и стыдился своих желаний, надеясь на одобрение общества. Стас аппелирует к Царевскому, потому что ему кажется, что Макс его уважает несмотря на всех разногласия. -Блять, ну!.. – Макс запинается, встает и нервно ходит по кухне. – Я не такой, как он. Я из другого общества... -Из общества моделей? - перебивает его Стас. – Вот там-то геи редкость... -Нет, - рыкает Макс. – Я не подхожу под это общество, мне с ними не нравится. Я воспитывался не так. Я рос с пацанами с улицы. Я всегда был... Я не могу поверить, что это правда то, чего я хочу. Стас понимает, что нет смысла убеждать Максима в том, что быть геем нормально. Он умный, он понимает это, просто не касательно себя. И есть какая-то еще проблема. -Ладно. Сядь, - Жукова раздражает хождение Максима. Тот молча подчиняется. -Как ты обычно спишь с парнями? -Чего? -Ну как обычно это происходит? У вас свидание или... -Нет, - с отвращением морщится Максим. – Я знакомлюсь с тем, кого хочу трахнуть, и трахаю. -Секс на один раз? Всегда? -Конечно. -А тебе просто хочется трахнуть кого-то или ты заводишься конкретно от парня? -Стас, как это поможет мне... -Поможет. Я сейчас копаюсь в твоих эмоциях. Максим недовольно ерошит волосы. -Не знаю. Иногда парень заводит, иногда хочется трахнуть кого-то. -А отношения? Не хочется отношений? -Нет, это невозможно. -Почему? – Стас цепляется за это утверждение. -Потому что. Как можно встречаться с парнем? -Макс, ты говоришь как школьник-гомофоб. -Я так чувствую. Это нелепо. -Ты не воспринимаешь этих парней за людей? Когда ты пытался трахнуть меня в Женеве, ты обращался со мной как с куском мяса. Я уже говорил тебе, что ты как будто злишься на меня за то, что я тебе нравлюсь. Так же точно ты злишься на всех парней, которые тебя заводят. Как будто это они виноваты, что у тебя стоит на них. Как будто это они делают тебя геем. Макс, в тебе живет страшный гомофоб, воспитанный обществом, в котором ты рос, и этому гомофобу нравятся парни. Я не удивлен, почему ты так... злишься на себя. И думаешь, что ты разочарование. Макс молчит и трощит пальцами остатки тоста на тарелке. -Максим, они не правы. И ты это прекрасно понимаешь. Если ты будешь тем, кем ты есть – может быть, не тем, кем тебе хотелось бы – ты станешь лучшим для себя человеком. Не будь злым на себя. Будь злым на тех, кто заставляет тебя быть злым. И если ты боишься потерять чье-то расположение, то у тебя есть мое, - Стас протягивает руку и гладит запястье Максима. Парень отчаянно кусает губы и поднимает на него напряженный взгляд. -За что? Стас непонимающе сводит брови. -Чем я его заслужил? Тем, что я красивый? -Сука, Максим, - кажется, впервые матерится Стас. – Ты самый непонятный и интересный парень, которого я встречал. Я общался бы с тобой даже будь ты натуралом! -Ебануться ты странный, - опускает лицо Максим. -Я не странный, - Стас откидывается на стуле, складывает руки на груди, поднимает подбородок и смотрит на Чернецкого сквозь очки. – Мне просто все равно, что ты про себя думаешь. Ты мне нравишься, и я хочу то, что мне нравится. Даже если это по чьим-то меркам неправильно. Даже если эти мерки твои. Стас специально для него включает сучку. Максим тяжело выдыхает и пялится на это горячее вызывающее лицо. -Компания с улицы воспитала в тебе не ориентацию. А твой характер, твою смелость, силу. Ты не придашь свое прошлое, ты останешься собой, только правильным собой. -Охереть, Стас, - сквозь зубы выдыхает парень. – Откуда у тебя все это в голове? Почему ты... такой? Жуков пожимает плечами. -Потому что мне не особо нравится прятаться и злиться. Максим тоже облокачивается, опускает плечи и думает минуту. -Я не боюсь отношений. Просто мне нечего дать, - наконец говорит он. -Посмотрим, - хмыкает Стас. Макс непонятно качает головой. Они сидят пару минут в тишине, и Стас видит, что Максим немного оттаял. Морщинки на лбу разгладились, теперь он просто задумчиво пялит на крошки на тарелке. Стас решает, что надо разрядить обстановку. Он грохочет стулом, расползается на нем с раведенными коленями, как Максим, складывает руки на груди и утрированно хмурится. -Гляньте на меня, я Максим, я очень крутой и опасный, но не могу себе позволить трахать того, кого сам хочу. -Стас, - Максиму не нравится эта пародия. Но его взгляд невольно залипает на открытом пахе парня. Интересно, там у него тоже светлые волосы? -Мои гомофобные дружки из юности имеют правo похерить мне всю жизнь, - продолжает Стас, замечая взгляд Максима. – Хотя на деле я стану только круче, если перестану ебать парней из злости и начну трахаться по любви. Максим молча встает и близко подходит к Стасу, так чтобы оказаться между его разведенных колен. По его лицу непонятно, злится он или нет, но Жукову кажется, что он его сейчас ударит. -Я такой сладкий и красивый, - Стас улыбается и все равно продолжает. Он протягивает руку и нежно гладит Макса по прессу. – Но буду сам считать себя утырком, потому что никто не видит во мне хорошего человека. Кроме Стаса, конечно. Он видит. Максим хватает запястье блондина и останавливает руку. Он стоит так близко, что чувствует жар тела парня. Стас сжимает коленками ноги Максима, смотрит на него снизу вверх таким властным, хищным, горячим взглядом. -Но я – Максим – боюсь признать, что постоянно пялюсь на его член и в принципе не против, чтобы он меня... Максим не дает Стасу договорить, хватает его за подбородок, наклоняется и целует. Вернее, врезается своими губами в его губы, давит на подбородок и проталкивает язык в открывшийся рот. Жуков сразу же отвечает, встает, кое-как снимает очки и толкает Максима к столу. Они шумно целуются и крепко прижимаются друг к другу горячими молодыми телами. Максим чувствует большущий, начинающий твердеть член Стаса, и по его телу проходит дрожь. Он отодвигает тарелку и заваливает блондина спиной на стол, становясь у него между ног. Стас стонет. -Сучка, - тихо коментирует Максим и прижимается бедрами к паху парня. А Жуков не понимает, хочет ли его Макс на самом деле или опять показывает свое доминирование. Стас под Максом сексуальный: он смело разводит ноги, напрягает рельефный пресс, его щеки краснеют, а волосы растрепываются. Он выглядит так уверенно даже снизу. -Поцелуй, - просит Стас и тянется к лицу Чернецкого. Тот сразу же наклоняется, и их тела тесно прижимаются друг к другу. В такой позе, как будто они уже трахаются. Максим несколько раз толкается бедрами в Стаса и трется твердым членом о его ногу. Стас стонет ему в рот. Боже, а Максим горячий топ. С трудом оторвавшись от сладкого рта Максима, Стас целует его в шею и быстро говорит: -Помнишь наш спор? Макс замирает и напрягается. -Угу. -Давай сейчас? Максим ничего не отвечает, и Стас чувствует его неуверенность. Когда парень выпрямляется, Стас решает получить хоть что-то. Он двигает бедрами и кивает на свой крепкий стояк в трусах. -Макс... потрогай. -Ох, ебаать, - в ахуе восклицает Максим. В рабочем виде член у Стаса даже больше, чем у Максима. Парень кладет на него ладонь и сжимает ствол. -Мм... сладкий, - Стас добровольно передает командование Максиму. И тот, забив на стыд, лезет рукой под серые брифы, натыкается на горячую каменную плоть и достает большущий член Стаса. Волосы и правда светлые, совсем короткие, как будто Стас брился неделю назад. Член такой правильный и красивый, что даже натурал бы не смог удержаться и сжал бы крепкий ствол, прошелся бы рукой вверх и вниз, сдавил у основания и забрался рукой в трусы за яйцами. -Боже, котик, - неожиданные ласковые движения плавят Стаса. Кажется, Максиму реально нравится его член. – Ты не... ты никогда не сосал? -Нет, - хмурится Чернецкий, но член из руки не выпускает. – И не буду. -Не хочешь или... «Интересно, какие звуки издаст Стас, если сейчас наклониться и накрыть головку губами?» - думает Максим. Член не выглядит мерзким: он как будто из порно и смотрится пропорционально на большом теле Стаса. -Я не буду, - повторяет Максим, уже больше себе. -Ладно, - выдыхает Стас, наслаждаясь теплой ладонью на своем члене. – Давай тогда я отсосу. Максим сжимает челюсти, и Жуков понимает, что его заводят грязые фразы. А еще он видит как он смотрит на его член и облизывает губы. Он что, представляет это в своей голове? У Стаса рождается довольно подлый план. Он стонет и подмахивает бедрами под дрочку Максима, чтобы завести его посильнее. И это работает. Когда такой большой и уверенный парень как Стас лежит под ним с раздвинутыми ногами и стояком в его ладони, Максим просто теряет голову. Сейчас он не выглядит властным топом, а скорее страстным пассивом, которых в жизни Макса были единицы. Не думая, Чернецкий облизывает два пальца и пролезает ими под неснятые трусы блондина. -Стой, - Стас тут же сводит ноги. – Спор. -Блять, - злится заведенный Максим. Хочется просто натянуть Стаса, трахнуть его прямо на этом столе, жестко, быстро, в надежде на то, что опытный парень умеет подстраиваться под грубого