2000 Years Ago - I'll Love You Forever

      Он мне не поверил. Мне это точно не снится? Он же обещал!       — Я знаю и прости, что загрузил тебя этим бредом, — улыбнулся я, собираясь вставать. Думаю, ему пора уходить. Совершенно не хочется терять время и выслушивать новую порцию щедро сдобренных скепсисом издевок. С таким же успехом я могу лежать в кровати и предаваться своим пиздостраданиям. Уже начал… вновь строить из мыслей воздушный замок, который в итоге рухнет под потоком слез. Неужели у меня нет шансов выйти победителем? А ведь сегодня я почти поверил, что смогу…       — Стой, Эрен! Это не значит, что я тебе не верю. Даже наоборот, — вздохнул Армин и похлопал меня по плечу.       Да у меня камень с сердца упал и впервые за столько долгий срок я почувствовал себя хоть немного счастливым. Он поверил мне! Неужели все взаправду? Он верит! Если он включит свой аналитический ум на полную, то я и Леви, мы… Кривая усмешка мелькнула на моих губах, и я устало опустился рядом со своим лучшим другом. И откуда только вылезли эта радость и энтузиазм? Неприятный шепоток разума сумел вновь пробиться сквозь радужный барьер позитива.       — Со стороны, конечно, выглядит полным сумасшествием, но не вижу ни одной причины, зачем тебе понадобилось выдумывать такое, да еще и самому верить и переживать. Я имею в виду, это было бы в высшей степени алогично.       — Твои бы слова, да Леви в ухо. Я ведь сказал ему почти то же самое, — улыбнулся я, — но я чертовски рад, дружище, что ты на моей стороне.       — Всегда был и буду, даже когда искра критического мышления пытается направить меня в другую сторону. Надо бы мне поменьше думать, да, поменьше…       — Не думай, Эрен. Меньше слов, больше дела, — выдохнул Леви и подавил стон, когда я вновь прижался к нему бедрами. Как бы я хотел слышать, как он стонет. Но чем больше Леви открывается мне, как человек, тем усерднее он пытается скрыть свои чувства, называя это недостойной слабостью. Для него уже было достаточно непривычным, передать мне контроль над ситуацией, чем я и воспользовался. Полная предвкушений алчная ухмылка скользнула по моим губам…       — Ну Э-э-эрен, — я испуганно поднял взгляд на Армина.       — Сколько можно? — беззлобно спросил он. Мои щеки начали постепенно менять цвет. Ну как можно думать о подобном в такой момент? Еще немного, и я сам себя запишу в «извращенцы».       — Ты чего покраснел? — Армин посмотрел на меня невинными голубыми глазами, и я поскорее упер свой взор в пол. Если глаза и вправду зеркало души, то уж лучше ни с кем не встречаться взглядом. Я был готов сгореть со стыда, удивительно, что щеки еще не начали дымиться.       — Да, так… М-м… У тебя еще есть вопросы?       — Нет, думаю, что по данному отрезку нашей жизни у меня вопросов нет. Даже учитывая тот факт, что о событиях помнишь лишь ты, это ведь все еще наше совместное прошлое, верно? Ну, ты понял. Кстати! Просто хотел кое-что уточнить: что ты собираешься предпринять по отношению к нашему преподавателю? — вопрос блондина на секунду выбил меня из колеи.       — Слушай, давай решать проблемы по мере поступления, Армин. Ты же знаешь, логическое мышление никогда не было моей сильной стороной, так что я буду чертовски благодарен, если излагать свои мысли и вопросы ты будешь постепенно и упорядоченно, — засмеялся я, попытавшись проследить за направлением мыслей друга. Что бы я предпринял по отношению к Леви? Тут возможны только два варианта: либо я борюсь, либо сдаюсь. Но разве решение не было принято? Ведь я уже выбрал второй вариант. Отпустить. Я не хочу, чтобы Петра пережила то же, что и я. Она заслужила быть счастливой. Ведь она так мало времени провела с возлюбленным и ее желания не были исполнены…       Я рад, что жизнь свела меня с Леви на столь долгий срок. В отличие от Петры, я успел увидеть стороны его характера, которые он никому не показывал, от светлых до самых