Человек с ледяным сердцем

            Темнело. Деревья и кустарники, хоть и были голыми, но все равно немного защищали от зимнего ветра. Джеймс не жаловался. На заданиях Гидры он мог провести в засаде чуть ли не двадцать часов, и неважно, были ли снег, жара или дождь на улице.       Где-то на соседнем дереве тихо и хрипло пару раз прокуковала кукушка. Джеймс покосился в ту сторону, нервно дернув плечом.       Дымбовица текла медленно и лениво. Несмотря на стоявшую в Бухаресте весь день жару, к вечеру прохлада добралась до города. Они сидели у берега реки, наслаждаясь легким ветерком, доносившимся с противоположного берега.       Тут за их спинами раздалось кукование. Ильяна повернулась на звук, какое-то время вслушивалась, а потом, улыбаясь, сказала:       – Знаешь, что у кукушки можно узнать, сколько тебе осталось жить? Мне бабушка когда-то рассказывала об этом. Сколько раз она прокукует, столько лет еще проживешь.       Барнс поглядел на девушку и отрицательно покачал головой.       – Кукушка, сколько мне осталось жить? – спросила она, с легкой улыбкой на губах.       Птица на какое-то время замолчала, словно обдумывая заданный ей вопрос. Ильяна терпеливо ждала, чуть приподняв голову и прикусив губу. Барнс краем глаза следил за выражением ее лица, словно это кукование было действительно важно для Ильяны.       Тут кукушка издала один-единственный, неуверенный и вялый звук, а затем окончательно замолчала. Ильяна нахмурилась, перевела взгляд на Джеймса, который, чуть изогнув бровь, ждал ее реакции.       – Всего год? – рассмеялась Ильяна. – Ну и ладно, год так год. Не хочешь попробовать?       Баки только иронично фыркнул, поворачиваясь обратно к реке.       Кукушка прокуковала еще несколько раз, и Барнсу захотелось бросить в ее сторону камень, чтобы наконец заткнуть чертову птицу.       – Какое-то движение, – прошептал Стив. Баки подался вперед и взял второй бинокль. – Двое людей идут к воротам, видишь?       – Да, а с севера едет автомобиль. Черный тонированный джип.       – Вижу. Думаешь, Мюллер?       – Всего одна машина и два охранника? Нет, Мюллер своей шкурой дорожит. Он либо в здании, либо его тут вообще нет.       Они стали наблюдать, напрягшись всем телом. Наконец-то хоть что-то начало происходить. Машина остановилась у ворот, стекло со стороны водителя опустилось, и к нему подошел один из охранников и начал что-то говорить. По жестикуляции людей было ясно, что они спорят. Второй охранник указал пальцем на ворота, потом подошел к ним и несколько раз дернул в сторону. Ворота не поддались.       – Что происходит? – прошептал Стив.       – Не знаю. Похоже, что-то с воротами, они не открываются или сломаны. Машина не может проехать. Для нас это хороший знак.       Охранники еще какое-то время препирались с водителем, а потом из машины, наконец, вышло трое людей.       – Черт, это же… не может быть.., – выдохнул Стив, чувствуя, как у него начали дрожать руки, и явно не из-за холода.       – Что такое?       – Один из… это Боб… он из Щита… я не понимаю…       Боб показал одному из охранников средний палец, затем открыл заднюю дверцу, тем самым перекрывая Стиву и Баки возможность видеть, что агент Щита достает из машины. В следующую секунду водитель машины помог Бобу захлопнуть дверь, и стало видно что, а вернее кого тот держал на руках.       Роджерс в последнюю секунду успел схватить подскочившего Барнса и с силой потянул его вниз.       – Баки, стой! – прошипел он, сдерживая вырывающегося друга.       – Ты сказал, что она в безопасности! Что ее не тронут! – прорычал Барнс, пытаясь скинуть руку Роджерса.       – Я не… не понимаю… Боб, видимо, предатель… Успокойся, Бак, – Стив понимал, что сам дрожит всем телом. Он был уверен, абсолютно уверен, что под присмотром Щита до Ильяны никто не доберется. И что, убедив Баки оставить девушку там, они тем самым спасают ее.       – Я не собираюсь просто сидеть и ничего не делать, пока она там, – под толстым слоем куртки послышался стон его бионики, а лицо мужчины исказила гримаса ярости.       – Если сейчас пойдем туда, то не сможем одолеть их всех. Сам сказал, что Мюллер трясется за свою шкуру. У него там свора наемников, а нас всего двое. Мы и себя подставим и Ильяну.       