Green-Green!

Глава вторая, в которой наши герои познают всю прелесть экстремальной поездки на автобусе, прибывают в лагерь «Задорные шишки», знакомятся друг с другом и с местными работниками, а Бён Бэкхён обретает новую, намного более прокачанную жизненную цель. - Осторожно, дерево! – заорал Тэмин и инстинктивно прикрылся нотной папкой. Автобус кокетливо вильнул в сторону, а водитель, коим был не кто иной, как старший товарищ Ли Тэмина, преподаватель со стажем и один из окружных методистов Ли Донхэ, оптимистично выкрикнул, крепко вцепляясь в руль: - Ничего, это не первое дерево на нашем пути! Прорвемся, осталось каких-то сто пятьдесят километров! - А сколько мы уже проехали? - с мукой в голосе поинтересовался Лухан и склонился над чем-то, что при ближайшем рассмотрении оказалось пакетом Кёнсу. До покосился на него нехорошим взглядом, но промолчал: китайский студент выглядел так, будто по нему только что промаршировал отряд агрессивно настроенных старушек, спешащих на выгодную распродажу, и потому даже у такого редкостного больного ублюдка, как До Кёнсу, в самых глубинах души проснулось нечто, похожее на жалость. - Мы проехали около двадцати минут, и за это время мы восемь раз врезались в столбы, деревья и посты полицейских, - отозвался Тао, который, будучи атеистом, только что закончил усердно молиться. В этот момент автобус в очередной раз подпрыгнул на кочке, и все дружно подпрыгнули следом за ним, испуганно цепляясь руками за подлокотники. Славная идея приставить к секции музыкантов в качестве водителя Ли Донхэ, при виде которого все окрестные дорожные полицейские начинали заикаться, а бабушки его микрорайона выходили на улицу исключительно в шлемах, принадлежала коварному Пак Чонсу, который хотел таким нехитрым образом отомстить дорогим подчиненным за все хорошее. Сам Итук лежал на кровати в обнимку с Канином и с любимым куском сыра, который получил гордое имя Вольдемар и стал Чонсу верным и на редкость пахучим товарищем. Итук чихал, потому что Тэмин, сидящий в другом автобусе, управляемом не менее талантливым водителем, Минхо и их подопечные поминали его самыми что ни на есть последними словами. - Все не так уж и плохо, - прокряхтел Бэкхён и вгрызся в большой леденец, который, как он сам говорил, помогал справиться с тошнотой. Исин, прижимающий к себе переноску с Эммануилом, вздрогнул и поперхнулся: лакомство Бёна до безумия напоминало главную мужскую гордость. Кёнсу, который вот уже несколько минут сверлил спину ничего не подозревающего Донхэ тяжелым взглядом и пытался с помощью спичек, старых мятных конфеток и мотка ниток изгнать из него демона, покосился на Бэкхёна, потом на его леденец и тяжело вздохнул: - Извращенец. - Вовсе нет! – оскорбился Бён и мстительно пнул До в голень. В этот момент автобус резко завернул вправо, отчего раскрытая сумка Бэкхёна упала на пол. Из нее выпал большой тюбик смазки, резиновый пенис задорного зеленого цвета и толстая книга «Как потерять девственность на природе: нетрадиционное использование спрея от комаров и подорожник как лучший афродизиак». Бён слегка покраснел, Минсок, мирно слушавший последний альбом любимой нуны Кати Лель, вытащил из ушей наушники и потрясенно уставился на Бэкхёна, а Исин позеленел и прикрыл ладонью глаза Эммануила. - Мы едем на гребаный отшиб, - тяжело вздохнул Тао и отложил в сторону еженедельник для настоящих мужчин «Крутые яйца». – В лагерь, где помимо нас будут сатанисты, импотенты, вражеские захватчики, ненавистники какого-то там идиота со славянской фамилией, которого слушает Минсок-хён, вурдалаки и хейтеры желтой крысы, пердящей электричеством. - И грязные капиталистические свиньи, которые ненавидят Брежнева! – подал голос из пакета Лухан. - И грязные капиталистические кто-то там, - покорно добавил Цзытао. - С кем из них ты собрался терять девственность? С Тэмин-хёном? - Ты забыл о лесниках и приезжих сексуальных юных натуралистках, - с достоинством отозвался Бён и мечтательно вздохнул. В его эротических фантазиях уже виделись высокие горы, пышные леса и прозрачные озерные воды, в которых плещутся сексуальные накачанные парни, которые так и жаждут лишить Бэкхёна его покрывшейся плесенью замшелой девственности. Почему-то женщины в мечтаниях Бёна появлялись крайне редко, но он списывал это на плохую экологию и тлетворное влияние несвежего компота из школьной столовой. В этот момент автобус подпрыгнул. Тао вцепился в подлокотники кресла и что-то быстро забормотал на китайском, Минсок обнял Кёнсу, обмахивающегося исписанными защитными рунами листами, а Донхэ издал громкий вопль и выкрутил руль под каким-то невероятным углом: - Чертова белка, откуда она здесь взялась? - Она мирно лезла по дереву, пока ты не решил в него врезаться! - истерично завопил Тэмин и попытался стукнуть его по голове смятой соломенной шляпкой. Ли ловко увернулся и радостно воскликнул: - Не переживай ты так, доедем быстро и без аварий! Ох, черт, опять мусорный бак, и откуда они на этом тротуаре берутся?! Лухан позеленел и вновь склонился над