POV Леви
Петра положила руки на мои напряженные плечи, чтобы мягкими движениями помассировать их. — Ты слишком много думаешь об Эрене, — я вздохнул. Откуда она это знает? Откуда? Неужели это настолько очевидно? Знала ли она наверняка?.. Да о чем я только думаю? Откуда ей может быть это известно? Ведь подобного рода размышления явно находились за пределами ее умственных возможностей. Или нет? — Да, но только потому, что я все еще сомневаюсь в том, было ли правильным, так наезжать на пацана. Его, знаешь ли, сегодня в школе не было, — ответил я, поддаваясь успокаивающему массажу. Мысли сегодняшнего дня продолжали атаковать мой разум. Должен ли я порвать с ней? И сбежать к Эрену? Должен? Простит ли он меня? Еще один негромкий вздох покинул мое горло. О чем тут вообще говорить, если я сам себя никогда не прощу. Я слишком часто и слишком глубоко ранил его. В один миг нечто тяжелое, неосязаемое навалилось на мою грудную клетку, затрудняя дыхание. Плохое предчувствие вернулось и больше всего на свете я возжелал, чтобы все это, наконец, закончилось. Надо же было мне умудриться загнать самого себя в такой тупик. Просто талант. — Тебе нужно хоть немного расслабиться, любимый, — ласково сказала Петра. — Расслабься, — выдохнул Эрен и принялся приятно надавливать на самые напряженные области моего затылка. — Вообще-то, это моя фраза, — легко ухмыльнулся я, когда перед моим внутренним взором пронеслась картинка стонущего, извивающегося Эрена. — И сегодня ты вновь ее произнесешь? — услышал я голос шатена, в котором отчетливо уловил недвусмысленный намек. Я молча развернулся к зеленоглазому и потянул его за воротник к себе, чтобы насильно вдавить поцелуй в его губы. Едва оторвавшись от него, пояснил: — Неплохая идея. И прежде, чем вновь притянуть его к себе, я успел заметить, как щеки моего подопечного наливаются легким румянцем. — Тебе абсолютно нечего стыдиться, — прошептал я ему, нежно прикусив мочку уха и легко терзая ее зубами. И почему это я позволяю себе подобное в его присутствии? Допускаю крушение моих защитных стен? Почему только с ним? Потому ли, что люблю его? Больше всего на свете? — Неважно, насколько сильно я тебя раню, в конце я смогу все исправить… Ты должен меня простить, ладно? — шатен обернулся, чтобы удивленно посмотреть на меня. — Почему ты так говоришь? — Не знаю. Я правда не знал. У меня просто было чувство, что эти слова должны быть произнесены. Я должен все исправить! Должен! Ведь я так ему обязан! Но и Петре тоже? Нет. Я люблю Эрена… С какого перепугу я так хотел осчастливить Петру? Неужели только потому, что чувствовал свою вину перед ней? Раньше да. Еще каких-то два года назад. Или даже год, но все сильней и сильней я ощущал отсутствие вины, нежели ее тяжесть. Чаша весов оказалась перевешенной в сторону Эрена. Уже очень, очень давно. Он заслуживает того, чтобы быть счастливым. Петра тоже, знаю, но ведь она может попытать счастье с кем-нибудь другим, верно? А что если, несмотря на ее былую и нынешнюю влюбленность в меня, я, в конце концов, не являлся ее истинной любовью? Что, если существует в мире человек, созданный для нее, и это вовсе не я? Что тогда? Тогда становится все более очевидной бессмысленность свадьбы. Неужели девушка так и не поняла? То, что я никогда ее не любил? — Земля вызывает Леви. Прием? — я вынырнул из своих мыслей и посмотрел вверх, на лицо Петры, которое лучилось беспокойством. — Ты странно себя ведешь, дорогой. Сказать ей сейчас? Нет. Подобные беседы не должны начинаться с бухты-барахты. Разум всегда должен оставаться превыше чувств, даже в такой непростой ситуации. — Это из-за свадьбы? Что?.. Мой живот скрутило при мысли о свадьбе. Это было более чем несправедливо по отношению к Петре. Ну почему я должен быть таким? Почему обязательно одного из них придется ранить? Мне-то как никому другому было очевидно, что люди, которых я более всех на свете люблю, и страдают от этого сильнее. Как Эрен. Эрен. Еще один вздох. Ну почему я не порвал отношения с Петрой в ту же самую секунду, как увидел его? Стольких страданий можно было избежать. Столько боли, которую должен был пережить Эрен благодаря мне. Которую переживу я и которую только предстоит пережить Петре. Почему я был таким глупцом?POV Эрен
