хххххх
Он не испытывал такой боли с тех пор, как открыл глаза в вытрезвителе и обнаружил Шерлока без сознания, лежащего на единственной койке в камере. Он даже не потрудился сдвинуться с места, эгоистичный мерзавец. Джон стонет, голова наклонена набок (он сидит выпрямившись, руки заведены за спину, ноги крепко привязаны к стулу, на котором сидит). Его пальцы уже онемели, что говорит о том, что сидит он так долгое время. Возможно, пару часов. Он даже не сможет пошевелить плечом к моменту, когда его отпустят. Если его отпустят. Наконец-то ему хватает воли открыть глаза (плохой отклик, расплывшаяся картинка, похоже у него сотрясение мозга), и хорошо, что в помещении бледный неяркий свет. Это явно какой-то склад — помещение полуразрушено и не первый год заброшено, судя по ржавчине на стенах и разлагающейся изоляции. Воздух слишком влажный, студеный, с каждым вздохом кислорода все меньше. Не исключено, что виноваты во всем сломанные ребра. Однако что-то в углу привлекает его внимание, и он щурится в темноте, не сразу различая три пары глаз, смотрящих на него. Трое детей, грязных, но внешне вполне здоровых. Они молчат - что жутковато для их лет — и Джон на мгновение задумывается, какое наказание полагается за непослушание. И внезапно для себя обнаруживает, что предпочел бы этого не знать. — Черт, — шепчет он, едва в состоянии выговаривать слова. Его губы влажны от слюны и рот наполняется противным металлическим вкусом крови. Его подбородок вымазан, ворот джемпера явно уже испачкан. — Ах, доктор Уотсон, как мило, что вы уже присоединились к нам, — произносит чей-то голос, и он ждет, пока мужчина войдет в поле его зрения, усаживаясь на корточки перед ним, упираясь локтями в колени, как будто они собираются пить чай. — Кафе-мороженое, — бормочет Джон. — Да, магазин мороженого. Отлично. Ты умнее, чем ты выглядишь, — отвечает мужчина, и Джон не знает, почему ему хочется сказать «чертовски умный». Возможно, Шерлок что-то сказал. Да, однажды, выходя из наркотического опьянения в самолете, воспоминание о котором было проклятием для Джона, а затем спасением в слишком быстрой последовательности. Мужчина щелкает пальцами, и Джон понимает, что его сознание отключается. Взгляд старательно фокусируется на похитителе — седом мужчине, но далеко не таком старом, каким он показался в магазине. Он не выглядит добродушным, как тогда, вот все и встало на свои места. Возможно, к облегчению Джона, но Шерлока специально ввели в заблуждение, любовь - единственное, к чему слеп Шерлок. Розовые очки, которые придают всему в мире теплые оттенки. — Расскажите мне о мистере Шерлоке Холмсе, — требует мужчина, и Джон улыбается. Это не похоже на шутку. — Нет. Он приказывает своему телу не напрягаться ни на секунду, прежде чем здоровенный кулак приложится об его висок.хххххх
Должно быть уже около двух часов ночи. Шерлок отправил последнее сообщение Джону в 1: 07, и он не знает, сколько времени он пристально смотрит на то, как мерно и глубоко дышит во сне Коннор, чьё лицо всё ещё прижимается к груди Шерлока в полном доверии. Малыш время от времени шевелит ручками и ножками, но крепко дремля. Для того, кого мучают ночные кошмары с момента внезапного возвращения к гражданской жизни, и кто жил с кем-то, кого кошмары мучили гораздо дольше, безмятежный сон - это чудо. Он различает щелчок замка за мгновение до того, как дверь открывается, и по ровным шагам по ковру, он понимает, что в комнату вошел Лестрейд. — Шерлок? — Ну? — он отвечает тихо. — Мы определяем его местонахождение. Но мне бы пригодилась твоя помощь. Шерлок на мгновение замирает, опасаясь потревожить мальчика. — Донован останется с ним, — говорит Лестрейд, словно читая его мысли. Шерлоку пора научиться больше доверять ему. — Все в порядке, — он осторожно убирает руку, когда Салли входит в комнату и аккуратно опускает голову Коннора на подушку. В коридоре включен свет, Шерлок потирает лицо, пока Лестрейд ведет его через вестибюль в бар. Столики уже завалены картами, чертежами и фотографиями города, а представители местной полиции уже установили общий язык с людьми Майкрофта, некоторые отдают приказы по телефону — остальные что-то изучают, одним