Mama told me you should start As you mean to go wrong Or else youʼre never gonna get it right — The Last Shadow Puppets, «Aviation»
Лёжа на спине, Алекс ощущал сильную жажду, головную боль и ломоту в руках. Было темно, а голова словно налита свинцом. Тёрнер не находил в себе сил сдвинуться с места, прокручивая в голове последние воспоминания о вечере. Он не понимал, где находится и сколько сейчас времени на часах. Он просыпался и засыпал снова, чередуя действия каждые двадцать минут. От самого себя он ощущал запах спиртного, поэтому старался глотать больше свежего воздуха из окна. Руководствуясь лишь своими предчувствиями, Алекс пришёл к незамысловатому выводу о том, что в виду своей восприимчивости ко всему алкогольному (в больших количествах тем более) — попросту отрубился на полпути к номеру, и Майлз, приведя его в порядок ко сну, уложил в кровать, а сам лёг рядом. Вообразив себе благоприятную картину вечера, Тёрнер вновь погрузился в тревожную дрёму, прерываемую болезненным самочувствием. Когда солнечный свет озарил неубранный номер, Алекс открыл глаза. На нём всё тот же костюм, а на ногах носки и туфли, которыми он запачкал постельное бельё. — Майлз, — прохрипел Алекс, а затем откашлялся, дабы звучал он более звонко. — Ма-а-йлз. Майлза и след простыл. Его сторона кровати была холодна. Алекс по-настоящему начал волноваться и, надеясь на единую записку, прикреплённую к двери изнутри, поднялся с кровати. В глазах на пару секунд потемнело, и Тёрнеру пришлось переждать это, опираясь правой рукой на гардеробную. Когда он преодолел дистанцию до выхода из апартаментов, то, положив руку на ноющий живот, осмотрел их привычное место для записок — ничего. Алекс с отчаянием потёр лицо. Он осмотрел номер и слегка успокоился, когда увидел то же расположение вещей Майлза, как и обычно. Желудок скручивало от чувства голода, и Тёрнер решил поспать ещё час до тех пор, пока не откроется ресторан. Посмотрев на себя в зеркало, он в какой-то степени ужаснулся: под глазами залегли глубокие мешки, рубашка заляпана, судя по всему, красным вином, а причёска после сна напоминала кучу сена. Настроение не располагало к походу в ванную, поэтому, скинув с ног пару туфель, Алекс свалился обратно на пустую кровать. «Я проснусь, и Майлз будет рядом» — с таковым вердиктом Алекс погрузился в сон. По будильнику Алекс продрал глаза и, не желая мириться с сильным чувством голода, решился переодеться и хотя бы в таком виде наведаться на завтрак. Самовнушение вновь прошло даром — Кейна не было. Алекс склонился над раковиной в ванной и отхлебнул из ладони воды в надежде утолить засуху во рту, но, ощущая отчётливый привкус канализации, не сдержал рвотный позыв, быстро отвернувшись к унитазу. Простояв на коленях около пяти минут, Алекс почувствовал, что ему сравнительно стало легче, и почистил зубы. Лениво прожёвывая омлет с зеленью, Алекс старался побороть задатки обиды на Майлза, но, как бы не пытался он войти в положение, то всё рано недоумевал: как можно было бросить его в таком состоянии? В уме он готовил пару язвительных высказываний для Кейна, пока допивал слегка горький кофе. Алекс разлёгся в гамаке, наслаждаясь тенью от деревьев, и старался скоротать время. Головная боль отступала до тех пор, пока из-за спины не разразился детский крик — недалеко находился мелкий бассейн, служащий эпицентром шумных игр. Когда гул стал совсем невыносимым, Тёрнер направился в сторону небольшого сада с желанием развеяться. Никогда стриженные кусты и клумбы не вызывали у него столько удовольствия. Путь до номера он проделывал вместе с угнетающими мыслями о том, что в своём