пакетом. Оттуда донеслись приглушенные проклятия, в которых можно было услышать такие слова, как: «чертов капиталистический автобус», «сраный капиталистический Донхэ» и «спасите меня, я хочу к бабуле и дедуле в Пекин, пожалуйста!» До приезда в пункт назначения оставалось еще восемьдесят семь километров. На пути Донхэ осталось еще три будки дорожной полиции, один мусорный бак, сорок деревьев и несколько енотов, которые, к счастью, смогли увернуться. А тем временем Чонсу мстительно хихикал и обнимался с сыром. Но чаще все-таки с Канином. ******* В едущем чуть позади автобусе царила не менее оптимистичная обстановка. Назначенный в качестве водителя методист Ли Хёкджэ, конечно, не отличался столь же экстремальными навыками вождения, но стабильно несся со скоростью сто километров в час и в качестве музыкального сопровождения предпочитал творчество корейской шансон-группы «Соджуповал», особенно, такие хиты, как «Я был ильджином молодым» и «Кимчи провез через границу». Минхо внимал подобным шедеврам музыкального искусства с огромным удовольствием, а на особо проникновенных строчках даже начинал громко орать, совсем не попадая в такт и образуя вместе с Хёкджэ просто упоительный дуэт. К счастью, Лухан в эту самую минуту мирно блевал под аккомпанемент звучащего в наушниках Минсока альбома Блэк Стар Мафии, а то вероятность того, что от потрясающих шедевров корейских шансонье, доносящихся из соседнего транспорта, китайский студент вытошнит все свои внутренности, была крайне высока. Спортсмены должны обладать крепкой психикой и несгибаемой силой воли, поэтому воспитанники секции «Меткие копья» относились к происходящему вокруг них с поистине завидным спокойствием. Крис обложился толстыми глянцевыми журналами и страдал, глядя на фото с последнего показа «Виктория Сикрет». По мнению Ифаня, все эти модели были совсем не достойны того, чтобы демонстрировать столь восхитительные стринги со стразами, и Ву свирепо косился на этих крашеных швабр, злорадно хихикая и предвкушая их скорое падение. Ведь Крис планировал подписать долгосрочный контракт с компанией, производящей средства для мытья унитазов, и Ву был твердо уверен, что мимо такого успеха скауты «Виктория Сикрет» ни за что не пройдут мимо. - Сучки, - пробормотал он и мстительно пошкрябал ногтем по глянцевой страничке. Сухо, осторожно устраивающий Меган на соседнее сидение, посмотрел на него с нескрываемым сочувствием. Старого приятеля хотелось как-то утешить, и Ким заявил, ткнув пальцем в тощие ляжки одной из моделей: - Вот у нее жирные окорока, а! Ву засиял, как только что вкрученная в люстру стоваттная лампочка. В этот момент автобус особенно сильно тряхнуло, а по салону разнесся игривый бас Минхо, перекрываемый невнятными перешептываниями Ынхёка: - Сегодня ночью я иду на дело, я украду ханбоков так умело, ведь я у мамы практикующий ильджин, ох, мусорок, я ведь такой один! Чанёль сдавленно икнул и прижал к себе книжку. Чонин, сидящий сбоку и самозабвенно обмазывающийся утащенным у сестры светлым тональным кремом с мерцающими частицами, скосил глаза и обомлел: Пак читал толстый томик под восхитительным названием «Как не потерять девственность с медведем в экстремальных условиях». Чонин контуженно крякнул и едва не уронил крем в спортивную сумку Чондэ, а Сехун, с упоением просматривающий официальную группу Ким Кардашьян на Вейбо, покачал головой и тяжело вздохнул: - Дай угадаю: ты не хочешь потерять девственность с медведем в экстремальных условиях. Ты хочешь, чтобы это прошло романтично, при свечах и с шампанским. Чондэ, до этого мирно дремавший в обнимку со своим копьем, сдавленно захихикал. Чанёль обиженно надулся и с достоинством заявил, потрясая глянцевым изданием: - Ты просто не понимаешь, насколько все серьезно! В этой книге говорится о том, что в дикой природе надо быть вообще настороже! В любой момент на тебя может напасть сексуально озабоченный бобер или даже бурый медведь! - Чанёль, мы едем за сто километров от Сеула, - тяжело вздохнул Чунмён и едва не уронил гантель на ногу Чондэ. Тот подскочил и подался назад, глядя на Меган с нескрываемым недоверием. – Максимум, на кого ты там можешь наткнуться, это какой-нибудь зайчик или олень. – Немного подумав, он добавил: - И лесник. - В лесах водится опасная нечисть, порождения Тьмы скрываются в тиши деревьев, - машинально пробубнил Чонин. Сехун покосился на него нехорошим взглядом и, выхватив у Ифаня глянцевый журнал, с обложки которого белозубо улыбалась прекрасная Ким Кардашьян, отвесил ему подзатыльник. - Ай, больно же, зачем ты стукнул меня этой херней? – обиженно заорал тот нормальным голосом. - Срань Господня, тут же на обложке богиня, Канье покарает меня за мои грехи, как я мог стукнуть ее портрет об твою уродскую пустую голову? – горестно вторил ему Сехун, нежно оглаживая бумажное лицо своего кумира. Неизвестно, чем бы закончился этот спор, вполне возможно, что жарким кровопролитием, но ситуацию изящно и красиво спас Чанёль. Он ткнул пальцем в раскрытую книгу и радостно возвестил: - Вот, например, отличный совет! «Если Вы видите, что к Вам приближается медведь с четким желанием Вас изнасиловать, то возьмите большой кусок коричневого меха и завернитесь в него с ног до головы. Затем начинайте истошно орать и прыгать на месте, размахивая ногами и руками. Подобное поведение отпугнет от Вас сексуально озабоченного хищника, а если такой вариант не сработает, Вы всегда можете притвориться пнем!». В автобусе воцарилась тишина, прерываемая лишь громким сопением Ифаня и шокированным покашливанием Чондэ, трогательно прижавшим к себе копье. Сехун почесал лоб и озадаченно спросил: - А где в лесу взять огромный кусок коричневого меха? - Как где, носить его с собой! – возмутился Пак. – Как и большой пакет орехов, упаковку пищевой пленки и газовый баллончик! - Ага, - контуженно крякнул Чондэ. – А зачем тебе нужны орехи? - Чтобы привлечь с их помощью сексуально озабоченных белок, - охотно отозвался Пак. – В книге пишется, что они прибегут на запах орехов и изнасилуют медведя, чтобы он не изнасиловал меня! - А что мешает белкам и медведю изнасиловать тебя вместе? – задал вполне логичный вопрос Чонин, роняя на пол вставную пластмассовую челюсть с острыми вампирскими клыками. Пак уставился на него с нескрываемым снисхождением и снова ткнул пальцем в книгу: - Тут есть совет и на этот случай! Надо просто обмотаться толстым слоем пищевой пленки и притвориться дождевым червяком. – Чанёль откашлялся и с чувством продекламировал: – «Обмотайтесь пленкой и упадите на землю, начиная конвульсивно извиваться. Если белки и медведь вам не поверили, то следует начать громко выкрикивать «Я червяк!» и выпучивать глаза как можно сильнее. Именно так выглядят типичные лесные дождевые черви». Перед глазами Чонина возникла идиллическая сцена рыбалки с любимым папой: лодка, чистое озеро, панамка с вышитым плавничком и большая банка с наживкой, представляющих собой добрый десяток извивающихся червей. С лицами Пак Чанёля, улыбающиеся ему в тридцать два белоснежных зуба и что-то бормочущими про пользу воздержания. Ким позеленел и мысленно перекрестился, а Чанёль склонился над книгой и воскликнул: - А вот какой отличный способ избежать драки со скунсами! «Возьмите большую медвежью какашку и…» Новые приятные подробности о столь гениальном способе борьбы с пушистыми вонючими зверюшками Чанёль сообщить не успел, поскольку увлекшийся исполнением очередного нетленного хита Хёкджэ резко вошел в поворот, и Меган, мирно лежавшая рядом с Чунмёном, упала и, прокатившись по салону, благополучно приземлилась Паку на ногу. Тот громко заорал и толкнул сидящего рядом с ним Сехуна. О, читавший статью «Сорок лучших секретов красоты Джастина Бибера», грязно выругался и, неловко взмахнув руками, свалился вниз, угодив головой прямо в открытую сумку Пака. Оттуда незамедлительно послышался громкий шорох и истошный вопль: - Сука, спасите, мне полиэтилен вокруг плеч обмотался! Ифань, проявив редкую любовь к ближнему, кинулся на помощь, и, упав на колени, дернул его за плечи. О громко хрюкнул и вытащился из недр сумки Пака, который в это время продолжал орать, пытаясь пнуть прижимающего к себе Меган Чунмёна. - Не бойся, я помогу тебе снять эту противную пленку! – пропыхтел Ву, протягивая руки и пытаясь размотать Сехуна, который каким-то немыслимым образом оказался по пояс в пленке. О поднял голову вверх и трагическим шепотом возвестил: - Не надо! Беги, спасайся, пока она не поглотила тебя тоже! - Что за бред! – фыркнул подбежавший Чондэ и дернул за край пленки. - Сейчас мы тебя вытащим… - Ребятки, мы приехали! – радостно воскликнул Минхо и, выключив музыку, обернулся. – Вы, блядь, нахуй, рады вообще или как? Картина, представшая его взору, была поистине поражающей воображение: красный и растрепанный Чанёль сидел на полу и пытался распутать закатанных в пищевую пленку Ифаня, Сехуна, Чондэ и его копье, которые дружно (исключая, конечно, спортивный снаряд), извивались на полу, дергаясь и что-то истошно крича. Чунмён и Чонин неловко топтались возле них, что-то бубня себе под нос, при этом Сухо прижимал к себе Меган, почему-то перемазанную чем-то, отчаянно напоминающим арахисовое масло. - Черт бы побрал тебя, мудак, и твоего словацкого Сиську Брасс! – пыхтел Сехун, пытаясь отпихнуть от себя угрюмо сопящего Ву. Чанёль в ответ на этот гневный спич надулся и обиженно пробормотал: - Славко Броневувевич! Помни, что величайшего человека зовут… - Черт возьми, у меня все чешется! – внезапно громко заорал Чондэ, начиная дергаться с утроенной скоростью. – Что это, почему все тело жжется, мать вашу?! - О, это, наверное, мой чесоточный порошок, чтобы справляться с зайцами-гомосексуалистами, которые могут напасть на меня во время купания! – охнул Пак. – Как он мог просыпаться, не представляю! Чунмён и Чонин переглянулись и, молниеносно метнувшись вперед, вцепились в руки Паку, пытаясь отобрать у него книгу. Ифань внезапно резко задергался и истошно завопил: - Этот порошок насыпался мне в трусы! Срань Господня, Шанхай мне в Гуаньджоу! - Я не отдам вам