Дурная педагогика

В жизни Дмитрия Ларина наступила черная полоса. Учеба в ВУЗе давалась ему поразительно легко, и его пол не в последнюю очередь способствовал этому. Жизнь тоже тогда складывалась легко и успешно, и он казался себе довольно крутым и умным парнем. Но всегда наступает момент, когда судьба покажет тебе, кто ты есть на самом деле и где твое настоящее место. И этот момент, кажется, настал. Всё началось с резкого падения настроения и энергии. Дмитрий проснулся, не ощущая в себе ни сил, ни желания что-то делать. Не то, чтобы раньше по утрам он вскакивал бодрым, свежим и активным, но это был какой-то совершенно новый уровень, непривычный для него. Оглядевшись вокруг, он внезапно обнаружил, что плохо контролирует свою жизнь. Несмотря на то, что вроде бы все было в норме, и он располагал всем необходимым, дел скопилось слишком много, времени на их выполнение было слишком мало, да и четкого понимания, зачем все это нужно, больше не было. Вот зачем, например, он вчера написал Хованскому? Зачем? Потешить собственное самолюбие? Доказать себе, что может расколоть мальчишку, как орех? Добиться чего-то? А ведь уже такой вроде бы взрослый. Надо быть умнее. Надо по возможности этого Юру не трогать, и пусть себе заканчивает одиннадцатый класс и проваливает во взрослую жизнь. Но нет, надо найти себе очередное развлечение, а точнее головную боль. Нет уж, держаться от него подальше, и пусть с ним разбираются родители и Юля. Дима решает даже не отвечать на очередное сообщение ученика. Всё равно сил что-то придумывать нет. Он надеется, что подобное решение заставит его чувствовать себя лучше, но улучшений не наступает, а утро понедельника очевидно решает его добить. Дважды. Когда в его кабинет стучат, Ларин сидит и пялится в учебный план. Черт. Он успел забыть, что когда его принимали на эту работу, он успел согласиться вести у своего класса биологию. Директор расписывала это как плевое дело. Все, кому нужна биология, занимаются сами или с репетиторами. Таких в классе двое, и при необходимости им разрешат посещать занятия вместе с другим классом. От Ларина требовалась самая малость — контролировать класс во время уроков, давать задания и проверять их выполнение. Все. Ему пообещали передать готовый и расписанный план и дали разрешение занимать любую часть уроков под свои нужды типа классных часов и психологических тестирований, а ещё предложили пусть небольшую, но все же прибавку к зарплате. Тогда это казалось удачным решением. Но реальность была сурова. - Да, - едва пытаясь скрыть недовольство позвал он. План занятий лежал перед ним, и теперь выяснялось, что ему не просто придется приходить, давать задание и ждать, пока ребята с этими заданиями расправятся, но ещё и проводить полноценные уроки. Да, по готовым конспектам и презентациям. Но черт возьми, к такому его жизнь вообще не готовила! И потом, почему это вообще всплыло только сейчас? - Здравствуйте! Я принес расписание, как и обещал, - стоящий в дверях Хованский буквально светился от счастья. Дима вскинул на него взгляд и тяжело выдохнул. Ну конечно. Если у него сегодня дерьмовый день, а это несомненно именно так, то никто другой, кроме этого парня, к нему заглянуть просто не мог. - Ага, давай, - Ларин опять опустил глаза в план, хотя не мог увидеть там ничего принципиально нового. Он просто прячется. «Ты что, не видишь, я занят, проваливай» - сигнализирует его поза. Но Юра не просто вкладывает листок в его руку, он останавливается возле стола и ждет. Дмитрию хочется сказать, чтобы Хованский оставил это дурацкое расписание, но когда он поднимает глаза и видит просяще-заинтересованный взгляд Юры, отказать ему становится почти невозможно. Дмитрий Александрович кладет листок перед собой и рассматривает. - Выглядит впечатляюще. - Тут все классы и уроки на целый день, - кивнул Юра. Конечно, можно было поступить как пару лет назад — каждому классу по четыре урока и свободны. А то и вовсе объединить какую-нибудь параллель, и пусть у них уроки