партнера и большой член. -Макс, - красный Жуков поднимается на локтях и смотрит на стояк Максима в трусах. – Если возьмешь в рот – я забуду про спор. Чернецкий сначала зло сжимает пальцы на бедрах блондина, но потом понимает, что это избавляет его (или оттягивает) его опыт снизу. Стас видит, что парень сомневается, поэтому накидывает снова: -Трахнешь меня, как захочешь. Не надо даже отсасывать до конца. Просто возьми в рот. -Сука... – шипит Максим, отходит и поправляет свой каменый член. Он никогда не делал такого и даже не думал сделать. Наверное, потому что не мог представить, что отсасывает какой-то шлюхе на одну ночь. А тут великолепный Стас предлагает ему свою задницу прямо сейчас, если он просто возьмет в рот его красивый член. Максим берет Стаса за локоть, поднимает со стола и толкает к стулу. Жуков в ахуе садится. Максим выбрал стать на колени. Стас завороженно наблюдает, как его злой хулиган опускается перед ним, берет его член у основания, сосредоточенно на него смотрит, а потом закрывает глаза и мягко обнимает головку горячими губами. Просто от вида Чернецкого у себя между ног с членом во рту Стаса прошивают предоргазменные судороги. Он сдерживает себя, но ощутив мягкий, горячий рот и мокрый язык на члене, он дергает бедрами, запрокидывает голову и удивленно ахает. -Ааах, Макс, аах!.. Никто еще не заводил его так сильно, как этот непонятный парень. А Чернецкий слышит этот пошлый звук, смешанный со своим именем, поднимает глаза на Стаса и видит его ошарашенное кайфом и возбужением лицо. Охереть, Жуков, вот и все твои манеры. Стас нащупыпает на столе очки и надевает их. Максим, осознав, что Стас целенаправленно на него смотрит, дико смущается, но решает заставить парня стонать как девственника еще раз. Тем более член оказывает вполне себе нормальным на вкус. Максим пытается вспоминить, как ему самому нравится, и широко облизывает ствол от основания до головки несколько раз. -О...ох, сладкий, - запинается Стас, сползает на стуле и мечтает взять Макса за волосы и вставить ему член в рот нормально. Чернецкий, сам того не понимая, подло дразнит его. Но положить руку на голову парню нельзя – он разозлится сразу же. Мужской запах, запретное, такое неправильно занятие, подрагивающие бедра Стаса и его сексуальные постанывания сносят Максу башку. Все запреты исчезают, остается только дикое возбуждение, кайф. Максим кладет одну руку на бедро Стасу, другой дрежит член, обхватывает его губами и опускается как можно ниже. В своей голове он берет его в рот полностью, но на деле выходит только половина. Головка упирается в горло, и Макс не понимает, как Стас так легко заглатывал его собственый член. Сверху слышится тяжелый стон и шумное дыхание. Рука Стаса невесомо касается волос, и он просит: -Ох, котик, расслабь горло. Максим на автомате подчиняется, и пульсирующий член заполняет все пространство во рту и горле. Максим делает глотательное движение и давится, выпускает мокрый от слюней член и смотрит слезящимися глазами на Стаса. Жукову кажется, что Макс больше не хочет, поэтому он гладит его по лицу и просит: -Малыш, не прекращай А Максим уже втянулся: горячая плоть во рту заводит не хуже, чем стоны Стаса. Максим не признается себе, что ему нравится стоять вот так на коленях между ног у Стаса и контролировать его стоны своим языком. Он вынимает свой член из трусов, облизывает ладонь и начинает себе дрочить. -Какой ты... горячий, сука, - видя, что Максу не только не мерзко, а он еще и завелся, Стас не выдерживает, берет свой тяжелый пульсирующий член и упирается им в губы Максима, чтобы тот взял в рот снова. Чернецкий поднимает на него затуманенные глаза. Кажется, он не очень доволен, что Стас решил покомандовать. Но в ответ он только открывает рот и пускает горячий хер внутрь. Черт возьми, Стас был уверен, что если Макс когда-то ему отсосет, это будет быстро, с зубами и попытками доминировать над ним. Но сейчас парень так нежен со своими губами и языком, как будто наслаждается процессом не меньше Стаса. Твою мать, если его было так легко уломать, вполне вероятно, что он сам этого хотел. -Ох, котик, - Стас сжимает свою ногу, чтобы не схватиться за голову Максима. – Возьми глубже. Максим сводит брови, подвигается к Стасу поближе, крепко держит член у основания и начинает ритмично его сосать, опускаясь не особо глубоко, но это именно то, что было нужно Жукову. Его дыхание сбивается, а бедра дергаются, и Максим замечает это. Другой рукой он стискивает яйца блондина, опускается к ним и тоже берет их в рот. Стас сверху задыхается каким-то матюком и хватается за стул. Чернецкий, не скрывая удовольсвтия, стреляет в него глазами: ему нравится видеть его таким возбужденным и полностью под его контролем. Он возвращается на член, но теперь отсасывает и дрочит, чтобы Стас спустил как можно быстрее. Жуков понимает это, но ему хочется растянуть это волшебное событие. Он гладит парня по щеке, отвигает от своего члена и засовывает большой палец ему рот. Боже, его губы такие скользкие и горячие, а член прямо рядом с его лицом смотрится невероятно неприлично. Макс сначала медлит, но потом смыкает губы на пальце и посасывает его, прикрыв глаза. Стас стонет, сжимает свой член и проводит им по щеке Максиму. Тот сразу же выпускает палец и берет член в рот обратно. Жуков начинает тихо постанывать и дергать бедрами, а после того, как Максим пытается взять глубоко снова, он отодвигает его за подбородок и начинает быстро себе дрочить, не сводя глаз с Макса. -Дай, - Максим убирает руку блондина с члена и дрочит его сам. Недолго думая, он всасывает в рот яйца, и Стас сдается. Задыхаясь, он напрягается и дрожит и мощно кончает себе на грудь и живот. -Оооох... твою ж... Мааакс... – хрипит Стас, запрокидывает голову и запускает руку в волосы Максима. А Чернецкий, увидев кончившего Стаса, садится на пол, и начинает быстро дрочить себе. Сдержанный и всегда спокойный Жуков сейчас выглядит охеренно развратно: красный, заляпанный спермой, сползший на стуле. Позволить Максу просто подрочить себе Стас не может. Он толкает его на спину, прямо на пол, заваливается сверху и накрывает влажные соленые губы своими. Максим что-то мычит, видимо, ему это кажется мерзким. Он перестает дрочить и использует руки, чтобы прижать Стаса к себе покрепче. Он спокойно пускает его между ног и трется об него членом. Они оба раздетые и возбужденные, это так похоже на секс, и Стас внезапно очень жалеет, что променял возможность трахнуть Максима на отсос. -Ну, подрочи, - нетерпеливо выдыхает Максим. Голый Стас нависает над ним, такой большой, такой сильный. Максим терпеть не может оказываться под парнями, но со Стасом это не страшно. Ладно, немного страшно, но это заводит. Со Стасом интересно. Кончивший и максимально счастливый Стас улыбается, видя как хочется кончить Максиму. Он замирает, рассматривая его красивое лицо, красные пятна на щеках, припухшие блестящие губы. Позволял ли он парням, которых трахал, видеть себя таким? Жуков опускает большую ладонь на каменный член Максима и не отрывает глаз от его лица. Максим жмурится, закусывает нижнюю губу и нетерпеливо толкается в руку. Он открывает глаза и встречается взглядом со Стасом. -Пиздец ты испорченный, - шепчет Макс. -Я? – улыбается Стас и медленно дрочит парню. -Нормально целовать меня после минета? -Ну я не кончил тебе в рот. Макс недовольно морщит нос, но его член в ладони Стаса дергается. Кто тут еще испорченный? -Даже если бы кончил, поцеловал бы, - шечет Жуков, как будто это он решил не кончать Максиму в рот. -Блять, Стас, - Чернецкий хватает его за затылок и зло целует. Стас чувствует весь тестостерон и не выплеснутую энергию в этом поцелуе. Тоналка стерлась с шеи Макса и сейчас там красуются темные синяки. Жукова они бесят в которой раз. -Сладкий, отсосать? -Я уже почти, быстрее... Жуков ускоряется, облизывает ушко Максима и, зная, что ему нравятся грязные слова, говорит: -А я собирался проглотить. -Блять, сука, - шипит Максим, сжимает волосы на затылке Стаса до боли, распахивает рот, выгибается и кончает. Глядя на это, Стас чувствует, что у него снова встает. Теперь они оба липкие, потные, но расслабленные и такие... близкие. Когда Максим выравнивает дыхание и возвращает свои черные глаза на Стаса, тот садится и аккуратно проводит пальцем по следам на шее. -Царевский, конечно, поехавший. Это надо постараться, чтобы оставить такие следы и не сломать тебе шею. Чего он вечно на тебя кидается? -У него такой фетиш, - пожимает плечами Максим. Он смотрит на сперму на своем животе и прячет липкий член в трусы. -Какой фетиш? Насилие? -Угу. -А ты откуда знаешь? – напрягается Стас и поправляет очки. Чернецкий замолкает и не знает, как ответить, чтобы не слить никого. -Бля, ну знаю и все. Забудь об этом. -У него что, встал, когда он тебя бил? – на серьезе спрашивает Стас, встает и садится на стул. -Блин, нет, - Максиму становится мерзко только от одной