свою книгу! – перекрикивал его Чанёль, изощренно пиная пыхтящего Чонина. – Я не хочу, чтобы меня изнасиловали скунсы! Воздержание – вот ключ к успеху в спорте! Подобная чудная сцена могла бы шокировать любого человека, но Минхо, как и положено настоящему мужчине, был стойким, как несмываемый маркер, и за годы общения со своими подопечными успел привыкнуть к тому, что кругом творится сплошная вакханалия, поэтому он лишь немножечко позеленел и контуженно крякнул. - Это только начало лета, братан, - ободряюще сказал Ынхёк и ловко припарковался, изящно вписавшись в растущую напротив ветвистую сосну. – Дальше все будет еще хуже! Ли Хёкджэ был не просто поклонником шансона и водителем, по сравнению с которым водители маршрутки казались педантичными пенсионерами. Он еще был мастером ободряющих утешительных слов. Настолько убедительных, что Минхо едва удержался, чтобы не, пробив головой окно, убежать прочь, сверкая пятками в модных кроссовках. Но вместо этого он лишь мужественно шмыгнул носом. Впереди у Чхве Минхо было целое лето. Разве может быть еще что-нибудь прекраснее и оптимистичнее? ******* - Мы приехали! – радостно сообщил Донхэ и изящным движением руки нажал на кнопку. Дверь автобуса со скрипом открылась, и из покореженного транспорта вывалился зеленый Лухан, прижимающий к себе пакет, растрепанный Бэкхён, Кёнсу, осматривающий все вокруг дикими глазами и сжимающий в руках заветную книгу на латыни, слегка пошатывающийся Тао и Тэмин, который безостановочно крестился, слегка подергиваясь. Последними вылезли Исин, сжимающий в руках переноску с Эммануилом, и Минсок, который затравленно озирался и что-то бормотал себе под нос. Донхэ оглядел своих пассажиров, до боли напоминающих пострадавших от зомби-апокалипсиса, и задорно помахал им рукой: - Счастливо оставаться! Я за вами еще в конце лета вернусь! - Изыди, изверг! – в ужасе взвизгнул Кёнсу и ловко плеснул в него святой водой. Ли грустно вздохнул и покачал головой: - У всех одна и та же реакция после того, как я их куда-то подвожу. И это ваша благодарность, маленькие говнюки? Тэмин пнул шишку и злорадно прошипел, срывая с шеи помятое и пожеванное жабо: - Надо же, неужели эти тупорылые неандертальцы не приехали! Может, на них по дороге напали дикие сурки, и… Закончить он свой пассаж не успел: в этот момент раздался оглушительный грохот, и на лесную полянку буквально вылетел автобус. Стекла радовали глаз налипшими ветками и птичьим пометом, а за багажником завлекательно волочился потрепанный куст жимолости. Автобус пронесся мимо безмолвных зрителей и, разрезая лесную тишину оглушительными звуками шансона, изящно врезался в близлежащее дерево. Лухан позеленел и вновь склонился над пакетом, а Донхэ счастливо всплеснул руками и воскликнул: - Это же Ынхёк! Ынхёк, солнышко, ты доехал! Дверь второго автобуса медленно открылась, и на ступеньке показался всклокоченный раскрасневшийся Минхо, густо обмотанный пищевой пленкой. Он, пошатываясь, вышел из автобуса и, страдальчески икнув, привалился в ближайшей елке. Кинув быстрый взгляд на хранящего деликатное молчание Тэмина, он прошелестел: - Не спрашивай. - Даже и не думаю, - дипломатично ответил Ли и почесал нос. Конечно, Чхве Минхо был тем еще тупым накачанным дебилом, но на то, чтобы издеваться над человеком, напоминающим потрепанную жизнью сардельку, не был способен даже Тэмин. Следом за своим руководителем вывалился Чондэ, прижимающий к себе копье и выглядящий так, будто вот-вот расплачется. За ним, красиво споткнувшись, выпал Ифань, радовавший взор стоящими дыбом волосами и красным, как спелый томат, лицом. Следующим выполз Сехун, на его обтягивающих джинсах красовалась большая дырка, сквозь которую кокетливо проглядывали черные трусы с нарисованными хомячками, затем, кряхтя, спустились вниз Чонин со размазанной по всему лицу подводкой и какой-то странной зеленой массой на ушах, и Чунмён, держащий в руках туго забинтованную Меган. Последним из автобуса показался Чанёль, являвший сейчас образец истинной сексуальности. По щекам Пака было размазано арахисовое масло, в волосах запутались ошметки пищевой пленки, а под глазами сияли практически симметричные фингалы, полученные после того, как убегающий от Сехуна и Ифаня Чанёль поскользнулся и изящно вписался головой в любезно подставленную Чунмёном Меган. Гантеля, как утверждал разгневанный Сухо, от этого инцидента пострадала куда больше, чем «тупорылый ушастый говнюк», и Чунмён всерьез раздумывал о том, чтобы показать ее опытному психотерапевту. У гантели Меган был свой личный психоаналитик, потому что уважающая себя гиря из хорошей семьи имеет крайне хрупкую и нервную душевную организацию. - Ладно, ребятки, мы поехали обратно в Сеул! – возвестил Донхэ и завел мотор. – Вы тут здорово повеселитесь! - Главное, берегитесь белок, - добавил Хёкджэ и вновь включил магнитолу. Из динамика полились божественные звуки последнего хита группы «Преступное кимчхи». Ынхёк сделал страшные глаза и шепотом добавил: - Они в это время года особенно страшные! - Ага! – торжествующе