темных глубин. Неужели я буду настолько подлым для того, чтобы вырывать из ее рук представившийся шанс? К тому же, не поранит ли меня проигрыш еще сильнее? Или то, что Петра до конца своей жизни будет меня ненавидеть? Я не знал ответа ни на один вопрос. Даже не представлял, светит ли мне вообще хоть что-то? Все выглядело донельзя мутным и странным… не знаю… не могу объяснить. Все летит к чертям, полный хаос. Я противоречу сам себе, запутался окончательно, не понимаю что и кому говорю, абсолютно не отвечаю за свои действия, но одна мысль крепко засела в моем разжиженном сознании: я никогда и ни за что не отдам Леви. Никогда. Всеми правдами и неправдами буду вновь и вновь пытаться вернуть его.       — Так или иначе, я обведу его вокруг пальца, — зловеще молвил я и схватил стакан, в котором осталось немного уже остывшего какао. Ну да, неудивительно, что напиток остыл, я бы еще больше трепался и вообще все пришлось бы выливать.       — Эрен! Он же по-прежнему твой преподаватель! — возразил Армин, однако его взгляд был скорее понимающим, чем осуждающим.       О чем же ты думаешь, Армин? О том, что понимаешь и принимаешь мои чувства к нему, что не мешает тебе считать саму идею совращения учителя совершенно безумной?       — Да знаю я, Армин… Но…- я весь подобрался и позволил легкой улыбке промелькнуть на моих губах, — я не сдамся.       — Кажется, прежний Эрен вернулся. «Я уничтожу их всех! Каждого из них!» — засмеялся мой лучший друг и я вместе с ним.       Мы еще немного поболтали о том, о сём, пока, наконец, не пришло время моему другу возвращаться домой. Его дедушка уже, наверное, начал беспокоиться.       Дверь закрылась с тихим щелчком, и я с протяжным вздохом опустился возле нее. Прохладный воздух извне еще не до конца развеялся. Неудивительно, если учитывать короткий промежуток времени, прошедший с тех пор, как мой друг покинул дом.       — Армин уже ушел? — моя мать успела покинуть кухню и теперь внимательно смотрела на меня, прислонившись плечом к дверному косяку. Я кивнул.       — А ты когда с работы вернулась? — в свою очередь спросил я. Никак не могу вспомнить, когда это произошло. Да, честно сказать, момент, когда она ушла на работу, я тоже упустил. Отправляясь на снежную битву, я не обратил внимание на то, что дом был пуст.       — Примерно пару часов назад. Я хотела зайти к тебе, но, услышав, что ты плачешь, решила повременить. Вы поссорились? — прогрохотало в моих ушах мамино объяснение и последовавший вопрос.       Я прикусил губу и попытался переиграть настолько стыдную и смущающую меня ситуацию. Господи, неужели она слышала, как я рыдаю? Ну да, хорошо еще, что она не стала вслушиваться в то, что я там нёс… Я вздохнул и, отлепившись от стеклянной поверхности двери, уже собрался молча отправиться к себе, как меня схватили за руку.       — Мам?!       — Почему ты не хочешь со мной поговорить, Эрен? Ну скажи же мне. Может, я смогу помочь? Но я ничего не смогу сделать, не зная о том, что с тобой происходит, — настаивала моя мать. Ее голос был тихим, а взгляд светился такой искренней заботой, что на меня вновь накатило чувство вины. Я ведь больше никогда не хотел ее разочаровывать! Не хотел, чтобы история повторилась!       — Она бы тебя простила. Для нее куда важнее осознание того, что ты продолжаешь жить, а не какая-то глупая ссора, — едва слышно сказал Леви, убирая с моего лба пару непослушных прядей. Потом он задумчиво провел большим пальцев по моей щеке, стирая дорожку слез.       — Я н-не знаю… М-мы т-тогда… — еще один громкий всхлип, вырвавшийся из моего горла не дал мне договорить.       — Эрен, она бы тебя простила. Прекрати себя упрекать. Если бы ты тогда не сбежал, то, скорее всего, погиб бы вместе с ней. Не думаю, что на том свете ее больше всего волнует то, что вы давным-давно наговорили друг другу, — прошептал брюнет и легко поцеловал меня в лоб.       — Спасибо… — неразборчиво отозвался я, попытавшись успокоиться. Когда это началось? С каких пор я включаю нытика при Леви? Разве не я громче всех кричал о своей ненависти к титанам? Я ведь должен быть полным решимости и жажды битвы, вместо того, чтобы рыдать в жилетку человека, которого люблю.       — Не могу об этом говорить, — пробормотал я, уставившись в пол.       — Эрен… Я беспокоюсь о тебе, родной, — возразила мама и забота в ее голосе тысячекратно подтверждала слова.       — Мам, я тебя очень люблю и поэтому не хочу нагружать своими проблемами, — ласково объяснил я и обнял ее. Как я смогу объяснить факт ее гибели в прошлой жизни и наше с Армином и Микасой последующее военное обучение? То, что я, черт возьми, по уши влюбился В МУЖИКА? И нашу разницу в пятнадцать лет? То, как я раз за разом бессильно наблюдал гибель своих сослуживцев? То, что меня один за другим оставили почти все дорогие мне люди? То, что я просто ненавидел себя за то, что не мог хотя бы попросить у них прощения? Да у меня просто язык не повернется такое выдать. Исключено! Даже, если бы она поверила, я не хочу, чтобы она укоряла себя за поступки, оставшиеся в далеком прошлом. А еще, она непременно устыдит отца, если я расскажу о том, что он натворил и как оставил меня одного разбираться с этим дерьмом. Этими действиями я только разрушу нашу семью. А это то, чего я меньше всего хочу.       — Когда наконец соберешься поговорить начистоту, знай, я рядом. И я тебя тоже очень люблю, сынок.       — Спокойной ночи, мама, — пожелал я напоследок, что вызвало широкую улыбку на ее лице.       — «Мама»… Давно ты меня так не называл, — мягко заметила она, — и тебе спокойной ночи.       Я улыбнулся в ответ, прежде чем продолжить свой путь по лестнице. Ступенька за ступенькой.       До скрежета зубов раздражающее пиканье будильника вернуло меня в реальность. Мои веки будто склеились друг с другом. Не было ни малейшего желания вставать, начинать этот день и идти в школу. Особенно последнее. После добротного зевка мне чуть не свело челюсти и, еще немного повалявшись в кровати, я все же рывком поднялся. Так, вчера я все растрепал Леви и Армину и отступившее было беспокойство нахлынуло с новой силой. Это точно было хорошей идеей? Вчера вечером я был в этом абсолютно уверен, а вот сегодня что-то не очень… Я вообще правильно поступаю?       Че-е-ерт, а что, если Леви позвонит матери и поведает ей о том, что же так сильно снедает ее сына? И где были мои мозги, когда я на такое решился… Способен ли Леви так поступить? С почищенными зубами и расчесанными волосами я потопал обратно в свою комнату, чтобы одеться. Ничего особенного. Черные джинсы с белыми полосками по бокам и футболка.       Что за группа изображена на ней? Я, если честно, без понятия. Микаса подарила мне ее на день Рождения, но у меня так и не дошли руки оценить их творчество. Думаю, немногие слушают подобную музыку и я не в их числе, но это был подарок, так что нет ничего страшного в том, чтобы напялить эту футболку. Предположительно, группа называется «Linked Horizont», или как-то так. Я не особо обращаю внимание на такие детали. С собранным портфелем я продолжил свой путь на первый этаж. На кухне уже лежал упакованный для меня ланч и пара бутербродов дожидалась меня на тарелке. Возле еды обнаружилась наспех сделанная записка.       Прости, срочный вызов в клинике, я побежала. Целую, мама       Такое часто бывало. Когда какая-нибудь медсестра не могла выйти в ночную смену, мама быстро включалась в работу. Как правило, ненадолго, но никогда нельзя было сказать наверняка, скольких рабочих рук не хватает. Ее часто будят посреди ночи звонком с работы или ей приходится начинать свою смену намного раньше положенного как, например, сегодня. И в такие дни я просыпаюсь по утрам в пустом доме, потому как отец вообще месяцами пропадает в командировках. Я ни в коем случае не ворчу на нее, я прекрасно понимаю, что в ее работе нельзя просто сказать «нет, я не выйду».       