Обнажая все чувства.

Возвращаясь из Санта-Моники обратно в родимый дом, я немного переживала. Мне не давали покоя мысли о Джарете: почему Тоби повторял это имя много раз? Он же был таким маленьким, он не должен был ничего помнить! — Или должен? — Что, простите? Стюардесса озадаченно посмотрела на меня, думая, что вопрос был адресован именно ей. — Нет, нет, все в порядке, я не Вам это говорила. — Хорошо. Чего-нибудь желаете? — Минеральную воду и аспирин, если есть. — Конечно, мисс. Так, Сара, спокойно! Ты со всем справишься: главное оставаться в полном спокойствии, а про Джарета забудь, милая, забудь. Он — прошлое. Он — ушедшее. Он — нереален! Когда стюардесса принесла воду и аспирин , я тут же осушила стакан и, надев на себя очки для сна, уснула здоровым сном. Хоть это и получилось сделать, но тревога не отступала. Главное, чтобы все было хорошо. Пока я летела, мне виделся сон, который был очень настораживающим. Голос, какой-то мелодичный, родной, страстный, но в то же время устрашающий, звал меня и просил остерегаться чего-то. Я ничего не видела. Вдалеке только поблескивала огромная тень, выделяющаяся в темноте более темным тоном, будто это была сама тьма, но эта "тьма" была мне до боли знакомой... — Что? Чего остерегаться? Погоди! Приди ко мне, молю тебя, приди!.. Во сне я чувствовала, как плачу: слезы текли от бессилия что-либо сделать. Я стояла на месте, не могла пошевельнуться; а тьма все призывала меня к себе, она будто хотела уберечь меня от чего-то страшного. Кажется, я свихнулась. — Это только сон! Это все сон! Уйди, оставь меня! Я сейчас проснусь! Как только я прокричала это, тьма с молниеносной скоростью двинулась прямо на меня: она обернулась сзади меня и крепко ухватила за талию, что я не могла даже вздохнуть. У меня никак не получалось, я только глотала ртом воздух, который исчез. Тьма приблизилась к моему уху и тихо прошептала: — Совсем скоро ты всё увидишь... Не успела я обернуться, как тьма испарилась; мне казалось, что тут был тот, кого я так давно знаю, но память подводила очень сильно. Наконец, я смогла дышать и сделала большой глоток воздуха. Мои глаза открылись, и перед собой я увидела стюардессу, которая только что подошла ко мне, чтобы разбудить. — Мисс, мы приземлились. Прошу Вас: Вы можете взять свои вещи и выходить из самолета. — Спасибо. — Рада была вам помочь, до свидания. — Да, конечно. Ну, и приснится же такое в самолете. Наверное, это от того, что я не привыкла к такой смене обстановки, вот и сны такие пугающие. Мое подсознание боялось перелетов: внушало, что в воздухе может со мной что-нибудь случиться. К счастью, всё оказалось просто замечательно. — И голова прошла. На такси я доехала до дома буквально за час и уже стояла у порога. Прежде чем позвонить в дверь, я краем уха услышала, как в доме все копошились, метались туда-сюда, что-то говорили второпях, а Ирэн кричала, что если мы не успеем, она всех убьет. — М-да... В стиле Ирэн. Так продолжаться больше не могло, поэтому моя рука коснулась двери, и раздался звон, который означал мое появление. Тотчас дверь открылась, и на меня тут же налетел Тоби. — Сара, Сара, Сара приехала! Ура-а-а! — Ах, Тоби! Привет, малыш! Как же я по тебе скучала. Ты же знаешь это? — Знаю, но я уже не малыш — мне шесть лет, не забывай. — Да, конечно. Тоби, может ты меня впустишь в дом? Только после этого вопроса мой младший брат замешкался и еще крепче меня обнял... Так, они что-то задумали, я прям чувствую. — Тоби, заводи. — А, да, Сара, пойдем. Конечно же, пущу. Мне приходилось только удивляться, потому, как стоило мне зайти в гостиную, меня приветствовала вся моя чудная семейка. Мой отец, Ирэн, Тоби, бабушка и дедушка по стороне Ирэн. Все, кто мне так дорог. Я даже завизжала от восторга! А после обошла всех и обняла. — Как это замечательно! Спасибо вам, мои дорогие, мне так приятно. Ирэн, взяла нежно мою руку и провела к столу, усаживая меня на табурет, легонько поцеловала и произнесла: — А нам приятно, что ты приехала. Мы решили сделать тебе такой сюрприз, и, чувствую, он удался. Чему я несказанно рада. — И я! Ну, что же? Давайте — все садитесь за стол, не одной же мне все эти вкусности кушать. Когда все уселись, мы завели нашу обыкновенную светскую беседу, которая никак не обошлась без замечаний относительно моего внешнего вида. Начала это все моя сводная бабушка Бетс, которую я считала родной. — Милая, ты такая бледная! Хотя и живешь