воскликнул Чанёль и шмыгнул носом. – Я же говорил вам о сексуально озабоченных белках! Наблюдавший за тем, как оба автобуса стартуют с места, изящно сбивая несчастный пенек и покосившуюся осину, Бэкхён услышал его потрясающую реплику и, презрительно фыркнув, подумал, что этот некто – редкостный долбоеб. И, обернувшись, посмотрел прямо на ойкающего Пака, которому обозленный Сехун самозабвенно выкручивал оттопыренные уши. Говорят, что в этом несовершенном мире существует такое прекрасное и трепетное чувство, как любовь с первого взгляда, когда ты видишь человека и понимаешь, что вы созданы друг для друга. Бён Бэкхён взглянул на искривленное дурацкой гримасой лицо Пак Чанёля, перепачканное арахисовым маслом, на его футболку с изображением Рилаккумы и спортивные шорты, из которых зазывно торчали длинные кривые волосатые ноги, и замер, пораженный в самое сердце. И даже чуточку ниже. - Это он! - возбужденно выдохнул он и с силой пихнул в бок стоящего рядом Кёнсу. Тот, методично проклинавший Ли Донхэ до двадцатого колена, от неожиданности выронил свою любимую книгу на латыни, и озадаченно переспросил: - Что, «он»?! Пиздец? Ты только сейчас это понял, стремительный мистер Бён? - Это он, тот самый человек, с которым я хочу потерять девственность! – лихорадочно зашептал Бэкхён и ткнул локтем мирно дремлющего Тао. Тот встрепенулся и негромко выругался на мандарине, а Кёнсу перевел свой взгляд на Пака, мирно ковыряющегося в носу, и переспросил: - Вот с этим? Который обмазан чьими-то какашками и смахивает на обдолбанную самку жирафа? - Ты ничего не понимаешь! – оскорбился Бён. – Я чувствую это, понимаешь? Его невероятную сексуальную звериную ауру, его загадочность! Уверен, он сможет сделать все так, что я буду орать от восторга! Ох, я так хочу, чтобы он вонзил свое копье в мою лунку. – В этот момент Чондэ ощутил непонятное беспокойство и невольно поежился. – Чтобы он внедрил свои санкции в мою экономическую сферу! Чтобы он оприходовал меня во все дырки! – Он бросил на Тао пронзительный взгляд и резюмировал: - И вы должны мне в этом помочь! За спиной Бёна послышались малоаппетитные звуки: это Лухан, не выдержав накала страстей, в очередной раз склонился над многострадальным пакетом. На поляне тем временем воцарилась напряженная тишина: представители разных группировок буравили друг друга внимательными взглядами и пытались выглядеть как можно более внушительными и устрашающими. Минхо шмыгнул носом и сделал первый выпад: - Педрилы! - Клавесины! – отбил подачу Тэмин, который после увлекательной поездки на автобусе начисто растерял свой богатый матерный словарный запас. Чхве побагровел и угрожающе сдвинул брови к переносице, а Сехун презрительно фыркнул и мстительно отозвался: - Вы выглядите как старые поношенные лабутены сестер Кардашьян! Лухан моментально поднял голову и, вытерев рот, сделал шаг вперед: - Мерзкие капиталистические проститутки, достойные публичного порицания и партийного выговора! – Он ткнул пальцем в оторопевшего О и страстно резюмировал: – Гадкие порождения империалистического сознания! - Что он только что сказал? – шепотом спросил Чонин Ифаня. Тот озадаченно почесал затылок и вполголоса ответил: - Мне кажется, что-то про то, что мы гондоны. - Сами вы гондоны! – немедленно заорал оскорбленный Чондэ. - Пасёр ты на хюй! – щегольнул знанием иностранных языков Минсок. Его соратники радостно зашумели, а сторона противников, понимая, что в словесном поединке команда соперников одерживает сокрушительную победу, дружно загрустила. - Я порождение Тьмы! – решил сделать ход конем Чонин и придал лицу максимально страшное выражение. – Склонитесь перед нами, а не то я высосу всю вашу кровь! - Только попробуй, говнюк! – подбоченился Бэкхён. – У нас есть охотник на нечисть Кёнсу, который посмотрел все сезоны «Зачарованных», «Сверхъестественного» и «Цветочков вместо ягодок», и тренер Покемонов Исин, и они порвут тебя, как собачки газетку! - У меня есть святая вода, - поддакнул До. Немного подумав, он добавил: – И зубочистки. - А у нас есть Сухо! – выкрикнул Ифань. – И он швырнет в вас своей гантелей Меган! - Ни хуя! - заорал в ответ Чунмён и опасно выпучил глаза. – Я больше не дам вам калечить свою Меган! Я Клеопатра, царица всего Египта! Расстрелять и повесить! - Хорошо, тогда у нас есть Сухо, который очень богатый, - моментально нашел контраргумент Чанёль. – Он купит все, и вас в том числе! - А ты не хочешь купить меня? – начал был Бён, похабно улыбаясь. – Скажи, ты никогда не думал о том, чтобы потрахаться на опуш… Неизвестно, что бы еще предложил Паку распаленный страстью и спермотоксикозом Бэкхён, но внезапно из кустов послышался громкий шорох. Все моментально замерли, а Чанёль возвестил трагическим шепотом: - Это медведи-насильники! Скорее, все берем пищевую пленку и притворяемся дождевыми червяками! Тао машинально сделал шаг вперед, на что Тэмин побагровел и отвесил ему смачный подзатыльник. Шуршание усилилось, и из кустов показался растрепанный молодой человек в светлой рубашке