Человек с ледяным сердцем

      За его спиной раздался грохот. Это значило, что они выбили входную дверь. Ильяна уже была на лестнице, поэтому Барнс быстро развернулся и выждал буквально несколько секунд, когда первый боец приблизится к нему на достаточно близкое расстояние. Это было глупое решение. Еще одна секунда и голова бойца проделала дыру в бетонной стене. Вряд ли каска могла спасти его в этой ситуации.       Их было не так много, как казалось Баки. Возможно, половина из них стояла на лестничной клетке, либо оцепляла дорогу и округу, обрывая пути к отступлению. В квартире было шесть бойцов, вооруженных автоматами, но не применяющих их. Пока что.       Двое из них решили напасть первыми, но Барнс одним четким ударом бионической руки отправил одного в нокаут, второго же отшвырнул на еще двух стоящих чуть позади бойцов. Пока они пытались подняться, Баки заломил руку другому наемнику, а затем приложил его головой о бетонную стену пару раз, пока тот не вырубился.       Во время того, как он разбирался с остальными бойцами, голову его пронзила одна мысль: что если они караулили их у лестницы? Если так, то он отправил Ильяну прямо к ним в лапы.       Один наемник вылетел из квартиры, сбив при этом с ног остальных подступающих его коллег. И тут прозвучал первый выстрел. Но Барнс успел заслониться от пули железной рукой, и та только отрикошетила куда-то в сторону. Ему нужно было пробиться на лестничную площадку, но по ней все поднимались и поднимались бойцы в черной форме, бронежилетах и касках. Нужен был другой маршрут.       Нарочно убивать он никого не хотел, но и щадить их не собирался. Гидра наградила его не только механической рукой, но и новой личностью в виде Зимнего Солдата. Наемник Зимний десятилетиями отрабатывал мастерство рукопашных боев, которые, несомненно, отразились и на Барнсе. Все это было как рефлекс. Его разум был чист, сам он был спокоен, без труда предвидя поведение противника, мгновенно рассчитывая всевозможные тактики и пути отступления.       Однако, кое-что не давало Баки быть на все сто процентов хладнокровным. Ильяна. Именно с мыслью о ней он пробивался сквозь наступающих бойцов, раскидывая их, заламывая им руки, пробивая ими стены, выбивая зубы, ломая кости. Она оказалась втянута в этот ужас только из-за него. Из-за него ей пришлось бежать, как преступнице, которую, поймав, будут судить только потому, что она знакома с Барнсом.       Оказавшись на лестнице, он решил, что спрыгнуть будет самым быстрым способом спуститься вниз. Перепрыгнув через перила, он оказался на другом этаже, тем самым повалив парочку поднимающихся бойцов. Заломив одному из них руку, Джеймс выхватил автомат, а затем врезал этому же бойцу прямо по зубам. То же самое он сделал с еще несколькими людьми, прежде чем снова перепрыгнуть на следующий этаж.       Наемник, в два раза крупнее самого Барнса, явно не намеревался доставлять Джеймса начальству живым. Об этом свидетельствовал нож, с которым он набросился на Баки, как только тот приземлился на площадку. Однако Джеймс успел поставить блок руками, поэтому два противника схлестнулись в немой борьбе. Но у Баки было одно преимущество, которое делало огромного бойца беспомощным перед своим противником. Железные пластины на предплечье его механической руки задвигались, тем самым позволяя Джеймсу надавить на противника сильнее. Тот явно был в ужасе, судя по его глазам, которыми он уставился на бионическое чудо Гидры. Этим Баки и воспользовался. Он резко расслабился, и боец, естественно, не ожидав этого, потерял равновесие и начал падать вперед. Джеймс с легкостью перекинул противника через себя, тем самым с силой ударяя его об пол.       