в Санта-Монике. Ты там ничего не ешь, я точно знаю. Сара, ты же умеешь прекрасно готовить, почему ты не балуешь себя? Знаешь же, что это плохо влияет на твое здоровье. Так считает и дедушка Том, мы волнуемся за тебя. — Бабушка, не волнуйся. Я себе готовлю еду, питаюсь хорошо, просто я не люблю загорать. Но я не бледная, а в меру... загоревшая. — Вот приедем в гости, посмотрю я потом на тебя... — Ну, ладно вам. Все прекрасно. Папа решил разветвить эти баталии и заговорил о работе. — А как продвигается твоя работа? — Отлично. Мои работы уже напечатали во многих газетах и журналах. Я подписала контракт с одной компанией, которая может напечатать мою книгу в нескольких тысячах экземплярах. Еще у меня взяли интервью, как у начинающего писателя и устроили фотосессию. Она выйдет совсем скоро. — Оу, милая! Да это же просто замечательно. — Спасибо, Ирэн. — Сара, а где же Джарет? Ты обещала его привезти. Услышав грустную интонацию Тоби и то самое знакомое имя, я поперхнулась едой, но смогла сдержать себя. — О, точно! Где же Джарет, Сара? Тоби мне говорил, что вы встречались некоторое время, когда ты только переехала в Санта-Монику, а потом он куда-то пропал. Но вы же до сих пор с ним встречаетесь? Я бы хотел с ним познакомиться: судя по рассказам твоего брата, он очень интересный и хороший человек. Я не знала что сказать. Как такое смог наплести брат? Откуда он его помнит вообще, ему же год был! Всего лишь год! Да и не встречалась я с ним. — Эмм... Ну, у нас с ним все сейчас очень сложно, поэтому мы решили сделать перерыв. Как все устаканится, то, может быть, все наладится. — Ну, ты давай, милая, решай все дела свои любовные. Мы уже хотим правнуков. — Бабушка! — Мама! Оставьте Сару в покое, она только приехала, а вы сразу же ее замуж выдать хотите и правнуков. Вы невыносимы. — Ладно, ладно, просто хочется еще кого-то понянчить. Ага, сейчас! Разбежались! Ужас, ужас, ужас. Через мой труп. — Спасибо вам за ужин, мне все очень понравилось. Но я бы хотела сейчас поспать, не выспалась просто. Ирэн быстренько поднялась из-за стола и проводила меня в мою комнату. — Помнишь, ты говорила, что твоя старая спальня тебе так не нравится, и просила переделать? Так вот, мы ее переделали, и получилось в стиле гостевой и личной. Думаю, тебе понравится, мы с отцом очень старались. — Я в предвкушении, открывай же. Моему взору пала прекрасная обновленная комната в скандинавском стиле. На стене располагались деревянные балки. Просторная мягкая кровать кофейного цвета стояла в углу комнаты, а шторы такого же оттенка еле-еле пропускали свет в помещение. На тумбах красовался букет из лаванды и лилий. — Все, как я люблю! И цветы. Ирэн, это великолепно! Спасибо тебе и отцу за такой чудесный подарок. — Мы счастливы. А теперь, милая, ложись, поспи, ты очень устала. Никто мешать тебе не будет. Да, и через дверь ты тоже ничего не услышишь: она звуконепроницаемая. Все для тебя. — Благодарю. Когда Ирэн закрыла за собой дверь, я пошла, переодеваться в ванную, которая тоже была, как и комната. Сделав все нужные мне процедуры, оделась в шорты и футболку. Легла в кровать и тут же провалилась в сон. Мое падение было недолгим; мои ноги плавно ступили на каменную гладь какого-то здания, я чувствовала всем сердцем, что знаю это место, хотя я никак не могла вспомнить его. Передо мной, будто по щелчку пальцев, образовался прекрасный сад из цветов. В середине сада находилась беседка, а на столе стоял кувшин с большой охапкой лаванды. Медленными нерешительными шагами я направилась в сторону беседки, а когда зашла, то ощутила, что нахожусь в полной безопасности. Запах цветов так дурманил мой разум, что я взяла их и легла на диван, располагавшийся в моем пристанище. — Как прекрасно здесь. — Я знал, что тебе понравится, Сара. Резко обернувшись, я посмотрела в сторону, где только что раздался голос. Но там никого не оказалось. Я опять воспроизвела его в своей голове: такой убаюкивающий, с гортанным хрипом, сексуальный и... Властный. Вдруг моей щеки коснулась чья-то рука, она была большой, в черных перчатках. Этот поглаживающий жест был так сладок и прекрасен, что я не сразу подняла глаза, а когда посмотрела на этого человека, то увидела до боли знакомые разные глаза, пронизывающие меня до конца. И опять эта ухмылка. Я была потрясена и ошарашена. Нет, только не это! Он вновь коснулся моей щеки, и я провалилась в сон, успев сказать только одно: — Джарет.