словом делают все, чтобы вернуть Джона домой. Мия все еще стоит за стойкой, наливая кофе, и тяжесть вины, которую он испытывает за то, что поначалу подозревал ее, давит ему на грудь. Она ободряюще улыбается ему, когда Шерлок проходит мимо и такого отношения он точно не заслуживает. Он устраивается за столом и пытается сосредоточится на гигантском красном круге, обведенном на карте, что лежит перед ним. — Джон где-то здесь? — хрипит он, голос после короткого сна еще не восстановился. — Камеры видеонаблюдения зафиксировали номера фургона, который находился поблизости, когда Коннора увезли на запад, к заброшенной верфи. Это вполне логическое направление, — объясняет Лестрейд. — Заброшенный склад, один из многих. Верфь перестала приносить прибыль еще задолго, как власти начали повсеместно устанавливать видеонаблюдение на улицах, так что мы не можем точно подтвердить это. Майкрофт хмурится. — Что-то не так. Это слишком просто. — Если они дилетанты, значит, они хотят, чтобы их поймали, — говорит Лестрейд, на этот раз переходя прямо к делу. Шерлок ценит это, потому что у него нет сил ни на что, кроме достижения их общей цели. — Они хотят заполучить меня, — просто подытоживает Шерлок. — И самый быстрый и надежный способ добраться до меня — Джон. — Шерлок… — начинает Лестрейд, но тот обрывает его. — Просто согласись. Мориарти знал это. Магнуссен знал это. Мэри это знала. И ты знаешь это, — говорит он, но на этот раз обращаясь уже к своему старшему брату. — Химический дефект, обнаруженный у проигравшей стороны, верно? Но в этот раз Майкрофт не язвит. Он просто наклоняет голову и смотрит так, словно сожалеет, что позволил этим словам сорваться с его губ. — Насколько обоснованно ваше предположение? — обращается Майкрофт к Лестрейду, пока инспектор вопросительно смотрит на Шерлока. Взгляд Шерлока быстро скользит по карте, фотографиям с камер наблюдения и старым чертежам верфи. — Очень. — Тогда поехали, — предлагает Лестрейд, поднимая глаза и обнаруживая в дверях Донован с плачущим Коннором на руках. — Вы вовремя. -Он почувствовал, что ты ушел, и разревелся при виде меня, — бормочет та, делая шаг вперед и передавая ребенка Шерлоку. — Маленький предатель, — шутливо произносит она, подмигивая, и поглаживая мальчика по волосам. Шерлок целует малыша в лоб, замечая что у того чуть повышена температура, и начинает нежно покачивать его. Теперь, когда он знает, где Джон, точнее ориентировочно местоположение, что отмечено красной ручкой на карте, ему следует поехать туда. Немедленно. И еще… Коннор прижимается влажным лицом к шее Шерлока и прерывисто дышит. Шерлок с трудом проглатывает комок в горле и, подняв глаза, обнаруживает на себе понимающий взгляд Майкрофта. — Иди. Ты должен быть сейчас с Джоном. — Но… — Шерлок снова бросает взгляд на Коннора, который смотрит на него с таким доверием, какого, как он думал, что никогда и никому не внушит. Такое доверие, что установилось между ним и Джоном, когда они впервые поужинали у Анджело. — Шерлок, — обращается к нему Майкрофт необычно мягким тоном. — Я позабочусь о нем. Идти. С большой неохотой он передает Коннора, и, к счастью, малыш облегчает задачу, охотно соглашаясь. Ему придется сказать ребенку, чтобы он особо не привыкал. Майкрофту можно доверять только в самых тяжелых обстоятельствах. Очень особенном случае. Но, конечно, теперь, когда ребенок уже не у него на руках, ему хочется выползти из кожи вон, схватить ближайшего полицейского и сильно встряхнуть его, взять зонтик Майкрофта и ударить того по голове. Коннор — единственное, что спасает его брата от подобной участи в данный момент. — Давай, давай, давай, — бормочет Шерлок себе под нос, подпрыгивая на носках и мысленно запоминая расположение верфи. Он поедет один, но ключи от «Лендровера» лежат в номере. Он мог бы завести «Панду», но не думает, что Лестрейд эту шутку оценит. Тот факт, что он вообще принимает во внимание чувства Лестрейда, можно назвать огромным прогрессом. Громкий шум отвлекает его от цели, стук пивной кружки по панели дерева, и он смотрит в сторону бара на Мию, которая медленно и целенаправленно вытаскивает из кармана связку ключей от машины и кладет их рядом с