будут в актовом зале. Младшим — веселые старты на весь день. Учителей вообще оставить в покое… Но Хованский легких путей не искал. - Физкультура? - тем временем Дмитрий наткнулся глазами на расписание «своего» класса, и увиденное ему, мягко скажем, не понравилось. - Почему бы и нет? Учителя и так все, что нужно, уже знают, а спортом заниматься полезно, - растянул губы в улыбке Хованский. Сомневаться после этого не приходилось — это была целиком и полностью его идея. - И проводишь ты? - уточнил Ларин, хотя и так почему-то уже не сомневался. Он заметил, что Юра наклоняется к столу, а точнее к самому Дмитрию, слишком низко. Неоправданно низко. Но почему-то делать каких-либо замечаний на эту тему не стал. Только усмехнулся. Слишком уж от Хованского пахло пеной для бритья. Видимо плохо смыл. Черт, да почему ему вообще в голову лезут такие мысли? - Да. Отличная будет физра, не сомневайтесь даже, - Юра выпрямился и сложил руки на груди, рассматривая Дмитрия Алекандровича. «Мне бы твою уверенность во всем, - мысленно вздохнул Ларин. - И энергию». - Ладно, хорошо. Не забудь раздать это всем, кто проводит уроки, и чтобы во всех классах оно было, - теперь, кажется, можно было с чистой совестью выпроводить Юру из своего кабинета и опять погрузиться в мрачное изучение учебного плана. Интересно, а можно как-то отказаться? Ведь формально нигде в своем договоре он не подписывался на то, что будет вести уроки, он даже права такого, вроде, не имел. Все было оговорено устно. С другой стороны — рисковать ради этого хорошей работой, теперь, отработав без году неделю? Проще будет согласиться. Ну, будет он пару раз в неделю занудно читать малопонятный текст под гомон одиннадцатого класса, ничего страшного, переживет. - Конечно. Будет сделано, - Юра подхватил листок и, почему-то замерев на пару секунд, развернулся и пошел к выходу из кабинета. - Стой! - окликнул его Ларин, тут же мысленно отвесив себе оплеуху. Ну вот зачем надо было это делать? Попросил бы Усачева, получил бы результат тихо, быстро и без лишних проблем. Но нет. - Можешь кое-что для меня сделать? - Не вопрос, - глаза у Юры тут же вспыхнули. Дима даже осекся. Почему-то такой реакции он не ожидал. Дерзости ждал. Подкола какого-нибудь, в духе «а мне за это что?», но совсем не этого. - Что нужно? - Притащи мне завтра ваш учебник по биологии. И старые тетрадки за прошлые классы. Если у тебя нет — спроси у кого-нибудь, у кого-то должны были остаться. И ещё книжки эти по подготовке к ЕГЭ. У кого есть. Я завтра посмотрю и верну в среду. Сделаешь? - конечно, Ларин мог бы сделать это и сам. На правах классного руководителя. Но… В нынешнем состоянии лишний раз соваться в собственный класс ему не хотелось. И потом, он почему-то был уверен — Хованский достанет для него даже больше, чем требуется. - Ага. Завтра всё будет, - пообещал Юра тут же. И, судя по всему достаточно вдохновленный этим новым поручением, вылетел из кабинета пулей. Тем более, что перемена, кажется, уже закончилась. Черт. А впрочем, настроение у Ларина после этой встречи как будто даже немного поднялось. Странный эффект на него всё-таки оказывал Хованский. Ладно, у него было дерьмовое утро понедельника, но вечер всё ещё мог быть вполне даже ничего. Надо было только собраться с мыслями. А вот кто точно предвкушал дерьмовый вечер понедельника, так это Илья. Без пяти семь, стоя на пороге квартиры Руслана Усачева и нажимая на дверной звонок, он чувствовал себя пятиклассником, который впервые идет в гости к школьному другу и дрожит перед встречей с его родителями. Слишком чистенький подъезд и рисунки на лестничной клетке Руслана настроение совсем не поднимали. Скорее даже наоборот, внушали опасения. Это было уже как-то слишком. - Добрый вечер! - дверь открылась, и из квартиры на Мэда воззрился сам Руслан. Вопреки опасениям Ильи, он был не в привычном деловом стиле, а в домашнем. Но от этого легче как-то тоже не стало. - Проходите, родители уехали с сестрой к бабушке, так что никто мешать не будет.