Карин
Я ничего не знала ни о нём, ни о том, что с ним произошло, но когда мы с Суйгецу и Джуго встретили его в начале декабря в том заснеженном лесу на окраине страны Железа, он был похож на потерявшегося ребёнка, блуждающего по округе. Его бледная, как мрамор кожа почти сливалась со снегом, чёрный плащ скрывал всю его фигуру за исключением лица. В правом глазу блеснул багровый свет. Брюнет словно и не узнал нас, окинув равнодушным пустым взглядом. — Саске! — само сорвалось восторженно с губ. Учиха, наконец, кивнул, и словно очнувшись, произнес: — Не ждал встретить вас здесь. — А мы то, как не ждали… — тут же съязвил Суйгецу, с ухмылкой приподнял бровь. — Ты на миссии? — стараясь скрыть нахлынувшие эмоции, сдержанно поинтересовалась я. — Уже возвращаюсь, — так же равнодушно произнёс брюнет. От него, как и всегда, веяло холодом, но в этот раз он, казалось, даже холоднее этого ледяного воющего ветра, срывающего снег с крон деревьев. — Хм, мы тоже, — Суйгецу скривился в омерзительной улыбке, поёжившись от пробирающего до костей мороза. — Тебе есть, где остановиться? Поднимается сильная метель, — неожиданно влез в разговор Джуго, обеспокоенным взглядом рассматривая Саске. — Пока не думал об этом. — Мы заняли дом неподалёку, может, переждёшь вьюгу с нами? Я произнесла это почти неосознанно, даже не задумываясь о мнении моих попутчиков, но разве оно когда-нибудь меня волновало? Впрочем, как и ожидалось, никто не посмел возмущаться. Дом, который мы выбрали на время миссии, мог себе позволить только кто-то из приближённых к феодалу. Однако это место пустовало, по-видимому, не первый месяц, из-за слишком близкого расположения к горным вершинам, на деревню обрушилась ни одна лавина, захоронив под снегом большую часть селения. Но дом, в котором мы остановились, стихия практически не затронула благодаря тому, что в отличии от большинства деревянных строений в этой деревне, он построен из камня и находиться почти на окраине. Стоило нам ступить на порог, как Суйгецу завалился на просторный диван, закинув ноги на столик, и вальяжно махнув рукой по-хозяйски произнёс: — Уверен, метель продлится ещё дня три, так что выбирай себе любую комнату, Саске! — Ну, раз ты разрешил… — в полтона равнодушно отозвался брюнет и, разувшись, направился прямиком к широкой лестнице на второй этаж. Первые несколько дней Саске похоже даже не собирался с нами разговаривать, периодически пропадая на тренировках. Но к концу недели вьюга только усилилась, теперь выходить на улицу стало опасно, поэтому без особой причины никто из нас дом не покидал. Но даже за эти три дня ситуация не сильно поменялась, Саске по-прежнему сторонился нас, всячески избегая общения, однако вечерами мы всё же собирались за одним столом. Только в эти моменты я вспоминала, что мы когда-то были одной командой, его командой. Группой единомышленников, которую объединял лишь один человек. Но похоже, что и Учиха время от времени вспоминал об этом. Потому что взгляд его в эти мгновенья не был таким холодным и безразличным, как в остальное время. Однако стоило всем сесть за один стол, как Суйгецу непременно начинал какой-нибудь спор, вынуждая меня затыкать ему рот, Джуго больше слушал, почти не вникая в разговор, а Саске и вовсе словно пропадал в своих мыслях. Но он не выглядел мрачным, скорее задумчивым. «И даже в этом есть нечто особенное, то, что всякий раз заставляет меня застывать при одном взгляде в его сторону». — Эй, Карин, я вообще-то с тобой разговариваю! — я неохотно обернулась на противный голос Суйгецу, равнодушно посмотрев на него поверх очков. Вероятно заметив, что в этот раз я его даже не слушала, он недовольно скривился: — Глаза не сломай, — и недоверчиво кивнул взглядом в сторону Саске. — Завались, — почти неосознанно зло прошипела я, надеясь, что Учиха, как обычно, не обращает внимания на нашу болтовню. — Да брось, Карин, только слепой не заметит, что ты до сих пор сходишь с ума по Саске, — нарочно громко с ухмылкой произнёс Суйгецу. — Что ты несёшь, кретин! — растерявшись, я в упор посмотрела на скалящегося парня. — Ну хватит, тошно смотреть на это. Неужели всё ещё надеешься, что кто-то вроде него променяет жизнь шиноби на тихую семью в окружении ваших