мысли. Он тоже встает и ищет салфетки по кухне. -А откуда? – не отлипает Стас. Нихера себе Максим хорошо знает Царевского, что в курсе его сексуальных фетишей. – Вы вообще дрались, или он просто решил... -Дрались. Стас, мне его парень сказал, - сдается Чернецкий, чтобы тот не подумал ничего про них с Сергеем. -Ого, так вы с ним друзья? -Никакие мы не друзья. Так вышло, - Максим находит салфетки и вытирает живот. -А... Парень Сергея – этот кудрявый пацан со стоянки в Женеве? Максим закатывает глаза. Стоило ожидать, что ебанный журналист Жуков догадается. Стас понимает ответ без слов. -А чего ты выгораживал его? – улыбается Стас. -А сам не понимаешь? -Понимаю, - кивает он. Смеривает раздетого Максима взглядом и говорит: -Теперь мне кажется, что Царевский положил на тебя глаз. -Что? Почему? -Не знаю, он как будто постоянно хочет тебя схватить. И душить кого-то в драке вообще не обязательно, тем более так сильно. -Та ну хуйня, - бурчит Максим и вспоминает, как сам вкидывал пошлые комментарии, чтобы выбесить мужчину. А еще его трахающий взгляд и вопрос «а что нравится тебе?». Это были ответы на провокацию Максима, но все равно парню было как-то не по себе. -А еще он... – Стас запинается, сомневаясь. Это испортит настроение Максиму? – Когда ты блевать ушел, он спросил у меня, в отношениях ли мы. -Что? – резко поворачивается Максим. – Почему он это спросил? -Не знаю, видимо, понял как-то, что я гей своим гей-радаром. -И что ты сказал? -Сказал, что нет. -Блять, он и про меня так же думает? -Какая тебе разница, что он думает? -Я не хочу, чтоб кто-то знал. Тем более Царевский. -Так ты не думаешь, что он на тебя запал? -Конечно, нет. Он садист, но не долбаеб. Тем более он терпеть меня не может. И у него есть парень. -Ладно, я загнул. Прости. -Угу, - кивает Макс, оглядывает кухню, берет пистолет и хочет уйти в комнату. -Стой, Макс. -М? -Будешь моим парнем? Максим замирает. -И что это изменит? -Ничего. Мне просто интересно, хочешь ли ты быть моим парнем. -Мне надо подумать. -Конечно, - улыбается Стас. Утро спокойно не проходит, и через час Максиму звонит Сергей. Он говорит подойти к нему в офис, потому что у него есть какое-то дело. Максим злится, конечно, но не боится. Царевскому больше нечего ему предъявить. -Будет доебывать по поводу свидетельства против диллера, - говорит он Стасу. -А ты не будешь? – Стас за это время успел сходить в душ, одеться в брюки и белую футболку, чтобы выйти работать в кофешоп. -Я с ним сотрудничать никогда не буду. -Чего? Он же пошел тебе на уступки с той бумагой. Из-за его отношения к тебе? Чернецкий неопределенно мычит. Он сходил в душ, но его одежда грязная после вчера. Стас дает ему свои черные джинсы и серое худи, немного длинноватое. Видеть парня в своей одежде Стасу очень нравится. Он долго целует его на прощание и отпускает по делам. Максим подходит к бизнес-центру, где расположен офис Царевского, но заходить ему невероятно не хочется. Он покупает еспрессо, прислоняется к стене и поднимает лицо к солнцу. Допив кофе, парень глубоко вздыхает, ерошит волосы, отлипает от стены и на пути к дверям бизнес-центра натыкается на максимально ненужного сейчас человека. Егор, идущий на работу мириться с Сергеем, удивленно замирает при виде Чернецкого в таком месте. Он еще не в курсе их с Сергеем приключения. Максим матерится про себя. Что ему сказать? Опять прости? Максим просто опускает глаза и идет ко входу. Но Егор, кажется, не собирается от него шарахаться опять. -Эй! – парень догоняет его. – Стой, я не злюсь. Теперь удивленно останавливается Чернецкий. Егор оглядывается и идет к курилке возле здания, Макс следует за ним. Егор со вчера долго думал о том, почему Макс так поступил. И так как у него в голове не было инфы про их конфликт с Сергеем, такой вариант он даже не мог предположить. Тем более Максим целовал его вполне себе чувственно вначале, пока не перешел к своему обычному насилию. Доброе сердце Егора раз за разом внушало ему версию, что сумасшедший Чернецкий просто запал на него, а был грубым из-за страха или чего-то еще. -Ты можешь честно сказать, почему ты это сделал вчера? И был такой странный? – Егор засовывает руки в карманы джинс и старается не отводить глаз от лица Максима. Честно говоря, самому начинать с ним разговор даже немного страшно. Макс не знает, что сказать. Но он заманался придумывать отговорки, поэтому просто выдает: -Мне ты не нужен. У меня был конфликт с Царевским, я хотел его... ранить. Я знаю, что глупо. Я был злой на него. Егор хмурит брови, пытаясь понять Максима. Он оглядывается и понижает тон. -И ты готов... делать что-то с другим парнем, просто чтобы досадить кому-то? Максим пожимает плечами. Осуждение хакера ему не всралось. Егор качает головой. -Я не верю. У тебя сразу же встал. Максим тоже оглядывается. -Ну, я би, - впервые в своей жизни говорит он и сам себе не верит. -О... – хлопает глазами Егор. – Ты... поэтому был такой агрессивный? Из-за Сергея? -Да. Егор неожиданно хмыкает и слегка улыбается. -А я боялся, что ты... ну, что я тебе нравлюсь. Реально напрягся. Чернецкий непонимающе на него смотрит. -Я не злюсь, потому что нельзя кого-то трахнуть кому-то на зло. Если б я изменил Сергею, это была бы моя вина, а не твоя. Но идея тупая. Максим пробегает по нему глазами. -Я не думал тебя трахать. Как и ожидалось, пацан смущается. Настроение Максима прыгает вверх. Но, видимо, Егор уже не чувствует себя слабым рядом с ним, поэтому он отвечает: -Хотел, чтоб я тебя трахнул? Чернецкий тут же мрачнеет и делает шаг к Егору. -Эй, я пошутил. Ты же не натурал, чего ты? – поднимает ладонь пацан. -Я тоже пошутил, - говорит Максим и легко проводит пальцами по подбородку Егора. Он вспоминает, какими были мягкими губы и задница под его ладонями. – Я собирался. Хакер поджимает губы. -Я реально тебе нравлюсь или ты издеваешься? Можешь нормально сказать, чтобы мы разобрались с этим? Максим смотрит на густые кудряшки и вспоминает, как хотел вчера собрать их в кулак, пока эти пухлые губы будут натянуты вокруг его члена. Но потом он всопминает, чей член в рту он сегодня держал сам, и Егор меркнет перед ним. -Я издеваюсь, - кивает Максим. – Мне все равно на тебя. У меня есть... парень. Брови хакера взлетают и он по-детски искренне улыбается. -Правда? Я думал, ты гомофоб. Ну, до вчерашнего. -Угу, я тоже так думал, - бурчит Максим. Егор замечает на его шее под капюшоном толстовки темные засосы. -Твой парень не против таких методов мести? -А ты как думаешь? Он не знает, - огрызается Макс. -Ладно. А что у вас с Сергеем? -Это не твое дело, - отвечает Максим, хотя понимает, что Егор скоро это сам узнает. -Ну я догадываюсь, - Егор косится на парня, который в капюшоне выглядит как стереотипный драг диллер. – Наркота? -Сам спросишь у него. -Окей, - Егор решает не реагировать на дерзости Макса, потому что парень явно этим наслаждается. – А ты куда идешь? -К нему. И парни заходят в бизнес-центр вместе. -Ты расскажешь ему? – спрашивает Максим. -Нет, - смущается Егор. – Я мириться пришел. Может, потом когда-то расскажу. Его расстроишь не ты, а я. Что я отвечал тебе. Они одни в лифте, поэтому Чернецкий решает вбросить пошлость, чтобы поднять себе настроение. -А если б не Сергей, пошел бы дальше? Хакер быстро на него смотрит. -Не знаю, вряд ли бы я смог переспать с кем-то незнакомым. -Почему? – это искренне удивляет Максима. - Я постоянно это делаю. -Ну это... не знаю, я не пробовал, но меня пугает такое. -Если надевать презерватив, то ничего страшного. -Но ты же сверху, так? Тебе легче говорить. Если с девушками, то тем более. -Ну да, я на твоем месте тоже бы не стал. Егору кажется, что в виду имелось что-то не очень лестное для него, поэтому он ничего не отвечает. -Иди к нему первый, ты справишься быстрее, - разрешает хакер. Они походят к рецепшену, и Егор уходит на свое рабочее место. Чернецкий знает, куда идти, поэтому подходит к кабинету, небрежно стучит и заходит. -Максим, - поднимает на него глаза Сергей. Кажется, он не так хорошо спал ночью, как сам Максим. Мужчина немного растрепанный, в очках, но в аккуратном костюме. Он сидит перед ноутом, рядом с которым стоят два пустых стакана из-под кофе. Чернецкий молча кивает, подходит к столу и садится на стул. Интуитивно ему хочется свести ноги поближе, но он одергивает себя и сохраняет свою расслабленную позу. Сергей смотрит на его небрежный лук и вспоминает, что вчера видел это худи на том журналисте Станиславе, которые забирал его отсюда. Он хмыкает. -Смотри, Максим, мы с тобой, конечно, разобрались, но мне нужен твой тест на наркотики, чтобы ты реально был просто свидетелем. Макс сводит брови. -Зачем это? -Формально – для твоего максимального алиби, - недовольно говорит Сергей. -Ладно, - пожимает плечами Максим. Он закидывался дней 5 назад последний раз, но эти наркотики остаются в моче больше недели, он это знает. Однако достать фейковый тест для него не будет