неприглядном состоянии минувшей ночью мог потерять карты, документы и дубликат ключей от квартиры Майлза, однако на комоде у двери его ждало всё это, сброшенное в единую кучу фантиков от конфет. В номере было как никогда тихо. Раскрытая на сотой странице книга со вложенной Майлзом закладкой покоилась на подушке, и Алекс, отодвигая её в сторону, упал животом на кровать. Поклявшись себе в том, что он вскоре сменит одежду, помоет голову и побреется, Тёрнер уткнулся лицом в прохладное одеяло и вновь не смог пересилить сонливость. — Алекс? — раздался тихий голос прямо над ухом. Опустив задравшуюся до рёбер рубашку, Алекс открыл глаза и увидел стоящего напротив Майлза. Алекс молча устремил взгляд на него, не проявляя никаких эмоций. Он хотел протянуть руки к нему, привычным движением обнять, но удержал себя от этого и продолжил следить за его руками, выискивающими пачку сигарет. — Как себя чувствуешь? — Кейн сел на край кровати и устроил ладонь на плече Алекса, недовольно жмурящегося. — Никак, — буркнул он и попытался убрать с себя руку Майлза. Он закурил, не отрывая головы от подушки, и Кейн лёг рядом, широко зевая от усталости. — Неужто ты смог выделить час ночью на то, чтобы отвести меня в отель? — Нет, — ответил Майлз, на что Тёрнер прореагировал кривым подобием улыбки. — Джейми, мой приятель, сопровождал тебя в такси, а потом до номера. Персонал не хотел его пропускать, но он объяснил ситуацию, а затем сунул двадцать евро на ресепшен, — рассказывал Кейн, пока щёки Алекса краснели от осознания того, что он наверняка успел опозориться перед незнакомцем. — Мог бы дать Джейми ещё десять евро на то, чтобы тот хотя бы ботинки с меня стащил, — уткнувшись лбом в сгиб локтя, буркнул Алекс, а затем ткнул пальцем на грязные разводы, выделяющиеся на фоне белоснежной простыни. Майлз проигнорировал его язвительное фырканье и, закинув руку на Алекса, притянул к себе. Он упёрся грудью в спину Алекса, придерживая рукой его живот, и чувствовал, что он брыкается. — Если я сам приготовлю тебе завтрак, ты успокоишься? — сказал Майлз, пытаясь выйти на компромисс. — Вряд ли. Я уже завтракал. — Ну Ал… Я правда не хотел оставлять тебя. — И поэтому сплавил меня какому-то мужику, а сам пошёл развлекаться с той шлюхой? — громко произнёс Алекс, выплёскивая свой пыл. — Да уж, ночью тебе было бесполезно что-то объяснять, — когда Алекс встал с кровати, Майлз развалился на большей её площади. — Послушай меня хотя бы сейчас. Алекс сел на подоконник и закурил, искоса поглядывая на Майлза. В голове всё так же проносилась болезненная пульсация, а в висках колотило, и он нехотя потёр затылок, куда отдавала тупая боль. Кейн расположился полулёжа, опираясь спиной на спинку кровати, и сложил руки в замок. Алекс приготовился слушать, хотя всем своим видом старался показать свою незаинтересованность — хватило увиденного раннее. Стягивая пиджак и расправляя его по швам, Майлз напомнил Алексу о том, что они вырвались из-под опеки Сержа, тем самым лишаясь крыши над головой. Каким бы дерьмовым человеком он не был, от него действительно много зависело, и хотя бы в этом он был прав тем злополучным днём. — Понимаешь, Ал, вся эта ситуация, в которую мы ввязались, напоминает деятельность проституток без сутенёра. Появимся на чьей-то территории, переступим дорогу, и всё. Прострелят не только ноги, — он машинально погладил свою затянувшуюся рану сквозь ткань брюк. — Отличное сравнение, блять. — Ты же осознаёшь то, что мы долго не протянем так? — обратился к нему Майлз, не обращая внимания на выпады в свою сторону. — Через ту девушку мы получим доступ к её отцу, а с его помощью и связями