The Time for Two.

Стайлз продолжает пить, но теперь в его колесе обозрения собственных страданий обозначается два новых персонажа: Дерек и Кора. Они буквально следуют на своей черной машине за ним по пятам, после чего «случайно» оказываются на той же вечеринке, что и Стайлз. Он, в свою очередь, старается не придавать этому большого значения. Дереку двадцать три, окей? Ему нет дела до Стайлза. Когда он, после очередной ссоры с отцом, порезал кожу на руке тупым ножом, он подумал, что так ему легче. Он знает все это дерьмо про суицидальные наклонности, ясно? Ему плевать на адекватность своих действий. Ему больно морально, так что он просто перенес эту боль на физическую. В этом нет ничего романтичного. Ему просто жутко больно. Тетя Келти была Стайлзу словно вторая мама. Да, Мелисса Макколл проводила с ним гораздо больше времени, практически воспитала его как своего сына, но тетя Келти была ему родной. Стайлз не мог смириться с ее потерей, и эти вспышки осознания того, что ее больше нет, били его в самые хрупкие участки сердца. Он пытается об этом не думать сейчас. Он делает слишком много больших глотков какого-то очень крепкого коктейля. Его рубашка обнажает порезанное запястье, но всем здесь плевать. Тут темно, играет очень громкая музыка, и все жутко пьяные. Стайлз намеревается осилить вторую половину стакана, но ему что-то будто мешает. - По-моему, тебе хватит, - хриплый голос, чертовски, до мурашек низкий, просит его остановиться. Его запястье сжато в металлические тиски, но он не чувствует боли из-за количества алкоголя. - Думаешь? – отвечает Стайлз пьяно с легкой улыбкой. Он не оборачивается. Человек сзади не выходит из-за спины Стайлза. Это такая игра, да? - Знаю, - отвечает голос в противовес, и, может, Стайлзу показалось, что он стал чуть теплее. Дерек Хейл. Сзади него стоял Дерек Хейл и запрещал ему пить. Он должен был запретить это своей сестре, потому что алкоголь в ее шестнадцать так же незаконен, но он останавливает Стайлза. - Тебе надо проветриться, - говорит Дерек, вытянув стакан из влажных и холодных пальцев и подтянув рукав рубашки так, чтобы снова скрыть порезы. Стайлз молча разворачивается и не может поднять взгляда. Он такой вспотевший, смущенный и покрасневший, что от этого становится еще более неловко, и все только усиливается. Дерек держит его за здоровое запястье и ловко обходит пьяных подростков. Может, кто-нибудь подумает, что за Стайлзом приехал его отец? Дерек выглядит достаточно взрослым для этой роли. Они выбираются на лужайку перед чьим-то домом и стоят на холодном воздухе до тех пор, пока зубы Стайлза не начинают стучать. Дерек хмуро смотрит на него, после чего плеч парня касается кожаная куртка. Она пахнет свежестью и лесом, так неуловимо, что Стайлзу хочется прижаться к материалу носом и принюхаться, потому что запах чертовски хорош. - Какое тебе дело до меня? – спрашивает он, надев куртку полностью. Она широка ему в плечах, и длина рукава явно больше, чем нужно. Это куртка Дерека Хейла. На его плечах. И этот факт заставляет его ноги стать ватными. Дерек многозначительно поднимает брови, а затем пытается скрыть улыбку, отворачиваясь, но поворачиваясь снова, будто не может оторвать взгляда. Стайлз не хочет быть подростком сейчас, и внушать себе то, чего нет. Он поднимает глаза к небу и дышит глубже.