Упырья невеста

Как ни старайся, Эмма бы не смогла вспомнить, когда в последний раз спала так крепко. Не в силах избавиться от мыслей об увиденном, она лежала на подушке и сама не заметила, как провалилась в сон. Разбудили её чьи-то мягкие, ласковые прикосновения, но девушка, не открывая глаз, мотнула головой и продолжила нежиться под одеялом, не желая просыпаться. В тишине комнаты чувствовался едва уловимый аромат нарциссов. Как бы Эмме ни было хорошо, но волей-неволей приходилось вставать. Девушка с наслаждением потянулась и, открыв глаза, едва удержалась от удивлённого вскрика.  — Здравствуй, принцесса, — Реджина, сидевшая с ногами на краю её постели, не обернулась, глядя на тяжёлые шторы.  — Что ты… — не сразу сориентировалась девушка, спешно прикрываясь одеялом по самые плечи. — Как… Сколько ты здесь сидишь?!  — Достаточно долго, — поморщилась вампирша. — Ты не должна была входить без позволения.  — Эмм… — принцесса тряхнула головой, пытаясь согнать остатки сна и привести мысли в порядок. — Ты не должна была этого делать!  — Я не могу. Эмма едва не задохнулась от охватившего её возмущения. Как это так, быть не в силах сохранить верность любимому человеку!  — Я поверила, что ты любишь меня, — начала она, — а ты делаешь такое! Как ты только…  — Я люблю! — резко перебила её вампирша, всё так же не поворачиваясь и гипнотизируя взглядом шторы. — Люблю, но я не могу касаться тебя!  — Что?! Вот, давай! — Эмма протянула ей раскрытую ладонь. Реджина на это не отреагировала, и возмущённая девушка, сев ближе, изо всех ударила её по плечу. Вампирша покачнулась. Девушка только занесла руку, чтобы ударить снова, но ведьма успела схватить её ладонь. Эмма дёрнулась, пытаясь освободиться.  — Ты мне врёшь! — закричала она, ударяя женщину свободной рукой. Реджина морщилась, но не останавливала её. — Ты держишь меня сейчас, ты обманщица! Ты лгала мне всё время, ты ужасная, просто ужасная!.. Вампирша молчала, проглатывая всё обвинения. Говорить сейчас что-то разозлённой Эмме всё равно не было смысла. Реджина дождалась, пока принцесса на пару секунд замолчит и прекратит бить её по спине, переводя дыхание. В следующую секунду возмущённая до глубины души девушка уже была в её крепких объятиях.  — Отпусти! — забрыкалась принцесса. — Отпусти меня, отпусти! Ненавижу тебя, упырица!..  — Эмма, замолчи! — Реджина прижала её к себе. Девушка всё так же вырывалась, и ведьма, будучи бы обычным человеком, вряд ли смогла бы её удержать. — Я тебя прошу, послушай! Вампирша была слишком сильна, и девушке не оставалось ничего, кроме как уткнутся лицом в плечо женщины, признавая своё поражение. Они долго молчали, но, наконец, принцесса что-то невнятно пробормотала, и вампирша чуть ослабила хватку, позволяя ей поднять голову.  — Тебе это не поможет, — повторила Эмма, глядя на женщину с неподдельной яростью. — Знаешь, как мне было больно видеть тебя с ней! Можешь звать меня по имени, сколько угодно, я не прощу тебя!  — Я не извиняюсь, — поморщилась Реджина. — Просто хочу всё объяснить.  — Хорошо, — бросила девушка и тут же поджала губы, стараясь выглядеть настолько равнодушной, насколько это было возможно, лёжа в руках вампирши. — Но я не прощу. Ведьма вздохнула, собираясь с мыслями.  — Ты рядом со мной каждый день, — начала она. — И, я тебя прошу, поверь, мне нравится это. Мы расстаёмся с тобой, только когда нужно ложиться спать, но ты всё равно словно постоянно рядом. Я чувствую твой запах, твоё тело будто бы всё ещё в моих руках… Это худшая пытка из тех, что я пережила. Раньше было легче, я могла просто уйти подальше и не думать о тебе, но сейчас, когда ты сама вечно лезешь ко мне со своими объятиями и поцелуями, я просто не могу этого выдержать!  — И поэтому вместо меня ты… — Эмма запнулась и немного покраснела.  — Я хочу, чтобы это была ты, — не сдержала мечтательной улыбки Реджина. — Но приходится довольствоваться тем, что есть.  — Хочешь сказать, что это моя вина?!  — Мне нельзя тебя, ты знаешь, — Реджина почему-то исступлённо зашептала ей в самое ухо, как будто опасалась, что их подслушают. — Я хочу этого до безумия, но нельзя, принцесса, нельзя! Эмма полулежала в её руках и ничего не говорила, старательно отводя взгляд в сторону. Каким-то седьмым чувством Реджина понимала, что принцесса простит её, но вот только когда — этого она не знала.  — Отпусти, — глухо попросила девушка. — Мне неудобно так сидеть. Помедлив, вампирша разжала руки, и девушка смогла вновь устроиться на постели, прижимая к себе одеяло.  — Если я была тебе так нужна, ты могла бы и сказать мне, — заметила она, опустив голову.  — И как ты себе это представляешь? — хмыкнула Реджина. — Дорогая Эмма, не соизволишь ли ты посетить мою спальню сегодня? Возможно, тебе понравится, но живой ты не уйдёшь.  — Не говори так, — девушка спрятала лицо в ладонях в надежде, что вампирша не заметит её покрасневших щёк. Вампирша мельком подумала о том, что принцесса, к её удивлению, не плачет. — Ты не убила бы меня, я знаю!  — Я не могу этого обещать, — покачала головой женщина и, мягко взяв её за руку, надавила у запястья. Под подушечками тут же быстро запульсировала вена. — Даже сейчас я желаю твоей крови, хотя и не чувствую её запаха. Эмма чувствовала прохладные пальцы, сжимающие её запястье. Девушка не знала, что ей делать: с одной стороны, Реджина едва ли не разбила ей сердце, а с другой, вампирша пыталась защитить её. Нужно было разозлиться на неё, быть может, даже устроить скандал, но у принцессы не было ни малейшего желания этого делать.  — Ты можешь вернуть мне кинжал? — вдруг попросила она и, заметив, как напряглась вампирша, заверила её: — Я не собираюсь убивать себя, клянусь. Реджина не была уверена, что ей следует выполнять эту странную просьбу. Однако принцесса требовательно взглянула на неё и протянула раскрытую ладонь.  — Пожалуйста. Женщине ничего не оставалось, и через пару секунд Эмма уже держала в руках знакомую серебряную рукоять. Острое тонкое лезвие отблескивало в свете свеч, и девушка не могла отвести взгляда. Реджина внимательно следила за каждым её движением.  — Его сделали специально, чтобы я могла убить тебя, — не к месту вспомнила принцесса.  — Я догадалась, — кивнула вампирша. Тон девушки всё больше и больше настораживал её. Эмма несколько раз глубоко вздохнула. Она выглядела так, словно набиралась решимости для чего-то очень важного.  — Верни мне его, — начала Реджина, но она опоздала. Принцесса схватилась рукой за лезвие и вскрикнула от боли, резко выдернув кинжал. Видимо, порезалась она довольно сильно — кровь тут же просочилась между её сжатых пальцев. Несколько капель упали на постель.  — Пей, — морщась, Эмма протянула раненую ладонь вампирше. — Бери, сколько тебе нужно. На Реджину страшно было смотреть. Её затрясло, словно в лихорадке, глаза стали почти что чёрными, а между приоткрытых губ явно виднелись нечеловечески длинные клыки.  — Ты, ты… — прохрипела она, судорожно цепляясь за скомканные простыни.  — Бери! И Реджина не выдержала. Подавшись вперёд, она схватила девушку за запястье и резко разогнула её пальцы. Эмма зашипела от боли. Кровь, потёкшая тонкой струйкой, безнадёжно запачкала простыню. Вампирша перехватила ладонь принцессы двумя руками, и девушка поняла, что навряд ли сможет сама освободиться. Реджина шевельнула губами, словно шептала только ей известную молитву. В комнате резко стало холодно, но Эмма не смела даже двинуться, чтобы подтянуть к себе одеяло. Её взгляд был прикован к вампирше, которая склонилась над её окровавленной ладонью. Укусить она не могла, но в буквальном смысле пить с её руки — запросто. Эмма вздрогнула, почувствовав прикосновение губ к тут же занывшей ране. Запах нарциссов стал просто нестерпимым. Комната наполнилась рваным, сбивчивым дыханием вампирши. Она буквально захлёбывалась, с жадностью глотая тёплую и такую долгожданную кровь. Эмму охватил липкий страх: а вдруг она всё же ошиблась, и её обескровленное тело найдут после того, как она слишком долго не будет спускаться к трапезе? Всё тело похолодело, кроме раненой руки — та горела огнём, словно вся кровь, что была у девушки, прилила туда.  — Реджина, — позвала её принцесса, но в ответ услышала лишь глухое, едва ли не звериное, рычание. Вконец испуганная Эмма дернула рукой, надеясь освободиться, но куда там — вампирша впилась с такой силой, что девушка вскрикнула. Теперь-то она поняла, почему женщина не желала лишать её той хрупкой защиты, что была у принцессы: перед ней, жадно лакая кровь, было настоящее чудовище, безжалостная убийца, которую не остановили бы никакие мольбы. Это было действительно страшно. Девушка покачнулась, чувствуя подкатившую к горлу дурноту. Комната перед глазами плыла, и Эмме захотелось прилечь. Её было неважно, что вампирша попросту убивала её — лишь бы только опереться на подушки и закрыть глаза, в надежде избавиться от мелькающих мушек. Кажется, она всё-таки не доживёт до следующего дня рождения.