проблемой. -Сейчас, - Сергей достает коробку с тестом и кладет на стол. Чернецкий поджимает губы и подтягивается на стуле. -Не могу сейчас. Не хочу ссать, - все-таки нагло и спокойно говорит он. Они встречаются с Сергеем глазами. Да, Максим знает, что с него сняты обвинения и что Сергей больше ничего не может требовать. Поэтому ему не страшно вот так практически в открытую говорить, что он нихера не чистый сейчас. Парень ловит напряженный взгляд Царевского. -Я дам тебе воды. -У меня нет времени. Я опаздываю. Царевский тяжело выдыхает и прячет тест. -Когда ты сможешь сделать его, чтобы он был чистым? Максим обводит глазами комнату. -Через пару дней. -Угу. Это то вещество, что ты продавал? -Не знаю, о чем ты, но нет. Оно не остается так долго. -Еще как остается, - вскидывает брови Сергей. – Ты не в курсе, что распространял? -В курсе. Это ты ошибаешься. Царевский поправляет очки, достает какие-то распечатки из лаборатории и сует их Максиму. -Тогда тебе будет интересно посмотреть. Эффект, который возникает после самого прихода, похож на слабую ломку и длится неделю. И в течение недели наркотик можно обнаружить в моче. Этот эффект заставлет покупателей идти за следующей дозой гораздо быстрее, хотя эта ломка не настоящая, а создана искусвтенно. Это легкие наркотики с эффектом тяжелых. Чернецкий становится серьезным, берет бумаги и углубляется в чтение формул и терминов. Он никогда не толкал тяжелые наркотики и был уверен, что новое вещество не из таких. Видимо, его наебали. Царевский наблюдает за напряженным лицом парня, его глазами, бегающими по строчкам. А он загрузился. -Ебануться. -Его готовят здесь или заграницей? -В Женеве, - не отрываясь, говорит Максим. Сергей кивает и печатает что-то в ноуте. -Блять, - Максим пробегается глазами по углам вверху комнаты. – Это пишется? -Не переживай, ты уже свидетель. -Хуй я в это поверю. Если это все, я пошел, - Максим встает. -Подожди. Сядь. Чернецкому не хочется, но тон Царевского заставляет подчиниться ему. -Этот диллер главный? -Отключи камеры. Мужчина понимает, что иначе парень не заговорит, заходит на компе в безопасность и отключает камеру в кабинете. -Все. -Нет, есть кто-то в Женеве. Я не встречался с ним. -Когда наркотик попал в страну? – Сергей не отрывает глаз от ноута. -Около недели назад. -С помощью тебя? Максим выразительно на него смотрит. Даже без камер он не собирается этого говорить. -Я понял. Объемы какие-то? -Не много. Он новый. -Ты о нем от диллера узнал? -Почти. От людей в Женеве. Они меня законектили. Я ему не доверял с самого начала. -Этот диллер – кто-то важный? -Не думаю. Может, как региональный менеджер. Царевский хмыкает. Он пару минут еще печатает на ноуте, потом включает принтер и оборачивается к Максу. -А почему ты разрешение на пистолет не носишь? -Да кто у меня его спросит. -А вчера зачем брал? У вас была стрелка с диллером? -Нет, я же сказал, что увидел его случайно. Пистолет взял просто так, - Максим вспоминает, как выебывался перед Стасом. Царевский качает головой, потом его взгляд утыкается в бумаги, которые он дал парню. -А ты в этом конкретно разбираешься? Во всей химии? Макс пожимает плечами. -А как еще. Я же не закладки раскладываю. -И сколько лет уже? -С 17, ты же знаешь. -Мог и раньше. -До 17 меня интересовал футбол. Царевский поднимает глаза на парня и в них читается усмешка. -Как ты думаешь, - медленно говорит он, собирает бумаги и кладет обратно в стол. – Мог бы ты помочь мне еще с несколькими делами, связанными с наркотиками? -Помочь? – не верит Максим. – С чего бы? У тебя своих экспертов не хватает? -У меня нет эспертов-практиков. Максим задумчиво ерошит волосы. -Ты вчера прижимал меня к стенке, грозился посадить и рассказывал, какой я уебан. Я сейчас такое предлагаешь. У тебя биполярка? -Я поступаю так, как выгодно мне, - честно отвечает Сергей. – Не сажая тебя, я могу посадить нескольких других преступников. Выгодно, правда? -А у тебя понятия морали размытые. -Ты мне это говоришь? – хмыкает Царевский и снова зарывается в какие-то папки. – За эмоции извини. Но ты сам действовал мне на нервы, не отрицай. -Угу, - отводит глаза Макс. -И я не друзьями предлагаю стать. А немножко помочь друг другу. Максим думает, но потом качает головой. -Нет. Мне эта идея не нравится. Царевский отлипает от своих дел и смотрит на парня строже. -Уверен? -Ты поэтому такой успешный? Потому что сотрудничаешь с преступниками? Максим, конечно, хочет задеть Сергея и говорит несерьезно, но попадает в самую точку. -Не поверишь, но да. Только дураки живут в черно-белом мире, где есть исключительно плохое и хорошое. Согласен? Максим не отвечает. Он трет нос, и Сергей замечает его порезанную вчера руку. -Твоя ладонь плохо выглядит. Надо было забинтовать. Эта покровительская фраза еще больше бесит Максима. -Я пошел, - говорит он и встает опять. -Послезавтра я жду твой тест. -Да хоть сегодня, - ухмыляется парень, давая знать Сергею, как легко ему достать подделку. Царевский только качает головой. -Твое желание подерзить никогда не работает тебе на руку. С 17-ти лет ты не повзрослел. -Угу. До встречи, - бросает Максим и выходит из кабинета. Царевский возвращает свое внимание компьютеру, но через пару минут в кабинет без стука заходит Егор. Они встречаются глазами. -Привет. Прости, - говорит Егор. Он долго думал, что сказать Сергею после нескольких дней молчания, но в одно мгновение забыл все. -Солнце, иди сюда, - мужчина отодвигается от стола и руками зовет пацана к себе. Он соскучился невероятно. Егор сразу же оказывается в крепких объятиях, а потом бесстыдно садится к Сергею на колени и целует. -Я поступил как долбаеб. Я всё понимаю. Прости. -Конечно, солнце. Я так скучал. Егор оглядывается на дверь, набрасывается на губы мужчины и тесно прижимается к нему горячим пахом. Сергей сразу заводится: подбрасывает бедра вверх и стискивает задницу пацана в ладонях. -Давай уйдем пораньше? – шепчет Егор в губы Сергею. -Хорошо, - Сергей несколько раз его целует и отодвигает. Егор слезает с мужчины и поправляет член в джинсах. Им обоим хочется запереть дверь и быстро подрочить друг другу, целуясь, но такого на работе делать нельзя. Вместо этого Сергей предлагает Егору вникнуть в дело Максима и диллера, и хакер сразу же ныряет в инфу. У Максима же беды не заканчиваются. Он выходит из офиса, все еще держа предложение мужчины в голове. Он ловит себя на том, что его распирает любопытство. Ему интересно, как работает человек, которого он так не любит, но где-то в душе уважает. Однако интерес к работе перекрывается абсолютной невозможностью нормально вести с ним диалог. Царевский относится к нему как школьнику, он совершенно неузявим к его язвительности, а еще иногда пугает своей силой. И выходит, что даже когда он делает Максу поблажки, то все равно ради собственной выгоды. Или так снисходительно, что хочется ему уебать. Макс задумывается, останавливается на сфетофоре, ждет зеленый, делает шаг, и перед ним на полной скорости пролетает черная иномарка. Парень от неожиданности матерится, пятится и падает. -Какого хера?! – он смотрит в след машине, которая быстро тормозит. Иностранные номера бросаются в глаза, и где-то в подсознании Максима накрывает тревога и подзрение, поэтому он вскакивает и кидается дальше от дороги. В этот момент тонированное стекло авто опускается, и Максу кажется, что он видит пушку. На ситуацию обращают внимание несколько прохожих, поэтому машина визжит, резко стартует и срывается с места. -Какого... одними губами шепчет Макс, ошарашено оглядываясь. Он трет лицо, хватает телефон и звонит Стасу. -Ало, ты дома? -Да. Что случилось? – по голосу Жуков понимает, что что-то не так. -Я... мне кажется, меня хотят убрать. -Хотят... что? – тихо уточняет Стас. -Убрать. Из-за диллера. Боятся, что я сдам их. -Ты... ты уверен? Что случилось? -Не уверен, не знаю. Не знаю, - Макс подходит к метро и оглядыватся снова, как будто из-за любого угла может выскочить киллер с пушкой. – Меня чуть не сбили. И за рулем кто-то с пистолетом был. На иностранных номерах. -Так... – Стас серьезно напрягается. – Ты сейчас где? -Недалеко от офиса Царевского. -Царевского? Так иди к нему, расскажи это. Ты не запомнил номера? -Нет. Все было очень быстро. Я не хочу прятаться за ним. Я просто уеду. -И тебя не найдут? Макс, ты попадал когда-то в такое? -Нет. Я ни с кем не воюю. -Макс, пожалуйста, иди к Царевскому. Ты же не можешь пойти в полицию? А один ты не справишься. -Блять, - Максим сжимает телефон. – Я только что с ним говорил и отказался сотрудничать. -Сладкий, он тебя поймет, - быстро отвечает взволнованный Стас, пытаясь подобрать слова, чтобы убедить Максима. - Ты думаешь, он откажется тебе помочь? Он же взрослый и умный, он поймет всю опасность ситуации и догадается оставить ваши разногласия ненадолго. -С чего ему мне помогать? Он должен считать, что я этого и заслуживаю. -Если он так и считает, то имеет в виду какой-нибудь