kids will be skeletons

Оставшиеся огрызки лета они не видятся, и Ёнхо не знает, благодарить ли судьбу за то, как она разводит их по разным концам их городишки, который, при желании, можно обойти вдоль и поперек за несколько часов. Мина мягко смеется, сжимая в одной руке маленькую картонную упаковку яблочного сока, пальцами другой цепко обхватив запястье Ёнхо, утягивая немного вниз. Да-хён, прижимаясь плечом к своему парню, высокому и жилистому Паку, ест мороженое и поблескивает своими подведёнными ланьими глазами в их сторону. Такие молодые, веселые и счастливые, он хочет, чтобы мир запомнил их такими, до того, как они станут старыми, одинокими и преисполненными сожалений. Разговор плавно переходит на общих знакомых, и тут тихий Пак оживляется. - Кстати говоря, поговаривают, что Тэйхун перевелся к нам в гимназию, - зачесав длинную челку назад, сообщает он, и его тонкие паучьи пальцы зарываются в густую копну, - ну, у нас тихо, никто его не будет обижать. - Давай не начинай, - поморщившись, просит Да-хён, вздыхая украдкой, когда улыбка пропадает с лица Мины. – Ох ё. - Это нечестно, - яростно протестует Мина. – В конце концов, все мы одинаковые. Да-хён смотрит на Мину – кажется, даже сквозь нее – долго и грустно, а потом упирается взглядом прямо Ёнхо в глаза. - Да, ты права. Все мы здесь. Пак снова немного неловко откидывает челку назад, а Мина, выпив остатки, выбрасывает пустую коробочку из-под сока. - Ты как? – спрашивает она у Ёнхо, положив ладонь ему на плечо. Мина часто задает ему этот вопрос с тех пор, как он выписался. «Ты как?» Как поэзия. Ёнхо становится душно от этих вопросов, а еще – жжется там, где она касается его. - Я в порядке, - никогда он так бессовестно не лгал. Мина обводит его взглядом, выпускает запястье и бежит догонять идущую чуть впереди Да-хён. *** Ёнхо уже не помнит, когда ему в последний раз снились нормальные сны. После того, как он очнулся в больнице, стоит ему только коснуться головой подушки, как его затягивает в пучину чёрной жижи, навроде той, что триповала по чёрным дырам Мен-гиля. Ёнхо страшно, Ёнхо задыхается, Ёнхо зажимает руками рот и кричит беззвучно. Ёнхо забывается тяжёлым горячечным сном ближе к утру. - Ты как? – спрашивает у него изо дня в день Мина, и ему иногда страшно от того, что хочется ей ответить – резко, грубо, обидно, чтобы отстала наконец , перестала повторять этот чёртов вопрос. - Я в порядке, - отвечает всё-таки он, вгрызаясь в жёсткое зелёное яблоко, растянув губы в улыбке. Скулы сводит от того, какое же яблоко кислое. Он так думает. Мина отвечает ему кивком, каким-то резким и порывистым, кладёт руку на плечо, а в правом ухе комариным писком звенит «НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ ПРЕКРАТИ Я НЕ ХОЧУ ПУСТИ». Ёнхо аккуратно снимает её руку со своего плеча и сжимает в своей ладони. Кажется, Мина не обижается. *** Как-то вечером, когда уже темнеет, гуляя по набережной, они видят Тэйхуна на мосту. Он стоит, свесившись вниз на грани опасности, вцепившись в перила своими нервными паучьими пальцами пианиста или хирурга, которыми он никогда не решится стать. Мина хочет окликнуть его, она паникует, она мечется взглядом туда-сюда, но Ёнхо затыкает ей ладонью рот. - Молчи, - шипит он, не узнавая свой собственный голос, похожий на белый шум больше, чем на что-то человеческое. Мина смотрит на него такими глазами, что Ёнхо кажется, что у него на лбу высвечивается «ПРЕДАТЕЛЬ» фиолетовыми неоновыми буквами. Она царапает его своими короткими, но острыми ногтями, пытается укусить, мычит и лягается, но Ёнхо, покраснев от натуги, не выпускает её из рук и не даёт сказать ни слова. Сделка между совестью и самим собой. Всхлипнув и вздрогнув всем телом, Тэйхун с силой выныривает назад и оседает на мостовую. Он будет повыше пальца на два, но сейчас кажется Ёнхо не крупнее его семилетнего двоюродного брата, который весь ещё эти птичьи тонкие ноги, острые коленки и локти, большие уши. И Тэйхун, и Мина, кажется, плачут, только каждый о своём. Ёнхо силком тащит её за угол, где прислоняет её к какой-то грязной стене и, дождавшись, когда она успокоится, отпускает. - Ты как? - спрашивает он. Влепив ему пощёчину, она, вся такая вся заплаканная и сопливая, не ответив разворачивается и убегает. Кажется, Мина обижается. *** Этой ночью ему снится, как Мен-гиль – нет, тот, из Комы – пожирает тельце Тэйхуна, обсасывает жемчужного цвета косточки, тянет зубами сухожилия, жуёт скользкие куски мяса, только затем, чтобы через пару мгновений вся эта каша вывалилась на пол спортзала через дыру у него в животе. Вечно голодный, Мен-гиль ест с пола руками, загребая щедрыми горстями, а потом снова. И снова. Тэйхун кричит так, что даже после пробуждения у Ёнхо как будто заложены уши.