кранами. Шерлок поднимает бровь, но она просто прикладывает палец к губам, прежде чем уйти и оставить их там. На секунду Шерлок осознает, что Джон посчитал бы то, что он собирается сделать, немного неверным, но, честно говоря, ему все равно. Если бы они поменялись ролями, Джон понял бы и поступил бы так же. В конце концов, тот же не ждал полицию, когда садился в такси и последовал за Шерлоком в колледж Роланда Керра, даже ни разу не оглянувшись. Шерлок подходит к стойке бара и на секунду касается локтем поверхности, прежде чем ловко наклонится и звякнув ключами, также быстро спрятать их в карман. Он бросает взгляд на Коннора, который уже устроился в объятьях Майкрофта и эта странная картинка вызывает в нем улыбку. Все так поглощены предстоящей поимкой, что не замечают момента, когда Шерлок выскальзывает за дверь.хххххх
— Мистер? Мистер? Джон слышит голос, но понять кому он принадлежит слишком сложно. — Мистер? Вы в порядке? Дети. Алиса… кажется. Дженна? Джемма? Но голос явно принадлежит мальчику. Там точно был мальчик, не так ли? Да, был. Имя начиналось с Э. Шерлок запомнил бы точно. Эдвард? Эван? Ах… Итан. Итан Эшфорд — Уилсон. Мужчина, чьего имени он до сих пор не знает, кричит, и мальчик немедленно замолкает. Джон не нужно открывать глаза, чтобы увидеть выражение страха на его лице. — Оставь его в покое, — наконец выдавливает из себя Джон, и напрягая сломанные ребра. — Так, так, так, — говорит мужчина, — смотрите, кто опять решил играть в героя.хххххх
Это была самая длинная десятиминутная поездка в его жизни, но в конце концов Шерлок выключил фары и припарковался у разбитых ворот с надписью: «Смитвик и сыновья». Ночной воздух стал холоднее, так что он плотнее кутается в пальто, а сердце колотится, но тем не менее он ныряет дыру в заборе. Требуется не так много времени, чтобы найти заброшенный склад, где, без сомнения, держат Джона. И даже если бы он не был уверен в месте, то свет явно говорит о присутствии внутри людей. Действительно, слишком небрежно. На южной стороне здания есть разбитое окно, достаточно большое, чтобы он мог ловко проскользнуть в него, но тогда придется снимать пальто. Отсутствие привычной «брони» - цена, которую он готов заплатить, если это поможет ему найти Джона чуточку раньше. Верхняя одежда летит на землю, все может сорваться, если Лестрейд промешкает хоть на пару минут. Шерлок пролезает через окно, умудрившись слегка порезать предплечье (надо было пощадить еще и рубашку) и морщится, когда чувствует затхлый соленый воздух внутри. Кто-то что-то тихо говорит и в этом есть что-то зловещее. Он уже знает, кому принадлежит голос. — У вас прелестное дитя, доктор Уотсон. Шерлок сдерживает внезапный прилив гнева, едва не забывая выключить телефон, прежде чем подступиться ближе к мужчине. Он пока еще не видит ни его, ни Джона — слишком много заброшенного оборудования придется обойти на пути, а слабое освещение помещения не особо-то помогает. Тем не менее, он продолжает двигаться максимально тихо, потому что прежде ему нужно взглянуть на Джона. Понять, в каком он состоянии, хотя бы для того, чтобы определиться с последующим сценарием в голове. Он прячется за ржавую опору киля и присаживается на корточки, разглядывая фигуру, нависшую над привязанным к стулу Джоном. Шерлок определенно видел уже этого мужчину и что-то в его лице кажется до боли знакомым. Это разве не он смотрел на часы в кафе-мороженном. Не обращал внимания ни на что, кроме безопасности Коннора. Точно, Коннор уже был у него в руках, и тут Шерлок начинает проклинать свою беспечность. Высунувшись немного вперед, ему удается разглядеть запекшееся кровью лицо Джона. -Вы пришли к какому-нибудь выводу? — интересуется похититель, но Джон хмурится на 1,2 секунды замедленней, чем обычно. Сотрясение мозга дает о себе знать. — Насчет чего? — хрипит он, сплевывая кровь на землю. — Думаешь, он заметил, что тебя нет? Шерлок делает глубокий вдох и задерживает дыхание. Нет. Джон не может думать, что он не придет. Джон тихо смеется. — Сомневаюсь. У нас возникла серьезная ссора. Я должен огорчить, но вы не так идеально рассчитали время. Глаза мужчины недобро сужаются. Он вытаскивает нож из ножен, что висит