- Все задания, которые не успели доделать на уроке, пойдут вам в домашнее задание - строгим голосом оповестил я детей. Не прошло и пары секунд, как раздался звонок с урока. Дети повскакивали со своих мест и выбежали из класса с громкими криками и смехом. Еще один учебный день позади. На счастье, сегодня не нужно проверять гору тетрадей, и я спокойно могу пойти домой. Не успел я собрать вещи, как в кабинет вошла моя старая знакомая – Милена. - Руслан Эдуардович! Вы какой-то бледный сегодня. Не заболели? - она протянула руку и дотронулась до моего лба. - Все хорошо, Милена - не было никакого желания натягивать улыбку, поэтому я отвернулся к своей сумке, чтобы не обидеть женщину. - У Вас же сегодня нет работ на проверку? Может быть, прогуляемся немного, нагуляем аппетит перед обедом? - она смущенно отвела взгляд в сторону, строя из себя милую недотрогу. - Да, конечно - немного помедлив, ответил я. Женщина посмотрела мне в глаза, будто и не ожидала положительного ответа и радостно улыбнулась. - Тогда пойдёмте прямо сейчас! У меня тоже нет никакой работы. - Ага - все-таки выдавив из себя улыбку, пробормотал я. Стоило нам выйти из кабинета, как тут же смущенность и стеснительность Милены куда-то исчезла. Она начала щебетать без умолку, рассказывая мне обо всем, что происходит у нее в жизни. Мы дошли до поворота в главный коридор и тут же прозвенел звонок на следующий урок. Все дети, которые бегали, мешая пройти, сразу же словно испарились. Я продолжал делать вид, что поглощен интереснейшим рассказом Милены про ее тётку. Она схватила меня за руку, как будто мы парочка, и громко возмущалась тем, как ее тётка неблагоразумно поступает со своими детьми. На мгновение я отвел взгляд от моей спутницы и посмотрел в сторону главного входа, куда мы и направлялись. Рядом с большим открытым окном сидел мужчина в форме. Я сразу же распознал в нем моего знакомого, с которым нас связывали несколько интересных событий. В голове началась паника. Почему он здесь? Пришел раскрыть меня? Меня уволят? Посадят? Расстреляют? А если я притворюсь, что ничего не помню, мы же тогда прилично выпили. Может быть, он и сам ничего не помнит и пришел спросить, что тогда произошло? Рой мыслей словно разрывал мою голову изнутри, но я собрал всю свою волю и не подавал виду. Продолжал смотреть на Милену, в надежде, что он не обратит на нас внимания или просто не стает мешать.
Сгорбленная женщина прошлась по коридору, звеня колокольчиком, что оповещало учителей и учеников об окончании урока. Я отодвинул рукав от запястья, оголяя часы. Здесь уже полчаса. Дверь отворилась, из класса выбежали дети, а затем вышел парень под руку с какой-то женщиной в черно-белом платье и туфлях на низком каблуке. Вот он! Наконец-то. Плохое зрение не позволяло подробно разглядеть лицо, поэтому решил просто и без всяких церемоний подойти. Поправил фуражку, подошел к паре, вышедшей из класса, и оторопел. Тяжелым взглядом на меня смотрел мой знакомый Руслан. Руслан Вихлянцев. Я сжал челюсти, чтобы не сказать чего-то совсем глупого. Да и неглупого тоже. В голове всплыли события недельной давности, произошедшие в баре. В животе как будто начало ныть, а дыхание перехватывало. Мне стыдно самому себе в этом признаваться, но я просто забыл, зачем сюда пришел. Кажется, пора меньше пить. - Добрый день, что-то случилось? - прощебетала женщина, слова которой я слышал очень плохо. - Мне бы с молодым человеком пообщаться - я пару раз покашлял, чтобы восстановить дыхание. По