Я также понимал и не сердился на постоянное отсутствие отца, но никак не мог взять в толк, на чем держатся подобного рода отношения. Неужели мои родители до сих пор вместе лишь из-за меня? Я потряс головой, чтобы выкинуть эти мысли и начал утепляться верхней одеждой.       Когда я переступил порог дома, Армин уже ждал меня снаружи. Вчера мы встретились вновь после трех месяцев разлуки, а я до сих пор сомневался в том, стоит ли идти в школу. И если бы не мои друзья, с которыми мы всегда шли вместе, то сегодня я бы так и поступил. Вообще-то у меня была в запасе пара дней прийти в себя и вновь привыкнуть к немецкому климату и времени, но вчера я не воспользовался разрешением побыть дома, так что сегодня глупо пропускать. Черт меня дернул вчера прийти. Я убеждал себя в том, что просто соскучился по друзьям, отчаянно отрицая тайное желание вновь увидеть Леви.       В любом случае нужно было поторапливаться. Скрепя сердце, я подавил многочисленные внутренние протесты и пошел с другом в направлении школы. Почему я не остался дома? Точно, шило в одном месте. Дорога до учебного заведения напоминала спуск в преисподнюю. И, хотя с каждым шагом желание сачкануть становилось все сильнее, я продолжал идти вперед, наперекор самому себе. Мне становилось все труднее выбраться из паутины собственных мыслей.       — Кстати, а где Микаса? — попытался я направить свои мысли в другое русло. Из нас троих она самая пунктуальная и обычно приходит раньше всех. Мне стало немного неловко от того, что отсутствие подруги я заметил только сейчас, на полпути к школе.       — Она мне с утра написала, что простыла, — ответил Армин и его взгляд проследил за траекторией полета одной особо крупной снежинки.       — Странно, а мне она не… — фраза повисла в воздухе, стоило мне взять телефон и заметить мерцание пяти непрочитанных сообщений от Микасы.       Микаса:       6:04: Я заболела. Сегодня не приду       6:15: Эрен? Поднимай свою ленивую задницу с кровати и обрати внимание на телефон!       6:28: Ты что, все еще дрыхнешь?       6:32: Эреееееееен!       6:47: Ладно, тогда я напишу Армину. Удачи и не подставляйся гному под удар.       — О… — я вторил внезапному смеху Армина, но веселье тут же прошло, стоило мне подумать о предстоящих уроках. Точнее о том, кто ведет один из них. Интересно, не изменилось ли его отношение ко мне? А может, он уже записал меня в психи и теперь выставит на посмешище перед всем классом? Нет, такого даже я не мог себе представить. Скорее всего, ничего не изменилось. Во всяком случае, я надеюсь на это.       Прозвенел звонок, оповещающий начало третьего урока. Математика. Леви. Урок сдвоенный. Я вздохнул и попытался морально подготовиться. Неужели я всерьез намерен заняться воплощением в реальность слов, которые вчера наговорил Армину? Любым способом заполучить Леви? Один раз уже проканало, так может и во второй повезет? Но мне не стоит забывать о том, что теперь Леви мой преподаватель… И, кстати, Петру тоже не стоит сбрасывать со счетов. Я положил голову на прохладную поверхность парты в ожидании стука шагов, оповещающих о приходе Леви. Он всегда был пунктуальным. Максимум, Леви приходил через минуту после звонка, в то время, как другие педагоги были не столь щепетильны со временем.       Занятие растянулось до бесконечности, и я по-прежнему не понимал ни слова. Ни одна формула не смогла удержаться в моей голове так же, как и вчера, когда я занимался с Армином. Как по сигналу нахлынули мысли, и я полностью погрузился в прошлое…       — Мы и вправду победили, — прошептал я, рисуя указательным пальцем замысловатые узоры на обнаженном торсе Леви.       — Ага, — даже не видя его лица я знал, что он улыбается.       — Я так рад, что мы начнем новую жизнь в новом мире, — выдохнул я и нежно улыбнулся. Сильные руки подтянули меня наверх так, чтобы моя голова находилась не на животе капрала, а рядом с его лицом.       — Я тоже, — невнятно пробормотал брюнет, соединив наши губы. Его язык неуловимо скользнул по моей нижней губе, и я не заставил просить себя дважды. Мои губы чуть приоткрылись, уступая натиску языка возлюбленного. Поцелуй был медленным и нежным, но от того не менее возбуждающим. Дрожь предвкушения прошла по моему телу.       — Эрен!       Я весь подобрался.       — Я вчера что, недостаточно ясно выразился по поводу твоего поведения на моих занятиях, юный мечтатель?! После уроков в мой кабинет. Это ПРОСТО уму непостижимо, — мой преподаватель продолжил ругаться даже после моих извинений. Опять тащиться к нему после уроков? Он что, хочет уточнить кое-какие детали вчерашнего разговора? А может, он что-то вспомнил? Или хочет узнать? Или решил окончательно добить меня своим фирменным «ты же понимаешь, что между нами ничего не может быть»? Намекать на свои отношения с Петрой? Вопросы роились в моей голове и мне никак не удавалось расставить мысли по порядку. Чего мне ожидать? На весь остаток занятий я настолько погрузился в себя, что не заметил, как пролетело время.       Звук хруста еды вернул меня в реальность. Армин уже вовсю уплетал свой ланч, не забыв протянуть мне кусочек на пробу.       — Да нет, спасибо, — я улыбнулся и достал свой из рюкзака.       — Ты что, подставляешь попку нашему преподу по математике? Иначе зачем он все время хочет видеть тебя после занятий? — раздался рядом смеющийся голос Жана, который, судя по всему, всерьез был намерен меня спровоцировать.       — Завидуешь? Тебя даже с пакетом на голове никто трахать не будет, — прошипел я, впившись зубами в бутерброд.       — Ага, значит я прав или как? — съязвил пепельный блондин, на что я лишь злобно сверкнул глазами.       — Ты думаешь, что я педик или как? — прорычал я, передразнивая его «или как».       — Эрен, — Армин подал знак, чтобы я успокоился. Я был педиком или бисексуалом. Я сам этого не знал. Может, скорее пансексуалом? Да срать я хотел на все эти ярлыки. Мои чувства принадлежали лишь Леви, а все остальное, и пол в том числе, не имели никакого значения.       — Уже по тому как ты выглядишь, можно заподозрить неладное, — пояснил Жан, продолжая хихикать.       — По крайней мере я не выгляжу, как чертов сраный хипстер, Лошадиномордый, — отчеканил я, продолжая терзать зубами свой ланч.       — Да уж лучше хипстер, чем заднеприводный гомик!       — Так, хватит! — влез Армин между нами, и я с удивлением понял, насколько бесит его сложившаяся ситуация,       — Эрен, забей на его кудахтанье. Жан, некрасиво судить людей по внешнему виду и оскорблять их и их выбор только за то, что они не соответствуют твоим собственным представлениям. Так что не смей наезжать на Эрена или его ориентацию даже, если сумеешь доказать свои слова. А теперь, не могли бы вы взять себя в руки и дать мне спокойно поесть? — блондин продолжал призывать нас с Жаном к порядку, — и кроме того, Жан, чья бы корова мычала! Эрен, по крайней мере, не входит в клуб почитателей Марко!       Армин кого-то осадил? Я не смог сдержать тихий, задушенный смешок. Лицо Жана успело перебрать все выражения, пока он размышлял над достойным ответом.       — По крайней мере я не извращенец и не даю всем подряд направо и налево! И вообще, Армин, может ты его потому защищаешь, потому что он хорошо сосет! — Жан изо всех сил попытался спасти ситуацию, но то, что он наговорил, прозвучало слабенько. Особенно по сравнению с моментами, когда он был в ударе.       — Да-да, а теперь проваливай, — рыкнул я, и Кирштайн, наконец, съебался.       — Это было сильно, — другим тоном сообщил я Армину, улыбнувшись.       Тот, в свою очередь, просиял и остаток обеденного перерыва мы провели в тишине. Как гром среди ясного неба прозвенел звонок на пятый урок. Через каких-то два часа мне предстоит очередной разговор с Леви.