детишек, — парень громко засмеялся. — Заткнись! — я хлопнула ладонью по столу, вдруг заметив на себе пристальный взгляд брюнета и моментально взяв эмоции под контроль сухо ответила. — Я прекрасно знаю, что Саске не такой идиот! В этот же момент Учиха рывком встал из-за стола, его стул с грохотом повалился спинкой на пол. Я не знала, что именно сказала или сделала неправильно, но такой поток злости в его глазах раньше мог вызвать только разговор о старшем брате Саске. Его словно передёрнуло на месте. Он, не произнеся ни слова, быстро направился к лестнице. И лишь поднявшись, глухо произнёс: — Убью каждого, кто подойдет к моей двери. Ещё какое-то время после его ухода мы сидели в полной тишине. Тон, в котором Саске это произнес, заставил всё тело содрогнуться, но никто из нас не мог понять, что стало причиной этой внезапной вспышки гнева. Я поднялась из-за стола, бросив короткий взгляд на лестницу. — Карин, не слышала, что он сказал? В этот раз действительно хочешь умереть? — даже Суйгецу насторожился. Попытавшись меня остановить, он неожиданно схватил мою кисть, но я тут же выдернула руку, с отвращением взглянув на парня. Он отвёл взгляд, вернувшись на своё место и едко выдавил: — Ну и дура же ты! Сдохнешь, и никто тебя не вспомнит. «Я и сама прекрасно знаю характер Саске, если он сказал, что убьёт, то наверняка так и сделает». И всё же что-то подтолкнуло меня подняться по лестнице. Какой-то необъяснимый интерес. «С ним что-то не так как обычно. Он словно потерял какую-то часть себя, что же произошло за это время? Что заставило его так измениться?» Когда я зашла в комнату, его голос снова был привычно холодным, но, кажется, он не торопился схватиться за катану, похоже даже не собираясь вставать с места. И снова что-то невообразимо тянуло меня к нему, что-то необыкновенное, что есть только в нём. Я приблизилась и позволила себе прикоснуться к нему, положив руку на сильное плечо. Брюнет не сдвинулся с места, даже после того, как я поставила одно колено на кровать. Кажется, его совсем не волновало, что я делаю, но сам факт того, что Саске позволил мне это, заставил всё внутри трепетать от волнения. Совершенно не понимая, что творю, я прильнула к его спине со всей нежностью, что я только могла ему дать. И кровь застыла в жилах. «Почему он всё ещё не оттолкнул? Не отдернул мои руки? Саске, что же с тобой такое происходит?» Тем не менее прикоснувшись к нему единожды, остановиться, мне показалось, уже невозможным. Его прохладный взгляд ранее, сменился на глубокий и манящий. Я всегда была уверена, что Саске не тот, кто будет растрачивать себя на случайные связи, даже подозревала, что у него и вовсе может не быть опыта, из-за принципиальности. Но каждое его следующее пронизывающее скольжение холодных пальцев вдоль по коже, следом перекрываемое касанием горячих губ, перебивало все мои предыдущие представления о его неопытности. Он больше не был мальчишкой, которой спас меня когда-то в лесу Смерти, он стал мужчиной, способным дарить наслаждение, граничащее с безумием. Ни одно его движение не было случайным, он абсолютно точно знал, что делает. — Саске, у тебя ведь уже были женщины? — его казалось совершенно не смутил вид моей обнаженной груди. Он приподнял голову, исподлобья рассмотрев меня хищным взглядом. По телу пробежала дрожь. Взяв за подбородок, брюнет навис сверху и надавив подушечкой большого пальца на нижнюю губу, приблизившись хрипло спросил: — Ты правда хочешь это знать? С опаской взглянув в глаза, я замолчала, не сумев подобрать слова. «Нужно ли мне слышать это?» Он усмехнулся, но так ничего и не ответил. Его ладонь легла на мои бёдра, оттягивая вниз шорты. Я остановила его подрагивающей рукой. — Я думал, ты смелее, Карин, — с неприкрытой усмешкой произнёс Саске. — Я сама, — подавив стеснение, тут же ответила я, отодвигая его руку. Я наивно полагала, что он ничего не подозревает о тех отношениях, что могут связывать мужчину и женщину. Мне хотелось показать ему, хотелось быть той, кто откроет для него этот мир, но как же я ошиблась. Ни моя любовь, ни мое тело ему были не нужны, всё чего ему хотелось, так это забыться. Но даже для этого меня оказалось мало. Он был аккуратен и нежен, но будто бы