Я вместе с матерью сидел за обеденным столом. Снова и снова ее взгляд падал на меня, и она обеспокоенно всматривалась в мое лицо. — И как у тебя дела с тем мальчиком? — я уставился в тарелку с супом, не донеся ложку до рта. И что на это ответить? Правду? А что даст очередная ложь? Я уже устал выкручиваться. — Он не желает меня больше видеть, — почти неслышно выдохнул я, медленно приближая ложку с супом ко рту. — Что? — взгляд моей матери застыл, а ее глаза удивленно расширились. — О-о, родной мой… — печальная, но одобряющая улыбка возникла на ее устах, — ты обязательно еще встретишь ту… или того единственного! Я кивнул. Если бы она только знала, что он и являлся тем самым одним-единственным для меня. И нет никого, кто смог бы его заменить. А может, мне стоит попытаться? Я ведь достаточно популярен, так что в такой попытке есть резон. Возможно даже, удастся отвлечься и забыть его… Но будет ли подобное справедливым по отношению к человеку? Вступать с кем-то в отношения, проводить время вместе для того лишь, чтобы забыть кого-то другого? Мог ли я так поступить? Это казалось неправильным и некрасивым, но ведь многие так делают. Что в этом такого плохого, если я всего лишь стану одним из них? Измениться ли что-то? Думаю, это мой единственный шанс выкинуть ЕГО из головы. — Ты права, — прохрипел я, чуть приподнимая уголки губ. Я должен, наконец, научиться не обращать внимания на боль. Суметь забыть его. Даже если мое сердце всегда будет принадлежать ему. Я могу сколько угодно отрицать это, но я люблю его. Снова в уголках моих глаз начали собираться слезы, и я постоянно спрашивал себя, откуда они берутся? Я ведь столько их пролил, но они и не думали заканчиваться. Разве такое возможно? Да. Человек мертв по-настоящему лишь тогда, когда не может уронить ни слезинки. — Родной мой… — две руки обхватили меня и притянули в материнские объятия, полные ощущения безопасности и тепла. Я всхлипнул и горло вновь неприятно засвербило. — Тихо-тихо… Все хорошо. Время лечит, — шептала она, гладя рукой по моим шоколадного цвета волосам. Я кивнул, но потоки слез продолжали литься, пока моя мать крепко держала меня в не разжимающихся объятиях. Я не хочу терять еще одного человека. Я не хочу терять это чувство защищенности. Это тепло. Я не хочу быть одиноким. -Когда-нибудь ты встретишь того самого или даже ту самую. Я ведь не знаю, кого ты предпочитаешь. Я заметил легкий намек на улыбку, которая украшала ее образ, завершая его мелодичным голосом. — Спасибо, мам, — шмыгнул носом я, отстраняясь от нее. Невзирая на боль в сердце, грохот в голове и жгущее горло, мне стало немного лучше. Легче. Она произнесла так мало слов и все же…все же они смогли, хотя и не полностью, исцелить меня. Это было прекрасное чувство. Греющее. Шатенка вновь уселась напротив меня за стол, а я продолжил черпать суп из тарелки с легкой улыбкой на устах, невзирая на бушевавшее в душе пламя.POV Леви
Его губы вновь требовательно прижались к моим, но я не позволял перехватывать инициативу, целуя его жестче, нападая. Я прижал младшего по званию к кровати, нависая над ним. Его колено втиснулось между моих ног и мне стоило больших усилий, чтобы подавить стон. И хотя с ним я мог быть собой, но все же некоторые вещи не позволял себе. — Ка…прал, — выдохнул Эрен, улыбаясь. В ответ я чуть приподнял уголки губ. — Леви, — коротко ответил я, вжимая свои губы в его. Да, точно. Поначалу он постоянно называл меня моим воинским званием, вместо «Леви», даже когда я ему запрещал. Но со временем он привык обращаться ко мне по имени. Легкая улыбка чуть сдвинула прямую черту моих губ, но она тут же исчезла, стоило мне осознать, что все это в прошлом. Все изменилось и уже никогда не будет так, как прежде. Мы расстались и это несмотря на все наши клятвы быть вместе. Навсегда. — Эрен, — выдохнул я, уставившись в темный потолок. Мой взгляд скользнул к двери, из-под которой лилась тонкая полоска света, указывая на то, что Петра все еще была в гостиной. Еще можно было отчетливо расслышать звуки включенного телевизора, но даже они не могли заглушить шум собственных мыслей. Как же я хотел все вернуть назад! Быть с ним. Я ведь любил его! — Вот дерьмо. Предательский всхлип едва не вырвался из моего горла, и я с трудом подавил слезы. Какого черта этот мальчишка делает меня таким сентиментальным?! Каким образом ему удается доводить меня до ручки?! Да потому, что он мне не безразличен. Вот и все. Я любил его. Очередной бессмысленный вздох, сотый, наверное, за этот день. Печальная улыбка на моих, чуть подрагивающих губах, едва сдерживающих рвущиеся наружу эмоции. — Долго будешь оплакивать? — выдохнул Эрен бессильно и попытался сжать мою ладонь, но парень настолько ослаб, что я едва ощутил