на поясе. — Думаешь, он явится, если я пошлю ему твой небольшой кусочек? — Я больше поверю в то, что сунет его под микроскоп. Шерлок чувствует себя дурно, когда слушает ответы Джона. Его обвинение. Неужели он так думает всерьез? Да, конечно, почему бы и нет. — Все зависит от того, насколько большой кусок я отрежу, — отвечает похититель, и Шерлоку приходится проглотить подступившую желчь. Но Джон — самый ценный, умный, храбрый, славный, глупый Джон — просто улыбается своей кровавой улыбкой. — Если бы вы начали с моей правой руки, то я был бы вам очень признателен. Потом можете делать все что угодно с левой, — так легко говорит он, да что там, ему хватает наглости подмигнуть. Если Шерлок и не ценил его раньше, то теперь определенно любит и ценит этого невыносимого идиота. — Я возьму нож поострее, — предупреждает мужчина, щелкая острием ножа, который все еще держал в руке. — Никуда не уходи. С каждым шагом, удаляясь от Джона, Шерлок дышит все легче и легче, пока не слышит предательский стук металлической двери в другом конце комнаты. Джон сникает, бахвальство исчезает, стонет и шумно вдыхает воздух, делая серию резких вдох-выдохов. Шерлок начинает действовать до конца не понимая, что собирается предпринять, главное обезопасить Джона и почувствовать биение его сердца под кончиками пальцев, иначе он точно потеряет контроль над собой. Но он все равно его теряет.хххххх
Джон чувствует появление Шерлока еще до того, как тот появляется в поле зрения. Чертов лосьон после бритья, который Джон смог бы различить даже в цветочном магазине. Даже если бы его мозг соображал бы лучше, он не уверен, что смог бы адекватно оценить происходящее, даже когда Шерлок останавливается перед ним. — О, Господи, Джон, — выдыхает Шерлок на выдохе, руки дрожащими руками, тот обнимает за плечи. Джон пытается покачать головой, а Шерлок падает на колени. — Видел бы ты другого парня. Шерлок пытается не разрыдаться. — Заткнись, идиот. — Я намного умнее, чем выгляжу, — Джон улыбается; на лице Шерлока появляется облегчение. — Чертовски умно, — выдыхает он, прежде чем наклониться и поцеловать его. Трудный. «Что ж, это что-то новенькое», — думает Джон, впадая в легкую панику и размышляя над тем, что, должно быть, у поцелуя вышел ужасный вкус из-за разбитых губ. Все продлилось слишком быстро, но было также одной из самых удивительных вещей, что он когда-либо испытывал. Все происходит по-настоящему. С ними. — Я знал, что ты явишься, — шепчет Джон, когда Шерлок отстраняется, а его лицо почти светится от счастья. — Неужели? — Ну конечно же, мерзавец. Тебя провели, верно? — Идиот, — стонет он, целуя снова, и ясность немедленно обрушивается на голову Джона. — А Коннор? — К слову, очень скучает по тебе. Майкрофт, наверняка уже скормил ему торт — бубнит Шерлок, пытаясь избавить Джона от веревок. — Кстати, о детях.… — Видел их. — Шерлок бросает взгляд в сторону детей, сидящих в углу, и выдавливает из себя улыбку, которая, как он надеется, выглядит гораздо более дружелюбной, чем кажется со стороны. — Черт бы побрал эти узлы, — ругается он, дергая сильнее, отчаяние явственно читается на его лице. Джон наклоняется вперед, шипя от боли, и целует Шерлока в морщинку на лбу, пытаясь успокоить. Просто потому, что он может. — Ну, разве это не прелестная картина, — произносит голос, и желудок Джона неприятно сжимается. — Я думал, что ты просто играешь в города, но я как всегда рад, что ошибся. Похититель входит в круг света, вставая позади Шерлока, его поза расслаблена. Шерлок почти сразу отстраняется, вставая лицом к лицу, и Джону едва удается сдержать крик отчаянья. — Это стало уже известно всем, что если вам нужно поймать великого Шерлока Холмса, то все что потребуется — поставить в смертельную опасность доктора Уотсона, — медленно произносит мужчина, пока Шерлок своим телом частично заслоняет Джона. — Я тебя знаю, — признается Шерлок и в его голосе звучат нотки смущения, намекавшие на более близкое знакомство. История, которая следует дальше, возвращает их в кафе-мороженное. — Верно, — соглашается мужчина, — держу пари, что тебе удастся даже назвать мое имя. Шерлок чуть прикрывает глаза, вероятно прогоняя в чертогах