не со мной. Даже когда он смотрел мне в глаза, он словно смотрел в пустоту, в бездну, из которой никто не в состоянии его вытащить. Горячие губы прижались к моей коже оставляя едва заметные следы, я задрожала лишь от осознания того, чьи это губы. Всё это казалось невероятным и невозможным, лучше, чем в самых смелых мечтах. «Когда он стал таким?» Пальцы цепко сжались на моих бёдрах, он приподнялся на колени разведя мои ноги и дыхание перехватило, из груди вырвался блаженный стон. Весь мой прежний мир рухнул перед ним. «Что будет со мной после? Буду ли я вообще?» Отрывистые движения, набирая скорость, заставляли тело безоговорочно подчиняться его ритму, а собственный голос едва уловимо звенел где-то на задворках сознания. В полубреду я потянулась к сильным плечам, желая как можно крепче прижаться к его телу, почувствовать сладостный запах его кожи, круживший голову. Но стоило лишь приблизиться, как мои руки были жестоко перехвачены и крестом прижаты за запястья к постели над головой. — Прошу — умоляюще, сквозь стон, сорвалось с губ. Он молча покачал головой, переворачивая меня на живот. Я приподнялась на локти и столкнулась с отражением в зеркале, уловив взглядом движения его тела, которые теперь можно было увидеть только в зеркале. Я неотрывно наблюдала за этим, наслаждаясь каждым мгновением. Он был безупречен, и это сводило с ума. Крепко сжимая пальцами ягодицы, он проникал всё глубже, с каждым новым толчком заставляя прогибаться сильнее. И вскоре совершенно забывшись, кое-как держась на дрожащих коленях, я лишь слабо вслушивалась в отзвуки шлепков соприкасающихся тел. «Он для меня недосягаем. Но может быть, когда-нибудь…» Я и не мечтала ощутить на себе его руки. Мне казалось достаточным увидеть хотя бы раз его искреннюю улыбку. Я могла бы довольствоваться тем, что он просто смотрит на меня, блуждающим взглядом разглядывает столь ненавистное мне тело. Брюнет навис надо мной, с силой вдавив в постель, левый глаз прикрывала прядь волос, а правый полыхал манящим гранатовым огнём. Этот взгляд завораживает, вводя в транс даже без использования техник. «Тепло, растворяющее границы сознание, могло ли оно предназначаться мне?» Я не хотела думать об этом. Но ответ был очевиден с самого начала… Хриплое дыхание, так резко резонирующее с моими стонами, неожиданно прервалось. Он крепче сдавил мои бёдра руками, заскрипев зубами, громко выдохнул и, не издав ни звука, на несколько секунд замер, затем, отстранившись, опустился на постель. Сердце продолжало бешено колотиться, а тело всё ещё казалось мне не принадлежит, я окинула взглядом подрагивающие колени и, сведя их аккуратно, посмотрела на Саске. Он лежал на спине, смотря пустым взглядом в потолок. Гранатовый свет в глазу погас, как и все эмоции на его лице, что мне едва удалось уловить несколько секунд назад. Кажется, в этот миг я уже перестала для него существовать. Я с болью сглотнула, но виду не подала, заранее понимая, что жалеть он меня не станет. Ему сопереживание неведомо, как все те ужасающие терзания, что я теперь испытываю. «Сама нарвалась».***
Уже было глубоко за полночь, когда, неожиданно проснувшись от какого-то дикого чувства страха, я, приподнявшись, перевела взгляд на него. Саске спал рядом, но внешне он выглядел так, будто с ним происходит что-то ужасное, словно сон, который он видит, доставляет ему физическую боль. Громко дыша, брюнет жутко заскрипел зубами, со всей силы стиснув челюсти. Аккуратно положив ладонь на холодный от пота лоб, я настороженно обвела его взглядом, пытаясь проанализировать его состояние через чакру. Неожиданно, ощутив мою руку на лбу, брюнет немного успокоился, вдруг забормотав в бреду, и схватил мою кисть сцепив пальцы. Я невольно вздрогнула. Сердце больно сжалось. Он сдавленно прошептал имя. Не моё. Но это имя мне хорошо знакомо. Снова и снова он повторял это чёртово имя, крепко сжимая мою руку. — Прости, любимая, прости… — тихим шепотом, раз за разом срывалось с его бледных губ. Всё внутри разрывалось на части. В пересохшем горле застрял ком… «Я и не подозревала, что он способен так говорить. Саске, которого я знаю, никогда ни перед кем не извинялся. Он с лёгкостью может уничтожить любого, кто встанет у него на