***
— Я еду в Нарготронд, — Трандуил стремительно передвигался по комнате, собирая вещи в седельные сумки. — Галадриэль должен кто-то сопровождать. — Ее защитит ее муж, — резонно заметил Орофер, из глубокого кресла наблюдая за метаниями сына. — Да и полсотни воинов, я полагаю, тоже. — Ты знаешь причину моего отъезда, — сын замер посреди комнаты, глядя на отца. — Знаешь, ведь я сам писал доклад об этом. Куруфин и Келегорм спаслись и с остатками своего народа прибыли в королевство Финрода. Я должен узнать, что с ней случилось. — Я разве пытаюсь тебя отговорить? — в преувеличенном удивлении вскинул брови Орофер. — Я лишь пришел пожелать тебе спокойной дороги. — И на том спасибо, — Трандуил поджал губы, скептично усмехнувшись. — Я постараюсь добраться до Нарготронда благополучно. — Я приму ее, — еле слышно проговорил Орофер, опустив глаза на скрещенные на груди руки. — Извини? — старший сын недоуменно уставился на отца, боясь, что ему послышалось. — Я приму ее, — тверже повторил Орофер, поднимая взгляд на сына, — приму твою нолдиэ в своем доме и буду просить за нее перед Тинголом, если это потребуется. — Отчего вдруг такая милость? — Трандуил скрестил руки на груди, подобно отцу. — Или Анор вдруг стал всходить на западе? — Ты ее любишь, — просто ответил Орофер, пожав плечами. — Я вижу. Я был неправ. — Ты говоришь мне об этом сейчас, — горько бросил Трандуил, отворачиваясь и делая вид, что складывает плащ, — когда ее, возможно, уже нет в живых… — Она жива, — отрезал Орофер, поджав губы, — иначе никакая сила не тянула бы тебя так в Нарготронд. — Ты так считаешь? — Глаза Трандуила загорелись такой надеждой, что советник невольно вздрогнул, усомнившись в своем даре предвидения. — Она жива, — твердо ответил Орофер, глядя в ледяную голубизну глаз сына.***
Горячее пламя преследовало их, сжигая траву за копытами коней. Волосы спутанной грязной копной бились за спиной, глаза беспрерывно слезились, смывая с лица пот и гарь. «Она оставила их там, оставила умирать». Эта мысль неотступно следовала за Нарэлен, пока ее конь, натужно хрипя, выносил свою хозяйку из смертельного горнила. Рядом то и дело возникали бледные лица Келегорма, Куруфина и Карантира: братья беспокоились о ней, хотя, скорее всего, просто боялись, что она развернет коня назад, туда, где плавился камень и заживо горели нолдор и эдайн. Ее войско. Ее люди… Но Нарэлен не думала туда возвращаться. Крепко вцепившись в гриву своего коня, стиснув зубы, она неслась по равнине Эстолада, пытаясь не думать о лежащих в голубой дымке лесах справа. Им не было туда хода, а значит, и думать особо было не о чем. Скорее всего, братья погибли там, в безжалостной битве, что разразилась у подступов Химринга. Короткий полувздох-полустон все же сорвался с сомкнутых губ. Маэдрос. Маглор. Амбаруссар. Бросив отчаянный взгляд назад, Нарэлен наткнулась на такой же — Келегорма. Тьелко до крови прикусил губу, не обращая внимания на ветер, сдирающий с лица ненужную влагу. Боль и отчаяние одной нашли отклик в другом; брат и сестра ободрились, найдя силы отвернуться и крепче стиснуть зубы. Прошло семь суток с их бегства из Химринга, когда впереди наконец показались очертания Андрамских гор. Они обогнули зачарованное королевство, куда так рвалось сердце рыжеволосой воительницы, оставив далеко за спиной леса Региона. Хоть раз увидеть их, хотя бы раз пройтись по Дориату… Нарэлен думала об этом все те четыре дня, что они огибали леса, боясь, что ее кричащее от разлуки и любви сердце заставит сорваться к ней возлюбленного. Но за феанорингами следовали орки и вастаки, только это заставляло гнать лошадей скорей и скорей к безопасным границам. Хотя эльфийка все больше склонялась к мысли: будь среди них меньше женщин и детей, они давно приняли бы бой. Но нолдор, уцелевшие в резне у озера Хелеворн… Они бежали, забыв о нажитом, мечтая лишь о месте, где можно было не бояться за детей. Отправив большинство сыновей и мужей на войну, эльфийки не мечтали увидеть их более в этом мире. Даже дети, казалось, понимали, что враг близко, и не плакали, лишь тихонько поскуливали, когда