разума воспоминания, максимально концентрируясь на деталях. — Бенджамин Вистром. — Очень хорошо, — Вистром скрещивает руки на груди. — Что ж, должен отдать тебе должное, учитывая, что в то время ты был под кайфом. — Год назад, в мае. Жена погибла в автокатастрофе. Вас можно заподозрить в нечестной игре. Год назад, в мае, Джон только женился. Его глаза неприятно щиплет, и Шерлок тяжело сглатывает, борясь с веревками. Шерлок был под кайфом, а у Джона был медовый месяц. — Вы были убеждены, что это убийство, — продолжает Шерлок, и Вистром засовывает руки в карманы. — В ее машине якобы были перерезаны тормоза. — И это ты мне говоришь? Глаза Вистрома опасно вспыхивают, и Джон не считает себя особенно религиозным человеком, но начинает мысленно молится, чтобы Шерлок знал, что делает, потому иначе, глядя на эту стройную фигуру перед ним, он на 97% уверен, что Шерлок сейчас безоружен. — Это было вне вашей юрисдикции, но вы все равно пришли. — Мне нужно было отвлечься, — просто ответил Шерлок, и что-то в груди Джона болезненно сжалось. — Ты ошибаешься. — Нет, я такого бы не говорил. — У нее были перерезаны тормоза! — Возможно, но только вами. — Шерлок, — удается выдавить из себя Джону, и Шерлок лишь делает шаг назад подступая ближе к нему. — Итак, вы убили двух правительственных чиновников и их мужей в надежде, что меня соблазнит серийный убийца. Вы знали, что это вне моей юрисдикции, и все же решились ввязать в игру Майкрофта. Вистром самодовольно улыбается. — Я знал, что Большой Брат принесет мою весть. Я знал, что ты прихватишь своего приятеля, чтобы поиграть в семью. Даже не потрудились сменить имена, не так ли? Слишком высокомерно. К счастью, Шерлок не клюнул на приманку. Просто спрашивает: — А они? Вистром смотрит на детей. — Мерзкое дело-убивать детей. Не совсем в моем стиле. — Но ты сохранил им жизнь. Даже хорошо кормил. Это явно женских рук дело. — Он поднимает взгляд. — И, как ни странно, именно женщина принесла мне ваше дело много месяцев назад. Как вы сказали, вне моей юрисдикции, если только мое внимание не привлечет частный клиент. Дверь на другой стороне склада открывается, и Джон почти ничего не видит, но явно узнает женский силуэт. — Ах да, конечно, — бормочет Шерлок. — Милая Эмили из центра для туристов. Веселая девушка, которую он встретил на днях (в тот самый день? Как же время теряется) выходит на свет. Да, теперь Джон замечает их семейное сходство. — Никогда не считал вас убийцей, мисс Эмили, 27 лет, каштановые волосы, голубые глаза. — Внешность может быть обманчива, — отвечает та, и вся былая мягкость исчезает из ее тона. Глаза у нее такие же суровые, как у отца, но руки точно трясутся. — Разве я этого не догадался? Центр для туристов, не слишком ли идеальное место для охоты? Возможность познакомиться со всеми парами. Приветствовать местных жителей, вручать листовки. Все на виду, как рыба в аквариуме, — отчеканивает Шерлок и вновь переключает внимание на Вистрома. — Твоя жена помогала в кафе-мороженом. Вот как ключ попал к вам в руки. Возможно, у нее даже был роман с его настоящем владельцем. Тот, который также, — он притворно ахает, — погиб в автокатастрофе. Итак, Джон, что мы скажем о совпадениях? Но он смог пробормотать только: — Не бывает. Его положение не такое критическое, но сознание теряется. Эмили похожа на дикую кошку, готовую напасть в любой момент, но больше всего Джона нервирует Вистром. Его тон был почти проникновенным на протяжении всего этого испытания. Непоколебимо вежливым, даже когда он избивал Джона, превращая его лицо в кровавое месиво. Он — безмятежный океан перед бурей. Неподвижный сухой воздух перед торнадо. И Джон очень, очень не хочет оказаться рядом, когда тот сломается. — И какой у тебя теперь большой план? — спрашивает Шерлок, продолжая разговор, и Джон может только откинуть голову. — Убить меня? — О, мистер Холмс, — снисходительно произносит Вистром, грозя пальцем, как маленькому непослушному ребенку. — Речь никогда не шла о том, чтобы убить вас. И в этот момент Джон понимает, что это не закончится так хорошо, так как три вещи происходят одновременно: Вистром откуда-то достает пистолет, Эмили кричит: «Постой!», и раздается выстрел… Джон даже не успевает произнести имя Шерлока, как стул, на котором он сидит, наклоняется набок, а тело падает на землю.хххххх