Грудь Баки тяжело поднималась и опускалась. Он с ненавистью глядел на пустую машину, на которой привезли ее. Злость к самому себе больно билась в его груди. Он должен был быть рядом, должен был защищать. Он снова ее подставил.       – Дай мне двадцать минут, Бак, – взмолил Стив, продолжая сжимать куртку друга. – Я свяжусь с Сэмом и Нат, они придут на помощь. Нас будет хотя бы больше. Черт, Баки, если понадобится, поднимем весь Щит… Сегодня мы поймаем ублюдка, обещаю.       Она резким толчком пришла в себя, громко вдохнув спертый воздух полной грудью. Мозг отчаянно не мог понять что происходит. Тело все еще было непослушным, Ильяна попыталась пошевелить рукой, но в запястьях так резко раздалась боль, что девушка непроизвольно зашипела.       – Больно? – эхом раздался мужской голос. Ильяна замерла. На нее неотрывно глядели голубые глаза, которые она тут же узнала.       Оливер Мюллер сидел на столе, широко улыбаясь и покручивая в руке пистолет. Рядом с ним стояло двое вооруженных мужчин, еще четверо медленно ходили по второму этажу, покровительственно положив руки на свои автоматы. Это был какой-то заброшенный цех, в котором неприятно пахло клеем, плесенью и сырой тканью.       – Guten Abend, meine Liebe*, – Мюллер просиял, когда понял, что девушка его узнала.       Ее привязали к стулу, заложив руки за спину. Она все еще не могла прийти в себя, чувствуя неприятное покалывание в шее.       – Понравилось? Изобретение Гидры. Вырубает почти мгновенно, пребываешь в стране снов сутки, если не разбудить другим лекарством, – он взял со стола небольшой шприц и покрутил его перед собой. – Прости, что разбудил. Я не мог ждать так долго.       Ильяна пыталась произнести хоть слово, но горло сдавил сухой спазм. Она застонала, безвольно опустив голову.       – Ты не рада меня видеть? – рассмеялся Мюллер, спрыгивая со стола. – А я очень рад. Я был уверен, что Зимний Солдат тебя прикончит. Уж прости за это, но ты сама виновата. Зачем ты все испортила, а? Ильяна? Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – рявкнул он, подлетая почти вплотную к девушке.       Она медленно подняла голову и уставилась на Мюллера холодным взглядом. Вот опять ей почему-то не было страшно. В ней билось только одно чувство: ярость.       – Gut**, – улыбнулся мужчина. – Зачем же ты залезла в мою голову, дурочка? Ты мне этим сильно подпортила жизнь. Я же хотел как лучше, чтобы мы с тобой стали друзьями.       – Чтобы я была твоей ручной обезьянкой? – наконец произнесла девушка. – Чтобы выполняла все твои прихоти? Или ты хотел подарить меня своим друзьям из Гидры, чтобы они и на мне могли ставить эксперименты? Как вы это делаете в Соковии?       Лицо мужчины дрогнуло. Он поглядел на своих людей, потом нервно провел дрожащей рукой по затылку, сел на корточки перед Ильяной и прошептал:       – А ты много узнала, да? Если была в моей башке, то знаешь, как я ненавижу Гидру.       – Ненавидишь, но при этом работаешь на них, – Ильяна тоже начала шептать, и ее слова были наполнены желчью, которую она выплевывала в лицо Мюллеру. – Каково это - говорить "Хайль Гидра"? Быть частью этого чудовища? Быть таким же чудовищем? Что бы сказал твой отец?       – О-о, до отца моего добралась, – улыбнулся Мюллер дрожащим голосом.       Они долго сверлили друг друга презрительным взглядом, от чего даже охранники начали настороженно переглядываться между собой.       – Я вот думаю, пристрелить тебя сейчас, – Мюллер поднес пистолет к лицу девушки и приставил дуло к ее виску, – или помучить тебя какое-то время.       Если изначально генерал Мюллер хотел использовать ее способности, то сейчас его терзали сомненья. Все было проще, пока девочка не применила свой дар на нем же самом. Черт знает, что она успела увидеть и рассказать Щиту. Она - угроза для Мюллера, и ее нужно устранить. Потерять такую возможность быстро взять под контроль всех, с помощью способности этой румынской дряни. Но своя шкура была Оливеру Мюллеру дороже даже самой власти.       Наконец он заметил тень испуга в серых глазах Ильяны, и, довольно улыбнувшись, продолжил:       – А может, сделаем из тебя приманку? Для Барнса? Как думаешь? Солдат бы мне сейчас очень пригодился.       – Он не клюнет на это, – усмехнулась Ильяна, стараясь не выдать панику в голосе.       – Хм, ты не знаешь своего хахаля, – искренне рассмеялся мужчина, продолжая держать оружие у ее лица. – Он прибежит за тобой, в этом я не сомневаюсь. Даже согласится пожертвовать собой, если встанет вопрос о твоей жизни. Джеймс же у нас больше не Зимний Солдат, он теперь хочет быть хорошим парнем. А что делают хорошие парни? Они спасают девушек из беды.       Сердце ее забилось быстрее. Если бы она не была в голове Оливера Мюллера, то могла хотя бы убедить себя в том, что он блефует. Но она все видела, она знала, как он расправляется с насолившими ему людьми.       – О, постой, я, кажется, только что придумал кое-что грандиозное! – Мюллер убрал пистолет от Ильяны, взмахнув при этом руками, продолжая широко улыбаться. Потом он снова наклонился к ней и начал объяснять, словно рассказывая гениальный план по спасению мира. – Мы заманим Барнса, а потом я снова сделаю из него Зимнего Солдата. Я все еще храню этот секрет активации, с которым поделился один мой давний друг. А потом мы с тобой… будем хорошо проводить время, ты уже была в моей голове, поэтому мне нечего бояться. Может, я даже попрошу Солдата присутствовать при этом, может даже приглашу его присоединиться.., – с каждым его словом Ильяна становилась бледнее, а в глазах трепетал неподдельный, неконтролируемый ужас. А Мюллер продолжал, и голос его, казалось, режет ее изнутри. – А когда ты мне надоешь… может, отдам тебя своим ребятам, они же тоже люди, верно? Ну, а когда ты вообще всем надоешь… попрошу Барнса убить тебя. Как-нибудь изощренно, медленно, мучительно. Чтобы ты орала во все горло, чтобы умоляла убить тебя, лишь бы это прекратилось. Я даже, наверно, запишу это на камеру. Все запишу, абсолютно. Ты знаешь, я ведь большой любитель кино. Ну, а когда ты наконец-то сдохнешь, и твои останки я лично скормлю каким-нибудь дворовым псам… может, тогда я каким-то образом верну Барнсу его сознание, выключу на время Зимнего и… смотрела «Заводной Апельсин»***? Посажу его в кресло и заставлю смотреть все фильмы с твоим участием. Чтобы он осознал, что с тобой творилось и понял, что сам тебя и убил… Как тебе идея, дорогая?       – Ты больной.., – еле слышно прошептала Ильяна, из глаз которой против воли полились слезы.       – Я просто мыслю широко.., – улыбнулся мужчина, видя, что напугал ее до смерти, что сломал ее, что победил.       Он уже открыл рот, чтобы начать произносить очередные угрозы, но где-то на улице резко раздался вскрик, за которым последовал оглушительный взрыв. В глазах Мюллера блеснул страх, люди на втором этаже тут же рванули вниз, вокруг послышались крики и ругань. Генерал перевел взгляд на перепуганную Ильяну, а затем быстро рванул к ней.       – Это ж сам Железный Человек! Охренеть! – раздался истеричный крик одного из наемников, который в страхе глядел в окно цеха.       – Что-то мне подсказывает, что Барнс тоже где-то здесь, – нервно рассмеялся Мюллер, стаскивая Ильяну со стула, больно сжимая ее руку.       Уилсон и Романофф быстро оказались на месте, приведя с собой Хилл, десяток агентов Щита и… Старка. Вот кого Роджерс совершенно не ожидал здесь увидеть.       – Бэннер решил не участвовать в вечеринке? – спросил Тони у Романофф, которая проверяла свое боевое обмундирование. – Бартон-то в отпуске, на сколько мне известно.       – Доктор решил, что мы и без него справимся, – ответила шпионка, косясь на Железного Человека. – Там всего лишь несколько десятков бойцов с автоматами наперевес и сам Мюллер, который, кстати, мастер единоборств, вы знали?       – Там Ильяна, – раздался металлический и ледяной голос Барнса, и все присутствующие тут же повернулись к нему. Стив сильнее сжал в руке свой щит, нервно поглядывая то на Баки, то на остальных. – Они забрали ее прямо у вас из-под носа.       – Наша вина, – после небольшой паузы произнесла Хилл, глядя на Барнса. – Мы не знали, что в штабе остались кроты…       – А в этих вы уверены? – Баки кивнул в сторону кучкующихся агентов.       – Уверена, – отчеканила Хилл, с легким раздражением в голосе. – Ладно, давайте оставим разборки на потом. Сейчас главное не дать генералу в очередной раз сбежать.       – Хилл и ее люди пусть начнут обвал, Сэм и Тони, вы прикрываете с воздуха, – Роджерс начал раздавать приказания, и никто не попытался вмешаться и перебить его, даже Старк. – Мы с Баки и Наташей зайдем с черного хода, эффект неожиданности.       Через несколько минут все началось. Мария и ее люди пробились на территорию через снесенные залпом Старка ворота. Эффект неожиданности сработал, наемники Мюллера не ожидали такого напора, плюс с воздуха их прессовали Сэм и Тони.       – Мюллер мой, – прохрипел Баки, когда они со Стивом и Наташей, выведя из строя попавшихся им на пути наемников, проникли в здание цеха через погрузочные ворота.       – Бак, – начал было Стив, выставляя руку вперед. Его друг поглядел на него с такой злобой, что Роджерсу пришлось сдаться, – только умоляю, не убивай его. Он нужен живым.       – Ничего не обещаю, – процедил Барнс, сильнее сжимая в руке поднятый с земли автомат, принадлежащий одному из людей генерала.       Он прикрывался ей как живым щитом, целясь пистолетом в углы комнаты. В окне она увидела пролетевшего мимо Сокола, и сердце Ильяны кольнула радость: никогда еще она не была так рада видеть Сэма Уилсона.       – От тебя слишком много проблем, – прошептал Мюллер на ухо Ильяны, тем самым напоминая, что она все еще в его плену, что игра еще не закончена. – Даже Мстители пришли за тобой.       – Они пришли не за мной, – с желчью произнесла Ильяна, чувствуя, как Мюллер сильнее прижимает ее к себе, – а за тобой.       – У некоторых моих людей есть пушки с тем самым транквилизатором, так что не думай, что я не подготовился. Со мной или без меня, ты по любому отсюда не выберешься.       Вместе с ними в сторону запасного выхода двигалось шесть человек с автоматами. На улице продолжали звучать раскаты выстрелов, шум и крики. Внезапно за их спинами раздался приглушенный стук, будто железная балка упала о пол. Все вздрогнули и резко повернулись на шум, целясь в темноту пожарной лестницы, идущей вверх.       Ильяна краем глаза успела заметить огненно-рыжую копну волос буквально в метре от себя и пролетевший с тихим гулом круглый щит, а потом тишину помещения, в котором они находились, разразила канонада выстрелов.       Мюллер, хоть и был ошарашен, но не выпустил Ильяну из рук, выругавшись на немецком и целясь своим пистолетом в Романофф, которая перекидывала через себя одного из наемников.       Барнс подобрался к мужчине со спины, видя, что тот вцепился в Ильяну чуть ли не мертвой хваткой. Однако у Мюллера была хорошая реакция, он услышал, как кто-то подкрадывается к нему, поэтому, когда Баки оказался достаточно близко, Оливер Мюллер резко толкнул Ильяну в сторону, а сам развернулся, готовый сделать выстрел. Баки успел поставить блок и пуля отрекошетила от его бионической руки.       Джеймс тут же получил удар по ребрам, но сумел предвидеть второй удар Мюллера и, сделав захват, со всей силы дернул руку мужчины в сторону. Раздался хруст, а следом и истошный крик Мюллера. Барнс, рассчитав силу, замахнулся и ударил генерала по челюсти. Прозвучал еще один более приглушенный хруст, на пол брызнула густая алая кровь, в которой можно было разглядеть два белоснежных зуба.       Мюллер заскулил, делая два шага назад. Но, взяв себя в руки, генерал успел заблокировать очередной выпад Барнса, а затем резко ударил его кулаком в солнечное сплетение. С губ Баки слетел хриплый выдох, на мгновение перед глазами все потемнело, но противнику хватило этого, чтобы ударить Джеймса в грудь с ноги. Барнс отлетел на метр и упал на спину. Мюллер же побежал прямо на него, но вместо того, чтобы добивать его, перепрыгнул через Баки и рванул к пожарной лестнице.       Барнс быстро поднялся на ноги и уже готов был бросится следом за ускользающим Мюллером, как тут мимо него пронеслась Наташа, ловко запрыгивая на лестницу. Она резко развернулась к нему. Губа ее кровоточила, на щеке была рваная рана, но взгляд был решителен.       – Я догоню его, – крикнула она, и, получив от Барнса еле заметный кивок, бросилась в погоню.       Руки ее все еще были связаны, а сумбурность происходящего и наличие в организме остатков транквилизатора Гидры не позволяли Ильяне здраво соображать. Она пыталась подняться на ноги, когда буквально в полуметре от нее просвистела пуля. Мюллера рядом явно не было, кто-то помешал ему пристрелить Романофф, но кто именно, девушка так и не успела увидеть.       