срок, а не убийство. Макс. Иди к Царевскому. Чернецкий закрывает глаза, глубоко вдыхает и чувствует, что все это время сжимал второую руку в кулак так крепко, что на ладони остались следы. -Ты в порядке? – уточняет Стас, не услышав ответа. -Угу. Я пойду к нему. -Хорошо, набери потом, - просит Жуков. – И не спорь с ним, пожалуйста, он опытней в этом. -Угу, - Макс сбрасывает, разворачивается и возвращается в офис Царевского. Он немного успокоился и сейчас паниковать ему не дает мысль о новом разговоре с мужчиной. В его кабинет он входит без стука, проигнорив девушку на рецепшене. Царевский поднимает на него удивленные глаза. Максим не хочет, чтобы Сергей что-то говорил первым, поэтому быстро садится перед ним, поближе к столу и кладет локти на него. -Меня только что чуть не сбили на какой-то машине с иностранными номерами. И там сидел кто-то с пушкой. Мне кажется. Это была не случайность. Максим говорит ровно и твердо, как будто это его не тревожит. Но вот Царевский сразу хмурится и снимает очки. -Ты думаешь, тебя преследуют? Максим кивает. Царевский встает, обходит стол и идет к двери. -Где это было? -Тут на перекрестке. -Сиди тут, - мужчина выходит из кабинета. Максим опускает лицо на кулаки на столе. Ему нравится, что Сергей не стал никак комментировать его возвращние. И, кажется, не заметил его страха. Через минуту он возвращается и, проходя, хлопает Макса по плечу. -Там должны где-то быть камеры. Сейчас их найдут и посмотрят. Макс поднимает лицо и кивает. -Ты как? – Царевский садится обратно и рассматривает его лицо. Он выглядит сейчас как простой юноша, сонный, как будто приплелся на первую пару. -Нормально, - бурчит Макс. -Не бойся. Хорошо, что ты здесь. Я предполагал, что такое может случиться. Значит, сверху какая-то масштабная сеть. Чёрт, в опасное дело ты ввязался. -Если бы не ты, этого бы не было, - огрызается Макс, смотря на мужчину исподлобья. Только сейчас он осознает, что мог умереть на этом переходе. Что его короткая жизнь могла вот так и закончиться – сбитой тушей на асфальте. Просто из-за каких-то наркомудаков. И они не закончили. И они еще где-то там на улице, лезут в его жизнь, следят за ним. Хотят его убить. Максим закрывает глаза и несколько раз шумно вдыхает. Он умоляет свой организм повременить с панической атакой и не позориться перед Царевским опять. Но очередной стесс и удушающий страх сваливаются на него холодными кандалами, и Максиму приходитcя открыть рот, чтобы вдохнуть в следующий раз. Сергей, конечно, все это видит. Он снова выходит и возвращается с водой и успокоительным. Он сует их Максиму в руку и садится перед ним на корточки. -Максим, никто тебя не тронет. Я тебе это обещаю. Давай, выпей это. Чернецкий, не думая, подчиняется, лишь бы избавиться от ощущения ледяного камня в легких. На удивление слова Сергея его успокаивают, как и его уверенный тон. Внезапно ему кажется, что несмотря на все их разнолгасия, он единственный, кто может ему помочь и поможет. -Идем в ту комнату, - Сергей аккуратно тянет его за локоть, чтоб он встал. Максим находится все еще под действием паники, поэтому он отдергивает руку, встает и отходит к окну. -Сейчас, подожди, - просит он, упирается руками в подоконник и опускает голову. Он закрывает глаза и делает несколько глубоких вдохов, но спокойсвтие кажется таким фейковым в этой ситуации, что эти манипуляции совсем не помогают. Тогда Максим кладет левую ладонь на правую и с силой сжимает пораненную руку. Зажмурившись, Максим проводит ногтями по костяшкам и тыльной стороне ладони и беззвучно задыхается от боли в незажившей ране. Но боль будит его мозг, отрезвляет, дает сигнал, что нельзя впадать в панику, возвращает в реальность. Делает злым. Царевский открыто за этим наблюдает, но ничего не говорит. Максим разворачивается к нему уже с более невозмутимым лицом. Его правая рука снова в крови, но он как будто не замечает этого и не собирается ничего объяснять. -Идем. Вы говорили с диллером? -Пока нет. Но вряд ли он сдаст кого-то, если они открывают такую охоту. -Не факт, что он про это знает. Он недавно работает, вроде. Когда они заходят в ту комнату, из которой его вчера забирал Стас, Сергей кивает на оставшуюся на столе аптечку. Максим как будто только сейчас обращает внимание на руку, несколько секунд оторопело смотрит на ладонь, быстро глядит на Сергея и берет аптечку. -Тебе есть у кого побыть? – спрашивает Сергей, хотя знает ответ. – Если они знают, где ты живешь, там может быть небезопасно. -Есть. Но я не хочу его вмешивать в это. -Станислава? – уточняет мужчина. -Угу. -Я не думаю, что риски большие... -Нет, 100 процентов нет, - твердо говорит Максим. -Тебе лучше не оставаться пока одному. Макс качает головой. -Стас в это ввязан не будет. Ни за что. Царевскому приходится смириться, он и сам немного разделяет страх Максима за Стаса. -Хорошо, что нет род... – сам себе говорит Сергей, но потом закрывает рот рукой, осознавая, что он только что сказал. – Извини. Я про ситуацию. Макс поднимает на него взгляд «как будто мне не похуй». Но он сам никогда не думал о себе, как о парне без родителей, поэтому новая формулировка все-таки задевает его. Царевскому не нравится эта хмурая тишина, и он говорит: -Мой племянник, Ян, потерял родителей в 12. Мой брат умер, а жена ушла из семьи. Я стал его отчимом и прожил с ним все стадии: от отрицания до принятия. Я знаю, какая это боль и пустота. Максим молча смотрит на мужчину, но уже другим взглядом. То, что у Царевского есть приемный сын, он не знал. -Сколько ему сейчас? – спрашивает он. -Немного старше тебя. -Ого. Так это случилось давно. -Да, мне было 26, и я ничего не знал про 12-летних детей. -Он в порядке сейчас? -Да, с ним все отлично. Чернецкий возвращается к руке и задумчиво добавляет: -Теперь понятно, откуда у тебя эти отцовские замашки. Сергей хочет было помочь Максу с рукой, но понимает, что это только подтвердит фразу Максима. -Я думаю, он очень тебе благодарен. Я б в 12 лет такого не пережил. Сергей не знает, что ответить на добрые слова Максима, поэтому просто кивает и возвращается к делу: -Можешь переночевать тут либо в отеле, пока мы не решим, что делать. -Мы будем так долго решать? – тон Максима недовольный. -Макс, на кону твоя жизнь. И ты это понимаешь. Парень кивает. Сейчас он чувствует себя странно и не знает, как реагировать: чужой человек заботится об его жизни. Хотя, скорее всего, Сергей просто выполняет свою работу. И если б было выгодно пожертвовать Максимом, то он бы... Мрачные мысли толкают Максима сказать: -Я могу быть приманкой. Так мы сможем поймать их, а не просто спрятать меня. Царевский удивленно замирает и таращится на сутулого Максима на диване. -Что еще за самопожертвование? - говорит он осуждающе. – Ты же не тренированный спецназовец. Это хорошо не кончится. Чернецкий пожимаем плечами. -Надо их поймать в любом случае. Они меня в покое не оставят. Если не в Украине, то в Европе найдут. -Согласен. Мы сейчас что-то придумаем, - Сергей слышит, как кто-то окликает его из коридора. – Не паникуй. И перебинтуй руку. На минут 20 Максим остается в комнате один. Ему невероятно хочется позвонить Стасу, просто поговорить с ним, послушать его эмоциональный взволнованный голос, думать о том, как он сейчас нервно вертит в руках очки и жестикулирует при каждом слове. Эмоции Макса скачут от страха к злости, от депрессивного равнодушия до жалости к себе. В конце концов он больше не может сидеть в комнате, выходит из нее и пытается найти Царевского. В его кабинете мужчины нет, Сергей находится в просторной переговорке, где он сидит за столом еще с тремя людьми перед одним компом. Два парня в деловом дресс-коде одновременно говорят, тыкая в экран. Но когда Макс заходит в кабинет, все поднимают на него глаза. Чернецкий же вопросительно смотрит на Сергея. -Пытаемся подобрать вариант, максимально безопасный для тебя, - говорит мужчина. – Садись. Есть записи с камер. Хочешь глянуть? -Нет, - парень подходит к столу и садится рядом с командой. -Илья, Инна, Тимур, - быстро представляет своих коллег Сергей. -Максим, - кивает парень, не особо уделяя им внимание. Но те рассматривают его украдкой: Максим не самый незаметный персонаж. – Слушай, я готов рисковать. Тем более они не ожидают такого от меня. Они думают, я буду жаться и прятаться. Ребята переглядываются. Максим кажется им слишком флегматичным для такой ситуации. Но Чернецкий быстро подключается к обсуждению, и в итоге они решают, что ждать Максима будут, скорей всего, у его дома. План составляется дальше: во дворе на чеку стоит машина со Львом и его ребятами, Максиму дается оружие и бронежилет, но его задача – просто зайти домой. Царевский утверждает, что по опыту таких операций, преступник палится еще до того, как напасть, и удается схвтить его без малейших жертв. Но это в случае, если наши злодеи на самом деле будут ждать нас у дома Максима. Чтобы играть им на руку, команда