в банке мы бедствовать не будем, да и в живых останемся. Я мог пустить всё на самотёк, я, блять, мог! — вспылил он. — Но не пустил же, сечёшь? Алекс чуть не выронил сигарету, ощущая предельный риск настоящего времени. Он следил за нервными движениями Майлза, пока тот следовал до шкафа и обратно, громко хлопая дверцей. «Извини… Извини, пожалуйста, я всё понял. Просто я не мог смотреть на то, как она тебя лапала» — неуверенно сказал Тёрнер. — Ну, хоть это ты помнишь, — бросил напоследок Кейн и удалился в ванную комнату. Когда все водные процедуры были пройдены, а от каждого пахло шампунем и гелем после бритья, Алекс поборол любой осадок от обиды на Майлз. Майлз тщательно пересчитывал купюры в стопке нажитого, прикидывая, надолго ли им этого хватит, а потом достал ещё пару конвертов с фальшивыми бумажками. Он положил между двумя кучами банкнот книгу, дабы не смешать их, и писал на листе бумаги грядущие расходы на отель, переезды и нечто, о чём не давал знать Алексу. Тёрнер молча наблюдал за каждым движением его рук и боялся мешать — Кейн был не в лучшем расположении духа. Да и о каком хорошем настроении может идти речь, если они на волоске от краха? Майлз отвлёкся лишь единожды, когда услышал свою любимую песню — тогда он задумчиво осмотрелся вокруг и притопал ногой, а затем сделал глоток чая. Он хмурил брови и вглядывался в цифры, пока Алекс маячил по периметру комнаты, взбивая пыль. Майлз тяжело выдохнул и лёг на спину, оставляя ступни на ковре. Тогда Алекс поймал момент и, наскоро подскочив к нему, рухнул рядом, по-детски закидывая ногу на Майлза, словно захватывая в плен. И, кажется, на лице Кейна впервые за утро появилась лёгкая улыбка. Алекс зарылся лицом в хлопковую футболку Майлза и застыл, ощупывая руками его плечи. Майлз привык к такому поведению Алекса, поэтому невольно хмыкнул и расслабился, поглаживая его спину в ответ. — Можно было бы тебя запрячь на эту миссию, — Майлз закрыл глаза и вообразил себе Алекса на своём месте. — Эх, поздно уже. — Ну уж нет, — открестился Алекс от предложения. — А тебе понравилась та девушка? — спросил неожиданно Тёрнер, и его рука остановилась на предплечье Майлза. — Начнём с того, что девушки мне не нравятся по своей сути, — Майлз усмехнулся. — А закончим тем, что я терпел это исключительно ради нашего благополучия. — А выглядел ты вполне довольным. Ну и актёр! — воскликнул Тёрнер и несильно ударил его кулаком в плечо. — Господи, я чуть не умер, когда увидел это. Лишний раз Майлз уверил Алекса в том, что в этом нет ничего серьёзного, что он полностью безразличен в отношении к этой барышне. «Её отца зовут Мартин, а её, эм… кажется, Джоан» — рассуждал Кейн, пока перебирал пальцами завивающиеся локоны Алекса. Алекс ощутил, будто с души упал огромный булыжник. «Откуда ты знаешь её и Мартина?» — поинтересовался Тёрнер. — Учился в школе с ней. Помню, вся школа была наслышана о том, что её папаша глава центрального банка… Да и сама она не упускала шанса напомнить об этом, — вспоминал Майлз о своих ушедших годах. — Хах! Однажды в выпускном классе она предложила мне встречаться, но я отказался, — оживился он, рассказывая факты своей жизни. — Почему? — даже на очевидное утверждение Алекс нашёл свой допытывающий вопрос. — У меня уже был парень, — равнодушно сказал Кейн и потянулся за пачкой. — Не считаю нужным разговаривать о бывших. Ну что, может, сходим в парк? — Нет, расскажи уже, пожалуйста. Мне правда интересно, — Алекс схватил его за руку и не дал подняться. — Да рассказывать особо и нечего, — он поддался уговорам Алекса и вернулся на своё место. — Недолго это длилось. Мои родители узнали об