Записка

Боль. Она повсюду. Она проникает в каждую клеточку тела, задевает каждый его уголок, и захватывает даже разум, заставляя неистово кричать, биться в судорогах и драться с воздушным противником, лишь бы прекратить это хотя бы на мгновение - Подчинись! – властный голос снова раздается где-то за гранью осмысленной вселенной, вновь проникая в самое нутро и сжимая все безжалостной рукой власти. Тело вновь простреливает невообразимая волна, заставляя сдаться и бросить все попытки сопротивления. Колени обессиленно подгибаются, падают на пол, руки пытаются хоть как-то смягчить падение, но не выдерживают и секунды. Из гортани выходит животный, потерянный клич о помиловании, словно сами инстинкты заставляют разум сдаться и поддаться приказу. «Никогда!» - взревело подсознание, от чего боль лишь усилилась. Но боль – это хорошо. Это значит, что еще чувствуешь, что еще осознаешь. Значит, надо сопротивляться. Хоть немного. - Ты, мелкий подонок! – новая волна боли отозвалась во всем теле, но теперь она шла не изнутри, а снаружи. Обладатель столь ненавистного голоса со всей силы ударил несчастного под ребра ногой, от чего послышался слишком характерный хруст костей. Он взвыл, заорал, зарычал, захлебываясь от собственной слюны и корчась, хватаясь руками за ушибленное место и раздирая клочья ткани. Удар повторился, а затем и еще один, и еще… Снова приказ, от которого содрогается всё тело, от которого сознание словно передается в управление другого, словно в это тело вселяется другой, требуя исполнения своих желаний. И так череда ожесточенной пытки – удар, приказ, удар, приказ. Но он не сдавался, терпел, сопротивлялся, насколько позволяли остатки разума и сил. Глаза накрыла красная пелена, не позволяя видеть ничего и в так темном помещении, и не предоставляя возможности хоть как-то скрыться от ударов. Когда же удавалось случайно отразить хоть один, следовал приказ, сопротивляться боли которого было бесполезно – это протестовала сама сущность, раздирая душу и сознание изнутри. Снова удар, снова приказ, и так по кругу, но всё тщетно. Голос вдруг прекратил удары на какую-то секунду, а обессилевшему разуму эта секунда казалась целым часом передышки. И тут материализовалась рука голоса, крепко схватив светлые, но окрашенные кровью волосы, резко поднялась, заставляя его подняться с пола и заорать, как зверь, как само воплощение ужаса и страха. И он кричал, кричал до срыва голоса, до звона стекол, напуганный до самой своей сути. За спиной, казалось бы, полностью обессилевшего морально и физически тела материализовались черные, перьевые крылья, раны стали стремительно затягиваться, а разум наполнился тьмой и яростью. Не осознавая своих действий, он набросился на голос, вгрызаясь зубами в плоть, впиваясь пальцами в руки с такой силой, что снова послышался хруст костей. Голос стал орать от боли, отчаянно и безуспешно пытаясь вырваться, пока он не впился зубами ему в горло и буквально не вырвал кусок мяса, раскрыв дыхательные пути. Голос затих, а через несколько секунд его обладатель полностью ушел из этой жизни. А он сидел, в ярости глядя на убитого, впитывая кожей всю кровь, что выступала из ран на теле и давала ему силы. - Эксперимент №27 окончен, сэр, - огласил ровный, меланхоличный голос женщины в другой комнате, - Объект-соучастник больше не жизнеспособен. Что прикажете занести в базу? Сэр ухмыльнулся, смотря в прозрачное с одной стороны окно на своё детище, разрывающее остатки тела под собой. Безусловно, этот мальчик еще покажет, на что способен архидемон - Эксперимент окончен удачно, - скрыв довольную усмешку, начал мужчина, посмотрев на помощницу, - Найден новый, более изощренный, но действенный способ воздействия на испытуемого. Также проявлены новые его способности, а именно – материализация крыльев, возможно, с использованием магии. - Да, сэр, - женщина безукоризненно внесла все слова в документ и, закрыв его, вновь обратилась к мужчине, - Каким будет дальнейший шаг? - Мы исследуем эти крылья, - задумчиво ответил он, поправляя очки на переносице и одновременно скрывая пальцами самодовольную усмешку, - Настолько изощренно и досконально, насколько возможно Женщина кивнула и удалилась из комнаты, направившись в лаборатории и архивы для подготовки нового эксперимента. А он всё так и сидел, смотря на бездыханное тело под собой и впитывая жизнь, наполнявшую до этого другого