лицу Руслана было видно, что он ожидал этого, но страх все-таки вырисовывался у него на лице. Женщина отпустила руку Вихлянцева, и мы с ним отошли в сторону. Руслан расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки. Видимо, это чтобы поймать больше воздуха. Он немного улыбнулся, будто вот-вот получит пулю в лоб. Я стоял перед моим знакомым и почему-то не мог связать двух слов. Мог э-кать, ме-кать, ну-кать, но не более того. Я что, корова в стойле, в самом деле? - В обще-ем, здравствуй, - протянул знакомому руку. - Добрый день, - он пожал мою руку и посмотрел на меня с какой-то долей то ли ободрения, то ли укоризны, потому что я не мог или не хотел делать то, зачем сюда пришел. Вихлянцев наклонил голову влево, с интересом ожидания дальнейших действий с моей стороны. - Э-э, такое дело - сам не понимаю, чего я тянул, почему я не могу сказать хоть что-то? Мы друг другу не друзья, не враги и даже не приятели. Просто знакомые. Но что-то останавливало меня, чтобы я его арестовал и отвел в отдел. Мать твою ети, что же это такое со мной? - В ДК ВЛКСМ сегодня приезжает писатель Иван Бунин, - я почесал затылок, - будет читать свои произведения. - Надо же. Нет, Руслан, пожалуйста, не нужно на меня смотреть с такой усмешкой и издевкой. Я не слабак! - Ты сегодня в-вечером не занят? – ужас, от такого фиаско напьюсь.Что за странные вопросы? Он не ненавидит меня за то, что я сделал? Это же противоречит законам советской власти! А может, все-таки забыл? Он же выпил больше меня, значит, скорее всего, забыл. Стоило бы радоваться такому положению дел, но как-то не хочется. - Ну… - я посмотрел на девушку, которая стояла в нескольких метрах от нас. - Нет, не занят. Я заметил, как Илья нервно почесал затылок рукой и ухмыльнулся. Что он задумал?
Я достал папиросу и закурил. Руки тряслись, и я не понимал почему. Быстро попрощался с Русланом и вышел из здания. Единственным плюсом в этой ситуации было то, что я, наконец, нашел Руслана Эдуардовича и в любой момент, когда сам того захочу, смогу его арестовать, а пока просто понаблюдаю.Сказать, что эта ситуация меня удивила - ничего не сказать. Человек, который ясно дал понять, что не понимает моих взглядов, пригласил меня на вечер прозы? Может, он хочет шантажировать меня? Или Бунин - просто предлог, а когда я приду к нему на встречу, меня изобьют и посадят? Разного рода догадки не давали мне покоя. Милена снова рассказывала какую-то историю про ее тётку, но я ее не слушал. Что будет, если я не приду? Он разозлится? Нет, я не могу так сделать. Он знает, где меня найти. Придется просто пойти и проверить. Остановившись на этом решении, я немного успокоился, проводил спутницу до дома и побрел к себе. Главное, за оставшиеся пару часов не придумать себе какой-нибудь бредовый план побега или что-то в этом роде.
Ксюша поставила пластинку Федора Шаляпина. Не люблю его песни. На всю комнату играла музыка, в коридоре с криком бегали дети, Галя с Юрой опять ругались. Сколько можно? Я будто бы в сумасшедшем доме. Ксения подошла ко мне, погладила меня по плечам. - Илюшенька, ты такой замученный в последнее время. Случилось что? Не люблю, когда женщины суют нос не в свои дела. Их дела - готовить, убирать и нянькаться с детьми. Я положил руку на ее ладонь и медленно убрал, чтобы женщина опять не заплакала. Ненавижу слезы. - Работы много - процедил я. - Так, может быть, прогуляемся вечерком, а? На танцы сходим… - Ксюша расплылась в улыбке, заплетая косичку. - Не могу. Через