этом, устроили, мягко говоря, скандал. Мать порывалась отвести меня к психиатру знакомому… Но я не сержусь за это. Тёрнер рефлекторно хотел задать вопрос, как же он может так спокойно относиться к давлению со стороны родных, но потом вспомнил причину. В глазах Майлза застыла грусть, и он посмотрел в светящееся от солнца окно. — Я ушёл из дома тогда. Уехал на попутке в Манчестер. Ходил от одного друга к другому, скитался по остановкам и бульварам. Однажды полицейский остановил меня в три ночи у какой-то гостиницы. Стандартно проверил на алкоголь, задал несколько вопросов, что я делаю в такое позднее время на улице, один ли я… А потом, как только дело дошло до установления моей личности, я назвал своё полное имя. После моего робкого «Майлз Питер Кейн» он смягчил тон и попросил меня сесть на заднее сидение автомобиля. В участке, сидя на скамье, я узнал, что мои родители трагически погибли по пути из Брикстона в Уиралл. Следующие сутки я не помню. Я не помню, плакал ли я, кричал ли, просто сидел в глубоком шоке и не разговаривал, но помню точно — жить определённо не хотелось. Благо, что бабушка через два дня примчалась скорым поездом и забрала меня во Францию. Я всегда боялся менять обстановку, переживал, найду ли в новом месте друзей, будут ли мне рады, а тогда… Я принял это за что-то свыше. Я не мог находиться в Уиралле ни минутой больше. Проклятое место. Проклятый я. Майлз с безысходностью спрятал лицо в ладонях. Алекс протянул ему стакан воды и подвинулся ближе; сам он был по-настоящему растерян. Ситуации, в которых приходилось кого-то утешать, загоняли в тупик, и сейчас он изо всех сил старался прижаться ближе к Кейну и уверить, что сейчас всё хорошо. Майлз прочистил горло прохладной водой и продолжил: — Хорошо? Не думаю. Если бы я вернулся за два дня до чёртовой встречи с копом, если бы я не был так упрям и груб, то этого бы не случилось. Если бы я не ляпнул, что поеду в пригород Лондона к своему бывшему однокласснику, у которого точно можно было бы остановиться и которого так хорошо знала моя мама… Если бы не этот скандал перед моим уходом! Они слишком сильно любили меня, чтобы не ломануться в Лондон по предполагаемому адресу, — лицо Кейна аж покраснело от волнения, и он кусал губы, тяжело дыша. В голове Алекса было одно слово — пиздец. Он еле сдержался, чтобы не произнести его в слух, дабы Майлз не воспринял это на свой счёт. Он перебирал в голове все возможные варианты подходящих реплик, но в горле стал ком, и Алекс безмолвно заключил Майлза в объятия. Страх заполонил его мысли. От одной версии того, как Майлз переживал это, сердце леденело. Свои личные проблемы шагнули на второй план, когда он оказался осведомлённым о жизни Майлза. Он никогда бы не мог сказать, что на долю Кейна, жизнерадостного человека с вечно улыбающимися глазами, могла выпасть настолько тяжёлая ноша. Даже сейчас он не позволял себе плакать, а лишь сжал кулаки и закрыл глаза. Если раньше Алекс мог недоумевать, как едва знакомый человек смог добровольно вызваться на помощь, то сейчас он не сомневался; Майлз Кейн — человек большой души, перенёсший на себе многие лишения и знающий, каково это. Тиканье стрелки часов убаюкало их обоих. Алекс решил, что лучший выход — это промолчать и поддержать физически, успокаивающе водя ладонью по его плечу в процессе крепкого объятия. Вскоре объятие ослабело, и они оба так и заснули плечом к плечу без лишних слов.***