Тут ее резко схватили за талию и в прямом смысле поволокли к ближайшему станку. В помещении было почти темно, поэтому Ильяна не могла разглядеть этого человека, и не могла позвать на помощь, так как язык ее совершенно не слушался.       Когда же ей ножом перерезали веревки, до крови впившиеся в ее запястья, Ильяна словно очнулась от дремы, в ужасе вскрикнув и пытаясь отползти прочь, но холодные пальцы сомкнулись на ее локте, притягивая девушку обратно.       Она несколько секунд неотрывно смотрела в голубые глаза Барнса, все еще не веря в реальность происходящего. А затем Ильяна бросилась к нему, с такой силой обхватив Баки за шею, что тот шатнулся в сторону.       – Тише, все хорошо, хорошо. Тебя больше никто не тронет, – шептал Барнс, сильно прижимая трясущуюся девушку к себе. – Ильяна, успокойся, ну же.       Она так прижималась к нему, так дрожала, то и дело всхлипывая, что Баки с трудом мог произносить слова, пытаясь успокоить перепуганную Ильяну.       Вскрик Роджерса, который, похоже, словил пулю, вернул Баки в реальность. Битва еще не окончена. Стиву нужна его помощь. Он резко отстранил от себя Ильяну, которая смотрела на него заплаканными и напуганными глазами, словно брошенный на произвол судьбы ребенок.       – Мне надо помочь Стиву, – прошептал он. – Сиди здесь, тихо. Ни в коем случае не высовывайся, поняла?       Он уже хотел было подняться на ноги, но Ильяна резко схватила его за рукав куртки, быстро мотая головой.       – Нет… нет… не уходи.., – шептала она.       – Я никуда не денусь, не бойся, – скрипя зубами, прошептал Баки, прижимая металлические пальцы к щеке девушки. – Скоро это все закончится, слышишь? Но Стив ранен, я должен ему помочь.       Ильяна, явно с большим усилием, разомкнула пальцы и, закивав, прижала колени к груди. Барнс резко рванул вперед, видя, что Стива окружило четыре наемника и тот явно не справлялся. Баки заметил, как форма Капитана пропиталась кровью с левого бока. Нет, сегодня никто из дорогих ему людей не умрет, он этого не допустит.       Она выглянула из-за станка, заметив, с какой легкостью Баки сломал руку одному из наемников, в то время как Стив, словно не обращая внимания на свою рану, продолжал наносить серию ударов по противнику.       Резкая боль в голени заставила девушку вскрикнуть. Она поглядела на свою ногу и увидела, как из нее торчит маленький красный дротик. Ильяна удивленно покосилась на него, потом подняла глаза вверх и увидела, как по второму этажу бежит один из наемников, поглядывая в ее сторону и сжимая в руках маленький пистолет, из которого, похоже, и был выпущен дротик.       – Вы издеваетесь.., – прошептала Ильяна, один резким движением доставая дротик из ноги.       Почему это не может просто закончится? Как она докатилась до этого? В какой момент вся ее жизнь превратилась в круговорот перестрелок и кошмаров? Почему каждая минута ее жизни теперь приравнивается к смертельной опасности?       И снова подступила резкая слабость, тяжесть и неспособность контролировать свое тело. В мозгу Ильяны забилась паника. Транквилизатор. Мюллер что-то говорил о том, что у его людей он есть. А еще он говорил, что она не выберется отсюда.       Ильяна, превозмогая давящую на позвоночник, словно камень, усталость, поднялась на колени и уперлась руками о поверхность пола. Главное не падать, иначе она больше не встанет.       – Джеймс.., – с ее губ слетел сдавленный вздох. Но Барнс не мог ее услышать, никак не мог. – Джеймс… Дж… Джеймс.., – она пыталась заставить себя говорить громче, но горло сдавило, не позволяя словам вырываться из ее рта. Девушка зажмурилась, чувствуя, как руки предательски начинают дрожать под весом слишком отяжелевшего тела. – Баки…       Он ей нужен. Сейчас, в эту самую секунду он был нужен ей как никогда. Ей было чертовски страшно, и Баки был нужен ей, потому что без него она больше не могла справляться, не могла бороться. Ильяна собрала всю волю в кулак, все те мизерные силы, оставшиеся у нее.       – Баки! – ее истошный крик эхом разнесся по всему помещению, ударяясь о стены, проносясь над головами присутствующих, теряя человеческое звучание и приобретая жуткий, пугающий, животный и отчаянный отзвук.