Упырья невеста

Уже знакомая Эмме комната встретила девушек тишиной и полумраком. Свечи, слушаясь магии вампирши, тут же вспыхнули, и на стенах заколыхались неясные тени. Светловолосая девушка, замерев у дверей, невольно поёжилась, чувствуя себя неуютно.  — Помоги мне, — не тратя времени зря, заявила Реджина, сменяя своё платье на длинную ночную сорочку и опускаясь на мягкий пуф у зеркала.  — Что вам нужно?  — Причеши меня, — ведьма протянула ей гребень. — Ну же. Эмма вздохнула и, подойдя к женщине, осторожно сняла с её головы подаренный венок. Она положила его на столик у зеркала и, взяв предложенный гребень, провела им по тяжёлым чёрным прядям.  — Осторожнее! — дернулась ведьма, когда девушка случайно потянула её за волосы.  — Простите, — буркнула Эмма. — Мне казалось, вы позвали меня не для этого.  — Ну же, где твоё терпение, — пожурила её вампирша, наблюдая за отражением девушки.  — Зачем вам зеркало, если вы всё равно не можете в него смотреть? Реджина рассмеялась, всё так же не сводя взгляда с отражения принцессы.  — Да, как-то раз ты долго не могла поверить, что у меня нет отражения. Принцесса только поджала губы, продолжая расчёсывать её длинные волосы. Что она могла сказать? Девушка совершенно не помнила такого, и покровительственный тон вампирши её раздражал.  — Что будет дальше? — поинтересовалась, наконец, она, нарушая тишину. — Убьёте меня? Заморите голодом в темнице?  — Или лишу тебя невинности и выпью твою горячую кровь. Эмма стремительно покраснела и отбросила гребень, словно тот был ядовитой змеёй.  — Хватит! — воскликнула она. — Прекратите говорить эти ужасные вещи! Это просто мерзко!  — О, ну прости, — Реджина поднялась с пуфа и шагнула к негодующей девушке, — так и быть, лишу невинности и заморю голодом, раз ты этого хочешь. Принцесса, казалось, сейчас задохнётся от охватившего её возмущения, но вампирша не позволила ей сказать и слова.  — Зеркало, — позвала она.  — Моя госпожа. Эмма прижала ладонь к губам, стараясь сдержать удивлённый возглас: её отражение пропало, а на его месте теперь было мужское лицо.  — Покажи мне замок. Мужчина исчез, а Реджина подманила девушку к себе. На прохладном стекле теперь виднелся знакомый принцессе пейзаж.  — Это же ведь… — не сдержалась она. — Это ведь замок родителей!  — Верно.  — Но как? — девушка протянула руку, словно хотела дотронуться до высоких шпилей и родных стен, залитых ярким светом восходящего солнца. — Как вы это сделали? Реджина только усмехнулась и, слегка надавив на плечи принцессы, заставила её сесть на пуф.  — Покажи мне Белоснежку, Зеркало, — приказала она, снимая с головы девушки венок. Принцесса даже не обратила на это внимания, не отводя взгляд от зеркала. Изображение вновь сменилось, и Эмма увидела собственную мать. Та, казалось, постарела на много-много лет. Женщина, одетая в чёрное платье, стояла на балконе своих покоев, оперевшись руками на высокие перила, и растерянно смотрела вдаль. В её взгляде сквозила такая тоска и боль, что у девушки невольно защемило сердце.  — Мамочка, — всхлипнула Эмма, всё же касаясь зеркала самыми кончиками пальцев. Картинка тут же зарябила.  — Она не услышит, — Реджина сжала плечо принцессы, — но ты можешь увидеть любого человека, кого пожелаешь.  — И отца?  — Просто попроси, — вампирша убрала руку и отошла к своей кровати. — Это последняя милость, что я позволю тебе. Десять минут, а потом ты уйдёшь. Эмма едва ли слышала её, сквозь слёзы глядя на измученную королеву. Прошло куда больше, чем десять минут, а девушка всё так же сидела перед волшебным зеркалом, которое показывало ей то мать, то отца, то брата. Эмма даже плакать уже не могла, а лишь молча наблюдала, кусая губы. Уж лучше бы она оставалась в счастливом неведении! Вампирша не соврала, когда сказала, что принцессу уже похоронили: Эмма своими глазами увидела надгробие, к которому её мать принесла свежие цветы. Наверное, для Белоснежки это стало уже своеобразным ритуалом — приходить на могилу к якобы погибшей дочери. Король тоже не был счастлив: девушка едва могла смотреть на его измождённое лицо.  — Хватит, — Реджина вновь коснулась плеча девушки. — Зеркало. Картинка померкла. На холодном стекле появилось отражение принцессы.  — Десять минут стали двумя часами, Ваше Высочество, — усмехнулась вампирша. Безучастная ко всему девушка покорно поднялась на ноги и повернулась к ней.  — Убей меня, — бесцветным голосом попросила она.  — Прости, что?  — Убей меня, пожалуйста, — девушка подняла взгляд на стоящую перед ней Реджину. — Прямо сейчас.  — Нет, — покачала головой вампирша. — Ты знаешь, куда идти. Эмма кивнула. Она сделала пару шагов к двери и вдруг ринулась к постели, где около подушки тускло поблескивал в пламени свеч серебряный кинжал. Реджина так и не убрала его обратно на полку, и это едва не лишило принцессу жизни. К счастью, вампирша успела вовремя, в последний момент отталкивая девушку на мягкое одеяло.  — Ты что творишь? — крикнула она, прижимая брыкающуюся принцессу к матрасу. — Что ты задумала, идиотка?!  — Я не могу так больше! — закричала в ответ Эмма. — Убей меня, или я сама это сделаю!  — Прекрати! — Реджина, освободив одну руку, резко ударила девушку по щеке.  — Это невыносимо! — она всё так же извивалась под её телом, пытаясь дотянуться до кинжала. — Я не могу больше, не могу!.. Она кричала ещё что-то, но Реджина уже не слушала. Она лишь крепче держала девушку, не позволяя ей вырваться, и ждала, пока та хоть немного успокоится. Долго ждать не пришлось: Эмма и так была уставшей, а крики и попытки выбраться быстро оставили её совсем без сил. Вампирша ослабила хватку только тогда, когда услышала тихие всхлипы.  — Плачь, — приказала она, заметив, что девушка кое-как села на одеяле, сторонясь Реджины и стараясь сдержаться. — Плачь, идиотка! И Эмма разрыдалась. Горькие слёзы текли по её раскрасневшимся щекам ручьями, и девушка даже не пыталась их утереть. Реджина притянула её к себе, и принцесса, не сопротивляясь, уткнулась лицом ей в плечо.  — Вот так, — вампирша крепко держала девушку. В глубине души Реджина ругала себя на чём свет стоит. Она, конечно, знала, что не обойдётся без слёз, но не ждала такой истерики, что закатила эта глупая принцесса. Женщина почувствовала, как Эмма вдруг крепко обняла её, буквально вцепившись пальцами в ткань сорочки на спине. Рыдания девушки всё не стихали, и Реджина мягко погладила её по трясущимся плечам. Если бы женщина бросила принцессу в темницу прямо сейчас, то наверняка получила бы сломленную и покорную девицу уже к следующему вечеру, но сейчас было вполне достаточно и её горьких слёз. Сидеть так, в обнимку, долго, они не могли. Вампирша почувствовала, как её клонит в сон, — за занавешенным плотными шторами окнами наверняка уже светило солнце, а Реджина привыкла спать в это время. Она потянула девушку за собой, устраиваясь поудобнее на мягкой кровати. Эмма, не сказав ни слова, улеглась рядом с ней, но потом вдруг дёрнулась в сторону, будто поняв, что делает.  — Спи, — Реджина успела ухватить её за плечо и снова прижать к себе. Принцесса снова всхлипнула, но, крепко сжав руку вампирши, вскоре затихла. Женщина всё гладила её по плечу, и измотанной Эмме не понадобилось много времени, чтобы крепко уснуть. Реджина же ещё долго лежала, прислушиваясь к мерному дыханию и чувствуя тепло девушки, но всё-таки сон сморил и её. Свечи тут же затухли, оставив после себя едва ощутимый запах гари, и комната погрузилась в темноту.