— Что-то мы разоспались сегодня, — Майлз продолжал зевать, но вновь умылся и повертелся у зеркала, будто сейчас утро. На закате дня их жизнь приобрела привычный темп: они и думать забыли и тяжёлой беседе накануне, о посталкогольном состоянии, и сейчас, взбодрившийся Кейн вприпрыжку собирал по номеру пустые коробки пиццы. Алекс продолжал лежать в кровати, но как только получил угрозу занятой на целый час ванной, встал и направился именно туда, чтобы уложить волосы. — Может, куда-нибудь сходим? — выдвинул идею Алекс, поддевая расчёской последний нетронутый локон. — Например? — Ну, мне, допустим, поднадоело есть еду из доставки. — А мне хотелось бы послушать живую музыку, а не при помощи винилового проигрывателя, — мечтательно улыбнулся Майлз и вообразил себе исполнение своего желания. — Сомневаюсь, что Oasis дают сегодня концерт хоть где-нибудь, — поспешил его разочаровать Алекс. Алекс так и не понял, куда они держат путь и в этот раз, но довольно расплылся в улыбке. Грядущий вечер, проведённый в компании Майлза и никого более, обещал быть прекрасным. И неважно, куда они пойдут: хоть на скучную выставку, хоть в шумный бар — Кейн везде мог устроить веселье для двоих. Майлз даже в самом людном и оживлённом месте был способен придать ощущение домашнего комфорта. «Кажется, у меня идея» — Майлз аж вскочил с места, не допив свой остывший чай. Он попросил Алекса подождать час-полтора, дабы осуществить держащиеся лишь в его уме планы, и выпроводил его в коридор, придумав ему миссию — найти пару бутылок шампанского, которое им так приглянулось пару дней назад. Пара телефонных звонков, несколько минут договоров, и вот Майлз быстрым шагом выходит навстречу мчащемуся Алексу с пустыми руками. «Его не было» — уныло ответил Тёрнер, и Майлз, зная, что этого сорта не может быть в отеле даже в перспективе, посочувствовал. — Через пять минут у парковки. Сбоку от шлагбаума, — оповестил его Майлз и, быстро чмокнув в шею, удалился. Алекс засёк пять минут на наручных часах и гадал, что на этот раз. Ладони потели от сладкого волнения. Один сантиметр по дуге циферблата стрелка проделывала уж слишком долго, и на третьей минуте Алекс сорвался, направляясь прямиком к запланированному месту. — Запрыгивай, принцесса, — звонко рассмеялся Майлз, выруливая к Алексу. Алекс потянул на себя ручку белого седана и, едва не ударившись головой о непривычно низкий потолок, рухнул на кожаное сидение. Внутри оказалось достаточно места, пускай визуально автомобиль вместительным не казался. Алекс вытянул ноги и отодвинул сидение назад спустя три попытки, осматривая салон. — Ты не против, если на этот раз без алкоголя? Тошно уже, — между ними, на подстаканнике, покоились большие стаканы кофе со льдом, и Алекс, не теряя времени напрасно, отхлебнул его. — Наоборот я только «за», — согласился он и провёл рукой по бардачку. — Арендовал? — изумлённо спросил Алекс, повидав, насколько быстро машина берёт разгон. — Не, — Майлз сделал музыку тише, дабы лучше слышать спутника. — Джейми погонять дал. Алекс посмотрел в окно, задумываясь о том, что неплохо было бы познакомиться с этим самым Джейми, и провожающим его до отеля, и предоставляющим такой хороший транспорт. Майлз уверенно крутил руль, зажимал газ на пустых дорогах и порой даже нарушал правила, пересекая двойную сплошную. — И всё же, я сдержал обещание показать тебе город, — хмыкнул Майлз, глядя в обе стороны поочерёдно. Алекс восторженно усмехнулся, демонстрируя ряд зубов, и расслабился, ожидая первой остановки. Погода не предвещала дождя, но они всё равно решили оставаться сидеть в машине в виду того, что парковочные места являлись дефицитом, а точки с платной парковкой, сшибаемой с наивных туристов, требовали наличных денег, которых благополучно не оказалось ни у одного в карманах. Алекс высунулся из окна, когда они подъехали к