Лестрейд слышит звук выстрела как раз в тот момент, когда захлопывает дверцу машины, и на долю секунды он думает (больше даже рассчитывает), что, возможно, ему показалось, но звук, который разрывает чистый ночной воздух, заставляет кровь застыть в жилах. — ДЖОН. — Ебать. Донован, О’Доннелл со мной! — дает команду Грег, вытаскивая пистолет из кобуры и бросается внутрь здания. Он делает первый выстрел в человека с пистолетом и тотчас падает, схватившись за плечо. Девушка, выглядит смутно знакомой, она отстраненно наблюдает за происходящим, будто не может поверить в какую секунду все вышло из-под контроля, а затем… И вот Шерлок уже склоняется над телом Джона, бормоча: — О Господи, господи, — повторяя снова и снова, руки Шерлока липкие из-за крови, он пытается развязать веревки, которыми привязали Джона к стулу. Справа, в районе живота у Джона растет красное — одного беглого взгляда достаточно, что пуля могла задеть жизненно важные органы, ведь столько чертовой крови… Лестрейд на секунду застывает, не в силах пошевелиться или сбежать. — Я практически успел… — Заткнись, Джон, — угрожающе произносит Шерлок, несмотря на собственные слезы, — глупо, очень идиотский поступок. — Намного умнее, чем кажется на первый взгляд, — хрипит Джон. — Не твой, а мой, — отвечает Шерлок, и голос у него такой надтреснутый, что в инспекторе Лестрейде что-то дрогнуло, и он делает шаг вперед, бросив взгляд на Донован, которая не слишком-то мягко обезвреживает девушку, и О’Доннелл что-то кричит подстреленному преступнику: "Заткнись нахрен!". — Господи, Джон, ты же ничего не делаешь наполовину, верно? — спрашивает он, и Джон улыбается разбитыми губами. Улыбка быстро исчезает, когда Лестрейд сильно давит на рану, пытаясь остановить кровотечение. Это неудобно, потому что Джон все еще привязан к стулу, и сидит под небольшим углом, пока Шерлок пытается добраться до его рук и избавить от веревки. Донован наконец-то подходит с ножом и избавляет Шерлока от проблемы, просто разрезая веревки. Джон кряхтит, когда его опускают на спину, а Лестрейд давит на рану еще сильнее, пока они с Донованом обмениваются красноречивыми взглядами. — Скорая прибудет через три минуты, — бормочет она. — Что мне делать? — спрашивает Шерлок, поглаживая Джона по щеке. — Скажи мне, что делать. — Освободите детей, — отвечает Джон слабым голосом, и, конечно, Шерлок именно так и поступит. Конечно, его больше волнует благополучие детей, чем тот факт, что он истекает кровью, лежа на бетонном полу. — Дети уже у нас, Джон, — говорит Лестрейд. — Пока мы здесь с тобой, их уже вывели и проверяют на наличие серьезных травм. — Они в порядке? — Будут, — на этот раз отвечает Донован, нежно укладывая голову Джона себе на колени и удерживая его внимание. Лестрейд давит сильнее, Шерлока присоединяется к нему и тоже зажимает рану, но несмотря на сильное давление, кровь продолжает сочиться сквозь их пальцы. — Две минуты, — отвечает Донован на незаданный вопрос. — У меня вторая положительная, — неожиданно выпаливает Шерлок, и Лестрейд хмурится. — Ну и что? — Как и у Джона. — Думал, что ты это удалишь, — прохрипел Джон, но взгляд Шерлока внимательно сканирует лицо Джона. — Я никогда не удалю тебя. — Уверен, в больнице достаточно крови для переливания, Шерлок, — бормочет Лестрейд после тяжелой паузы. — Джон, ты должен сказать мне, что делать дальше, — снова приказывает Шерлок, и Джон кряхтит, поднимая руку и оставляя кровавый отпечаток на щеке Шерлока. — Ты и так делаешь все правильно. Лестрейд тяжело сглатывает, стараясь не смотреть, как Шерлок наклоняется и прижимается губами к губам Джона, почти целуя. Донован прижимает пальцы к шее Джона, считая пульс и смотря на часы. Лестрейд пристально смотрит на нее, стараясь оставить Шерлока и Джона «наедине», и только зкогда на ее лице начинает проступать беспокойство, в эту секунду двери открываются и в помещение врываются санитары с носилками. — Слава Богу, — бормочет Грег, как раз в ту же секунду Джон теряет сознание, а из горла Шерлока вырывается звук, который Лестрейд