ждет вечера. Чернецкий мучается и мается, но старается никак этого не показывать. Пару раз звонит Стас, но Макс не хочет его пугать, поэтому ничего ему не рассказывает, только просит оставаться дома на всякий случай. Он думает о том, что когда это все закончится, он перестанет выделываться перед Стасом. Как в тех ситуациях, когда мы просим что-то у бога, обещая начать быть хорошим после. Но в эти часы Максим понимает, что он, как его отец, может умереть сегодня, не дав Стасу узнать, как он нравится ему на самом деле. Не сказав ему спасибо. Жалея практически обо всем: о том, как он грубо с ним обращался, как врал и пытался его задеть. Если все получится, Максим сразу позвонит Стасу и скажет «Да». «Да, я хочу быть твоим парнем». Или не по телефону. Или приедет к нему сам и сам поцелует первый, и не будет делать ему больно, а всеми силами попытается окунуть Стаса в ту нежность, которую он заслужил. Царевский видит, как тяжело Максиму, но не знает, как его поддержать. Он просто старается все время маячить рядом и отвлекать парня чем-то, чтобы тот не замыкался в своих мыслях. Он заставляет выпить его еще одно успокоительное и даже приносит ему обед, который Макс почти не ест. Когда в офис размашистыми шагами заходит Лев: высокий, огромный, в сапогах и бронежилете, Максим понимает: время пришло. Рядом с таким мужчиной любой бы почувствовал страх, но только если он не на твоей стороне. Максим замечает, что пока Лев тусуется в офисе, он получает большое количество женского внимания, хотя ему уже под 40. Царевский зовет его к себе в кабинет, и первое, что говорит Макс, зайдя: -Ты поедешь? -Конечно, - кивает Сергей, отчетливо услышав в вопросе просьбу. Он протягивает Максиму бронежилет и кладет на стол огнестрельный пистолет. -В очень крайнем случае. Макс кивает и вертит в руках тяжелый жилет: он никогда не носил такого. -Его под кофту. Я помогу. Парень снимает кофту и позволяет Сергею надеть на него жилет. Чувствует он себя сюрреалистично. -Не переживай, - где-то у уха говорит Царевский. – Сейчас может и не произойти ничего. А если и произойдет – с тобой команда профессионалов. Ты в безопасности. Главное – не паникуй. Спецназы выезжают первыми, а Максим садится в машину к Царевскому и едет вместе с ним. Его действия самые простые: выйти из авто и идти по темному двору к подъезду. Просто идти. Просто идти, зная, что кто-то хочет убить тебя прямо сейчас. Максим долго решается, кусает губы, пялится в окно, но в итоге говорит: -Сергей... Если что-то случится, позвони сразу Стасу, - он отдает ему свой телефон. Царевский берет телефон, но смотрит на парня недовольно. -Ничего не случится. Эй, - они подъезжают ко въезду во двор и останвливаются. – Глянь на меня. Макс поднимает усталые глаза. -Всё будет хорошо, - Сергей поворачивается к нему и кладет руку на плечо. Максим вздрагивает и внезапно говорит: -Было б выгодней, если б меня убили? -Что? -Выгодней... для дела. -Ты в своем уме вообще? – Царевский хлопает Максима по щеке. – Ты себя слышишь? Парень морщится и отодвигается. -Я просто прикинул. -Еще одна суицидальная мысль, и я везу тебя в клинику. Максим не находит сил дерзить в ответ, поэтому просто открывает дверь. -Я пошел. Сергей хватает его за руку и пристально смотрит ему в лицо. -Просто идешь к подъезду и заходишь. -Ты сказал это миллион раз, - Макс выдергивает руку, вылазит и хлопает дверью. Царевский глубоко вздыхает. Высокая фигура исчезает во дворе. Максиму кажется, что он идет к фонарю у своего подъезда 3 часа. Что вокруг нет ничего: темнота, и только этот желтый фонарь, как спасительный маяк. Когда он выходит на кольцо света, справа слышатся быстрые шаги. Максим оборачивается, замерев от нового звука, а потом вздрагивает от двух выстрелов на глушителе. В грудь как будто врезаются два тяжелых камня. Воздух из легких выталкивается и свет фонаря исчезает. Максим беззвучно падает на асфальт. Он не слышит громких криков и топота, не слышит, как пистолет падает на асфальт недалеко от него. Как клацают затворы других пистолетов и наручники. Следующий вдох он делает, когда кто-то сильный подхватывает его на руки и в лицо бьет телпый свет подъезда. Ступеньки, лифт. -Какой этаж? – спрашивает голос Сергея так близко к лицу. Максим беспомощно щурится. -Этаж! -Шесть, - говорит парень, слышит свой голос и понимает, что живой. Грудь болит, но в остальном он, кажется, цел. -Пусти, - Максим выворачивается из рук Сергея и коряво приземляется на пол. Он опускает глаза на толстовку и видит в ней две дыры от пуль. – Блять. Возле квартиры Сергею приходится залезть Максу в карман и открыть дверь самому. Добравшись до дивана, Максим срывает с себя толстовку, а Сергей помогает ему снять бронижилет. Грудь оказывается нетронутой. Чернецкий стонет и валится на диван. Сергей молча идет по комнате и трет лицо. Спокойствие Макса длится недолго. -Кто стрелял? – резко садится он. – Его взяли? -Да. Максим закрывает глаза и снова падает на спину. Сюрреалистичный адреналин резко накрывает его. Только что ему выстрелили прямо в грудь. Это как будто была репетиция смерти. -Ты сказал, что они не успеют напасть. -Он вышел из соседнего подъезда. Мы не ожидали такого. -Блять, - Максим резко вскакивает и обхватывает себя руками. – А если бы он стрелял в голову? Царевский молчит. Он понимает, какую опасность только что пережил Максим. -«Все будет хорошо», - Макс заводится опять. – Сука. Я хочу его увидеть, - он кидается к двери, но Сергей быстро перехватывает его за грудь. -Успокойся. Сядь. -Отъебись. -Сядь, ты его увидишь. Я обещаю. Но не сейчас. Максим отталкивает руки мужчины и достает свой пистолет из кармана. -Я хочу выстрелить в этого уебка так же, - сквозь зубы говорит он. -Максим, - напрягается Сергей и протягивает руку к оружию. – Отдай. -Считаешь меня психом? – парень делает шаг назад, не выпуская пистолет из руки. – А ты бы не хотел на моем месте? -Хотел бы. Но не стал бы. Дай его сюда. -Охуеть, - Максим как будто его не слышит. – Моя жизнь дешевле, чем наркотики, -он поднимает пистолет и приставляет себе к подбородку. Наверное, это был бы самый страшный момент в жизни Сергея, если бы Максим сейчас выстрелил. Парень выглядит так отчаянно и решительно: юный, красивый, измученный, сведенный с ума. Ступор Чернецкого позволяет Сергею выдернуть пистолет из его рук и бросить в угол комнаты, а самого парня – на диван, навалиться сверху и сжать его скулы. -Ты совсем рехнулся?! Максим! Парень как будто понимает, что он только что сделал, потому что его глаза наполняются ужасом. Он шумно втягивает воздух, замирает, а потом обнимает Сергея двумя руками и прижимает к себе. По тому, как Максим дрожит, Сергей понимает, что он заплакал. Царевский теряется. Он ожидал, что Максим начнет с ним драться, но никак не обнимать и плакать. Но, кажется, парень сломался. -Все уже закончилось, всё уже хорошо, - шепчет Сергей, обнимает парня в ответ, позволяет ему уткнуться лицом себе в плечо и сам ласково гладит его по затылку. Он чувствует, как быстро бьется сердце парня под ним, как он часто дышит и редко всхлипывает. Сейчас Максиму это нужно, но все равно – лежать тесно прижатым к полуголому Чернецкому, который всхлипывает тебе на ухо – не самый лучший вариант для Сергея. А Максим чувствует себя защищенным, в самой большой безопастности в мире. Так, когда он плакал в детстве, папа изредка обнимал его, и это тепло большого тела и мужской одеколон были лучшим лекарством, лучшей защитой, лучшей колыбельной. Максим начинает осознавать, что он делает. Но Царевский не отталкивает его, не насмехается, не сердится. Он просто помогает ему: без осуждений. И впервые Максим замечает его сексуальность. Взрослые мужчины всегда вызывали в нем только неприязнь и страх. Но Сергей – добрый, пиздец как нелогично добрый. Сколько раз он обижал Максима, но в реальной опасности стал на его сторону. Он как будто понимает его и поэтому не ненавидит. Максим затихает и успокаивается, его хватка слабеет, и Сергей собирается встать с него, но у Максима свои планы. Резким движением он меняет их местами и сам нависает над мужчиной, оседлав его бедра. Сергей молча на него смотрит, совершенно без понятия, что на этот раз творится в голове к парня. А Максим смотрит на слегка небритое красивое лицо, помятую рубашку, умные глаза. Он наклоняется к его лицу и смотрит на губы. -Мак... – открывает рот Царевский, но парень не дает ему договорить поцелуем. Горячие, искусанные губы плотно прижимаются к губам мужчины, ладони ложатся ему на шею и щеку. Максим шумно дышит и пытается сделать поцелуй настоящим. А Сергей не понимает, что происходит. Он инстинктивно опускает руки на бедра парня, осторожно гладит по талии, скользит вверх к шее. Максим целуется хорошо и страстно, не так, как Егор. С большим напором, полностью доминируя. Царевскому стыдно признавать, что такая выходка Максима заводит его. Тем более у него уже неделю не было секса. Дав