Но не успел он выпрямиться, как очередной наемник напал на него со спины. Видимо, таким образом он хотел обезоружить Барнса, даже пытался придушить его, но Джеймс только оттолкнулся от решетки перил ногами, направляя весь свой вес на спину.       Штефан Робу был уже пятый год на пенсии. И его все вполне устраивало в жизни. Больше не надо было гнуть спину на заводе, на юбилей дочь подарила ему эту маленькую, но уютную квартирку. Теперь он может заняться тем, что откладывал уже несколько десятков лет, — создание собственного романа, идею для которого он трепетно вынашивал полжизни.       Штефан был крепко сложенным мужчиной, не смотря на свой возраст, однако был у него один недостаток. Штефан был глуховат. Вернее, он практически ничего не слышал. Это было у него с рождения, но с возрастом сей дефект перестал быть для него проблематичным, даже наоборот: глухота подарила Штефану Робу мелкие радости жизни. Ни шумные соседи, ни хулиганы под окнами, ни бытовые ссоры, ни молодой Григор со своим мотоциклом, который каждый вечер катал на нем по дворам, не могли нарушить покой Штефана.       Поэтому мужчина и не слышал ни шума, ни криков, ни выстрелов, доносившихся с лестничной площадки и поставивших на уши весь дом и округу. Однако, когда его входную дверь в прямом смысле вынесли двое мужчин, Штефан услышал приглушенный грохот, заставивший его встрепенуться всем телом. Он только успел повернуть голову, сидя на диване с томиком Агаты Кристи в руках, когда эти двое мужчин пронеслись мимо него прямо к окну. Один мужчина, по виду какой-то спецназовец, держал за шею второго, которого Штефан пару раз видел на лестничной клетке.       Сосед Штефана резко толкнул спецназовца, а затем Штефан в страхе закрыл глаза. Раздался звук разбившегося стекла, который Штефан Робу не услышал, но он понимал, что человек в форме только что выпал из его окна.       Барнс выглянул в окно, убедившись, что противник лежит внизу на земле если и не со сломанной шеей, то без сознания уж точно. И тут он увидел ее. Ильяна стояла буквально в трех метрах от того места, куда приземлился спецназовец. Она в немом ужасе глядела на наемника, прижав руки к лицу.       — Ну же, беги, беги отсюда, — прошептал Барнс, хотя сам, где-то в глубине души хотел, чтобы она подняла голову и увидела его. Ему хотелось еще раз посмотреть в ее глаза, хоть даже и с такого расстояния.       И тут Ильяна сорвалась с места и побежала прочь, быстро скрывшись среди частных жилых домиков. Она побежала в сторону реки. Это хорошо. Там есть где спрятаться, переждать. Там ее не найдут. Она в безопасности.       Баки отошел от окна, поглядел на онемевшего от шока бедного Штефана, но потом, услышав голоса и топот в коридоре, только произнес:       — Mă scuza-ţi de deranj.*       Сказав это, Барнс убедился, что его рюкзак все еще на нем, затем разбежался и выпрыгнул из окна, заставив несчастного Штефана Робу вскрикнуть от испуга еще раз.       Барнс без труда приземлился на землю, а затем побежал в сторону гаражей, мысленно надеясь, что парень по имени Григор не изменил традициям и оставил свой мотоцикл на улице.       Два дня назад Барнс тайком вытащил ключи из кармана Григора, когда они столкнулись с ним на лестнице. Джеймс приметил этого парня, а вернее его мотоцикл, еще когда только пришел сюда с Ильяной. У Барнса всегда был план отступления. И серебристый NC750XD мог сослужить Джеймсу хорошую службу.       Даже не смотря на пропажу ключей, наивный Григор решил просто прицепить свой мотоцикл к ограде цепью, которую без труда порвал Джеймс. Несколько секунд, и вот Барнс уже выжимает газ и срывается с места, с ревом исчезая в ночи.       