Площади Согласия. Рассказы Майлза приносили куда больше пользы и смысла, нежели монотонные повествования любого экскурсовода — Кейн разбавлял исторические факты своими воспоминаниями об этом месте и шутками. — Вон там, по правую руку, находится Сад Тюильри, — продолжил он, — а прямо перед нами, во-он там, если идти прямо и прямо — набережная Сены. В темноте Алекс не мог вглядываться вдаль, поэтому представлял себе огромные толпы людей и радовался тому, что остался сидеть в машине. — Как ты относишься к современному искусству? — он вырулил из тупика, и Алекс согласно промычал, пускай никогда не имел с искусством ничего общего кроме предмета в школе. — Могли бы в Музей Помпиду сходить, но уже поздно, да и ехать далеко… Но это того стоит, я ручаюсь. — Верю, верю, — почти шёпотом сказал Алекс, устремив взгляд на кипящие жизнью улицы. Кейн продолжал свои бескрайние речи, прерываемые лишь остатками кофе, а Алекс впитывал каждое слово из его уст. В голове пронеслась нелепая мысль о том, что если бы Кейн вёл у него историю в школе, то он определённо бы знал её куда лучше. Тёрнер не хотел, чтобы этот вечер заканчивался. После дневного заточения в апартаментах это стало глотком свежего воздуха для него, и он, отбросив все ранние переживания, дышал полной грудью. «Ну что, не устал от меня? Ещё прокатимся?» — Кейн убрал руки от руля и посмотрел на умиротворённо улыбающегося Алекса. Сделав большой круг по причине одностороннего движения, они подъехали к заправке, и Майлз покинул салон, дабы разобраться с подающим бензин пистолетом и заплатить в кассе. Алекс захватил фруктовую жвачку со стенда и, размашисто открывая дверь, сел обратно. Майлз умудрился прихватить пару буклетов с заправки, и Алекс их разглядывал, сопоставляя картинки на бумаге с действительностью в окне. Оранжевые цифры на дисплее проигрывателя вещали — почти полночь. — Не хочешь есть? — Майлз был готов предложить что угодно, лишь бы не сидеть молча. — Неа. — Надо бы поискать круглосуточные кофейни, где есть напитки навынос. Спустя полчаса поисков Майлз, не без недовольства, смирился. Алексу определённо было всё равно, пить горячий кофе или нет, и он продолжил смотреть в окно, любуясь светящимися афишами клубов и ресторанов. Неоновый свет озарял проспект, рассеивая блёстки по асфальту. Гудение толпы было слышно даже сквозь толстое стекло и закрытые наглухо двери, поэтому, не радуясь плохой шумоизоляции, Майлз выкрутил руль влево и свернул уже на не столь яркий путь. Они долго молчали, пока Кейн не отпускал последние шансы найти работающую кофейню, и вот, на пересечении бульвара Араго и улицы Фобур Сен-Жак, Майлз разглядел едва заметную вывеску маленькой забегаловки. — Фух, — он поставил на колено Алексу стакан, чтобы тот хоть на секунду отвлёкся. Тёмный переулок, в котором они застыли, мог пугать, однако внутри автомобиля, в тепле и комфорте, оценка местности обошла их стороной. Майлз распахнул свою дверь, дабы проветриться и закурить, а Алекс одним движением закинул ноги к лобовому стеклу, довольно мыча. Подпевание Майлза в такт музыке заставило Алекса улыбнуться. Когда концентрированные и сладкие остатки напитка оказались на дне, плейлист подошёл к концу, они погрузились в тишину, нарушаемую лишь слабым рычанием мотора. — Отличный альбом, — поделился мнением Алекс, однако не мог и догадываться, что это был за исполнитель — на этот раз Кейн взял на себя ответственность подбора музыки. Алекс выкрутил колёсико, отвечающее за свет в салоне, и стало темно. Кейн не сообразил, каковы были мотивы Алекса, и его осенило лишь тогда, когда Тёрнер перемахнул одним резким движением через