это. — Всегда, — всхлипнув, ответил я. — Ну хватит, — улыбнулся Эрен, — я бы так хотел увидеть твою улыбку. — И как ты себе это представляешь, идиот? Как?! Как я могу?! Это невозможно! Он же одной ногой в могиле! Я мог в любой момент его потерять! Да я даже помыслить об этом не мог! В такой момент улыбка казалась мне чем-то за гранью реальности. Как же я без него проживу? Как?! — Пожалуйста… — его дрожащие, ослабевшие руки вытерли мои влажные щеки, и он нежно мне улыбнулся. — Ладно, — сдался я, скривив губы в безуспешной попытке сменить выражение лица. Улыбка Эрена не угасала и мне становилось легче ей подражать. Почему?! Какого черта я лыблюсь?! Он ж совсем скоро покинет меня!.. Но я просто не мог проигнорировать его последнее желание. — Я люблю тебя, Эрен Йегер, — прошептал я, и едва наметившаяся улыбка вновь превратилась в застывшую гримасу печали, которая уже который день маской застыла на моем лице. — Поцелуй меня, — раздался голос шатена, глаза которого уже становились матовыми, но по-прежнему сияющими этим невероятным теплом и радостью. Не тратя время на лишние слова, я тут же прижался своим ртом к его. Я ощущал, как его мягкие губы нежно прикасаются к моим и то, как стоически он продолжает поцелуй, который забирает у него остатки сил. Но я просто не мог от него оторваться. — Дерьмо, — я утер одну-единственную слезу, которая все же смогла прорваться сквозь все барьеры и до бескровия сжал губы, чтобы не всхлипнуть. Что, если Петра услышит? Черт. Сейчас речь вообще не о ней! Эрен… Боже, мне так жаль! Да я душу готов продать, если это поможет хоть как-то все исправить… Он должен меня ненавидеть! Я наделал столько ошибок… Как всегда… Каждое решение, принятое мной, было в корне неверным! Снова и снова, и опять, и не смотря на эти усиливающиеся ошибки я все никак не мог разглядеть единственный верный вариант! — Мне так жаль, Эрен… Господи, так жаль… — шептал я в никуда. Он же погиб! В том была и моя вина! Не уследил, напали, застали врасплох, чуть расслабился и все! Если бы я только мог предположить, что Эрена они воспринимали прежде всего, как титана! Но он никогда им не был! Он был человечнее всех их вместе взятых! — Люблю тебя…POV Эрен
— Хочешь еще поговорить или ляжешь спать? — Спать, — бессильно ответил я и дверь в мою комнату деликатно закрылась. Снова один. Вздохнул. После непродолжительных поисков моя рука выудила телефон из прикроватной тумбочки и внезапно вспыхнувший дисплей на мгновение ослепил меня. Микаса 17:36: Тебе уже лучше? Стоит ли ей ответить? Что, если она меня расстреляет своими вопросами? Если она все же решит докопаться, почему я в последнее время странно себя веду? Вздохнув, я вышел из переписки с ней и зашел в наш с Армином чат. Армин 18:01: Жан передает, чтобы ты выздоравливал =) Тебе хоть немного получше? Эрен 18:32: Да, нормально, мне лучше снова прилечь :) Я отложил телефон в сторону. И что мне теперь делать? Образ Леви вспыхнул в моем сознании, на что сердце отозвалось тягучей болью, а грудную клетку вновь сдавило будто в тисках. Как же мне справиться с этим?! Был ли я вообще в состоянии забыть этого человека? Он был всем для меня! Уже тогда! Всегда! Я искренне восхищался им, сам не заметил, как полюбил. Он был моим идолом, сияющим героем в рыцарской броне. Он был сильнейшим солдатом в глазах других людей, но для меня он имел куда более особое значение. Был всем для меня. И продолжает быть. Я никогда не смогу его забыть! Ну что я опять начал? Почему мои мысли крутят одну и ту же шарманку? Я знал, что будет лучше забыть его. Изгнать его. Стальной волей вытащить его из своих мыслей и из своей жизни. Но как мне пережить занятия с ним? Почему я все время захлебываюсь в омуте собственных мыслей? Почему я вновь и вновь возвращаюсь к точке отсчета? Почему не могу прекратить? Я повернулся на другой бок, впиваясь ногтями в свое бедро. — Забудь его, — выдавил я сквозь зубы слова, никак не желавшие доходить до меня, повторял их, словно мантру, с каждым произнесенным звуком сильнее впиваясь ногтями в плоть. Так я и лежал на кровати в позе зародыша, буравя напряженными пальцами собственную кожу. — Забудь его! Забудь его! — звуки моего голоса были не более чем едва различимыми хрипами, но я чувствовал, что должен произносить слова как можно громче и отчетливее! Должен их услышать! Полностью пропустить их смысл через себя! Держаться за них. Закрепить их. Эти слова были истиной в последней инстанции! Я должен держаться за них. Я должен… забыть его.