The Retribution of bloody family

      Завидев первородного, отправленного для сопровождения, я закатила глаза. — Привет, киска! — самодовольно ухмыльнувшись, Кол потянулся ко мне, но я демонстративно его оттолкнула. — Или вернее будет называть тебя напарницей? — Когда я оставила твоему брату сообщение с просьбой предоставить кого-нибудь из родственников на несколько часов для визита к Давине, то не рассчитывала, что это будешь ты. — Я тоже рад тебя видеть, — невозмутимо выдал он, но на мгновение в его карих глазах сверкнуло ревностное недовольство. Мелкий Майклсон ненавидел, когда им пренебрегали, а я все продолжала безнаказанно прогуливаться по его хрупкому словно лед терпению. — Элайджа посчитал иначе. Юные заносчивые ведьмочки — мой профиль.       Мысленно повторяя как мантру слова старшего первородного о том, что не стоит недооценивать этого древнего сорванца, я пыталась вернуть равновесие, не желая сорваться в первый же миг нашей встречи. — Давай, я пойду к ней одна? Великодушно притворюсь, что напала на тебя и любезно сверну тебе шею, — проворчала я. — Вижу, с обращением ты пристрастилась к грубостям и полюбила жестокие игры. Ты же знаешь, дорогуша, я в них профессионал. — Я даже думаю, что ты стал изобретателем некоторых средневековых пыток, но сейчас это совершенно не важно. — И удовольствий, — многозначительно добавил Кол, вызвав у меня очередной приступ острого желания прикончить его прямо сейчас. — Прости, а к какому разряду относится тот прием с бильярдным столом? Твои наслаждения очень уж схожи с наказаниями, — съязвила я, выразительно взглянув ему в глаза.       Склонившись к моей щеке, малыш Майклсон мог бы опалить мне кожу жаром своего дыхания, настолько оно жгло меня его нежеланной близостью. Черт возьми! Да я уже ненавидела имбирь из-за этого первородного, ведь его вкус прочно ассоциировался с жадными собственническими, моментами даже грубыми, поцелуями ненасытного неугомонного младшего древнего вампира. — В моем воображении уже нарисовалась куда более соблазнительная картина. — Я и не сомневалась. — Жаль, что тебе ее не увидеть. Но я могу позволить почувствовать, если ты попросишь меня об этом, — облизнув губы, Кол усмехнулся, наверняка ощущая напряжение, повисшее между нами. Все менялось, и только наше общение оставалось прежним. Он изводил, играл и вынуждал меня неистово желать оказаться от него как можно дальше. Дьявольский садист! Испытывал экстаз не только от фактической боли, но и, вынуждая переживать моральные страдания, прямо-таки любуясь ими с азартным блеском в глазах цвета корицы.       Я несколько раз пыталась стать ему достойной соперницей в этом и постоянно проигрывала, ведь мастерство мелкого Майклсона сложно было превзойти. — Ты неисправим, Кол, — дернувшись от него в сторону, тихо выпалила я. — В душе я всегда юный романтик, — хохотнул он, покачав головой. — Под маской которого скрывается бездушный монстр. Парадокс, — задумчиво протянула я. — Не только у луны есть темная сторона, Пейтон. И ты прекрасно знаешь это на личном опыте, не так ли? Мне ни за что не забыть, как огонек удовольствия от хищной животной жестокости светился и в твоих карих глазах, когда ты лишала жизни ведьм. Сколько их было? Да теперь уже не сосчитать. — Для меня это в прошлом, — мой голос дрожал. Предательски дрожал, выдавая меня с потрохами. Кол умел различать любые перемены в настроении и состоянии, но сейчас для этого ему совершенно не требовалось прилагать усилий. Все было очевидно. Даже слишком. — Возможно. Но не забыто мной и моей семьей. — Зачем ты здесь? — холодно поинтересовалась я, не будучи уверенной, что получу ответ. — Это жест доброй