час и десять минут мне надо быть на ДК ВЛКСМ. Какие танцы? Работа зовет, ответственность. Или совсем не они? Я поднялся с шумной сетчатой кровати и обулся. Песня закончилась, и граммофон издавал только "белый" шум. Ксюша присела на стул и начала что-то ковырять в своем платье, периодически шмыгая носом. Пройдя через препятствия в виде детей, Юры и Гали, я вышел на улицу и глубоко вдохнул. Конец мая всегда радовал меня. Еще не было по-летнему жарко, но и весенней прохлады уже не ощущалось. В вечернем воздухе пахло зеленью и приближающейся грозой. Под звуки грома я запрыгнул в трамвай и уселся на сиденье. Широка столица. В том районе, где я живу, уже, кажется, ливень смывает дороги, а где проходит вечер прозы, на небе ни облачка. Я перешел через дорогу и оказался перед большим монументом Владимира Ильича Ленина. Мысленно отдал честь вождю. Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить. Сразу за монументом стояло большое бежевое свежевыкрашенное здание с огромными колоннами. Около входа уже собралась толпа. Миниатюрные худые женщины в шляпах разного размера, длинных платьях и туфлях стояли в очереди под руку с мужчинами в смокингах и ботинках, которые я видел только у своего генерала. Помимо этой интеллигенции собрались также нормальные люди, а именно рабочий класс. Женщины с косами, в белых платьях в горох, с большими бедрами и грудями с интересом разглядывали буржуазный народ. Хорошо, что я не надел форму на это мероприятие, а то, думаю, все взгляды были бы прикованы только ко мне. Если бы не расследование, ни за что бы сюда не пришел! Вообще-то я далек от всего вот этого культурного. Читаю, в основном, только газеты или новые законы. А мне хватает. Я же не какой-то буржуазный интеллектуал, а из простого народа! Вся семья состояла из крестьян, о чем еще говорить? Бросил взгляд на часы. До начала осталось десять минут. Быть может, Вихлянцев испугался и вообще не придет? Вдруг случится так, что он просто уехал из города? Мне кажется, я становлюсь одержим им. То есть, ей. Работой. Через пару минут ко мне подошел Руслан. - Добрый вечер, - кивнул он головой. - Добрый. - Кивнул в ответ. Вдруг я понял, что очень хорошо работать во влиятельной сфере. Приятно, когда все двери открыты, и не нужно заботиться о том, хватит ли билетов на танцы или в театр.Из-за большой толпы казалось невозможным найти кого-то на площади перед ДК. Я огляделся и увидел темноволосого мужчину в белой рубашке. Он стоял и нервно поглядывал на часы. Несколько секунд поколебавшись, я подошел к нему. - Добрый вечер, - как можно более непринужденно сказал я. - Добрый. - Сухо ответил Илья. Не говоря больше ни слова друг другу, мы вошли в рекреацию ДК. - Подожди здесь - бросил через плечо Илья и ушел к кассе. Он о чем-то говорил с замученной старой женщиной за кассой, затем достал удостоверение. Она поправила очки на носу, внимательно посмотрела сначала в удостоверение, а затем на лицо мужчины и выдала два билета. Удивительно, чего можно добиться, просто имея корочку в кармане. Мой спутник не стал подходить ко мне, а просто кивнул головой в сторону главного входа в зал. Мы без проблем прошли в огромное помещение, и Илья направился к первым рядам. Места прямо у сцены. Я думал, такие билеты могут получить только высокие чиновники и их жены. Хотел было открыть рот, чтобы спросить Илью о том, как ему удалось выбить такие хорошие билеты, но тут на сцену вышел мужчина в костюме и начал объявлять недавно прибывшего Ивана Бунина.