горячему языку несколько раз облизать его собственный, он хочет отодвинуть лицо Максима. Но в это время тот ерзает бедрами на нем, и мужчина стонет парню в рот. Такие действие не лезут ни в какие ворота, поэтому Сергей решительно отодвигает от себя лицо Максима и молча заглядывает ему в глаза. Макс пару секунд очумело смотрит на мужчину под собой, заведенный. Но трезвые мысли уже возвращаются в голову: это не просто красивый хороший мужик, это ебанный Сергей Царевский, и целовать его – вообще абсолютно нельзя. На несколько мгновений Максим утонул в той мимолетной крепкой связи, которая возникла между ними, и почему-то идея поцеловать Сергея казалась очень естественной и удачной. -Блять, - бледнеет Макс и вскакивает с мужчины. – Извини. Это... блять, давай забудем? Сергей садится и довольно спокойно смотрит на Макса: -Ты зачем это сделал? -Я не знаю, - Макс резко отворачивается от него. – Мне захотелось. Я не знаю. Давай забудем? Не говори никому. Но Царевский, кажется, трактует этот поцелуй по-своему. -Максим, я обнял тебя потому что... – начинает объяснять мужчина, думая, что это Максим как-то неправильно его понял. -Я знаю! Господи, - Максим кривится и отходит подальше. – Я ничего такого не подумал! И никогда не думал. Пиздец, выкинь это из головы! Какая-то сексуальная связь с настоящим Царевским, а не с эфимерным добрым мужчиной, который его защитил, кажется мерзкой. -Что это тогда было? Эмоции? -Да, - Максим возвращается к дивану, нервно соединяет руки на затылке. – Ты же знаешь, я... не всегда уравновешенный, - со стыдом произносит он. -Одно дело разбить стекло кулаком... -Давай не будем обсуждать это, пожалуйста! Для тебя это такая большая проблема? -Нет. Просто я хочу понимать, что творится в твоей голове. -Тебя там точно нет, Сергей. Максим до сих пор ощущает сухие губы и колючую щетину под пальцами. А еще – ладони, которые зачем-то подгладили все его тело: от бедер до шеи. Царевский завелся? Чернецкий украдкой смотрит на брюки мужчины. -Максим, - осуждающе говорит тот, сразу заметив его взгляд. Парень отворачивается и находит нужным объяснить, немного утрировав: -Я так реагирую на стресс. Мне хочется драться или трахаться. Для меня это эквивалентно. Я сначала делаю, потом думаю. Мне стыдно за это. Еще раз, давай забудем. -Ладно. Я понял. Ничего личного. Взаимно. Максим берет со стула скомканную домашнюю футболку и надевает ее. -Что это было с пистолетом? Чернецкий облизывает губы и молчит. Пистолет валяется в углу комнаты: заряженный, опасный. -Я испугался до смерти, - серьёзно говорит мужчина. – Потому что поверил тебе. Максиму невероятно некомфортно: его одновременно и ругают, и заботятся о нем. Не испытав такого за все детство, Макс не знает, что значит такое отношение. Он чувствует себя виноватым, но непонятно за что. Если бы не этот момент на диване, когда Максим тесно прижался к Царевскому и почувствовал себя в полной безопастности, он бы сейчас разозлился на такое отчитывание. Но Сергей заботится об его жизни почему-то. И имеет право такое спрашивать. -Макс, ты был у психолога? Или нарколога? Парню очень не хочется вести этот разговор. Он зло фыркает и сваливает в кухню. -Я не больной. Сергей встает и идет за ним. -Ты – воплощение саморазрушения. -Иногда я нервный. И всё. Мужчина опирается о косяк и качает головой. -Совсем не всё. Максим, мир не такой злой, как ты думаешь. Не закрывайся в своих бедах, не сходи с ума. Ты же умный. Позволь кому-то помочь тебе. -Что ты от меня хочешь? Я заебался. Дело сделано. Дай мне отдохнуть. Мужчина так же стоит у двери, поэтому Макс подходит к нему поближе и заглядывает в глаза. -Мне нужно побыть одному. Сергей поджимает губы и сводит брови. -Давай я лучше позвоню Станиславу. Внезапно Максим осознает, что сейчас может остаться один в пустой, темной квартире, и он будет прислушиваться к каждому звуку и искать в нем смерть. Или он может оказаться в больших и крепких объятиях Стаса, который могут быть теплыми и успокаивающими или сексуальными и жадными – как захочет сам Максим. Мысль о том, что у него откуда-то появился человек, в которого можно укутаться после беды, волнует и отвлекает от мрачных мыслей. -Я сам позвоню, - кивает Максим. Потом мешкает, смотрит на Сергея и говорит. – Стас мой парень. -Я знаю, - спокойно кивает Сергей. -Он не должен знать, что мы... ну ты понял. -Хорошо. Только ты тоже мне кое-что пообещаешь. -Что? – напрягается Макс. -Я дам тебе контакты специалиста и ты к нему сходишь. Максим мрачнеет. -Это лишнее. -Лишнее? – Сергей несдержанно хватает парня за запястье и заглядывает ему в лицо. – Ты хотел выстрелить себе в лицо только что! Макс отводит глаза. -Была бы моя воля, я б отвез тебя в клинику прямо сейчас! Ты считаешь, это нормально? «Будет лучше, если меня убьют?» Это мысли здорового человека? Он прав, и Максим знает это. Он вырывает руку и бурчит: -Ладно, я схожу. -Я скажу об этом Станиславу, чтоб он тебе напомнил. -Не говори ему, - злится Максим. – Ничего ему не говори. -Ты думаешь, он не видит, что с тобой происходит? -Про пистолет не говори. Сергей, я схожу, обещаю. Только не надо ему ничего говорить. Царевский достает телефон и отправляет Максиму контакты в Телеграме. -Я надеюсь, в следующий раз, когда я тебя увижу, тебе будет лучше. Сергей выходит из кухни, подбирает с пола толстовку и бронежилет, аккуратно высыпает из пистолета патроны и кладет в карман. Он понимает, что не запер входную дверь, когда слышит звуки в прихожей. На пороге гостинной появляется Лев в балаклаве. -Как он? – спрашивает мужчина, оглядываясь в поисках Максима. – Все в жилет? -Да. Он цел. На звуки голоса из кухни выходит Макс, смотрит на Льва и протягивает ему руку. -Спасибо. -Ага, - мужчина жмет руку, скептически рассматривая красные глаза и покусанные губы Макса. Раньше он казался ему крутым парнем. – Стрелка взяли. Отвозим в камеру, завтра работайте с ним, - обращается он уже к Сергею. -Молодцы. Вот это забери с собой, - Сергей протягивает бронежилет и толстовку. – Я сразу поеду домой. -Ага. Хорошо, что так быстро все. Ты едешь? -Нет. Дождусь друга Максима. Чтоб он не был один. -Ну давай тогда, - по голосу Льва ясно, что он не оценивает такую возню. Они жмут руки, и капитан спецназа уходит. Максим сразу набирает Стаса и просит приехать. Тот обещает быть через 20 минут. -Тебе не надо ждать Стаса. Я в порядке. -Уверен? – Сергею самому хочется поскорей домой – к Егору. -Угу. Спасибо тебе. Максим провожает Сергея в прихожую и жмет ему руку. -Мы увидимся в офисе на днях, - говорит ему Царевский, и они расстаются. Максим почти засыпает к тому времени, как приходит Стас. Жуков не в курсе, что вообще только что было, поэтому сразу кидается на Макса с вопросами. Но первым делом: -Ты в порядке? -Да, - Максим сам обнимает Стаса. – Их поймали. Я в безопасности. -Уже?! Прекрасно! – улыбается блондин. Он рассматривает Максима и не может нарадоваться, что его парень в порядке. -Я очень хочу спать. Поспишь со мной? – говорит Макс и чувствует себя глупо, позвав Стаса к себе просто чтобы полежать с ним в кровати. -Конечно, - Стас подхватывает парня и закидывает себе на плечо. – Где тут у нас спальня? Максим тихо смеется. У Жукова душа ликует от этого звука. Он кидает Макса на кровать и застает улыбку у него на лице. Они оба раздеваются, и Стас не хочет трогать измученного парня сейчас, просто полежать рядом. Но Максим сам сплетает их ноги вместе, тесно прижимается к нему всем телом, обнимает за живот и устраивает свою голову у него на груди. У Стаса аж сердце замирает от такого. Он зарывается в волнистые волосы, целует своего хулигана в макушку и слушает, как выравнивается его дыхание и он спокойно засыпает. Максиму снятся несколько тревожных снов, но он не просыпается ни разу. Весь вчерашний день проецируется в эти сновидения, а последний короткий сон все-таки будит Макса. Там он сидит на бедрах Сергея, но в этот раз у мужчины крепко стоит. Максим чувствует, как не может двинуться с места, и в этот момент Сергей хватает его за шею, подминает под себя и начинает грубо раздевать, царапая его кожу на бедрах. -Сучка, - говорит Сергей чьим-то чужим голосом. – Хочешь потрахаться? Всё равно с кем, да? Максим не может ничего ответить. Он чувствует себя неверотяно слабым и просто хватается за плечи мужчины, силясь его оттолкнуть. Почему он так зол? -Я сделаю с тобой то, что ты хотел сделать с Егором, - говорит Царевский и снимает с Макса штаны с трусами. -А ты не против, да? – Макс абстрактно чувствует руку на своем члене. Когда Сергей выпрямляется и расстегивает на себе брюки, Макс просыпается. Глаза упираются в светлую шею с россыпью родинок. Несколько секунд Максу требуется, чтобы понять где он и с кем. Грудь болит и, опустив глаза, парень видит на ней два больших синяка. Но он дома, у себя в квартире и со Стасом. Все позади. Парень слезает с кровати и идет в душ. А когда возвращается, свежий и