очень хотелось есть. Броды Сириона знакомо раскинулись перед феанорингами; берега реки терялись за горизонтом. Бесстрашно направив коней, братья ступили в бурлящие воды, ведя за собой свой народ. Облегченно вздохнув, эльфы пошли следом, поминутно оборачиваясь, словно ожидая погони. Но вокруг было тихо, лишь плеск воды нарушал царившую вокруг тишину. Нарэлен в очередной раз оглядела своих подопечных, ободряюще улыбаясь усталым эльфийкам и их детям. Так мало воинов спаслось. Сколько их пало в долине Ард Гален? С усилием отогнав от себя горькие мысли, Нарэлен расправила плечи, выпрямила спину и направила коня вперед, к скрытому ущелью, ведущему в Нарготронд. С того дня миновало почти два месяца, весна пришла в горный край, звеня бурными ледяными реками и отражаясь в прозрачных водах. Финрод радушно принял беглецов, предоставив им кров и пищу. Скорбь едкой раной разъедала душу, но справиться с этим никто был не в силах. Нарэлен сидела на нагретом под лучами Анора камнем, вспоминая, как давно, более трехсот лет назад, сидела она здесь с Трандуилом. Трандуил. Яркое воспоминание о цветущей весне, потонувшее в лесах Дориата. Был ли он на самом деле или лишь привиделся ей в ее бессмысленной жизни, наполненной только смертью и кровью? Нарэлен тихонько вздохнула, обводя взглядом каменистое плато. Белоснежная бабочка-капустница, невесть как умудрившаяся проснуться раньше всех, вспорхнула перед глазами, задевая нос легкими крылышками. Нарэлен чихнула, почесав нос, и приветливо протянула руку: из-за камней показалась улыбающаяся бородатая морда Хуана. Пес вяло помахивал хвостом, показывая свою радость при виде сестры хозяина, что не заставил себя ждать. Опустившись на камень рядом, он потрепал пса между ушей и проследил за тем, как тот опустился на землю, прячась в тени. Некоторое время брат и сестра сидели молча, глядя на острые вершины гор. — Ты же знаешь, мы ничем не смогли бы им помочь, — нарушил молчание первым Келегорм. — Знаю, — тихо ответила Нарэлен, щурясь на Анор. — Только от этого мне не легче. — Мы спасли немало нолдор, — опустив голову, продолжил Тьелко. — И это знаю, — ровно отозвалась эльфийка, оторвав пожухлую прошлогоднюю травинку, сохранившуюся после суровой зимы. Пожелтевший стебелек яростно заплясал в пальцах, крутясь и дергаясь. — Считаешь, я не думаю о них каждую минуту?! — с болью в голосе воскликнул Келегорм, вскинув подбородок, откидывая светлую гриву волос за спину. — Постоянно. Я только и думаю о том, что мы могли бы повернуть. Отправить тебя с остальными сюда, а сами — повернуть на Химринг, на помощь. — Я не оставила бы всех вас там, — процедила сквозь зубы Нарэлен, отбрасывая от себя сухую травинку, — я бы следовала за вами до конца. До конца, слышишь! Келегорм некоторое время горько молчал, поджав губы, внимательно разглядывая камни под ногами. — Я до сих пор слышу рог Маглора, — прошептала Нарэлен, зажмурившись. — Его рог, зовущий в бой. Словно в ответ на ее слова, чистый звук пролетел над камнями, проникая в каждое узкое ущелье. Далеко внизу показалась конница, выходящая из тайного прохода. Зеленые знамена трепетали на весеннем холодном ветру, скрывая знак, вышитый на них. Но его и не нужно было Нарэлен. Легко поднявшись, будто груз тягот и печали разом спал с ее плеч, нолдиэ неверяще смотрела вниз, наблюдая, как беловолосые воины спускаются в ущелье. Постояв так пару минут, она бросилась вниз, перескакивая с камня на камень. Кони осторожно спускались, ведомые твердыми руками всадников. Завязанные глаза не давали животным испугаться, а эльфы попросту не обращали внимания на пропасть, разверзшуюся слева от них. Скрытая долина лежала впереди и внизу, чернея проталинами, утопая в аромате лопающихся зеленых почек. Трандуил не мог унять бешеный стук сердца, стараясь не думать о том, что могут сказать ему братья Нарэлен. Высокие мачтовые сосны вознеслись над головами, убегая вершинами далеко ввысь, в серое небо, грозившееся вот-вот пролиться легким весенним дождем. Галадриэль тихо переговаривалась с сопровождавшими их воинами, радуясь спасению брата. Келеборн ехал