Сейчас главным было увести всех бойцов прочь от того места, давая тем самым возможность Ильяне скрыться незамеченной и невредимой, но при этом самому не попасться.       Когда Джеймс выехал на главную дорогу, за его спиной почти тут же показались два тонированных джипа. Он выжимал из мотоцикла газ, лавируя между машинами. Слава богу, что было уже довольно поздно, и дороги были практически пусты. Баки попытался вспомнить карту города, маршруты, прикинуть, на какую дорогу лучше выехать, где лучше свернуть или попытаться дать отпор.       Неожиданно прямо перед ним, откуда ни возьмись, выскочил еще один джип, тем самым преграждая Барнсу путь. Джеймс не стал сбавлять скорость, так как заметил съезд на автотрассу.       Это был рискованный маневр, ведь из джипа уже вышли ребята Гидры, держа в руках автоматы, направленные прямо на Джеймса. Выстрелы раздались слишком поздно, мотоцикл уже, в прямом смысле этого слова, вылетел на автостраду, чуть не создав аварию, вильнув прямо перед голубой Хондой, которая, взвизгнув тормозами, остановилась буквально в сантиметре от черного Седана.       Джеймс хотел выехать из города, залечь где-нибудь на дно на пару дней, потом найти Ильяну, что не составило бы большого труда. Девушку нельзя оставлять одну. Пока нельзя. Нужно спрятать ее где-нибудь, где ни Гидра, ни Щит, ни правительство не смогут до нее добраться.       Мысли Барнса прервал очередной джип, появившийся слева от него. Джеймс надавил на газ, но было поздно: тонированная машина подрезала его, и Баки слетел с мотоцикла и покатился по автостраде со своим двухколесным другом. Однако он успел ухватиться за асфальт своей бионической рукой.       Когда Барнс поднялся на ноги, он понял, что его окружили. Тот джип, что сбил его, теперь стоял буквально в пяти метрах от Баки, а из него медленно выходили бойцы Гидры, наставляя на него дуло своих автоматов. Джип, что был за спиной Джеймса, перекрывая тем самым единственный путь к отступлению, рычал мотором, но никто из него пока не выходил.       Баки прикидывал, как быстро он сможет разобраться с пятью бойцами с автоматами, которые медленно подходили к нему, приказывая сдаться, и с теми, кто все еще сидел в машине позади. Что-то тут было не так. Почему второй джип ревет мотором так, будто готов в любую секунду сорваться с места?       Внутреннее предчувствие никогда не подводило Барнса. Он медленно повернулся ко второму джипу, в этот самый момент дверь со стороны пассажира открылась, и внутри у Джеймса все будто оборвалось.       — Баки, быстрее сюда! — крикнул Стив.       Бойцы, все это время подходившие к Барнсу, не сразу поняли, в чем дело, а когда до них дошло, то было уже поздно. Однако они все же начали палить по Баки и джипу из автоматов. Барнс быстро добежал до джипа, ловко уворачиваясь от пуль, прыгнул на заднее сидение, и машина, взвизгнув, полетела прочь.       Их еще будут пытаться преследовать, однако водитель джипа, в котором оказался Джеймс, явно знал, куда надо ехать. За рулем был никто иной как Сэм Уилсон, который громко ругался, поглядывая в зеркало заднего вида на преследующего их джип. Стив повернулся к Баки и посмотрел на него взволнованными кристально чистыми голубыми глазами.       — Ты в порядке, Бак? — спросил он с заботой, а Джеймсу понадобилось немного времени, чтобы понять, что только что произошло.       — Да, — тихо выдохнул он, оглядываясь назад. — Как вы меня нашли?       — Не так-то просто, — улыбнулся Стив и, убедившись, что его друг не ранен, продолжил. — Мы были, кстати, недалеко от того дома, где началась вся потасовка. Повезло. А потом поехали за тобой следом.       — А джип откуда?       — Одолжили у этих ребят, пока они бежали выкуривать тебя из дома, — ответил Сэм, резко крутанув руль, и сворачивая на другую автостраду.       Они виляли по трассам и шоссе, пока в итоге каким-то чудом действительно не оторвались от преследователей. На одном из шоссе Сэм затормозил, затем все трое вышли из машины и направились пешком в сторону небольшой заправки, где, как оказалось, их дожидался другой автомобиль, менее привлекающий к себе внимание.       Спустя два часа они уже были в небольшой квартирке на окраине Бухареста, которая служила для Роджерса и Уилсона своеобразной норой.       Барнс тяжело опустился на один из стульев, уставившись в стену напротив. Уилсон покосился на Роджерса, но ничего не сказал. Ему, конечно, было не в радость спасать Барнса, он все помнил ту стычку на мосту, где Баки, или лучше сказать Зимний Солдат, вырвал у него из рук руль и чуть ли не превратил Сэма, Роджерса и Романофф в фарш. Но он знал, как Баки важен для Стива, поэтому помогал Роджерсу во всем, даже согласился участвовать в этой не очень-то безопасной, во всех смыслах, операции.       — Так, нам нужно немного тихо посидеть, а потом мы…, — начал Стив, уперев руки в бока, но Барнс перебил его.       — Нужно найти ее, — произнес он, в упор глядя на Стива.       — Кого? — подал голос Сэм, выглядывая из другой комнаты.       — Ильяну. Она была там, когда все началось. Я отвлек их на себя, дал ей фору, но…, — Баки запнулся, опуская голову, — она умеет прятаться, но не от Гидры. Рано или поздно они ее схватят.       Сэм увидел, как лицо Стива исказила непонятная гримаса, а Барнс стал еще мрачнее.       — Кто такая эта Иль…как? Ильяна? — не унимался Сэм.       — Та девушка, которая помогла мне найти Баки, — ответил Стив, глядя на Джеймса.       — Она помогла мне вспомнить, кто я такой, — добавил Барнс таким голосом, будто тем самым девушка подписала себе смертный приговор.       В помещении на какое-то время повисла тишина. Затем Стив, устало вздохнув, сказал:       — Ладно, давайте найдем ее.       Однако, казалось, что Ильяна просто канула в неизвестность. За два дня они не нашли ни одного знака, ни одной зацепки, ни одного свидетельства того, что девушка находится где-то в Бухаресте или за его пределами. Ильяна просто-напросто исчезла.       Стив с каждым днем становился мрачным, Барнс вообще не произносил больше десяти предложений в день. Даже Романофф, опять же, рискуя своей шкурой, помогая им дистанционно, не смогла найти ничего.       — Может, ее все-таки поймали? — спросил Сэм на третий день, не выдерживая той мрачной, почти похоронной атмосферы, царящей в норе.       Стив и Джеймс переглянулись, но так ничего и не ответили.       — Я виноват, — произнес где-то через час Барнс, стоя у окна и наблюдая, как оранжевое солнце скрывается за городскими высотками.       — Баки, — вздохнул Стив, отрываясь от ноутбука, — ты не виноват. Я уверен, что с ней все в порядке. Просто она хорошо прячется.       — Настолько хорошо, что даже шпионы Щита не могут ее найти? — поморщился Барнс.       — Твой друг слишком пессимистичен, — тихо произнес Сэм, а затем сказал, чуть громче. — А меня вот что интересует. Допустим, мы ее найдем. Что дальше? Возьмем ее с собой?       — Ей нельзя быть рядом с нами… со мной… пока что, — ответил Барнс, отворачиваясь от окна. — Надо помочь ей спрятаться, скрыться, насовсем. Есть же какая-то защита свидетелей? Стив?       Роджерс поднял голову и встретился взглядом со своим другом. Впервые за долгое время он увидел в глазах Баки отчаяние и мольбу.       — Конечно, Бак, — кивнул он.       Стив хотел сказать еще что-нибудь воодушевляющее, но его прервал звонок мобильного. Скрытый номер. Скорее всего, это была Наташа.       — Да, Наташа. Нашла что-то?       Прошло где-то пять минут. Наташа продолжала говорить, а Стив только слушал, уставившись пустым взглядом куда-то в сторону, мрачнея с каждой секундой все больше и больше.       — А ты уверена? — наконец спросил он сдавленным голосом. — Ладно, ты права. Надо все равно проверить.       Он положил трубку, но не произнес больше ни слова, продолжая буравить взглядом пустоту.       — Что там? — первым подал голос Сэм, настороженно косясь на Барнса, которого явно не радовал вид Роджерса.       — Это еще не точно, — тихо, с хрипотцой, произнес Стив, — но зацепка ужасна…       Их шаги глухо отдавались в пустом, темном коридоре морга, находящегося при больнице скорой медицинской помощи. Пока что им повезло, и никто не попался им на пути. Барнс шел впереди, с виду спокойный, но сам с трудом переставляя, ставшие от чего-то ватными, ноги. Уилсон и Роджерс шли позади, периодически оглядываясь по сторонам.       Сегодня вечером в морг доставили тело неизвестной девушки, которое выловили из реки Дымбовицы. Никаких личных вещей, мобильного или паспорта при ней не нашли, поэтому личность пока была не установлена.       Молодая женщина, возрастом около двадцати пяти или двадцати семи лет, темноволосая. Вскрытие установило, что у девушки была черепно-мозговая травма, вызванная ударом тяжелого металлического предмета, о чем свидетельствовала открытая рана на затылке. Однако, девушка погибла в результате попадания большого количества жидкости в легкие. Простым языком — она утонула.       — Мы обычно проверяем все документы, — сказал им невысокий, худощавый мужчина в очках, выговаривая каждое слово с сильным акцентом. Но, аккуратно забрав из протянутой руки Роджерса, которая, кстати, была в два раза больше его, шестьсот румынских леев**, добавил, — но когда такая срочность, как тут не помочь.       Все трое были угрюмы и молчаливы. Роджерс молился, чтобы эта девушка не оказалась Ильяной. Однако, все сходилось: и описание, и тот факт, что ее выловили из реки, куда, по словам Барнса, она и побежала.       Спустя каких-то десять минут они уже стояли возле холодного трупа, бережно накрытого белой простыней. Патологоанатом стоял у изголовья, сложив руки за спиной, смиренно выжидая, когда его попросят показать лицо несчастной девицы.       Уилсон стоял поодаль, периодически вздрагивая от пробирающего до самых костей холода, выпуская изо рта тонкие клубы пара. Роджерс стоял по правую руку от Баки, который, глядел на покрытое простыней лицо мертвой девушки, явно собираясь с духом. Затем он чуть заметно кивнул, но этот жест не ускользнул от профессионального взгляда патологоанатома, который имел огромный опыт в подобных процедурах и знал любой спектр эмоций, которые выражали родственники или знакомые усопших. Одним легким, осторожным движением он скинул покрывало с лица трупа, тем самым предоставляя на обозрение мертвенно-бледное, слегка посиневшее и распухшее от пребывания в воде лицо.       В морге стояла, как бы иронично это ни звучало, мертвая тишина. Патологоанатом внимательно следил за выражением лица мужчины, который, как он понял, лучше всех знал мертвую девушку. Он ждал всего: слез, вспышек гнева, горького отчаяния, отрицания, истерики, всего. Но выражение лица мужчины было непроницаемым, ни один мускул не дрогнул на его лице. Вот только глаза, казавшиеся просто ледяными, в специфическом освещении морга, стали будто еще холоднее.       — Это не она, — громко произнес мужчина и, развернувшись, вышел прочь из помещения, громко хлопнув при этом дверью, заставив тем самым всех присутствующих живых людей вздрогнуть.