воли, киска. Меня всегда интересовала магия, поэтому исполнить твою просьбу вызвался я. Несмотря на знание о протесте, с которым ты восприняла нашу встречу, — вот сейчас мелкий Майклсон был серьезен. Но все равно я никогда не знала, лгал он или говорил правду, ведь Кол делал это одинаково хорошо. — Лучше бы ты не поддавался благородному порыву вкупе с неуемным нездоровым любопытством. — Не преувеличивай, — махнул рукой первородный вампир, — вот увидишь, без своего верного друга тебе не обойтись. — И как я пропустила момент возвращения нашей дружбы? — недовольно переспросила я. — Позже я обязательно напомню его тебе, — многозначительно заявил Кол, приправив эту фразу одной из своих обворожительных улыбок, вновь превращаясь в мелкого пакостного неотразимого чертенка. — Спасибо, я обойдусь, — пробурчала я, направляясь к церкви Святой Анны, на чердаке которой обитала Давина Клэр. Для входа туда хотя бы не требовалось приглашение. Единственный приятный момент сегодняшнего дня, а ведь еще не вечер. И учитывая, что я — патологическая неудачница, не стоит рассчитывать ни на горячий радушный прием со стороны ведьмы, ни на сдвижение в каком-нибудь из направлений обоих поисков, ради которых мы с Колом заявились сюда. — Ты имела наглость прийти ко мне после убийства Ками? — Давина встретила меня гневным рыком.       Ах да, эта деталь совершенно вылетела у меня из головы. Я же считалась преступницей. Точнее, главной подозреваемой в этом деле. Сомнительное достижение, учитывая то, что я была совершенно не причастна к произошедшему с ОʼКоннелл. Но план Элайджи, на участие в котором я еще не давала своего согласия, существенно ограничивал меня в выражениях. — А почему это возмущает тебя больше, чем наличие со мной одного из Майклсонов? — возмутилась я. — И вообще-то это еще не доказано. — Ну, а я исполняю роль ее конвоира, — очаровательно-обезоруживающим тоном выдал Кол, подарив Давине приветливую улыбку, вновь вызывая у меня стойкую потребность вырвать ему сердце. — Она же для тебя совсем ребенок, — прошипела я. — Ревнуешь? — лукаво ухмыльнулся первородный. — Почему в твою голову вечно приходят такие гадости и глупости? Хорошо, что в этом случае моя возможность читать мысли ограничена. — Вы закончили? — язвительно поинтересовалась ведьма. — Зачем явились? — Хотим использовать тебя, чтобы найти мою старшую сестренку.       Услышав ответ древнейшего, я изумленно уставилась на него. Вообще официальной версией был поиск зацепок по смерти Ками, поэтому я и пригласила с собой представителя первородной семейки, намереваясь придерживаться этого прикрытия, параллельно собираясь выяснить что-нибудь касаемо Фреи. — С чего ты взял, что я стану вам помогать? — огрызнулась девушка. — О, дорогуша, мы только и ждем твоего отказа, — в глазах цвета корицы мелькнула маньячная искорка его жажды жестокости. — Хватит! — я дернула Кола за рукав куртки. — Невероятная тупость — сцепиться сейчас. Может, ты и ударишь по Майклсону, но против меня-то магия бессильна. И, вообще, прежде чем обвинять, лучше бы ты поискала убийцу барменши, подтвердив или опровергнув свои необоснованные догадки. — Очевидно, что ты сделала это на почве ревности.       Вот сейчас объектом моего гнева стала Давина. Я держалась из последних сил. Ну что за идиотизм?!       Кашлянув, я недовольно покосилась на первородного, явно забавляющегося в этот момент, и вновь обратилась к ведьме: — У тебя есть доказательства именно этого мотива? — Нет, — нехотя призналась она. — Я искала. Но ничего не нашла. Я знаю только местонахождение, и это Новый Орлеан, что вполне очевидно. — Боюсь, с Фреей результаты будут еще хуже, — разочарованно протянула я.       