с коротким рукавом и бежевых брюках. На голове у него красовалась симпатичная панамка в красный горошек. Он широко улыбнулся и радостно воскликнул, сделав шаг вперед: - Добро пожаловать в лагерь «Задорные шишки»! Я Ли Джинки, начальник смены, но вы можете звать меня просто Онью! – В этот момент он споткнулся и шлепнулся на землю, прямо возле муравейника. - Как называется лагерь? – хором переспросили Минхо и Тэмин, в кои-то веки проявив трогательное единодушие. - «Задорные шишки», - охотно пояснил Онью, поднимаясь на ноги и сплевывая траву. – Правда, здорово? Я хотел подчеркнуть тот факт, что вы музыканты и спортсмены! Шишки и задорные, вы же поняли? - Нет, - хором ответили остальные. Джинки вновь счастливо улыбнулся и поманил их рукой: - Это замечательно, что поняли! А теперь вперед, я покажу вам наш прекрасный лагерь! - Как ты думаешь, он обкуренный? – шепотом спросил Минхо идущего рядом Тэмина. - Главное, чтобы он не оказался маньяком-педофилом, - тихо отозвался он, шмыгая носом. – А то знаешь, в фильмах ужасов всегда вот такие веселые задорные дяденьки в дурацких панамках оказываются извращенцами с бензопилой! - Мы должны сделать так, чтобы мой сексуальный бог жил со мной в одной комнате, - тем временем шептал Бэкхён, яростно пихая локтем Кёнсу. – Тогда я смогу его соблазнить, и мы с ним предадимся прекрасной жаркой и страстной любви! - Откуда ты знаешь, может, в этих лагерных домиках люди живут по трое? – парировал До, который был занят тем, что буравил спину идущего впереди Чонина уничтожающим взглядом. Тот, словно почувствовав на себе испепеляющий взор До, обернулся и угрожающе сверкнул глазами. Затем подумал и показал Кёнсу средний палец. До побагровел и выхватил из кармана серебряную ложечку, не обращая никакого внимания на возбужденный шепот Бёна. - Я вижу два каких-то покосившихся сарайчика, - задумчиво пробормотал Ифань. – Наверное, в них хранится всякий хлам. И еще вижу два странных домика и что-то, похожее на плацдарм. - Интересно, мы скоро дойдем до нашего лагеря? – тяжело вздохнул Сехун. – Я так устал, хочу поскорее поймать вайфай и посмотреть новую серию шоу сестер Кардашьян! - А мы уже пришли, - возвестил Онью и жестом фокусника показал на покосившиеся сараи. – И о каком вайфае ты говоришь, конечно, у нас нет никакого вайфая! Зачем он нужен, когда есть свежий воздух и масса подвижных игр! - Нет вайфая?! – в ужасе воскликнули Сехун и Чонин. Бэкхён упал на колени и голосом раненого ламантина закричал: - Как же так?! Как я смогу смотреть свои любимые эротические комиксы и познавать всю суть сексуального блаженства посредством просмотра обучающих видеопособий?! - О чем он говорит? – шепотом спросил Чондэ. - О порнушке, - вздохнул Лухан. – О своей мерзкой капиталистической порнушке. - Здесь вы можете увидеть наши уютные домики, - вещал тем временем Онью. – В них есть удобные деревянные кроватки, две тумбочки и даже радио! Радио, вы представляете? Как далеко шагнул прогресс! Чуть поодаль – мой офис, столовая и медпункт! И отдельный домик для ваших вожатых, Минхо-ши и Тэмина-ши! - Я что, буду жить вместе с этим недоразвитым мужланом? – в ужасе воскликнул Тэмин. – Мне придется находиться круглые сутки с этим идиотом, который даже носки не меняет месяцами?! - Я менял, блядь, носки на прошлой неделе! – оскорбленно отозвался Минхо. – И я тоже не хочу жить вместе с этим самодовольным пидорасом! - Ребята, не ругаемся, наша цель как раз состоит в том, чтобы вы подружились, - покачал головой Онью. – Вы обязательно должны быть ближе друг к другу и побороть все разногласия, как и ваши ученики! - Погодите, мы будем жить вот в этих двух покосившихся клоповниках? – переспросил Сухо. – Там, где дырка в стене и покосившаяся крыша? - Нет, ты будешь жить в другом домике, с разбитым окном и поломанным крыльцом, - охотно ответил Онью. – Вместе с Ифанем, Бэкхёном, Луханом, Кёнсу и Чондэ! В домике с дыркой в стене живут Чанёль, Сехун, Чонин, Тао, Минсок и Исин! Разве не здорово? Я специально распределил вас в домики подобным образом, чтобы вы могли получше узнать друг друга! - Отлично, наверняка моего красавчика зовут Чонин! – радостно прошипел Бён и возбужденно захихикал. – Только подумай, какое мужественное и крутое имя! И так ему подходит! - Все названные ребята пусть выйдут вперед и познакомятся друг с другом, - продолжил Онью. – Бён Бэкхён! - Это я, - с готовностью закивал Бён, - свободен, сексуален и очень красив! - Лухан! - Я порву вас на агитационные листовки, грязные капиталистические проститутки, - поприветствовал собравшихся китайский студент и лучезарно улыбнулся. - О Сехун. - Это я, - отозвался О. – И я люблю гламур и большие жопы! - Ким Чунмён! - Это моя гантель Меган, - вышел вперед Сухо и продемонстрировал остальным гирю, заботливо завернутую в дорогой шелковый шарф стоимостью с бюджет небольшой африканской страны. Немного подумав, он добавил: – Я хорошо прыгаю в высоту. - Ким Чонин! - Я Дитя Тьмы и опасный Сын Ночи, - пафосно продекламировал Ким и вышел вперед. - Ты пидорас и