Давай побудем близкими

— Мне нужна помощь… В ту минуту меня всю трясло. Коленки дрожали, по спине пробегались мурашки табунами. У каждого человека есть страхи. И все они индивидуальны, как и люди. Сначала я думала, что ничего не боюсь, но потом поняла это совсем не так. Больше всего я боялась за жизнь Мирона. Я не знала, что мне делать и именно сейчас Сократов моя единственная надежда на спасение. Звучит дико. Очень дико. — Блядь, мелкая, объясни уже наконец-то. Что случилось? — на повышенном тоне спросил Сократов. — У меня большие проблемы. — Я помогу тебе, только расскажи что случилось. А то молчишь как партизан на допросе, — пробурчал Денис и посмотрел в мои глаза, наполненные слезами. — У тебя из-за меня будут проблемы, — проговорила я. — Мои проблемы тебя не должны волновать. А вот твои проблемы решать буду я, — заявил он, скрестив руки на груди.— А теперь расскажи мне все. Я постараюсь тебе помочь. — Мирон…— произнесла я и громко всхлипнула, вытирая слезы рукавом. — Он выпил много и начал ко мне приставать. Он хотел переспать со мной, а я, чтобы защититься ударила его бутылкой из-под виски. Я не хотела… — Мирон что сделал?! Где он?! Я не ожидала такой реакции. Господи, лучше бы молчала. Все- таки нужно было просто вызвать скорую и сказать правду. Хотя… Его реакция так забавляет. Так, Аня, держи себя в руках. — В своей комнате, — дрожащим голосом проговорила я. Сократов пулей полетел к Мирону. Я, всхлипывая пошла за ним, пытаясь успокоиться. Сейчас мне было страшно не за себя, а за Сократова. Пускай он и придурок, но мне все равно очень страшно за него. Денис влетел в комнату Мирона. Тот все так же неподвижно лежал на полу, а вокруг него лужа крови. Пусть это все будет сном, пусть это будет всего лишь сон. — Денис, пожалуйста. Давай вызовем скорую и уедем. — Мы сами отвезем его в больницу, — вдруг произнес Сократов. — Ты дурак? — Успокойся. Не оставим же его умирать, — воскликнул он. Я ничего не ответила. Он аккуратно забросил Мирона на плечо и понес в машину. Я пошла за ним, пытаясь привести себя в порядок. Сейчас я выглядела неважно. Макияж потек, на руках огромные синяки от прикосновений Мирона и небольшой засос на шее. Даже не знаю, чтобы было дальше, если бы я его не ударила. Даже не хочу думать об этом. — Ань, лучше останься тут с Олей, — холодно произнес Денис. — Нет, я поеду с тобой. — Ты уверена? Я лишь кивнула головой в ответ. Парень, тяжело вздохнув, указал мне на заднее сидение. А что? Я не останусь тут. Еще чего. Когда это я его слушала, а? Пусть привыкает. Я быстро села в машину и, тогда Сократов уложил на меня тяжелого Мирона. Черт, он весит как целый слон. Ну что же ты поделаешь, придется терпеть. Голову Мирона я положила себе на колени, поглаживая его по голове и тем самим, успокаивая себя. Шатен завел мотор мустанга, и машина двинулась с места. Целую дорогу мы молчали. Изредка Мирон тихо стонал от боли, а я нервно наблюдала за Денисом. Его Высочество не захотел ехать в обычную больницу. Сказал, что, мол, обычная больница не для элитных людей. Тоже мне аргумент. Лучше бы отвез его в ближайшую больницу, так нет, надо ехать в другой конец города в дорогую приватную клинику. — Еще долго ехать? — Спокойно. Еще немножко, — устало выдал он. Я с облегчением выдохнула. Мне было очень страшно. Сейчас кидало то в жар, то в холод. Земля уходит из-под ног, а сердце бешено стучится, вырываясь из груди. Почему я не могу прожить хоть один день без проблем? Видимо они очень любят меня. Уж слишком сильно. Машина остановилась возле огромного здания. На самом верху была красивая вывеска, которая светилась ночью. Клиника «Dr. House». Оригинальное название, ничего не скажешь. Парень заглушил мотор, вышел из машины и направился ко мне. Он осторожно открыл дверь и сразу же закинул на плечо Мирона, который на пару секунд приходил в себя, а потом опять терял сознание. Мое платье полностью испачкалось об кровь Мирона. С