рядом с другом, разделяя и принимая все его тревоги. Прямой, как стрела, Трандуил не смотрел по сторонам, поглощенный мыслями о предстоящем разговоре. Движение в стороне от дороги привлекло внимание мужа Артанис, и он невольно начал всматриваться в мелькавшую меж камней фигуру, на которую не обратили внимания их сопровождающие. Приглядевшись внимательнее, Келеборн вздрогнул, сощурившись, а после с лукавой улыбкой посмотрел на окаменевшего друга. — Кажется, белки здесь слишком шустрые для ранней весны, — он легонько толкнул Трандуила, выдергивая того из омута мрачных мыслей. — Д-да, — нехотя кивнул тот, не вникая особо, о чем его спросил Келеборн. — Шустрые слишком. — А одна так вообще по камням прыгает лучше, чем по веткам, — не унимался Келеборн, сдерживая смех. — Хотя, может, это и не белка вовсе, а горная козочка? — С чего тебя вдруг потянуло изучать творения Йаванны? — недовольно проговорил Трандуил, косясь на веселящегося друга. — Скорее, творения Эру, — широко улыбнулся Келеборн, кивая головой в сторону стремительно спускавшейся с гор Нарэлен. Проследив за его взглядом, Трандуил на миг застыл, невольно дернув поводья, отчего конь недовольно мотнул головой, напоминая о себе всаднику. Синда судорожно вглядывался в нагромождения камней, словно боясь, что сейчас Нарэлен поскользнется и упадет в пропасть и теперь уже навсегда будет потеряна для него. — Не останавливайся, — тихо прошелестел голос Келеборна прямо над ухом. — Встретитесь во дворце. Мы все-таки не с частным визитом сюда приехали. Опомнившись, Трандуил тронул пятками бока своего коня, с усилием отворачиваясь от горных склонов, но губы его теперь подергивались от еле сдерживаемой широкой улыбки. — Финрод! — Галадриэль, в отличие от своих спутников, не требовалось сдерживаться ни при ком, стоило ей увидеть живого и здорового брата, вышедшего встречать гостей к воротам. Их золотые волосы смешались в один вихрь, когда брат и сестра крепко обнялись, не собираясь следовать этикету, диктующему склониться в чопорных поклонах. Финрод кивнул остальным всадникам и, обняв сестру, повел ее внутрь, отвечая на многочисленные вопросы и не уклоняясь от требовательных прикосновений: Галадриэль ощупывала брата в попытке найти раны или переломы. Трандуил прошел следом, окруженный своими спутниками, всеми силами стараясь напомнить себе, что следует хотя бы дойти до отведенных покоев, чтобы потом спокойно отправиться на поиски одной рыжеволосой эльфийки. Комнату ему в этот раз отвели ту же самую, отделанную белым мрамором с зелеными прожилками, светлую и просторную — словно для того, чтобы сгладить недостаток света в подземном городе. Едва дверь закрылась, как Трандуил прислонился к стене, прикрыв глаза. «Жива! Жива!» — билось и пульсировало в голове, потоком счастья смывая все мысли. Он прикрыл глаза ладонью и несколько раз глубоко вздохнул, собираясь с мыслями и пытаясь унять бешеное сердцебиение. Потянув ослабевшей рукой завязки на груди, ослабил шнуровку и тут же усмехнулся: будто изнеженная эллет, перегревшаяся на солнце. Следовало привести себя в порядок перед пиром в честь их приезда, на котором они непременно увидятся, а не кидаться на поиски по извилистым и запутанным коридорам Нарготронда. И снова тот же зал, и ароматный чад от факелов, окутывающий все вокруг. Озеро, таинственно мерцающее в центре, прекрасный золотоволосый король, восседающий на троне… Трандуил небрежно подпирал плечом колонну, покачивая в руке бокал легкого вина, что так любили нолдор Третьего Дома. Но скука на его лице была обманчива: цепким взглядом он скользил по толпе, выискивая единственную пламенную нолдиэ. Чужая ладонь легла на плечо, заставляя вздрогнуть от неожиданности и тут же расслабленно выдохнуть при звуке родного голоса. — Я уже не надеялась встретить тебя в этом мире, — Нарэлен прислонила голову к его спине и прикрыла глаза. — Я испугался, что глаза обманывают меня, — тихо ответил Трандуил, поворачиваясь к эльфийке. Скрывшись в тени колонны, никем не замеченные, они покинули зал, не желая делиться с окружающими радостью долгожданной встречи.