маленькая писюлька! – выкрикнул Кёнсу и злорадно захохотал. - О, кстати, а вот и наш До Кёнсу-ши, - возвестил Онью. – Кёнсу-ши, не называй писюльки других людей «маленькими», это может стать для них моральной травмой! - Как, это Чонин?! – Бэкхён ощутил себя преданным и обманутым во всех своих лучших извращенных ожиданиях. – Я что, буду жить в одной комнате без своего сексуального бога?! Без будущего покорителя моей заветной пещеры? - Пак Чанёль, - тем временем воскликнул Онью, и Пак, сияя ослепительной улыбкой, вышел вперед и помахал всем присутствующим. - Всем привет! Меня зовут Чанёль, и я верю в силу воздержания! Я собираюсь хранить свою девственность как можно дольше, потому что только это позволит мне добиться успехов в спорте! Ведь я мечтаю стать олимпийским чемпионом и настоящей легендой! Бён замер, широко открыв рот. Онью, тем временем, продолжал представлять всех присутствующих, а Кёнсу повернулся к стоящему как истукан Бэкхёну и сочувственно похлопал его по плечу. - Кажется, твой сексуальный бог не откликнется на твои чувственные порывы. Но ничего страшного, ты можешь обратить внимание на кого-нибудь другого. Например, на вот того китайского дылду с капризно надутыми губами и видом пафосной утки. Или вот на того странного парня, который зажимается со своим копьем, как стриптизер-неудачник. Тебе ведь нравятся всякие извращения с использованием посторонних предметов? Вы наверняка найдете общий язык! - Раз вы все познакомились, то пришло время представить двух других членов нашего дружного коллектива! – с небывалым энтузиазмом воскликнул Онью и ткнул пальцем куда-то в сторону. – Поприветствуем нашего лагерного медика Джонгхёна-ши и нашего непревзойденного повара Кибома-ши, которые рады подарить вам незабываемый отдых в «Задорных шишках»! Он громко захлопал в ладоши, и из-за растущего неподалеку дуба показались двое: невысокий молодой человек в белом халате и второй парень, мрачно ковырявшийся в ухе. Тот, что в белом халате, широко улыбнулся и помахал им рукой: - Привет, ребята! Я ваш персональный врач Ким Джонгхён, и я могу со всей уверенностью назвать себя компетентным и достойным уважения специалистом! - Доктор, у меня нога болит, мне на нее гирю уронили, - пожаловался Чанёль и сверкнул глазами в сторону Чунмёна. – Что мне делать? - Я тебе дам таблеточку анальгина, и все пройдет, - оптимистично пообещал Джонгхён и начал рыться в карманах. - Хён, я тут наелся пищевой пленки, и у меня теперь болит живот, - загробным тоном возвестил Ифань. – Вдруг у меня внутри все кишки в целлофан завернутся? - Анальгин, - возвестил Ким. Немного подумав, он добавил: – Три таблетки! - Джонгхён-хён, а меня недавно тошнило всю дорогу, потому что наш автобус вел какой-то кретин, - подал голос Лухан. – Аж ноги трясутся, а мне нужно быть в форме, чтобы с достоинством держать удар против капиталистических захватчиков! - Я дам тебе анальгин, - пообещал Джонгхён из кармана несколько упаковок сего чудодейственного средства. – Пять таблеток. А кретину, который вел автобус, - семь! - Доктор, я беременный, и у меня сложное воспаление коленной чашечки, - заявил Кёнсу, у которого появились серьезные сомнения в компетентности их лагерного врача. – А еще у меня отвалилась грыжа, в пупке образовался пупочный сифилис, а Ким Чонин заразил меня подмышечной гонореей! Что мне делать, подскажите? - Что вы врете, какая подмышечная гонорея, я их брил позавчера! – возмутился Чонин и пнул лежащую на земле шишку. На лицо Джонгхёна наползло задумчивое выражение лица, и он изрек: - Я дам тебе три таблетки анальгина. А на пупок наложу йодовую сеточку! - Этот долбоеб ничего не знает, - лучезарно улыбаясь, прошипел Кёнсу. – Мы все будем умирать, а он закормит нас анальгином! - Да ладно тебе, тут не так уж много всяких опасностей, - пробубнил Исин и прижал к себе напряженно сопящего Эммануила. – Вот, повар кажется вполне адекватным. - Привет, холопы, меня зовут Ким Кибом, но вы можете звать меня Ки! – подал голос адекватный повар. – Ведь Ки в переводе с английского означает «прекрасный и сексуальный дикий зверь с упругой задницей»! - Но «ки» переводится с английского как «ключ», - робко пискнул Ифань. Ки смерил его уничтожающим взглядом и категорично заявил: - Еще одно такое заявление, и ты лишишься моего фирменного десерта на ужин. - Да, ребята, в честь вашего приезда у нас сегодня будет праздничный обед! – сообщил Онью и, споткнувшись о собственный шнурок, с оглушительным воплем свалился на землю. Джонгхён ринулся к нему, на ходу вытаскивая из кармана анальгин, а Кибом скрестил руки на груди и торжественно заявил: - Вот именно, в честь того, что сегодня начинается ваш отдых в этом прекрасном… - Ки кинул быстрый взгляд на покосившиеся деревянные конструкции и невольно поежился, – уютном лагере, я приготовил вам особенное угощение! Суп из крапивы и лесных грибов, желудиное суфле, овсяная каша на воде с земляникой, которую мы с Онью-хёном недавно весь вечер собирали возле заброшенного цеха лакокрасочного завода! - А я могу