пути. Убить не шелохнувшись. Он тот, кто взглядом способен заставить подчиняться. Но почему же…?!» Я искренне не понимала происходящего и безумно завидовала ей, той, которой предназначались все его слова, но выдернуть руку из горячей подрагивающей ладони я так и не решилась. Утром Саске снова вёл себя холодно и отстранённо, так, как если бы этой ночью ничего не произошло. Но я этого ожидала, осознавая, что нет смысла расспрашивать его о произошедшем. В конце концов он решил всё сам, отговорившись бездушным «извини». Ему вероятно было абсолютно наплевать на все мои последующие слова. Мне показалось удивительным даже то, что Учиха дослушал мою речь до конца. Но как только мои слова себя исчерпали, брюнет, словно тут же вычеркнув меня из памяти, кинул небрежно сухое «прощай» и скрылся в заснеженном горном пейзаже. Я снова осталась в комнате одна, опустошённо смотря в широкое окно, где несколько мгновений назад промелькнула его тень, прежде чем исчезнуть из моей жизни, наверное, в этот раз навсегда. Сквозь заледеневшее снаружи стекло, кружащий вихрем над землёй снег, казался теперь одной сплошной белой мглой, непроглядной и беспросветной, как и моё дальнейшее существование. Позади громко заскрипела, так внезапно открывшаяся, дверь. — Саске уже ушёл? — равнодушно прозвучал голос Суйгецу за спиной, затем парень, зло усмехнувшись, тихо добавил, — всегда он так, даже не прощается. — Что тебе нужно? — стиснув зубы, таким же тихим голосом спросила я, не оборачиваясь к парню. Он, как обычно, явился именно в тот момент, когда мне меньше всего хотелось бы его видеть, фактически застав врасплох своим бестактным появлением. — Мм-м? Я всего-то хотел поболтать с Саске, — расслабленно протянул Хозуки, похоже даже не думая уходить. — Как видишь, его здесь нет, так что проваливай! — сорвалось хрипло с губ. «Нет. Только не при нём, не хочу, чтобы он видел. Этот проклятый водяной червь. Убирайся, убирайся быстрее отсюда!» Но сдерживаться больше не осталось сил. Слёзы отчаяния покатились одна за другой, обжигая щёки. — Карин, разве ты не достигла желаемого? Чего теперь реветь? — отстранённо спросил Суйгецу, похоже совершенно не обращая внимание на моё состояние. Не выдержав этой реплики, я рывком развернулась к выходу, около которого, вальяжно опираясь об выступ в дверном проёме, всё это время стоял Суйгецу, и, сняв запотевшие от слёз очки, со всей силы швырнула их об пол, прокричав на одном дыхании: — Заткнись! Слышишь? Заткнись, сейчас же! Ничего не ответив, парень замер, несколько мгновений удивлённо разглядывая моё заплаканное лицо. Я дёрнулась резким шагом к двери, не поднимая больше на него взгляд, но как только мы поравнялись, Суйгецу вдруг крепко схватил моё запястье, остановив меня у самого порога и, грубо потянув за руку рывком прижал к себе, обхватив обеими руками. — Говорил же, дура, не ходи к нему. Только хуже себе сделала, — тем же беспечным голосом, как-то успокаивающе произнёс парень. Суйгецу последний человек, от которого я ожидала чего-то подобного, поэтому первые несколько секунд я, в недоумении затаив дыхание, молча привыкала к этому странному согревающему ощущению. И только спустя почти минуту недовольно пробубнила: — Не смей меня отчитывать, — но сопротивляться даже не подумала. Похоже, это была слишком сильная эмоциональная встряска, после которой больше ни на что не осталось сил. Его чакра всегда казалась мне просто отвратительной, она совершенно не похожа на такую завораживающую силу Саске. Разделять людей по чакре, мне всегда казалось вполне логичным и самым простым способом, не требующим детального разбора их личности, однако, одного этого определения оказалось недостаточно, когда дело коснулось меня лично. «Чувства, отношения — слишком сложные понятия, чтобы копаться в них. Для меня, той, чья роль всегда ограничивалась лишь предметным предназначением — это и правда совсем непонятно. Но жить ради кого-то, кто в тебе не нуждается, оказалось невыносимым». Почему Суйгецу сделал это? Мне так же не понятно, но что-то приятное разлилось по телу, словно заставив меня взглянуть на всё происходящее под другим углом. «Неужели, он пришёл вовсе не к Саске, а ко мне? Или это такое у него проявление жалости?»