Звери разумные

      Делегация осталась в столице Империи, где и должен был пройти Совет Разумных Рас. Вот только Нохаво не собирался туда идти, да и не имел права — только правители и советники могли попасть на него. Рыжий самец представил, как Данво упирается всеми четырьмя лапами, не желая идти на Совет, и фыркнул — картина получилась неожиданно живой и реалистичной.       Пока же тигроволки бродили по столице, изучая достопримечательности. Было раннее утро, жизнь в огромном городе только начинала просыпаться, а потому звери наслаждались спокойной прогулкой. Грантостат был красив своим строгим, словно выверенным по линейке планом застройки, а также многочисленными храмами на одной из площадей. В Империи проводилась довольно интересная политика касательно религий — были запрещены только совсем уж кровожадные или сумасшедшие культы. А так — верь, во что хочешь, главное помни — закон превалирует над религиозными догмами. Абсолютное большинство это устраивало, а несогласные обычно либо попадали под стражу, либо и вовсе выдворялись за пределы государства — Империи не нужны были религиозные фанатики.       Несколько часов ушло только на то, чтобы прогулочным шагом обойти несколько площадей да посетить пару интересных мест, вроде парка или картинной галереи. Большинство встречных людей с удивлением провожали взглядами тигроволков, но стоит отдать должное имперцам — все они были искренни в своей вежливости. Даже дети, из числа наиболее храбрых, сначала спрашивали, можно ли прикасаться, или это будет грубостью. Довольно ожидаемо самым популярным объектом «на погладить» был Нохаво, из-за своего необычного окраса.       — Побродим? — тигроволки подошли к торговой площади, одной из нескольких в городе, и Нохаво обернулся к своим спутникам. Загружены все были довольно сильно, но страсть к коллекционированию всяких безделушек была явно сильнее.       — Спрашиваешь, — Найва фыркнула, вытягивая шею и рассматривая аккуратные палатки и прилавки. Воины-хранители чуть наклонили головы вперед, показывая, что они тоже не против.       — Давай по двое ходить, а то тут немного тесновато, — рыжий самец на глазок прикинул плотность толпы. Тигроволчица склонила голову набок, о чем-то думая, после чего дернула ухом.       — А давай. Ханво, пошли, — она окликнула наименее загруженного из воинов и ушла вперед. Нохаво фыркнул недовольно, но не слишком — в отличие от нее он мог и на себя еще пару килограмм повесить. Пару-тройку, может быть.       — Пошли, Торво, поищем фрукты. Или еще не сезон?       — Для наших широт — не сезон, — задумчиво проговорил хранитель, принюхиваясь. — Но торговцы с помощью магии могли завезти фрукты из дальних стран.       — Тогда чего стоим? — задал Нохаво риторический вопрос и, вздохнув, принялся протискиваться сквозь толпу. Следом пошел Торво, манипуляцией проверив застежки крышек кобур с дротиками.       Бродя меж прилавков и палаток, Нохаво, сохраняя отстраненное выражение морды, внимательно прислушивался к разговорам. Рыночные сплетни — так себе источник информации, достоверности мало, но зато можно определить гуляющие в народе настроения. Это тигроволки по большей части молчаливы, а люди с удовольствием делятся мнениями, размышлениями и услышанными краем уха слухами.       Вот и сейчас молодой тигроволк без труда понял, что большинство имперцев только рады свержению верхушки магов. Сомневающихся не было, особенно с учетом того, что после реорганизации цены на магические услуги упали чуть ли не втрое, а вот качество — возросло.       О возможной новой Катастрофе говорили мало, как показалось тигроволку, люди попросту не понимали, чем может грозить падение барьеров. Некоторые обсуждали магов четвероногих разумных, в частности, пытались понять, насколько же сильными они были. Большинство при этом приходили к выводу, что раз уж о них до сих пор ничего не было известно — то довольно слабыми. В ответ на такие домыслы Нохаво только фыркал, мысленно, конечно.       