отказаться? – еле слышно поинтересовался Чунмён. - Можешь, - ласково отозвался Ки, - но, поверь, это лучшее, что ты сможешь здесь сожрать в ближайшие три недели. - Ну же, Ки, не пугай мальчика! – пропыхтел Онью, стряхивая с коленей мох. – Пойдемте, ребятки, я покажу вам нашу территорию. Уверен, вам здесь очень понравится! - Давайте я подкрадусь к нему сзади, оглушу его веткой по голове, а потом вырублю коротышку в халате и истеричку, - шепотом предложил Тао, хватаясь за локоть Минсока. - А мы тем временем сбежим отсюда, пока не поздно! - Ничего не получится, как мы отсюда уедем, пока мы дождемся попутки, нас уже отловят и заставят жрать анальгин, - мрачно возразил Сюмин и тяжело вздохнул. – А может, даже желудиное суфле… - Вот это наша сцена, - Онью жестом фокусника показал на покосившийся плацдарм, - именно здесь мы будем собираться и обсуждать важные вопросы! - Это как лобное место в «Доме 2»? – оживился Минсок, ярый фанат российских телевизионных передач. – А вы как Бузова-нуна! - Я не понимаю, о чем ты говоришь, милый мальчик, - озадаченно крякнул Джинки. - Кто такая эта «Бузануно»? Это твоя воображаемая подруга? Мне кажется, тебе нужно поговорить с Джонгхёном-ши, он же у нас еще и психолог! - Я пропишу ему анальгин, - немедленно пообещал лагерный врач. Онью тем временем подошел к одному из домиков и с силой дернул за дверь. Та немедленно оторвалась и рухнула на начальника смены. Минхо и Тэмин переглянулись: желание бросить все, в том числе и любимых учеников, и сбежать отсюда прочь, было настолько велико, что побеждало все рациональные порывы, но, в конце концов, чувство ответственности одержало верх, и они с усилием подняли дверь и выудили оттуда помятого и всклокоченного Джинки. - Ой, спасибо, а то с ней такое бывает, - сказал тот в ответ и отряхнул испачкавшуюся панамку. - Ну, как вам домик? Будущее пристанище радовало глаз стенами, покрашенными в приятный светло-желтый оттенок цвета мочи поросенка. В полу было несколько дырок, в углу стояли две покосившиеся тумбочки, покрытые толстым слоем пыли. Посреди комнаты стояли три двухъярусные кровати, застеленные тонкими шерстяными одеялами цвета детской неожиданности, на которых лежали мятые подушки. Под потолком загадочно мерцала одинокая лампочка. - Туалет на улице, всего в одном километре пути, - сказал Онью и задумчиво почесал нос. – Душ есть, принимать его будете раз в неделю, по воскресеньям. Но зато у нас тут рядом есть настоящее озеро! И вода там очень чистая, правда, иногда еще попадаются трехглазые рыбы. Остальные молчали, не в силах выдавить ни звука. Джинки вновь широко улыбнулся, отчего всем присутствующим захотелось вновь засунуть его под дверь, и радостно возвестил: - Подъем в шесть утра, потом мы делаем утреннюю зарядку! Потом вкусный и сытный завтрак, а затем… Ой, зачем я сразу буду рассказывать вам о всех радостях! Давайте, располагайтесь пока в ваших домиках, а в семь вечера приходите в столовую, там будет наш особый праздничный ужин! Тогда-то я вам все и расскажу! С этими словами он развернулся и, споткнувшись об корень, рухнул прямо в лужу дождевой воды. Кёнсу злорадно хихикнул, а Чондэ позеленел и с ужасом пробормотал: - Как, неужели это еще не все радости?! - Конечно, нет, - пробулькал из лужи Онью. - Кстати, обитатели второго домика, будьте осторожны, там в полу большая дырка, а на стене немножко размазан галлюциногенный мох, постарайтесь его не касаться! - Я хочу к маме! – плаксиво пробормотал Чанёль и громко зашмыгал носом, вытирая выступившие сопли о плечо О Сехуна. Лухан ткнул Бэкхёна вбок и насмешливо хихикнул: - Ну что, похоже, твое рандеву с этим ушастым долбоебом обломалось! Что будешь делать? Соблазнять богатого придурка с гирей или того идиота с большой задницей? - Путь истинного самурая лежит через множество испытаний, - торжественным шепотом возвестил Бён. Лухан и Кёнсу ощутили, как по коже бегут мурашки от предчувствия чего-то по-настоящему ужасного, а Бэкхён кинул быстрый взгляд на сморкающегося Пак Чанёля. Тот выглядел настолько привлекательно с большой козявкой на кончике носа, что сердце Бёна затрепетало, и он выдохнул, сжимая До за локоть: - Я покорю его во что бы то ни стало! Я заберу его невинность, и он станет моим первым мужчиной на пути к тысяче сексуальных партнеров! Вот увидите, скоро он обязательно покорится моим чарам, и тогда мы страстно потрахаемся прямо на этой скрипучей и отвратительной кровати! Глаза Бёна горели лихорадочным огнем, и Кёнсу невольно поежился. - И вы все, все мои друзья обязательно мне в этом поможете! Начиналось прекрасное лето в лагере «Задорные шишки». Лето, полное радости, веселья и приятных неожиданностей! - Твою мать! Таких, как сейчас, когда Чанёль, не подозревающий о страстных порывах Бэкхёна, провалился в дырку в полу, и теперь беспомощно дрыгал ногами, а безостановочно хихикающий Чондэ и тяжело вздыхающий Чонин пытались его вытащить.. Никогда еще девственность Пак Чанёля не была так близка к потере. Никогда еще либидо Бён Бэкхёна не бушевало с такой силой.