не хотел бы больше никогда слышать. — Детектив, дальше я справлюсь, — говорит врач скорой, и Лестрейд отходит в сторону, но не ослабляет давления, пока рука молодой женщины не занимает его место. Донован осторожно отпускает голову Джона на землю, но Шерлок не двигается с места. Он лишь крепче сжимает руку Джона, что костяшки пальцев побелели, и бормочет что-то, предназначенное только для ушей Джона. — Шерлок, — тихо обращается Лестрейд, — ты должен позволить им увезти его. — Хорошо, — отвечает он, но не двигается. Лестрейд видит признаки шока и мягко берет молодого человека за плечи. — Идем, — говорит он, мягко, но твердо дергая Шерлока за руку, и тот наконец отстраняется, но отпускает руку Джона только тогда, когда парамедик буквально отрывает от нее пальцы. Позже они следуют за носилками к выходу. Прохладный воздух, кажется, наконец-то освобождает Лестрейда от приступа паники, охватившего его на складе. Он продолжает держать Шерлока за руку и быстро тянет того к ожидающей их машине скорой помощи, куда параллельно загружают Джона. — Это его муж. Он едет с нами, — кричит Грег, пытаясь перекричать вой сирен. Фельдшер кивает и протягивает руку, чтобы помочь Шерлоку забраться на заднее сиденье. Шерлок поворачивается и смотрит на него, слишком похожий на того потерянного мальчишку десять лет назад, так что Лестрейд замирает. — Я приеду сразу после тебя, — обещает он. Шерлок кивает, и двери машины скорой захлопываются.хххххх
Майкрофт изолировал целое отделение и освободил комнату ожидания к тому моменту, как приехала скорая помощь Джона. Конечно, особой суеты не было, но большинство дел можно было перенаправить в город. И слава Богу, потому что, когда его брат врывается в эти двери, когда Джона везут в операционную, он кричит с сарказмом на всех, кто осмеливается пересечь его путь. Медсестра, наконец-то, угрожает ему транквилизаторами, заставляя его замереть на месте, демонстрируя ему, что сделана из более прочного материала, чем остальные, и даже хлесткие замечания брата, которыми он одаривает окружающих, ей не страшны. Как только Шерлок заканчивает со своими выводами, он замирает на мгновение и его шатает, чувствуя перемену, Лестрейд быстро подводит его к стулу. — Как ты? — спрашивает инспектор, Шерлок лишь опускает глаза, будто только сейчас замечает пятна крови на своей некогда чистой рубашке. — Ничего, это не моя, — бормочет тот, держа руку перед своим лицом, бледная кожа исчерчена бордовыми потеками. Лестрейд в том же состоянии. - Пойдем умоемся, - отвечает Грег и тянет Шерлока со стула, практически затаскивая того в уборную. Майкрофт никогда так не был благодарен Грегу, как в этот час, решая все проблемы, которые он вряд ли кому-то озвучит. Он усаживается на освободившийся стул и позволяет себе ненадолго расслабиться, в безопасности от изучающего взгляда Шерлока. Однажды он поклялся, что будет рядом с ним, и будет дальше продолжать поступать так, но только если его эмоциональное состояние так и останется незамеченным для любопытных глаз. Он обязан быть сильным. В сердечных делах он должен оставаться таким же, ведь однажды Шерлоку уже пришлось покинуть Джона Уотсона. Его брат и Лестрейд возвращаются через минуту, и только тогда Шерлок, кажется, вспоминает, что в последний раз, когда они виделись, он оставил на попечение брата что-то невероятно важное. — О боже, Коннор! — С Антеей, — спокойно отвечает Майкрофт. — Он, вероятно, без ума от нее. — Тогда он больше похож на Джона, — говорит Шерлок, и Лестрейд смеется в ответ. Звук режет слух на фоне мрачного фона больницы, но они не обращают на это особо внимание. Меньше чем через час в приемную входит главный хирург, и все вскакивают на ноги, прежде чем за ним захлопываются двери. — Сэр, — начинает он, обращаясь к Шерлоку, — с вашим мужем все будет в порядке. Ранение чистое, пуля прошла насквозь. Жизненно важные органы не повреждены. Имеется кровопотеря, но сейчас мы восстановим баланс. Его тело подверглось избиению, придется какое-то время подержать на обезболивающих. Ребра доставят ему больше хлопот при восстановлении, но в наше время нет ничего невозможного. Майкрофт никогда не признается, что выдохнул с облегчение в тот момент, но Шерлок все равно бросает на него недовольный взгляд. Вместо презрения и насмешки, которая должна была последовать после нарушенного момента, Шерлок просто делает шаг вперед и произносит слова, которые Майкрофт и не надеялся услышать: — Спасибо тебе.хххххх