Прилавок с фруктами удалось найти довольно быстро. Фрукты, как и предполагал Торво, были защищены магией, что уберегала их от гниения и повреждения при транспортировке. Они были самые разные, начиная от простых яблок, и заканчивая довольно необычными для местных широт финиками. Были и ягоды, также самые разные, но внимание обоих тигроволков привлек ОН.       Арбуз.       Смотря на него, крупного, даже огромного, всего такого полосатого, Нохаво почувствовал, как рефлекторно сглатывает слюну и облизывается. Все тигроволки просто обожали арбузы, отчего в свое время гуляло множество шуточек разной степени забавности, в основном касающиеся того, что и арбуз, и тигроволк — полосатые. И сейчас Нохаво, а вместе с ним и Торво залипли на полосатую ягоду — или не ягоду? А кто его знает — тем самым образовав затор.       — Уважаемых тигроволков что-то заинтересовало? — осторожно поинтересовался торговец. Его осторожность можно понять — не каждый день перед твоим прилавком стоят и с хищным видом облизываются сразу два тигроволка, один из которых при этом облачен в доспехи.       — Арбуз, — пробормотал Нохаво, не отрывая взгляда от полосок. Торговец нашел в себе силы проследить, на что именно смотрят звери, и облегченно выдохнул.       — Ах, арбуз… Только недавно завезли, первый урожай. Сам не пробовал — не любитель, но вот кто брал, вовсю нахваливают.       — Берем, — рыжий самец резко отвис и поднял голову, даже слишком резко — человек даже вздрогнул, но быстро взял себя в руки.       — Сколько?       — А сколько есть? — из одного из подсумков выплыл довольно тяжелый кошель с монетами.       С рынка Нохаво уходил довольный. Даже очень довольный — теперь у них были арбузы. И это не считая многочисленных сувениров — что еще нужно для тигроволчьего счастья?       Постепенно в столицу прибывали главы разных государств, каждый, естественно, с сопровождением. Прибыл и Данво, облаченный в парадные доспехи. Нохаво даже удивился — как их откопали-то? Выкованы они были еще во времена Тхэй’Хан’во, и пылились в самом дальнем углу со времен Катастрофного прорыва магии. А теперь вот, сияют белым золотом и платиной. Картину портило только отсутствие огромного алмаза в нагруднике, что когда-то тигроволкам подарили драконы. Сейчас дыра была прикрыта стальной пластиной.       Да, эти доспехи — единственное, что можно было назвать сокровищем с точки зрения двуногих рас, но для тхай’во это была просто дань, если так можно выразиться, стереотипам. Почему-то считалось, что раз правитель — то обязательно должен показывать свое богатство, вроде как по внешнему виду главы государства определяли богатство страны.       Прибыл и дракон, так же в своеобразных доспехах в виде многочисленных пластин из красного золота. Да что там, даже вожак мантикор, и тот пришел в начищенных золотых доспехах! А уж эта раса всегда ставила на первое место практичность. К слову, Нохаво не знал, как звучит титул вожака у драконольвов, да и в летописях об этом ничего написано не было. Был и лисоволк, Мастер Ментала, но по сравнению с остальными главами четвероногих разумных он выглядел бедно — золотая цепь с рубином, пара браслетов на передних лапах, вот и все.       Рыжий самец поспешил покинуть главную площадь, на которой он и Найва прибыли, чтобы посмотреть на глав государств. Вьючный тигроволк — не тот имидж, которых хотелось бы демонстрировать. Найдя взглядом старейшину Айво, Нохаво увидел, что тот смотрит на него. Прикрыв глаза и отведя уши назад, старик отвернулся, а тигроволки направились к телепортационной площади.       — Уже бежишь, а? — прорычал мантикор, вставший на пути Нохаво. Впрочем, тигроволк не испугался, по запаху определив, что перед ним Хассеш.       — Нет, просто предпочитаю не лезть туда, где буду мешать, — самец ухмыльнулся звериной усмешкой, на что драконолев благосклонно кивнул.       — Хорошее решение, будущий вожак, но я пришел не для этого. Скоро подойдут остальные, и мы направимся за городские стены.       — Остальные? — молодой тигроволк лихорадочно соображал, кем они могли быть. Хассеш явно метил на место главы всех мантикор, он сам — явный фаворит, практически единственный претендент на звание вожака стаи. Что из этого следует? — Другие претенденты?       — Быстро соображаешь. Да, у нас будет свое собрание.       — Ничего об этом не помню, — произнесла на древнем наречии Найва.       — И не должна, — прорычал Хассеш на том же языке, отчего тигроволчица прижала уши и наклонила голову, задергав хвостом. Мантикор фыркнул, с превосходством смотря на нее, но тут вмешался Нохаво.       — Довольно, — он не стал меряться ростом с Хассешем — как ни старайся, но тот все равно был крупнее. Вместо этого он недвусмысленно шевельнул парой подсумков с помощью манипуляции, да и воины-хранители не спали — крышки их кобур мгновенно откинулись. — Откуда тебе известен хан’мал, драконолев?       — Меня обучил ему Айво, взяв с меня клятву, что никто кроме меня больше не узнает его, — проворчал он, чуть опуская голову, признавая, что был неправ. Впрочем, тигроволки не обманывались — просто Хассеш поступил так, как следовало поступить в сложившейся ситуации.       — По какому поводу будет собрание?       — Люди не отличаются скоростью принятия решений. Не говоря уже об альвах с их долгожительством, или дворфах и их бюрократии. Мы должны сформировать свой центр, желательно, перетянув к себе нескольких магов из числа других рас. Большего не спрашивай, остальное мы должны обсудить на собрании, будущий вожак.       — Хватит тыкать меня в мое будущее, — проворчал Нохаво, идя наравне с мантикором. — Ты не представляешь, как это раздражает.       — Ха! Привыкай, тигроволк, привыкай! — драконолев рассмеялся грохочущим смехом, распугав горожан.       За чертой города, на живописной полянке расположились дракон, лисоволк и… Шоэс.       — А он что тут делает? — Нохаво ткнул лапой в драконьего вестника.       — Ты не рад меня видеть, будущий вожак? — с показной грустью прошипел Шоэс, на что тигроволк попытался его стукнуть по голове. Крылатый змей с тихим, шипящим смехом ускользнул. — Это входит у тебя в привычку, да?       — Вот завяжу тебя в узелок и на гвоздик повешу.       — Хах, поигрались, и довольно, — Хассеш сразу взял на себя ведущую роль в собрании, но никто ему не мешал. Нохаво знал, что тот опытнее, лисоволк просто не чувствовал себя достаточно уверенным для этого, а дракон… кто его знает, дракона этого? — Представимся друг другу. Я — Хассеш, Хаш боевого прайда, и главный претендент.       — Доран, наследник воли Мастера Ментала, — представился лисоволк, с опаской посматривая на драконольва и дракона.       — Нохаво, фаворит на место вожака стаи.       — Ониай, ученик Старейшины, — сонно, как показалось тигроволку, пробормотал дракон. Присмотревшись к нему, рыжий самец убедился, что тот еле-еле держит глаза открытыми.       — Шоэс Стелящийся, но я здесь в качестве свидетеля, скорее.       — Колоритная компания собралась, — пробормотала Найва, и тоже представилась. — Найва, Скрытый Страж стаи.       — Скрытый Страж? — дракон встрепенулся и внимательно посмотрел на тигроволчицу. — Разве звание Стража не было упразднено?       — Оно пустовало за ненадобностью. Но времена изменились.       — Да кто спорит…       — Либо я ничего не понимаю, либо все расы ждут серьезные перемены, — рыжий самец обвел присутствующих взглядом.       И правда, дракон, что не спит только усилием воли, воинственный и, что уж говорить, харизматичный мантикор, который явно не будет скрываться, сам Нохаво, даже не думающий оставаться просто военным лидером. Да даже Доран — и тот отличался от остальных лисоволков, хотя бы тем, что носил платок на шее, как это делали в древности все представители его расы. Тигроволк попытался вспомнить, что означает такое сочетание узора и цвета, но вспомнил только, что такие носили ученики менталистов. Правда, звание Мастера Ментала уже долго считалось чисто номинальным.       — Перемены — залог развития, уж тигроволки это должны понимать, — пробормотал Ониай.       — Боюсь, с пониманием в последние годы появились проблемы…       — Ха! Старик наверняка уже все продумал.       — Уж не о старике Айво ли идет речь? — дракон даже голову от лап оторвал.       — О, так вы знакомы?       — Смею предположить, что со стариком Айво знакомы все присутствующие, и не только кончиками ушей, — заметил Доран, с интересом смотря куда-то за спину Нохаво. Тигроволк только секунду спустя понял, что тот смотрит на Найву, и оскалился. Лисоволк мгновенно отвел взгляд и полуприжал уши.       — Это же сколько лет он потратил на все… — Нохаво обернулся, словно ожидая увидеть знакомую белую морду с выцветшими глазами.       — Рано мы вас, тигроволков, начали считать безобидными, — задумчиво пророкотал Хассеш. — Среди вас есть те еще интриганы.       — Айво такой же интриган, как и ты — кроткий милый котенок, мантикор, — проворчал дракон таким голосом, словно ему мешали спать. — Ни капли интриг, просто знакомства и простое наставничество.       — Как ты вообще оказался учеником Старейшины? Ты же спишь на ходу!       — Да я откуда знаю… утомительно все это, на самом деле, но, стоит признать, мы заигрались в могущественную расу. Надо что-то менять, но я пока не понял, что именно.       — В летописях драконы не выглядят такими уж интриганами или хитрецами. Эта роль принадлежит, скорее, лисоволкам.       — К слову, а ведь и правда, — Доран тряхнул головой. — Я собираю культуру своей расы по крупицам, даже Торгантар посетил, ну, его руины. Точнее, то, что осталось от тех руин… Так вот, моя раса славилась своим умением плести настоящие паутины, пользуясь своими природными способностями. Я не могу утверждать, но, думаю, когда-то это люди зависели от лисоволков, а не наоборот. Люди — самая восприимчивая к нашим способностям раса, да и мы легче всего считываем их эмоции.       — Думаю, дело в комплексе вины, — Ониай выдохнул пару струек пара, отчего Шоэс, свернувшийся кольцом прямо перед ним, поспешил сменить место лежания. — Насколько я понял, лисоволки считают, что были не вправе так использовать свои способности. А сейчас причина такой покорности уже забылась.       — Тогда почему драконы стали столь любить интриги?       — Драконы — долгожители. Мы живем дольше любой другой расы мира, там, где эльф умрет от старости, дракон только-только начнет стареть. Старейшине Ориину уже столько лет, что он и сам не помнит, когда родился. Проще говоря, нам скучно. Лишь единицы посвящают себя изучению мира, его законов, и так далее.       — Айво уже восемьдесят семь…       — Смею заметить, что он может прожить и дольше, — прошипел Шоэс. На него тут же посмотрели все присутствующие.       — Поясни, — Хассеш нахмурился. Выглядело это довольно грозно, но вестник иаже крылом не дернул.       — Если позволите, я поясню, — Ониай вздохнул. — Мы, драконы, видим магию, ощущаем ее, хоть и потеряли способность ее контролировать. В Айво чувствуется какая-то внутренняя сила, но она не принадлежит ему. Ориин считает, что Айво провел один из ритуалов тхай’во, и было это… очень давно по вашим меркам. Может быть, когда он был молод.       — Это… многое бы объяснило, — осторожно произнес Нохаво. — Но большинство наших ритуалов требуют умения оперировать магией. Только часть из них могут сработать и без шаманов, а они весьма просты, и не обладают какой-либо мощью.       — А что насчет тех ритуалов, что затрагивают Основу Мира?       — Не уверен, что их можно воспроизвести без магии.       — Хорошо, будущий вожак, вот тебе такой факт, — Онеай зевнул, прикрывшись крылом. — Драконами считается, что тхай’во никогда не умели оперировать магией. Подожди, дай договорить… Так вот. Даже менталисты лисоволков, и те — маги по своей сути. Про сказателей и магов-джанов я вообще промолчу. А вот тхай’во заметно выбивались из системы. Ваши шаманы проводили сложные ритуалы, которые с точки зрения магического искусства не должны были работать. Как ты думаешь, почему магию зовут искусством?       — Понятия не имею.       — Потому что она в основном основана на чувствах, эмоциях, понимании, как будет правильно. Проще говоря, творя магию, ты рисуешь картину. Или пишешь стихи. Что-то в этом роде. Но тигроволки называли свои ритуалы наукой, и даже обосновывали их, а потом совершенствовали. Маги, даже самые могущественные и мудрые, на такое неспособны, равно как и неспособны заставить даже самое простейшее заклинание сработать в исполнении не-мага. Хотя попытки были.       — И что ты хочешь этим сказать?       — А то, что вы, тигроволки, потеряли не магическую суть, как все мы. Вы потеряли учение, оставшееся в Тхэй’Хан’во. И Айво теперь пытается его воссоздать, как Доран собирает по крупицам потерянную культуру своей расы.       Все замолкли. Нохаво напряженно думал, нервно подергивая кончиков хвоста. К нему подошла Найва и ткнулась лбом в бок, высказывая свою поддержку, и это словно подтолкнуло тигроволка к решению.       — Я могу раскрыть один факт. Но эта информация не должна уйти дальше нашего собрания.       — Хрф, ВСЕ, что было высказано здесь, не уйдет дальше этой поляны. Клянусь, — Хассеш фыркнул.       — Клянусь хранить тайну, и не услышит ее более никто, — как-то слишком высокопарно произнес Доран, выпрямившись.       — Никто не узнает, драконово пламя мне свидетель.       — Мы, вестники, умеем хранить тайны. И пусть небо будет мне судьей.       — Даром своим, разумом и волей клянемся, — синхронно произнесли все собравшиеся тигроволки, после чего Нохаво встал на лапы и принялся ходить туда-сюда, думая, как лучше подать информацию. За ним следили все присутствующие.       — Совсем недавно в нашей стае был проведен ритуал последней охоты. Он очень древний, и не проводился со времен Катастрофного прорыва, информации почему — нет. Точнее, не было. Это была прелюдия. А теперь факт: ритуал прошел успешно, во всех смыслах.       — Значит, ритуалы все же действуют… — Ониай выдохнул пару струек дыма. — Ориин вскользь упоминал об этом ритуале. Вроде как, он являлся основой культуры и обычаев тхай’во.       — Это действительно так. Не могу сказать, как он работает и что делает, но если он проведен правильно — то возможен ритуал вызова.       — Что? — Хассеш удивленно посмотрел на рыжего самца. — Вызова?       — Да. В случае ритуала последней охоты, душа умершего призывается и привязывается к его доспехам.       — Это… очень важная информация, Нохаво. Очень, — Онеай был взволнован. — Основной военной мощью тхай’во были, если я не ошибаюсь в произношении, ури’во’жеса, воины-призраки. Именно из-за них Тхэй’Хан’во называли городом призраков.       — Не только, — Нохаво сел, обернув лапы хвостом. — У множества рас есть сказания о легендарном городе, чьи стены были неприступными. Большинство из них содержат шерстинки истины. Помимо воинов, вызывались ученые, шаманы, изобретатели и так далее. Поэтому у тхай’во, а позже и у тигроволков никогда не было династий, имена предков не записывались и не ставились памятники. В этом просто не было необходимости.       — Тхай’во — раса неоднозначная, — пророкотал Хассеш, отойдя от шока. — Мой народ до сих пор хранит память о великих воинах, что были способны убить мантикора чем угодно. Прибить драконольва стулом — это не анекдот, а суровая правда жизни, была.       — И в то же время — невероятное развитие технологий, — Ониай вздохнул, словно прощаясь с возможностью выспаться, и сел, по примеру Нохаво обернув лапы хвостом. — Стоит признать, что Катастрофный прорыв магии ударил сильнее всего именно по тхай’во. Ориин когда-то намекал, что это неспроста, и не просто так он на Великом Совете сказал, что город поднимается на поверхность. Лично я склонен считать, что эти слова не стоит воспринимать буквально.       — Ты думаешь, что говоря про могущественную магию, он имел в виду Айво?       — Возможно… не берусь утверждать. Ориин, кажется, разучился говорить прямо, за каждым его словом могут скрываться десятки смыслов. Он не просто стар, он — единственный живой свидетель Катастрофного прорыва магии.       — Я осмелюсь вмешаться, — в центр поляны выполз Шоэс. На секунду замер, ожидая, не выгонят ли его. — Я долгое время следил за селением тигроволков, с дозволения старейшины Айво, конечно же. Могу сказать точно, и, уверен, будущий вожак это подтвердит — тигроволки вырождаются как раса. Упадок виден во всем. Сегодня ничего не напоминает о славном прошлом, тем более, что тигроволки в большинстве своем неспособны даже летописей прочитать, так как они написаны на древнем наречии. Да, механизмы тигроволков все еще самые совершенные и сложные, но даже альвы, приверженцы магии жизни и природы, начали стремительными темпами изучать возможности механики. Но ведь тигроволки — не единственная четвероногая разумная раса в нашем мире. Посмотрите на лисоволков, — при этих словах Доран прижал уши и опустил голову. — Они забыли, так же, как и тигроволки. И какова теперь их жизнь? Драконы погрязли в интригах и попытках извести скуку, мантикоры смотрят на всех свысока, отказываясь признавать, что их вытесняют дворфы и перевертыши. Мы, вестники, когда-то несли вести по всему миру, теперь же нас слишком мало. Двуногие разумные вытесняют нас, отказываясь признавать. Давайте смотреть правде в глаза — нам вряд ли помогут укрепить барьеры, и Ониай знает, почему.       — И почему же? — глухо проговорил лисоволк, смотря в землю перед своими лапами.       — Великая Буря стала такой мощной только потому, что ее сдерживают барьеры, — дракон отвернулся, передернув крыльями. — Если маги двуногих поймут, что прорывом сметет только поселение тигроволков и гнезда драконов — они и пальцем не пошевелят, чтобы помочь. Скорее, даже радоваться будут возросшему уровню магии.       — Я поняла, — пробормотала Найва, когти впились в землю. — Катастрофный прорыв магии — не природный катаклизм. Слишком уж удачно он образовался на территории, занимаемой четвероногими разумными.       — Ты знал об этом, Шоэс? — проворчал Нохаво, но никто не обманывался — тигроволк был в гневе.       — Я предполагал. Открытые здесь тайны позволили мне сложить все детали в единую картину.       — Так значит, все это было зря? Делегация в Империю, Совет Разумных Рас? А Император — просто лицемер? — молодой тигроволк не замечал, что нервно бьет кончиком хвоста по земле.       — Не все так просто, — тигроволчица тряхнула лапой, стряхивая землю с когтей. — Император в первую очередь правитель. Нельзя назвать его лицемером. Но для двуногих мы — звери, не более. Они могут быть вежливыми, но любому живому существу свойственно чувство самосохранения. Ни один двуногий не будет хамить даже лисоволку, что способен загрызть и перевертыша.       — Да и, кто будет хамить домашнему питомцу? — с кривым оскалом произнес Доран, прижимая уши.       — Мы должны изучить барьеры, — прорычал отошедший от шока Хассеш. — Мы обязаны узнать, ослабли ли барьеры сами по себе, или их подтачивают снаружи. Они простояли столетия, и тут — внезапно! — начали слабеть! Это слишком подозрительно!       — Планы изменились, — согласно кивнул Онеай и встал, расправив крылья. — Но мы должны справиться своими силами.       — Торво, Ханво, вы отправитесь в селение, — Нохаво рывком вскочил на лапы. — Донесете сумки?       — Если заберете доспехи и оружие — донесем.       — Заберем. На всякий случай.