влажный, Стас уже лежит с открытыми глазами, закинув руки за голову и смотрит на него с улыбкой. -У меня сейчас как будто личный модный показ белья, - говорит он, но потом перестает улыбаться. – Новые синяки? -Да, со вчера. Потом расскажу. -Хорошо. Прыгай обратно, - Стас распахивает свои огромные объятия и Максим, помедлив, возвращается в кровать. -Красивый, - шепчет блондин, гладит Макса по лицу и целует. Он ненавязчиво подминает его под себя, переходит поцелуями на шею и с удовольствием слушает тихие охи. -Сладкий, сладкий, сладкий, - шепчет Стас, опускаясь губами на пресс. Он облизывает твердый живот, гладит ноги и выпрямляется на руках над Максом. -Как я хочу тебя, ты бы знал. По лицу Стаса это легко понять. -Гандоны в тумбочке, - выдыхает Максим. Жуков сжимает челюсти, молча кивает и лезет в тумбочку за открытой пачкой резинок. -Снизу или сверху? -хрипло спрашивает он. -Сверху, - быстро отвечает Максим и меняет их местами. Они целуются пару минут, пока оба не заводятся до предела. Макс трется бедрами о любовника и вынимает его член из трусов. Он медленно и задумчиво дрочит его, заставляя Стаса ерзать бедрами по простыне. -У меня член меньше, и многим парням больно со мной, - говорит Максим. – Как бы я кончил в первый раз? -Им больно, но они кончают, так ведь? -Ну... наверное, - равнодушно пожимает плечами Чернецкий. -Вот ты какой... Максим воспринимает эту фразу серьезно и поднимает напряженный взгляд на лицо Стаса. -Это секс на одну ночь, - объясняет свое равнодушие он. -Понятно, почему на одну. Макс поджимает губы и опускает лицо. -Макс, я шучу, - смеется Стас и толкает парня в живот. – Мне все равно, какие там у тебя скиллы. -Не буду ж я обращаться с каждой шлюхой как со своим парнем, - тихо возмущается Максим. -А что насчет меня? – Жуков выгибается, сводит брови и разводит ноги перед Максом. Тот сразу смотрит вниз, на твердый член в своей руке. – В какой я категории? -Ты сам знаешь, завались, - сердито говорит парень, наклоняется и быстро целует Стаса. – Я трахну тебя так, что ты кончишь 2 раза. По телу Жукова проходит дрожь. -Спорим? – шепчет он. -Нахуй твои споры. Я сказал – значит так и будет, - он сдирает трусы с любовника и достает презерватив. -Чёрт, - Стас сжимает свой член и смотрит на бедра Макса. – Ты не хочешь попробовать сейчас? -Что? -Снизу. Я буду очень аккуратным. Максим смотрит на огромный член в кулаке Стаса. -К этому надо готовиться? -Тебе – точно да. Но это оставь мне. Максим неуверенно вертит в руках презерватив и рассматривает член. -Все... все твои парни с ним справлялись? -Ну, мне надо быть всегда аккуратным. Но это не так страшно как ты думаешь. Для первого раза, конечно, большеват, но ты кончишь. Максим представляет, как он опускается на этот член, и эта идея ему не нравится. -А что ты сам делаешь, чтоб было не больно, когда ты снизу? -Ну, во-первых, расслабляюсь и максимально слушаю себя. Все остальное делает партнер обычно. С некоторыми было больно и неприятно и с не самым большим членом. -Я не понимаю, - честно говорит Максим. – Надо просто медленно двигаться? -Макс, - Стас понимает, в чем его проблема. Он гладит парня по ногам и смотрит ему в глаза. – Не знаю, как ты привык трахаться, но я бы не просто засунул в тебя член. Сначала я бы облизал, зацеловал, погладил бы тебя всего. Потом отсосал бы. Начал растягивать пальцами, а потом добавил бы язык, - Максим замирает и не сводит глаз со Стаса. – Потом я бы перевернул тебя на живот и трахал бы пальцами, пока ты не начнешь обожать это. Потом я бы медленно в тебя вошел, давая тебе привыкнуть. Или ты сел бы сверху, чтоб двигаться самому. А когда ты привыкнешь, я закину одну твою ногу себе на плечо, буду трахать тебя и смотреть на твое лицо. И ты кончишь первым, сожмешь меня... -Хватит, - когда Стас переходит от «сделал бы» к «сделаю», Максим не выдерживает. – Я понял. -Попробуем? – шепотом предлагает Стас и кивает на свой каменный член. Максим мешкает. На тумбочке резко вибрирует его телефон. -Блять! – Максим поправляет член и тянется за ним. Стас недовольно смотрит на сраный гаджет и несдержанно ласкает себя. -Царевский, - ворчит Макс и берет трубку. – Да? -Доброе утро, - говорит Сергей, и Макс вспоминает тот злой голос из сна, который не принадлежал мужчине. Вот он настоящий Царевский – спокойный, добрый и умный. – Ты в норме? -Угу. -Если хочешь увидеть стрелка, приезжай до 11 по адресу, который я кину. Потом не сможешь. И кстати, он думает, что убил тебя. Мы не хотим, чтоб он думал иначе. -Я... я не хочу его видеть. -Нужно, чтоб ты на него посмотрел. Может, ты кого-то узнаешь. Или что-то в его одежде или татуировках. -Блять... Ладно. -Давай, увидимся там, - Сергей сбрасывает. -Что? – Стас приподымается на локтях и взволнованно смотрит на любовника. -Надо... поехать к Царевскому по делам. До 11, - Чернецкий с сожалением смотрит на раздетого и возбужденного Жукова. -Сейчас... – Стас смотрит на время в телефоне. – 9:12. Я не успею тебя трахнуть, но ты меня успеешь. Макс облизывает губы и совершенно без споров снова накрывает тело парня собой. Матерится, лезет в тумбочку за смазкой и выливает себе на пальцы. Жуков внимательно за ним следит, но зажмуривается, когда два пальца оказываются внутри. -Фак... ты давно не трахался? – выдыхает Максим, лаская второй рукой член и яйца Стаса. -Недели две... мне нормально, не бойся. Жуков под ним выгибается, мышцы перекатываются под светлой кожей, щеки и губы краснеют. Какой он сейчас уязвимый. -Ты... грубо не любишь? – тихо уточняет Макс, вытаскивает пальцы и раскатывает презерватив по члену. -Нет, Макс. Я хочу всю твою нежность, - Стас вытягивает руки и тянет парня на себя. Максим прижимается губами к горячей шее, направляет член внутрь и медленно входит. Стас реагирует не так, как себе представлял Максим. Он оказывается гораздо более эмоциональным. С протяжным стоном блондин запрокидывает голову и дергает ногами. Руки цепляются за простынь, а потом – за торс Макса. -Нормально? – спрашивает тот, хотя стон звучал вполне себе довольно. -Даааа. Вот так, не ускоряйся! – громко просит Стас, жмурится, шумно дышит, гладит твердое тело руками. Привыкнув, он открывает глаза и смотрит на лицо парня над собой. Чернецкий серьезный, как будто работает над чем-то. Возбуждение выдают только тяжелое дыхание и покусанные губы. Его движения плавные, четкие, правильные. Видно, что он сдерживает себя, что ему хочется впиться пальцами в бледные бедра и грубо натягивать жопку Стаса под его надрывные стоны. -Красивый, - коментирует Стас и гладит Макса по лицу. Тот открывает глаза и тоже смотрит на лицо любовника. Жуков эмоциональный, и его сдержанность вообще не распространяется на секс. Как красиво он реагирует на каждый толчок Максима, как свободно стонет и бесстыдно смотрит в глаза. Чернецкий в какой-то момент срывается: начинает быстро толкаться внутрь и сжимает волосы на затылке Стаса. Тот вскрикивает и морщится от боли, но терпит ради Максима. Пытка длится недолго, и вскоре Макс выпрямляется, держит бедра любовника и двигается медленно и глубоко. По удивленному стону Жукова, Макс понимает, что это – то, что нужно. Ох, как же удивительно видеть, как этот сильный и независимый парень стонет от удовольствия внизу. Их горячие бедра соприкасаются при каждом толчке, Макс наблюдает за тем, как его член погружается в Стаса, гладит его крепкий пресс и дорожку светлых волос к паху. Это совсем другой секс, как будто не секс вовсе. Это как будто уникальный жест близости и доверия. Максим трахает Стаса, но не чувствует над ним никакой власти, наоборот. Разве что ответсвтенность. Он продолжает так двигаться и начинает дрочить мокрый член журналиста. -Ох, сладкий, я кончу, ладно?.. -Угу, - Макс продолжает в том же духе, пока Стас не выгибается, дрожит всем телом и с охуенно сексуальным стоном спускает себе на живот. Здесь Чернецкий больше не может: снова накрывает его собой и возвращается к привычной грубости. -Можно на лицо? – шепотом просит он. Жуков кивает, абсолютно размякший после оргазма. Макс выходит, срывает резинку, становится коленями возле лица Стаса и быстро дрочит себе. Блондин открывает глаза, улыбается и высовывает язык. -Сссссука! – Максим запрокидывает голову и мощно кончает на волосы и лицо Стаса. Закончив, он падает на спину рядом с ним. -Ты громкий. -Не нравится? – улыбается Стас. Он знает, что Максу нравится. -Обычно нет. Но когда это ты – нравится. Стас довольно хмыкает и вытирает ладонью лицо. -Ты классный любовник, - говорит он. – Я даже хочу еще раз. -Правда? Сейчас? – Максим тянется к телефону, чтобы глянуть на часы. -Забей, езжай. Трахнемся вечером, - Стаса умиляет, как Макс принял его комплимент. Он с нежностью смотрит на вспотевшее крепкое тело Максима и спрашивает: -Ты подумал над вчерашним вопросом? -Каким? -Про парня. -Да, - Макс приподымается на локте и смотрит на Стаса. – Я хочу. В ответ Жуков только широко улыбается ему.