Ему разрешили навестить Джона через час после того, как тот пришел в себя. Доктор предупредил, что тот все еще будет без сознания, но Шерлоку просто необходимо было его увидеть. Дотронуться до него (нежно), доказать, что Джон справился и все еще остается для него солнцем, вокруг которого вращается его планета. Джон гордился бы его новыми знаниями о Солнечной системе. Но сейчас тот выглядит невероятно маленьким в постели, его бледное лицо теряется среди таких же белоснежных больничных простыней. Шерлок пододвигается ближе к кровати и садится на стул рядом с кроватью, и аккуратно поигрывая с выбившейся ниткой из одеяла, которым укрыто хрупкое как никогда изможденное тело Джона. Он облизывает губы и проглатывает комок, прислуживаясь к ровному звуку аппарата, который отслеживает сердцебиение Джона. Это успокаивает, что-то вроде колыбельной, и Шерлок в конце концов обнаруживает, что его веки смыкаются, а мышцы тела сводит, что сразу напоминает, через что ему пришлось пройти сегодня — физическое перенапряжение, но более существенное — эмоциональное. Он хотел быть сильным ради Джона. Хотел стать надежным партнером, готовым и способным постоять за себя, но, когда он анализирует синяки и кровоподтеки на лице Джона, капельницу, которая присоединена к его руке, вдобавок этот чудесный звук «бип-бип» — его сердца, Шерлок теряет самообладание, прижимается лбом к кровати и дрожаще выдыхает. — Никогда больше так со мной не поступай, — шепчет он, умоляя. — Это неприемлемо. — Ш’Лок?» Он поднимает голову и машинально берет Джона за руку, не забывая о проводах, и проглаживает большим пальцем гладкую кожу. — Я здесь, — выдыхает он, встает, наклоняется над кроватью и оказывается в поле зрения Джона. — М-м, — улыбается Джон, но после паузы добавляет. — Скучал по тебе. Шерлок всхлипывает и нежно проводит другой рукой по волосам Джона. — Я тоже по тебе скучал. — Насколько плохо? — Достаточно плохо. Джон медленно моргает и, вздрогнув, пододвигается ближе. — Останься. — Не говори ничего, — настаивает Шерлок, безуспешно пытаясь удержать Джона. Упрямая задница. — Я привык спать с тобой в постели, — отвечает тот, слегка запинаясь от морфия. — Взаимно, — бормочет Шерлок, и глаз Джона кажется подмигивает. — Тогда иди сюда. — Я не хочу причинить тебе неудобство. — Ты не причинишь мне вреда. — Я и так уже сделал это, — дрожащим голосом говорит тот. — Столько всего. Я так сожалею, Джон. Джон смотрит на него и моргает, внезапное осознание сказанного будто просачивается через его расширенные зрачки. — Мне тоже жаль. А теперь тащи сюда свою задницу. — Хорошо, — отвечает Шерлок, снимая ботинки, прежде чем осторожно забраться на кровать и положить голову на ту же подушку. От Джона пахнет дезинфектором, кровью и морской водой, но под всем этим все еще угадывается его запах, и Шерлок цепляется за это ощущение, придвигаясь ближе. Джон удивленно вздыхает или больше удовлетворенно, насколько это может быть возможным, — сплетая их пальцы и кладя руку Шерлока себе на грудь, не забывая о ране и саднящих ребрах. На самом деле это ничего не значит — простой, повседневный жест, который люди делают, ища утешения, — и все же Шерлок замирает, потому что в этот момент, в те минуты после почти-потери-Джона, это прекрасно. Замечательно. Шерлок целует Джона в висок, помня о глубокой ране. — Я люблю тебя, — шепчет он, утешаясь тем, что Джон, скорее всего, не вспомнит об этом завтра. Они могут обсудить все это позже, чувства и их будущее, желательно, когда морфий и адреналин будут на минимуме. Но сейчас у них слишком маленькая кровать и слишком грубые простыни, но Шерлок не пожелал бы заночевать в другом месте. Джон быстро проваливается в сон, и Шерлок снимает со своей руки лишнее обручальное кольцо, на мгновение сожалея об его отсутствии, прежде чем обрадоваться, что теперь он может снова надеть его на безымянный палец Джона. На свое законное место.