рычаг коробки передач и сел к нему на колени, свешивая ноги за борт. Алекс безрассудно шутил и смеялся из-за своих же рассказов, утыкался носом в щёку Майлза, умело игнорируя то, что тот даже не старался слушать и согревающими движениями шарил под его рубашкой. — Закрой дверь, — приказал Майлз, похвалив себя за предусмотрительность, и Алекс послушно потянул ручку на себя, едва приподнимаясь с его колен. Алекс подставил шею, и Майлз быстро атаковал её. Алекс звучно дышал, ощущая под собой возбуждение Кейна, и обвивал его шею руками. Он прекрасно знал, насколько сильно Майлза заводит его расстёгнутая до груди рубашка — отстранив одну руку, он с трудом высвободил ещё одну петельку. — Дотерпишь до отеля? — пропел ему на ухо Майлз, высвобождая шею от воротника. — А есть варианты? — Алекс пригладил ладонью свои волосы и усмехнулся, глядя на Кейна сверху. — Или планируешь отыметь меня на переднем сидении? Хотя, на заднем было бы удобнее, — он переполз на своё место, держась за плечо Майлза. Кейн звонко цокнул языком и отвернулся к окну, стараясь не смотреть на нагло улыбающегося Алекса. Тёрнер закурил и провёл пальцами по шее как бы невзначай. На протяжении всего общения с Майлзом он не претендовал на ведущую роль, и ему это определённо нравилось. Алекс знал, что его загорелая кожа и манерный стиль общения сводили Кейна с ума, заставляя его идти на любые уступки его капризам — он старался не злоупотреблять этим, но порой выручал самого себя. И сейчас, боковым зрением видя взволнованного Майлза, он чувствовал себя по-настоящему нужным и желанным.***
С удовольствием проспав до полудня, Тёрнер хотел укорить себя за невыполненное обещание встать пораньше, но лежащий рядом Майлз, полностью обнажённый и прикрытый лишь краем одеяла, не дал этого сделать. Кейн делал вид, что спит, хотя Алекс заметил его прищуренный взгляд длительностью в пару секунд. Алекс прислонил к груди свою футболку в надежде укрыться от удручающей после постели прохлады и переступал через кучи вещей. Алекс шмыгал носом и изредка кашлял. Решение перестраховаться и выпить пару противовирусных таблеток оказалось оптимальным и, устроив раскопки в прикроватной тумбе, Алекс нашёл предположительное спасение. Кейн шумно вздохнул и потянулся, осматривая беспорядок. — Поедешь на встречу с клиентом? — спросил он и зевнул, прикрывая рот ладонью. — А можно не ехать? — Мы никуда не спешим. У тебя достаточно времени, чтобы собраться, — уверил его Кейн, полагая, что основная проблема — нехватка времени Алексу на его затяжные сборы. — Мне плохо, — Алекс явно преувеличил и проглотил две таблетки, запивая мятным чаем. — Ладно, тогда я сам. Тебе что-нибудь нужно? — Кейн натянул боксёры и открыл новый тюбик зубной пасты. — Наверное, не нужно, — голос Алекса звучал не так, как обычно, благодаря тому, что нос был заложен. — Хотя… Давай что-нибудь на своё усмотрение. Майлз кивнул и, не изъявив желания запоздало позавтракать, сел за дубовый стол и опустошил свою сумку: из неё выпали стопки купюр, бумаги и пара упаковок жвачек. Потерев ладони, он приступил к разбору договоров и прочих тонкостей своего дела, пока Алекс бродил от ванной и обратно, бездумно рассматривая полупустые полки. Он усмирил в себе желание заговорить с Майлзом и позволил ему заняться очередным пересчётом и заполнением таблиц на черновиках, поэтому, нацепив первые попавшиеся вещи на себя, отправился на поиски съедобного. Майлз, распознав намерение Алекса, напомнил, что вскоре уйдёт и не успеет попрощаться, и поцеловал в лоб с обещанием не задерживаться. «Не скучай» — Алекс услышал на выходе из номера. В последнее время Алекс всё