Давина Клэр оказалась не такой уж всесильной, как ожидалось. Или давая возможность создавать неуязвимых всесильных монстров, подобных древней семье и мне, колдовские штучки были ограничены в таких мелочах, как поиск какого-то конкретного человека или вампира. — Ладно, — скрестив руки на груди, сдалась девушка, — чтобы попробовать это — мне необходима ее вещь. — Эта вещь — я, созданная с помощью ее магии. — Думаю, достаточно будет моей крови, Пейтон, — остановил меня Кол, и, взяв со столика кинжал, резанув им по своей ладони, после протянул его Давине.       Ведьма развернула карту Луизианы, на что я лишь скептично фыркнула: — Серьезно? Да здесь, по меньшей мере, нужен глобус. — Лучше начать с малого, — поучительно заявил мелкий Майклсон, переплетая наши пальцы.       Я дернула рукой, пытаясь отцепить его от себя, но он лишь усилил свою хватку до хруста моих костей. Запах первородной крови делал меня ошалелой, и, чувствуя ее на своей коже, я думала только о том, что дико хотела вгрызться в шею Кола. Проклятый неуемный вампирский голод. Никогда еще он не тревожил меня так, как сейчас. И всему виной древнейший, стоящий рядом.       Естественно, наша попытка найти Фрею провалилась. Ничего не вышло. Нет, конечно, в чем-то Кол оказался прав — его озлобленная сестрица пребывала здесь, в Новом Орлеане, но это единственное, что нам удалось узнать. Давина даже не могла сказать, жива ли она или нет.       Покончив с ритуалом, я вновь завела разговор о необоснованных обвинениях в свой адрес, но Майклсон молниеносно прервал меня, утащив вниз под крик ведьмы об ее нежелании больше встречаться с нами обоими и всем первородным семейством. Кажется, я слышала еще и проклятия в свой адрес. — Наше предприятие потерпело крах, поэтому, мой милый друг, — обращение к Колу я выделила особенно приторным ядовитым тоном, — пришла пора прощаться. — Так скоро? Я думал, мы пропустим по бокальчику в ближайшем баре. — Зачем, Кол? — Чтобы понаблюдать за уморительной картиной, как ты из последних сил сдерживаешься, пытаясь не поддаться желанию слизать со своих пальцев мою кровь, — самодовольно ухмыльнулся он, напомнив мне, почему по праву считался самым опасным, расчетливым и коварным из всех древнейших. — Ты так и вынуждаешь измазать твои губы моей кровью, чтобы посмотреть, как она подействует на тебя. Что скажешь, малыш Майклсон? Хочешь стать моим подопытным кроликом? — процедила я. — Попытайся, — в его голосе слышалось предвкушение стычки, но я не поддалась. Поэтому первородный решил изменить тактику, намереваясь все же спровоцировать меня. — А если Ками убил я? — Врешь. — Не веришь, что я способен на такое, киска? — хохотнул он.       О, этот древний вампир мог это сделать. Легко и непринужденно. Даже сейчас, улыбаясь и своеобразно флиртуя со мной, как всегда, уверяя меня в своих чувствах, младший первородный примерялся, с какой стороны будет проще подступиться ко мне, чтобы вырвать сердце. Просто так. От скуки и на всякий случай. Но барменшу Кол не убивал даже ради развлечения. Хоть я и не могла проверить его мысли, все равно была слепо уверена в этом. — Удачного дня, — махнув ему рукой, я сделала несколько шагов от него. — А если я еще не хочу прощаться? — сердито спросил вампир. — Спешу напомнить, что я теперь с Люсьеном, — вздохнув, я в очередной раз попыталась его вразумить. — Мне плевать. — Что изменилось? — Разве ты не знаешь? Ничего, скоро все вскроется и встанет на свои места, — мечтательно протянул он и прежде, чем я успела что-либо сказать, первородный, сорвавшись с места, исчез за ближайшим домом.       Я не собиралась гнаться за Колом, но была озадачена его заявлением, размышляя по дороге в особняк, о чем же он мог говорить.       