моим внешним видом сейчас нужно снимать ужастики. И я в главных ролях. — Ань, все хорошо? — Да. Денис двинулся в сторону входа. Возле дверей нас уже ждали врачи с кушеткой для Мирона. Я жутко волновалась, ведь из-за меня он может погибнуть. Медсестра непонятливо посмотрела на меня, а потом на него. Видимо, ее смутил или же напугал мой внешний вид. Конечно, как будто бы после бомбежки. — Что с ним случилось? — спросила она, пристальным взглядом смотря на нас двоих. — Он хотел немного погулять на вечеринке. Сильно напился и упал возле тумбочки. Видимо ударился об нее. — Ух, дети, рано вам еще гулять. Ладно, пойдёмте, я вас зарегистрирую, — устало сказала медсестра и зашла внутрь. — Мирон действительно сильно перебрал. Он, наверное, не вспомнит, что было, — сказал он шепотом. — Посиди в приемной, а я сам разберусь. Сократов ушел следом за медсестрой, а я осталась в приемной. Все- таки странно получилось. Он меня предает и тут же моментально становиться моим спасением.Все так запутанно. Волнуюсь, ужасно. Даже когда у меня родители разводились, я и то меньше переживала. Около часа я просидела в ожидании. Я думала, что за это время я просто сойду с ума. На глазах выступали слезы, но я быстро их вытерла рукой. Вдруг меня укутали теплым пледом. Я почувствовала чьи-то сильные руки и теплоту. Денис сел рядом со мной и вдруг он развернул мне к себе. — Как он? — С Мироном все хорошо, — выдал он. — Дай свою руку. Тут смотри, какая царапина. Ее нужно забинтовать. Я протянула свою левую руку парню. Надо же, а я и не заметила эту рану. Она была маленькой, но глубокой. Парень туго забинтовал мне запястья и отпустил мою руку. Я лишь шепотом поблагодарила его, а он в ответ лишь улыбнулся. Стоп, Волкова, успокойся. — Денис, Мирон пришел в себя, — оповестила нас медсестра. — Пошли, я провожу тебя к нему. — Я пойду поговорю с Мироном, а ты меня тут подожди. Я потом отвезу тебя домой. — Хорошо. Сейчас мне нужно было побыть одной - иначе я бы просто задохнулась в тех эмоциях, что поглотили меня с головой. Они терзали до невыносимой боли, давая прочувствовать горький вкус жизни. Жизнь постоянно испытывает нас на прочность, кто-то справляется, кто-то нет. В любом случае, жизнь учит всегда быть готовым к неожиданным поворотам. Честно говоря, я многое держу в себе. Когда я расстроена, я не люблю кому-то рассказывать об этом. Из-за того, что все слишком ранит. Секунды сменялись минутами, минуты — часами, и это длилось вечность. Вся эта ситуация — как будто тоненькие смертоносные иглы, что медленно, методично вспарывают кожу. Стыд и осознание собственной глупости съедают изнутри. Бегло оглядев незнакомый коридор, стены которого выкрашены белым, я решила брести вправо, надеясь, что выбрала верное направление и очень скоро буду очень и очень далеко отсюда. Едва стоя на ногах, иду вперед, слушая, как где-то над головой монотонно гудят флуоресцентные лампы. Мир ночью такой необыкновенный. Сонный город. Лунный обломок. Ужасно хочется сесть и просто поговорить с кем-то по-душам. Говорить всю ночь напролет. Смотреть вместе на ночное небо, обсуждать что-то яростно, спорить, молчать. Высказать все, что накипело. — Ну что? Как он? — едва слышно спрашиваю я. — Все хорошо, — выдал он, улыбаясь. — Он несколько дней побудет тут, а потом его выпишут. — А за… Заявление? — прошептала я. — Он будет писать заявление? — Не переживай, я все уладил, — прошептал он мне на ухо, вызвав табун мурашек. — Он почти ничего не помнит, сильно перебрал. Я опустила глаза, потому что не могла заставить себя посмотреть на него. Обнажив свои белоснежные зубы в лёгкой ухмылке, он делает несколько шагов назад, давая мне время собраться с мыслями. Я уже давно на грани той самой бездны, что бесстрашно смотрит в ответ. Но выбора у меня нет. Кто знает, что будет дальше. В душе уже давно нет равновесия. Она продолжает шагать вперед, в неверном направлении, навстречу собственной смерти.