- Всем спасибо, что пришли поддержать мое выступление. Сейчас я прочитаю свои ранние стихи, а дальше перейдем к прозе. Бунин в жизни выглядит более старым, чем на портретах. Когда-то давно я уже читал парочку его стихов, но не проникся. Моей душе больше подходит Есенин. Приятно, когда простой мальчуган из крестьянской семьи добивается таких высот! Лицо Руслана святилось от радости. Его глаза горели, а ладони почти весь вечер были сложены. Наверное, это чтобы ненароком не забыться и не пропустить партию аплодисментов. Как и ожидалось, стихи Ивана Алексеевича меня не впечатлили. Писатель представил свою прозу и принялся читать. Как ни странно, память у него была отменная. Никогда не встречал людей, которые могут почти без подглядок дословно рассказать прозаическое произведение. Но Бунин с этим справлялся на "ура". - Испытав много унижений, много человеческого невнимания, с неделю пространствовав из одного портового сарая в другой, - писатель активно жестикулировал, вкладываю душу в то, что говорил, - оно снова попало, наконец на тот же самый знаменитый корабль, на котором так еще недавно, с таким почетом везли его в Старый Свет. - Иван Алексеевич со скорбью опустил голову. Меня поражало то, что я все-таки обладаю таким человеческим даром, как воображение. Я ясно видел тот корабль, те танцы, то безразличие и ту жестокость, которой может обладать человек. В моей груди защемило, и я машинально повернул голову в сторону Руслана. Отточенные линии его профиля показались мне какими-то правильными что ли. Мне кажется, что я когда-то видел похожий профиль в музее у скульптур греческих богов. Да, было время, когда я уделял время Ксюше, а не только своей работе. Вихлянцев сглотнул, от чего кость на его шее немного пошевелилась. От того напряжения, что было в произведении, парень кусал губы. Вдруг совершенно случайно я вспомнил то, что было неделю назад в баре, мое расследование, мой побег от себя и каких-то странных чувств во мне. Ужасное ощущение. От таких мыслей я поморщился, будто съел муравья.Литература всегда была моим слабым местом. Я испытывал непередаваемые ощущения от того, как Иван Алексеевич читал свои произведения. Идеальная дикция, четкая передача всего спектра эмоций и сам голос Бунина вводили в блаженный транс, и я надеялся, что этот миг будет длиться как можно дольше. Наслаждаясь выступлением великого писателя, я время от времени ощущал на себе взгляды Ильи, которые изучали каждую деталь моей одежды, рук, лица. От такого пристального внимания, вопреки ожиданиям, не хотелось убежать и скрыться, а наоборот, хотелось повернуться лицом к лицу и так же скрупулезно изучать каждую мелочь в лице Ильи. Но что-то не давало мне повернуть голову на несколько градусов вправо. То ли это страх, то ли стеснение. Я не мог понять собственного вихря чувств, которые переплетались с восторгом от концерта.
Темную улицу освещали редкие фонари. Воздух казался сладким, словно медовуха. Руслан молчал и тяжело дышал. Мне хотелось расспросить его о том, понравилось ли ему. Хотелось узнать его мнение о творчестве писателя. На кой черт мне это было нужно, если я совсем не разбираюсь в литературе? Неизвестно. Почему-то это было для меня важно. - Спасибо за приглашение, - Вихлянцев немножко закусил губу. - Не за что. Мы снова замолчали. Тишина казалась осязаемой и тяжелой, будто слон. В эту минуту вспомнилось, как я раньше проводил вечера с Ксюшей, и как мне также было нечего сказать. У меня также стоял ком в горле, и было трудно дышать. Но, в отличие от Руслана, Ксения любит поговорить, и она всегда разряжала атмосферу. - Ты любишь детей? Уверяю, за такой вопрос мне хотелось дать себе в лоб. - Почему ты спрашиваешь? - Просто, ты работаешь учителем начальных классов, вот я и подумал. - Мне просто нравится делиться знаниями с другими, а до преподавания в гимназиях я еще слишком неопытен. - Понятно. Разговор снова зашел в тупик. Мне хотелось сделать что-то дерзкое, что-то необычное для себя, но я не мог. Мое тело каменело. - Я хочу тебя пригласить на выступление выпускников музыкального училища. Это будет что-то вроде знака моей благодарности за вечер - Руслан смотрел на меня, улыбаясь во все тридцать два зуба. Отказываться от посещения таких мероприятий - что-то вроде моей жизненной позиции, но, видимо, я старею и поэтому заинтересовался. - Я приду. - Мне дальше туда. - Парень остановился и указал направо. - А мне туда, - я указал налево. Мы пожали друг другу руки и разошлись. Я достал папиросу, прикурил и пошел вдоль по темной улице. Хорошо сейчас в городе. Мне совсем не охота возвращаться домой, но думаю, что тогда Ксюша уже ляжет спать и не сможет подогреть мне суп. - А где ты был? - женщина донимала меня вопросами. - На работе. - Правда? - она смотрела на меня красными глазами и держала в руке платочек. Мне стало ее жаль. - Правда-правда - я крепко поцеловал ее и попросил разогреть суп. Мне хотелось сейчас только покушать, выпить рюмочку и улечься спать.