Но на этом паршивые события и неожиданные встречи сегодня не закончились. — Ты здесь ради Хоуп, верно? — обратилась я к вошедшей в кабинет волчице, смерив ее недовольным взглядом. — Моя дочь — Майклсон. Я прекрасно знаю, что это значит, — начала она, отбросив в сторону формальности так же, как и я. — В моем ведьмовском программном обеспечении нет команды «уничтожение потомства». — У тебя есть ненависть к ее отцу. — Тоже мне новость, — хмыкнула я. — Но он до сих пор жив. — Ты ведь работаешь над этим? — уточнила Хейли. — Мои планы ни для кого не секрет. В твоих мыслях я уже прочла намерения, с которыми ты явилась ко мне, — я взмахнула рукой, указав на нее. — Принесла с собой чудо-кинжал? Хотела остановить меня? К твоему сведению, он не работает без паршивого на вкус магического зелья. — Зато им я могу вырезать твое сердце, — взгляд волчицы загорелся янтарным пламенем ярости, когда она говорила об этом. — Глупо, — покачала я головой. — Ты нападешь. На шум сбегутся «Стрикс». И если древние не пришли следом за тобой, то все закончится плачевно. — Я — мать, — с вызовом бросила она. — Да-да, я уже встречала одну мамашу в гневе, — устало кивнула я. — Но я всегда клялась, что не причиню Хоуп вреда. — С какой стати я должна тебе верить? — Потому, что она — ребенок. Потому, что ей суждено стать погибелью всего ведьмовского рода, который я не переношу на дух. Потому, что ненависть моя имеет разумные рамки и не распространяется на нее. К слову, если ты забыла, то я даже защищала ее в прошлом. Едва не вырвала сердце ведьме, охотившейся за твоей дочерью. Но оставила это право за отцом. Кстати, а ты ведь так же выживешь в этой войне. — Почему? — изумленно переспросила Хейли. — Я не собираюсь становиться первородной нянькой. Да и ты не связана кровью с остальными Майклсонами, значит, их смерть тебя не коснется. — А ты? — Думаешь, Эстер не позаботилась о кнопке самоуничтожения после выполнения основной миссии? Если требуется, то я могу торжественно дать тебе клятву о неприкосновенности. Или написать расписку, — ехидно процедив это, я достала из ящика лист бумаги. — Чего ты хочешь?       Я знала, что именно мама Маршалл-Кеннер станет тем ключиком, открывающим дверцу полнейшего доступа к Майклсонам. И терпеливо дождалась момента, когда она пришла ко мне сама. — Это очевидно. Просто не мешай убить большого папочку и остальных его родственников. Но ты можешь выбрать сложный путь и напасть на меня. Я как раз хочу выпустить пар. — Значит, Элайджу ты тоже убьешь? — То есть на Клауса тебе реально плевать? — хохотнула я. Жаль, что Ник этого не слышал. — Так и знала, что ты заявилась сюда не только ради спасения дочери. — Ты не ответила, — злобно произнесла волчица. — Ты знаешь ответ. И знаешь мои условия. А сейчас у тебя будет ровно пять моих шагов до двери, чтобы напасть со спины. Считай это форой.       Естественно, Хейли не использовала свой шанс. Но агрессия во мне требовала выхода, поэтому порыскав по дому в поисках кого-нибудь неугодного для меня, я наткнулась на Шарлотту, выступавшую против Люсьена. Конечно, злилась-то я на Кола и всю первородную шайку, хоть и не призналась девушке в этом, забив ее в одном из темных уголков особняка де Мартелов, с каждым ударом вычитывая за Касла.       После, приказав Серене убрать тело, я отправилась в душ, радуясь, что кровью своей жертвы удалось перебить запах древнего вампира, следующий за мной с тех самых пор, как малыш Майклсон пытался втянуть меня в свою игру. Сегодня я выстояла, но если так пойдет и дальше, то скоро в «Стрикс» закончатся мятежники, и тогда мне придется несладко.