чаще ловил себя на мысли о том, что стены сменяющих друг друга отелей кажутся намного милее полноценного дома его опекунов из Шеффилда. Он решил для себя, что если и вернётся туда, то лишь на пару часов для того, чтобы за чаем обсудить с ними все прелести жизни во Франции, рассказать, что живётся неплохо и без них, а денег хватает более чем на всё необходимое. Он знал, что ещё не раз и не два они будут вынуждены совершать переезды, что это не последний пункт остановки, и душа лишь радовалась переменам. Складывая пустые коробки из-под еды в большой мусорный пакет Тёрнер фыркнул в непонимании того, как такая свалка успела накопиться в их обители. С мокрыми после душа волосами он ползал на коленях по ковру, собирая рассыпанный в процессе ночного просмотра кино попкорн, а затем, не доверяя складывание вещей в стопки горничным, занялся этим собственными руками. — Чёрт, — Алекс пробормотал, не находя своего бумажника. Стараясь не наводить напрасную панику, Алекс открывал шкаф за шкафом, выдвигал ящик за ящиком в надежде увидеть знакомый предмет. Тёрнер старался вспомнить, где в последний раз его видел и куда клал по приходу в номер. Его глупая привычка класть кошелёк у подушки заставила Алекса осмотреть пространство у изголовья кровати, скинуть подушки на ковёр и усердно приподнимать тяжёлый матрас, прикреплённый к деревянной основе. Бумажника не оказалось на его стороне кровати, и Алекс радикально продолжил поиски, перебираясь на сторону Кейна. Он проделал ту же самую операцию с матрасом и засунул руку под него, вслепую проводя ладонью. Большим пальцем он задел нечто, похожее по ощущениям на застёжку, и ухватил это рукой. Это был не искомый раннее бумажник, а конверт для документов, закрываемый пластиковой молнией. Вероятно, его забыл предыдущий постоялец, и Алекс от покоряющего его любопытства разомкнул небольшую папку — в ней покоились пустые листы, но среди них затесался сложенный пополам текст, написанный вручную. Он его положил на стол и пригладил рукой перед тем, как начать читать. В отличие от всех остальных бумаг, кропотливо исследуемых Кейном, именно эта была без единой печатной буквы и печати. Я, Майлз Питер Кейн, гражданин Франции, 1986-го года рождения, добровольно вступаю в брак с Джоанной Легранд… Алекс зажмурился и не смог прочесть дальше. Он отвёл взгляд, когда скачущий по строке почерк перешёл к краткой биографии Джоанны, а затем отбросил лист в сторону и протёр в миг вспотевший лоб тыльной стороной ладони. Алекс еле смог примириться с тем, что Кейн пошёл на этот шаг, имитацию отношений, но узаконенные узы брака — в его понимании очевидный перебор, с которым он вряд ли сможет ужиться. Стало трудно дышать. Новость как удар под дых. Алекс сжал кулаком простынь и, запрокинув голову, старался понять, что с ним будет дальше и на кого его оставляет Кейн. Все радужные перспективы, которые он ежедневно прокручивал у себя в уме, растворились, словно дымка. Чужим почерком, не похожим на Майлза, были аккуратно выведены основные положения договора: из общей простыни текста Алекс выхватил что-то про раздел нажитого совместно имущества, воспитание детей, распоряжение общей недвижимостью. Чуть ниже, на две строки от последнего пункта, было указано — Майлз, по распоряжению Мартина Легранд, получает свою долю, которая обозначалась как «вложение в семейный бюджет новоиспечённой семьи». Последняя строка: полное имя обеих сторон. Роспись одна, роспись вторая. Настоящая роспись Майлза — отчётливо видные на бумаге три буквы его имени, а дальше кривая линия, заворачивающаяся вниз. Её Алекс увидел впервые спустя несколько десятков подделок.